Враг моего врага. «Песец»

– Что, прямо одна? – растерялась девочка.

– Почему нет? Ты крепкая и здоровая. И такая умненькая.

Хелена зарделась. Приятно, когда тебя считают умной.

– Ты не заблудишься. Доедешь рейсовым снегоходом до Каффинха и купишь билет на стратосферник в Генхсх. Если соберешься прямо сейчас, как раз успеешь.

Хелена ойкнула, подхватилась, метнулась в комнату – наряжаться.

– Идентификатор не забудь! – крикнула из кухни Айцтрана.

Вихрь пронесся по дому туда-сюда, по пути обрастая одеждой, и материализовался перед Айцтраной в виде встрепанной девушки в пушистой розовой куртке, накинутой на плотное темное дорожное платье и розовый сайртак. Хелена чмокнула ее в щеку, торжественно пообещала:

– Я обязательно передам от вас привет! – и, снова превратившись в вихрь, исчезла, только каблучки простучали по крыльцу.

Айцтрана проводила ее улыбкой, к которой примешивалось немного печали. Жаль, что она сама не может встретить Мрланка. Но вдвойне хорошо, что есть эта девочка, и он не останется один, сойдя с корабля. Мрланк давно выздоровел, но она все еще по привычке беспокоилась за него. Лучше, чтобы рядом была любящая душа, которая не позволит ему задуматься о какой-нибудь гадкой ерунде и снова сползти в депрессию.

Легкий ужин с аперитивом – что может быть приятнее для завершения дня? Салима не пила, но она не пила никогда. Зато Веранну с удовольствием смаковал тонкий букет.

– Война закончена?

Она оставила его вопрос без ответа. Поболтала минеральную воду в высоком стакане и молвила:

– Мне хотелось бы, Веранну, чтобы вы кое-что донесли до координатора Эас.

Он обратился в слух. Безмятежное, где-то даже радужное настроение сменилось вниманием. Ужин ужином, но работа прежде всего.

– Мне думается, Веранну, что будет справедливо, если Эас возместит нам урон, нанесенный случайно или умышленно у периметра Земли и Мересань. Стоимость двух сторожевиков, орбитальной станции и крейсера «Сайрес Смит».

Неважно, что сторожевики и станцию уже оплачивает Чфе Вар. На периметре были и триремы. И пусть кто-нибудь скажет, что она неправа.

– А также, – добавила она, – разумеется, всю сумму выплат семьям погибших, полную стоимость лечения и реабилитации раненых и моральную компенсацию.

– По моему скромному мнению, – задумчиво произнес посол, – у координатора Иленты будут возражения. Триремы действовали не от имени Эас, их нанял Чфе Вар, Чфе Вару и нести ответственность. Он не захочет платить.

– Ну, – Салима приподняла уголки губ, – значит, война не закончилась.

Она поднялась, неторопливо подошла к окну, открыла еще одну створку. Знала, как это бесит охрану, но ничего не могла с собой поделать. Чем дальше, тем больше не хватает воздуха. Надо бросать дела и сдаваться врачам.

Тсетианин относился к распахнутым окнам спокойно. Он просто не понимал, в чем опасность: ведь убивать такого прекрасного координатора или как-либо вредить ей совершенно нелогично.

– Мне безразлично, кто кого нанял, так и сообщите координатору Иленте, – она оперлась спиной на подоконник, вдыхая вечернюю прохладу. Гвардейцы зашевелились в кустах, мысленно проклиная свою нелегкую службу. – Если они успели получить деньги, у них есть, чем расплатиться. Если не успели, то получается, это был не найм, а боевые действия, предпринятые Эас на свой страх и риск. Что делать, риск не окупился, – она сочувственно вздохнула.

– Эасцы непременно пожалуются в Совет координаторов, – предупредил Веранну.

– Флаг им в руки, – очаровательно улыбнулась Салима, – и барабан на шею. О, простите, – поймав удивленный взгляд тсетианина, она сочла нужным пояснить: – Это поговорка, означающая, что ни государственная символика и атрибуты, ни иные регалии, законы и подзаконные акты эасцам в данном случае не помогут.

У входа в режимную зону толпились встречающие. Мрланк не обратил на них внимания, прошел мимо, пряча лицо от ветра в воротник куртки. Айцтрана не приедет: здоровье не позволяет. Он намеревался снять номер в гостинице, а утром отправиться в Эфлуттраг с рапортом. Домой доберется лишь послезавтра, но что поделать: служба.

– Хирра Мрланк!

В возгласе слышалась радость и одновременно обида. Он встрепенулся, повел головой. Целеустремленно пробираясь сквозь толпу, ему махала девушка Селдхреди в приталенной розовой куртке мехом наружу. Он остановился и прищурился. Это же Хеленна! Растолкав мешающий люд, она подбежала и, крепко обхватив его варежками, уткнулась лицом в грудь.

– Я кричу, кричу… А вы не слышите…

– Прости, милая, – он с наслаждением вдохнул ее теплый запах, целуя в стриженую макушку. Не ожидал, и сюрприз был приятен. Короткий золотистый «ежик» очень шел ей, подчеркивая огромные серые глаза. – Я так рад! – он был немногословен, губам нашлось более важное занятие, губы девушки нежно перехватили их по пути к шее, и поцелуй длился, пока он непослушными от вожделения пальцами расстегивал ей воротник. Наконец, удалось; он впился в сладкую вену. Хеленна тихо ойкнула, продолжая его обнимать.

– Хирра Мрланк, люди же смотрят!

– Да и черви с ними, – невнятно пробормотал он, не отрываясь.

Потом они оказались в гостинице, и сюрприз стал еще восхитительнее. Он одобрительно отметил, что за прошедшее время Хеленна кое-чему научилась. Прекрасная девушка – само по себе хорошо, а девушка умелая – совсем замечательно. Возможно, он был недостаточно терпелив. Но она ни словом его не упрекнула. Гржельчику такую чудесную дочку непременно должны зачесть на ином плане бытия. Даже если бы он сам ничего особенного собой не представлял и не вызывал у Мрланка персональной симпатии.

– Ты безумно хороша с этой стрижкой, – сказал он, ероша ее «ежик». – И похожа на Селдхреди.

Она кокетливо наклонила голову набок.

– А можно мне стать Селдхреди?

– Конечно, – усмехнулся он. – Ты не связана кланом, можешь выбрать любой. Но чтобы получить это имя в документы, надо стать гражданкой Рая.

Не испугает ли ее это? Но Хеленна не смутилась.

– Я и хочу! Хирра Айцтрана говорит, если я буду гражданкой, то смогу работать на киностудии… Ой! – спохватилась она. – Вам же от нее большой привет. И тысяча поцелуев.

– И ты мне их передашь? – он заинтересованно поднял ухо. – Всю тысячу? Давай целуй, – он развалился, всем видом показывая, что готов, – а я считать буду.

Затрезвонил телефон. Поморщившись, Иоанн Фердинанд поднес его к уху, и голос Принца произнес:

– Привет, Ассасин. Поедешь со мной корабль смотреть?

– Нас на один корабль определили? – обрадовался мересанец.

Парень хмыкнул.

– Бери круче. Нам дают новый крейсер.

Фархад постарался собрать всех офицеров, занимающих ключевые посты – начальников служб. В аэропорту Новосибирска встретились командир стрелков, старший навигатор, руководитель наблюдательно-аналитического отдела. Подгреб, как всегда, в гражданском и с банкой пива, системный администратор. Командир десантников, напротив, явился при параде, за ним вальяжно выступал кот. На широком кожаном ошейнике Аддарекха Кенцца висели награды его покойного тезки. Так распорядилась Клара Золинген, но ее-то как раз не было: докторша решила на пару лет оставить службу и заняться пополнением семьи, пока возраст и здоровье позволяют. Зато с Райтом увязался только что выписавшийся из больницы Вилис, которому досталось тащить пакет с кошачьим туалетом.

Принц и Ассасин запаздывали, и офицеры присели в кабаке у верфи, прямо напротив многометровых букв «MITSUBISHI», сверкающих над проходной.

– Даже не верится, что «Ийона» больше нет, – проговорил Юэ, старший артиллерист. – Какой-то другой корабль…

– Зато мы есть, – начальник отдела навигации мыслил позитивно. – Мы – экипаж «Ийона». Значит, «Ийон» в какой-то мере жив.

– И что осталось от экипажа «Ийона»? – Юэ был настроен пессимистически. – Гржельчик ушел на повышение, Мюслик ушел в досветовой флот, Федотыч свалил на «Алексей Смирнов». Бабай погиб, Футболист в больнице, Калиоки из одной больницы в другую уже не первый раз переезжает. Докторша и та уволилась!

– То есть мы вообще не в счет, – задето констатировал Бен. – Все мы, кто участвовал в последней операции и не погиб благодаря командирам. Чего нас считать! Слинявший Федотыч, конечно, важнее.