Осколки сознания. История не одного психического расстройства

– Потом поговорим, Лизонька.

Как же было приятно прочитать не просто СМС, а обращение к себе. Все-таки правду говорят, что имя для человека – самый приятный звук. Но я не могла остановиться, поэтому продолжала писать глупости, за которые мне потом было стыдно:

– Я ставлю Вас в неудобное положение? А то, быть может, у вас ревнивая жена, которая не поймет этих сообщений?

Конечно же, это было не беспокойство, а желание узнать, есть ли у него супруга.

В ответ я получила лишь улыбающийся смайлик.

Сложно было определить, что значил этот ответ, но то, что я выглядела глупо в глазах своего педагога, было ясно. Конечно же, он понял смысл моего вопроса, как и то, что он мне нравился. Но назад дороги не было, я сделала первый шаг к этой порочной, разрушающей меня связи.

6. Профессор

Шли дни, недели. Наша ночная СМС переписка осталась в прошлом, и я даже немного остыла, хоть и продолжала делать зарисовки Александра Эдуардовича в своем дневнике, пользуясь тем, что писать на его лекциях не было нужно. Он предпочитал конспектам живое общение, которое так нравилось студентам. Да и темы он выбирал не столько по программе, сколько интересам, ведь его предмет охватывал все области жизни и труда человека.

– А как вы относитесь к гаремам? Согласились бы Вы? – обратился к аудитории Александр Эдуардович, подводя итог своей лекции о восточных традициях.

Его взгляд упал на меня, с интересом ожидая ответа.

– Если в этом гареме будете Вы, – не растерявшись, что мне было совершенно не свойственно, с нотками флирта ответила я, не сводя глаз со своего оппонента.

– Тогда мне нужно будет сделать обрезание, – попытался обратить все в шутку он.

– В чем проблема? – продолжала наступать я, совершенно потеряв ориентацию, забыв, что мы находимся в аудитории на занятиях, где присутствуют другие студенты.

– Все! – оборвал мою игру Богданов, которого спас звонок на перемену. – Я пошел!

– Куда? Делать обрезание?

В этот момент я увидела не только, что он понял свою ошибку, адресовав мне подобный вопрос, но и лица моих одногруппников, которые не ожидали подобной беседы, да еще и от кого – девушки, которая старается ото всех спрятаться на последней парте.

Александр Эдуардович покинул кабинет, сказав одно единственное «До свидания», которое вернуло меня в реальность, давая понять, что я переборщила в высказываниях. Собрав свои вещи, я покинула аудиторию, забившись в кабинке туалета в ожидании очередного звонка, после которого покинула свое убежище.

Проходя мимо одного из кабинетов, я услышала Его голос. Но за дверью не шла лекция, он разговаривал с коллегами. Рассказывал, что на прошлой неделе защитил докторскую диссертацию и теперь он доктор исторических наук, профессор.

Я выскочила из гранитного здания, на ходу надевая куртку, бейсболку, а затем наушники. Карина заканчивала учебу через два часа, поэтому я побрела в парк, где бродила пешеходными дорожками, распинывая опавшую листву. Мне нравился шелест листьев, и я выискивала места, где их как можно больше, после чего заходила в это море счастья и начинала шуршать им. Так я провела час ожидания, после чего села на одну из пустующих в это время года лавочек и достала свой телефон.

Я уже знала, что и кому хочу написать, но вот не могла определиться с текстом. Потом решила не заморачиваться и написала просто:

Поздравляю с докторской, профессор!

Моя СМС-ка была тут же доставлена любимому преподавателю, который сухо ответил: «Спасибо», разбавив свой ответ улыбающимся смайликом.

Очень хотелось продолжить общение, но этот человек, видимо, видел во мне глупую девчонку, не достойную общения с таким взрослым и мудрым мужчиной. Я, переполненная досадой и душащей за горло обидой, достала свой блокнот и погрузилась в личные мысли, оставляемые на его страницах.

7. Сестра

Вечером, я выгрузила содержимое сумки на стол, завалив его многочисленными блокнотами в количестве двух штук. Да, такая я была прилежная ученица, писавшая все в одном блокноте, не желая заводить для каждого предмета отдельный. С моей посещаемостью и нелюбовью к конспектам это было вполне достаточно!

Второй был моим дневником, который я обычно хорошо прятала, но в этот раз, расстроенная профессорской недосягаемостью, оставила на столе.

Вернувшись из душа, я застала в своей комнате сестру Марину, которая неожиданно для меня приехала в гости. Она была старше меня на пять лет, и жила отдельно с мужем. Но это не мешало ей время от времени приезжать и вмешиваться в мою жизнь.

Сестра стояла у стола, изучая мой дневник, который я тут же попыталась выхватить, в надежде, что она не успела прочитать мои тайны. Но Маринка спрятала его за спиной, раньше, чем я успела ухватить.

– Отдай!

– Александр Эдуардович значит, – издеваясь, проговорила сестра. – А я уж думала, вы с подружкой не такие.

– Тебя не касается!

– Как не касается? Моя сестра наконец-то стала интересоваться мужчинами, а меня не касается!

– Я не интересуюсь, – уже с обидой парировала я, понимая, что Марина не так все поняла. Да, там были рисунки моего педагога, но только потому, что на его парах не чем было заняться, а я любила рисовать. Не спины же сокурсников мне было выводить!

– Если не интересуешься, может, я заинтересуюсь? – Открыв мой блокнот и глядя на портрет, выведенный моею рукой, заинтересованно произнесла сестра. – Вроде симпатичный.

– А что на это скажет твой муж!

– А что на это скажет мама? – Марина дала мне понять, что в этой ситуации мне лучше держать язык за зубами, иначе объясняться мне придется с мамой, которая даже из невинной новости может раздуть трагедию. А тут…

Сестра отдала мне мой блокнот и добавила:

– Сестренка, будь поувереннее, когда дело касается мужчин!

– О чем ты?

– О том, что не нужно вздыхать на последней парте. Нравится мужик, завоевывай!

В этом всем была моя сестра! Меня же передернуло от слов о последней парте, которые она явно прочитала в дневнике. А это значило, что она успела прочитать. А вот по поводу завоевываний у меня были большие сомнения, как и по поводу симпатии.

Я сама не понимала, почему меня так тянуло на общение с профессором? Но точно не видела в этом какой-то влюбленности, которую так быстро приписала мне сестра. Что ж, ее не переубедить. Если что-то вобьет себе в голову, то это надолго!

У меня уже начинали чесаться руки от разрушенных сестрой границ личного пространства. Оставаться в комнате значило бы – продолжить разговор, чего мне никак не хотелось. Поэтому я, захватив дневник и ручку, удалилась снова в ванную, где любила закрывшись, писать или рисовать. В этом маленьком пространстве никто не мог нарушить мой покой и границы. Даже такая беспардонная сестра.

Второй раз вернувшись из ванной, я была разочарована еще больше – Марина осталась у нас ночевать. Точнее ночевать она осталась в моей комнате, расстелив себе гостевой матрац.

Я, не включая свет, в надежде, что она уже спит, прошмыгнула в свою кровать.

– Тебе СМС пришло, – разбила она мою надежду, и когда я читала сообщение от Александра, в котором он предлагал встретиться, спросила:

– Что он ответил?

СМС была единственной, отправленные я стерла еще днем. Откуда она знала, что это Он?

– Марина, какого черта?!

– Расслабься! Я только сделала то, на что ты не решалась, – с издевкой ответила она.