Мамонтов бивень. Книга первая. Сайсары – счастье озеро. Книга вторая. Парад веков

Ожесточённые и обессиленные не работой, а отсутствием её, бойцы зажигались друг от друга злобой и ненавистью к организации – заказчику СМУ-21. Они были готовы пойти и разнести в щепки её контору. Но никто не знал, где она находится, где затаилось это неопределённое, медленно, но неизменно пожирающее их силы чудовище.

– Бойцы, бо-оля, успокойтесь, успокойтесь, – растягивая слова, словно гипнотизёр, говорил комиссар. – Надо выяснить всё по порядку…

– Сколько можно выяснять!

– И так всё ясно!

– Ясней не бывает! – кричали со всех сторон.

– Неужели непонятно, что эти гады просто не могут обеспечить материалами фронт работ и пытаются нас остановить, а чтобы не оплачивать простои, хотят заставить делать пустую работу? – махая руками, спрашивал-разъяснял Щчук Владимир. – Поэтому и состряпали эту филькину грамоту.

– А что там написано? – спрашивали другие.

– Это Акт, в котором предлагается единственное: разобрать стены АБК и переложить их с полным, а не с частичным заполнением швов раствором.

– Но у нас так и есть! – возмущённо прорычал кто-то.

– Да у нас кладка под расшивку, так что все швы вылизаны, – пояснил Владимир Щчук. – Ему надо было глаза разуть, видимо, чтобы увидеть это.

– Это провокация! – кричали бойцы.

– Точно. Эти СМУтьяны не могут дать всему отряду работу и сеют СМУту. – Неологизируя с абривиатурой СМУ, подтверждал Пройдоха.

– Нет блоков, цемент по чайной ложке… Бригада на ЖБИ стоит – не работают бетономешалки, – выкрикивал Александр Сухов.

– Одни печники с командиром греют руки – у них и работа и аккорд на все сто процентов. Командир знает, что надо плясать от печки, а все остальные пусть только рты раскрывают, да ждут, когда командир на той печке раком свистнет. Этаким Емелей дурачом на своей печке в царство въедет, – рекламировали юристы свою прекрасную осведомленность, полученную в часы отлучек с водоканала.

– Да он давно в него въехал. Пора и ему въехать! – возмущались бойцы.

Вернувшиеся в отряд бригады, солидаризируясь, влились в возбуждающий хаотичный беспорядок спонтанной забастовки.

Почти всю белую ночь не стихали громкие, доходящие чуть ли не до белого каления голоса бойцов. Многие были подогреты не только происходящим, но и 95-градусным спиртом.

– Бастовать, так бастовать!

– Всё, ребята, баста! Заработали мы в этом году!

– Не поработаем, так хотя бы побастуем!

– Никогда в жизни не бастовал! За это можно и тяпнуть!

– Наливай ещё! За забастовку!

– За забастовку! – поднимали стаканы, вовремя сообразившие бойцы.

Командир появился поздно ночью. Он быстро вошёл в спортзал, где продолжали «бастовать» бойцы, и молча погасил свет.

– А ну, кто это там нас и белого света лишает? – крикнул кто-то из лежащих.

– Надо спать! – властно отрезал Гайсанов. Он был зол и, видимо, уже всё знал, поэтому готов был сорвать свою злость на ком угодно и когда угодно.

– Что, думаешь, утро будет мудренее вечера? – бросил ему кто-то из нежелавших спать.

– Для тебя, может быть и нет, а для меня, да, – ответил уничижительно в серую пустоту зала Карим.

– Глаза хочешь закрыть бойцам? – ядовито подрезал его Сухов.

– Мы сами, родимый, закроем орлиные очи твои… – затянул Щчук тоскливым голосом.

– Что мы приехали сюда спать?! Тоже мне, главнокомандующий.

Волк на псарне! – выкрикнул Валерий Антипов и, переходя на фальцет, закончил: – «Бойцы! Командиры обманывают вас!»

– Кто это воет здесь? – спросил Гайсанов, зажигая свет.

– Я спрашиваю, кто тут про командиров что-то сказал сейчас? – процедил сквозь несмыкающиеся зубы Гайсанов. – Что, трус? Нагадил и в кусты?!

– Я сказал, – поднялся Антипов. – Ну, и что?!

– А то, что завтра подойдёшь ко мне за билетом в Москву. Некоторые уже завтра полетят домой. Отряд имеет деньги на их путешествие… – угрожающе выпалил командир.

– Я готов. Давай билет, – смело и гордо ответил ему Валерий.

– Я сказал «завтра», – подчеркнул Карим.

– А завтра уже сегодня, – спокойно и миролюбиво шёл к нему Антипов.

– Значит сегодня и полетишь, – расстреливая его в упор чёрными дулами глаз, заключил Гайсанов.

– Это называется «умри ты сегодня, а я завтра», – продолжал отстреливаться и Валерий.

– Да, это так и называется! – оставил за собой последнее слово Карим Гайсанов и, по-бычьи наклонив голову, словно только что срезал тореадора, вышел из зала, щёлкнув выключателем.

Глава седьмая

Дамба

Высокое полярное солнце уже в семь часов утра разогрело воздух до двадцати пяти градусов.

Раскалённая атмосфера якутского неба оглушала сонно плескавшихся у рукомойников, пытавшихся шутить и злословить бойцов.

Утренняя линейка была короткой и неприятной.

Командир отряда Карим Гайсанов объявил Приказ №1 вечернего заседания штаба об отправке трёх бойцов в Москву:

«За нарушение сухого закона, за самовольный уход с работы и нарушение норм поведения бойца Всесоюзного студенческого строительного отряда имени Ленинского комсомола приказываю бойцам линейного отряда МГУ «Эфиоп»: Антипову Валерию, Подкладину Юрию и Башееву Игорю в двадцать четыре часа покинуть место дислокации линейного студенческого строительного отряда МГУ имени М. В. Ломоносова и город Якутск.

Приказ №1 штаба ССО «Эфиоп» довести до сведения центрального штаба ВССО МГУ с последующей передачей дел на факультеты.