Запах теней

– Сожалею, – повторил Дима.

– Этот день был самым обычным и самым необычным, – скрывая нахлынувшую горечь, она натянула улыбку, – День моего рождения. Парадокс?! Вполне вероятно. Мне исполнилось тогда девятнадцать. С тех пор я не отмечаю этот праздник. Слишком много плохого и противоестественного причинил мне этот день. Понимаешь?

Знаков вспомнил её четырнадцатый день рождения, когда с шокирующей неожиданностью для всех Алиса потеряла сознание. Вспомнил, как впервые увидел в ней нечто, живую энергию, поселившуюся внутри. Прокрутил события последующего дня рождения, когда девочка вновь упала в обморок, и с тех пор они не виделись. Было довольно-таки необычным просматривать картинки прошлого, которые всю жизнь были спрятаны глубоко в сознании и стали доступными совсем недавно.

– Понимаю, Алиса.

– Я не хочу думать об этом. Каждый раз, когда наступает следующий год моей жизни, я ожидаю чего-то плохого или ненормального… Быть может, это всего лишь фатальные совпадения, и нет нужды связывать всё в одну цепь? Но, я не могу думать иначе. Уж слишком много приходится на этот день.

Они вновь замолчали. У Дмитрия никак не выходили из головы воспоминания ушедших лет – он снова и снова прокручивал картинки прошлого, связывая их в один ряд. Что-то подсказывало ему, что Свет внутри девочки и его болезнь, корни которой исходят аж с самого детства, могут быть связаны. Подобное ощущение он уже испытал, в тот самый миг, как мама открыла тайный ларец забытых истин и показала ему записки прошлого. И часть этих событий происходили в одно и то же время, что не может быть простым совпадением.

Если соединить всё в одно целое – выражающаяся безумным страхом болезнь, некая сущность внутри Алисы, просто немыслимые способности, которые скрывала от всех мама, и которые вероятнее всего унаследовал он, и то, что происходит сейчас, – получится вполне колоритная картина, связывающая каждый отдельный сюжет. Непонятным остаётся одно – что же за недуг такой преследовал меленького мальчика и, спустя годы, не отставал от юноши.

– Что с ними произошло? – тихим несмелым голосом спросил он.

– Я до сих пор не могу понять, Дима, – ответила она не сразу. В какой-то момент ему показалось, что Алиса не хочет и не будет говорить об этом. – Всё произошло очень быстро и… Мы ехали на автомобиле, за окном загорался закат. Прекрасно помню этот багровый сумрак, облепивший нашу старенькую «Волгу». Было довольно-таки красиво. На дворе был месяц апрель, – она снова задумалась и через секунду продолжила. – Да, апрель. Месяц подлинных надежд и настоящих переживаний! Ты ведь помнишь, когда мой день рождения?

– Конечно, двенадцатое апреля. Никогда не забывал, – с ноткой преданной гордости сказал Знаков.

– Да, двенадцатое апреля, – Алиса посмотрела на усеянный величественной красотой света потолок. – Мы ехали домой. Я тогда праздновала с друзьями, если быть точнее – торжество происходило у моего молодого человека, тогдашнего молодого человека. Были друзья, подружки, его друзья и всё такое. В общем, не вдаваясь в подробности, вечер мне не понравился. Я вообще нелюдимка, и подобные мероприятия меня изрядно утомляют, поэтому тот праздник случился исключительно по воле моего тогдашнего друга.

– Нелюдимка говоришь? – улыбнулся Дима. – С каких пор?

– Ты же меня совсем не знаешь, Димка. Я всегда была такой, меня напрягают праздники, шумные веселья, которые перерастают в пьяный галдёж.

– А куда подевалась жизнерадостная и всегда шибутная Алиса, которая отличалась избыточной подвижностью, которая любила петь. Я до сих пор помню твои песенки. Птичка-певичка!

«Маленький мишка – мохнатый парнишка, такой шалунишка»

Он попытался напеть, но фальцет получился уж больно фальшивый и звучал ужасно неуклюже, что уже через секунду они оба заливались радостным смехом.

– Да, да! – весело поддержала девушка, – Было время! Прекрасное время! Ты же помнишь, почему и когда я перестала петь? Можно сказать, тогда я и изменилась.

– Помню. Я как-то упустил этот момент. Забыл, – постарался оправдаться он и тут же добавил, – я перебил тебя. Извини.

– Ничего страшного. Приятно вспомнить забытые куплеты, а ещё приятнее услышать их от тебя, – она подарила ему нежный взгляд, от которого разлилось тепло на душе. Находясь рядом с ней, он чувствовал, как силы возвращаются, как крепнет измученный рассудок. Он не испытывал к ней влечения, которое, по всем понятиям, вполне могло иметь место. Для него она осталась всё той же Алисой, лучшим другом. Их связывали явления, которые ну никак бы не уложились в голове любого другого человека, и эти события навсегда скрепили их узами дружбы и соединили души. – Спасибо.

– Мне самому приятно!

– Я позвонила родителям, благо они оказались дома, и попросила забрать меня, – повествовала Алиса нерешительно, выговаривая каждое слово спокойно и ровно, будто боялась упустить мысль. – Мы ехали, родители задавали вопросы, на которые мне совершенно не хотелось отвечать тогда. Знаешь, бывают ситуации, о которых потом сожалеешь?

– Наверное, – задумчиво ответил Знаков и вспомнил Мирру. На душу снова обрушился огромный камень, сминая сердце и причиняя боль.

– Может это и глупо, но я сожалею, что не хотела разговаривать тогда с ними. И дело не в родителях, конечно – просто мне было нехорошо. Каждый раз, вспоминая тот день, мне ужасно жаль. Жаль.

В сознании Димы невольной кинолентой возник сюжет тех дней, когда пришёл кошмар. С великим огорчением и новым уколом боли он заключил для себя, что за все эти долгие с демонической периодичностью повторяющиеся дни, он ни разу не поговорил с женой.

«Может этот день наступит вновь»?

– Что случилось потом – я не в силах описать. Пока мы ехали, я задремала, поэтому не могу с точностью судить о том, реальные ли я вещи видела или это всего лишь плод моего воображения, смесь увиденного сна и настоящего. Хотя, я не припоминаю, видела ли я тогда сон или нет. – Алиса бросила напряжённый взгляд и тихим голосом произнесла, – Когда автомобиль бросало из стороны в сторону, а потом крутило в воздухе как мяч, мне показалось, что вместо моих родителей сидят совершенно другие люди. Даже не люди, а… Не знаю. Каждый раз, вспоминая этот миг, я думаю, что это был сон. Но… это не так. Не сон. Понимаешь?

– Да, – в горле Дмитрия пересохло.

– Вместо мамы и папы сидели не люди. Помню, как машину всячески швыряло, но ярче всех остались именно те секунды, в которых я вижу… их. Этот момент я запомнила навсегда – бледные нечеловеческие лица с дьявольской улыбкой. Они – не мои родители, – её глаза намокли, но девушка продолжала, – Потом я очнулась в больнице и… моих родителей уже не было.

«Они искали Свет. Они были совсем рядом» – подумал Знаков, – «они ищут до сих пор».

– Когда она ушла, тебе стало легче? – внезапно спросил Дима, чем вызвал у девушки крайнее удивление.

– Кто? – с невозмутимым изумлением ответила она вопросом на вопрос.

– Мита, – утвердительным тоном уточнил Дмитрий.

Алиса закрыла глаза руками, тяжело вздохнула и прошептала:

– Она не уходила, Дима, – девушка взглянула на него, и Знаков понял, именно это он и чувствовал на протяжении всего разговора. Его догадка подтвердилась. – Мита осталась со мной. Я не отпустила её, не позволила.

В тот же миг её глаза заблестели, и в собственной голове, прямо как в старые добрые времена ушедшего детства, Дмитрий услышал:

«Привет, Дима»!

– Здравствуй! Мита! – пересохшим горлом произнёс он и глотнул остывший чай.

«Вот уж не думала, что ты не увидишь меня», – прозвучал в сознании голос Света.

– Ты хорошо маскируешься! – попытался пошутить он.

«Не я – Алиса делает это. Она прячет меня, и у неё выходит весьма успешно, даже чересчур».

– Да-а-а. Я потрясен.

«Ей удалось сделать это, Дима! Она…просто чудо»! – воскликнула Мита.

– Я уже устала слушать эти слова, – вмешалась Алиса, – Ну, сколько можно хвалить?

«Но, ведь это правда! Ты смогла. Пожертвовала собой и сделала неосуществимое ».

– Насколько я понимаю, сам факт присутствия двух личностей в одном теле – это явление само по себе уже фантастическое. И то, что Алиса могла сосуществовать с тобой, поразительно. Ни ты ли говорила об этом, Мита? – попытался поддержать Свет Знаков, – Алиса первоначально отличалась от остальных девочек.

– Как и ты, Димка, – утвердительным серьёзным тоном внесла в разговор девушка, чем вызвала у него лёгкое замешательство. – Как и ты.

«Видеть, слышать и общаться с тем, кого нереально даже представить и в кого невозможно поверить, может лишь тот, кто имеет особый дар».

– Ты говоришь прям-таки, как мудрец из фильмов в стиле фэнтези, – засмеялся Дмитрий. – Старый волшебник, наставляющий на путь истинный своего единственного ученика, которого нашёл совершенно случайно, где-нибудь в трущобах.

– Ди-и-има! Ну, ты чего? – не скрывая признака вполне удачной шутки и растянувшись в улыбке, возмутилась Алиса. – Мы же серьёзно!

– Дак, и я серьёзно говорю, – улыбался Знаков. – Просто этот набор слов вызывает соответствующие ассоциации. Простите.