Ментор черного паука

Я слышала, что умирающие просят прощение у богов Квертинда. Лежащие в своих постелях молились Девейне, богине мира и благополучия. Странники в пути – Вейну, богу свободы и ветра. Войны в пылу битвы просили о снисхождении Омена. Ещё я могла вспомнить Ревда – бога земли и природы. И Нарцину, богиню творчества и искусства. И Мэндэля, бога разума. И, конечно, Толмунда, кровавого властителя подземелья.

Отец при жизни не почитал никого из них – он никогда не был религиозен, иногда только упоминал какого-то создателя. Но бога Амелия я абсолютно точно не знала. Может, это было божество, которому поклонялась моя мать? О таххарийских нравах мне было ничего неизвестно. Странные мысли крутились в моей голове, я была растеряна.

Поставила стакан, развернулась и вышла из дома. На глаза попался мой охотничий лук. Я привычно перекинула его через плечо, прошла на маленький дворик с тренировочной мишенью и выпустила весь колчан стрел, одну за другой.

Пальцы дрожали, глаза были подёрнуты пеленой, поэтому в цель не попала ни одна стрела, и холщовый круг мишени с красным центром посередине оставался пустым. Я подошла, пнула мишень ногой. Она пошатнулась, но устояла. И тогда я начала что есть силы молотить её – ногами, руками, пинать, бить и даже царапать, до тех пор, пока моя несчастная цель не превратилась в груду поломанных деревяшек и рваного полотна. Руки и ноги покрылись кровью и ссадинами. Но я не плакала. Просто медленно опустилась рядом с тем, чем раньше была мишень, и закричала.

Гулкое эхо разнеслось над озером. Никто меня не слышал, и никто мне не ответил.

Только теперь я осознала, что осталась совсем одна. Отец был для меня всем моим миром, единственным человеком, который был всегда рядом. Маленькая Юна жила беззаботно, без целей и планов, просто доверяясь течению жизни. Но смерть оказалась ещё более злым вестником, чем взросление. Потому что она несла не расставание, а потерю.

Не знаю, как долго с просидела над грудой обломков. Мне казалось, что время остановилось. Но когда темнота коснулась знакомой глади Фарелби, я поняла, что оно всё ещё бежит вперёд, и меня ждут перемены.

Отец Лонима, господин Рилекс, помог мне похоронить отца недалеко от дома – под старой ивой, ветви которой доставали до самой земли. Думаю, ему бы понравилось это место – укрытое, безлюдное, окутанное еле слышным плеском нашего озера.

И вот теперь я, Юна Горст, впервые в своей жизни вышла из дома в Ночь Красной Луны и во все глаза смотрела на небо. Я впервые держала в руке одинокую свечку, отдавая дань памяти не только великим правителям, но и своему отцу.

Пламя слегка потрескивало, как будто переговариваясь с шелестом воды у моих ног. Я сидела, свесив ноги с бревенчатого пирса, а за спиной у меня были – мой дом и вся моя жизнь.

Красная Луна уже кинула последний свой отблеск на гладь озера и теперь исчезала за горизонтом.

Над Фарелби занимался рассвет.

Когда первые лучи солнца коснулись моего лица, пришло время покинуть это место. Сегодня я отправлялась в большой мир, в котором никогда не была. Конечно, мне было очень страшно. Перемены пугали меня, но я должна была посмотреть в лицо опасности.

Больше я была не маленькая Юна, дочь рыбака и милая девчушка. Течение жизни, по которому она плыла, потопило её, затянуло под воду вместе со всем наивным жизнелюбием, заполнило её тоненькое тело одиночеством и отчаянием. Теперь я не знала, кем стала на самом деле, да и жива ли я ещё по-настоящему, но одно можно было сказать наверняка: я всё ещё дышала. И теперь даже знала, зачем.

Растерянность моя за эту ночь сменилась гневом и желанием мести. Я твёрдо решила отомстить за свою семью, за то, что мой мир неотвратимо рухнул. Долгие годы, каждый день я занималась привычными делами, не думая о том, что меня ждёт впереди. Оказалось, что в моих трудах не было никакого смысла.

Если подумать, мир мой начал рушиться уже давно, по камешкам, по кирпичикам, пока, наконец, полностью не накрыл своим последним оплотом. Я вспомнила того господина, который приходил к нам однажды и принёс в наш дом имя смерти и болезни. Это была та отчётная точка кошмара, который сейчас сгустился вокруг меня.

Я запомнила это имя. Оно проникало в сердце, въедалось под кожу, как болячка, которая будет ныть, пока её не выжечь.

Кирмос лин де Блайт.

Человек, который убил мою мать. И которого теперь хотела убить я.

Огонь уже почти полностью уничтожил свечу, которую я всё ещё держала. Я задула её и поднялась на ноги. Мой слух уловил знакомый звук. Чух. Чух. Чух. Это приближался дилижанс. Я закончила последние приготовления: перекинула через плечо лук, потуже затянула ремень с колчаном стрел, подняла небольшую сумку.

Вещей у меня было немного – дорожный плащ для путешествий, несколько комплектов одежды и еда в дорогу. За месяц я скопила небольшое количество денег, которых должно было хватить, чтобы добраться до Кроуницкой Королевской Академии. Именно оттуда я решила начать свой путь. Для моего плана мести мне необходимо было выучиться – магии и военному ремеслу. Я отправлялась в Кроуниц – самый ближайший крупный город, центр Галиофских Утёсов.

Чух. Чух. Чух. Дилижанс подъезжал всё ближе, белый дым вырывался из его трубы.

Лоним рассказывал мне, как эти открытые телеги перемещаются абсолютно безо всякой магии. Он говорил что-то про энергию пара. Необходим был только кто-то, кто будет управлять движением.

Транспорт остановился рядом со мной, и я поздоровалась с рудвиком Миллу – неизменным водителем дилижанса, который ходил возле моего озера. На Миллу была старая грязная шляпа, в которой он прорезал дырки для своих ушей. Когда-то это было голубой фуражкой транспортной компании, но теперь её изначальный цвет было трудно угадать наверняка. Но я знала, что Миллу ей очень гордился.

– А, маленькая Юна, – кивнул рудвик. – А где рыбы Юны, лу-лу?

– Они остались в озере, Миллу. Думаю, теперь их долго никто не будет тревожить.

Дилижанс тронулся, и я поудобнее устроилась на деревянной лавочке, поставив сумку под ноги. Напротив меня сидели двое супругов – чета Полн, крестьяне с плантации недалеко от нашего озера. Они везли на базар несколько мешков, набитых корнеплодами, – урожай с собственной фермы.

– Всё-таки решилась, – начала женщина, обращаясь ко мне. – А и правильно, Юна! Нечего тебе одной пропадать, давно пора перебраться поближе к людям.

– Ладна девка при людях не пропадёт, – подмигнул господин Полн, как бы подтверждая слова супруги.

Последней его мысль не понравилась, и она сильно пнула его локтем в бок, из-за чего он подобрался и посуровел.

– Жалко Кема, – продолжила госпожа Полн. – Хороший был мужик, хоть и нелюдимый. Иной раз, помню, и рыбки нам подкидывал, когда мы с базара возвращались. У нас близонько нашей фермы, сама понимаешь, только земля да бурьяны.

– Хороший был Кем, – опять подтвердил её муж, опасливо поглядывая на жену.

– Очень хороший, – одобрила женщина.

На этот раз пинок локтем господин Полн не получил и остался собой доволен.

– Спасибо вам, – ответила я из вежливости, хотя вступать в диалог совсем не хотелось.

Дорога была плохая – в ухабах и колдобинах, от чего дилижанс постоянно подскакивал и норовил вытряхнуть нас на пыльные обочины. Хорошо, что высокие деревянные бортики препятствовали этому.

Ехать до города Фарелби предстояло около часа, поэтому я решила перекусить. Тем более, что за созерцанием рассвета и выстраиванием плана мести, завтрак я пропустила. Достала из сумки завёрнутые в холщовую салфетку хлебцы, и хотела была откусить кусочек, как меня остановил громкий оклик Миллу.

– Никакой еды, – вскрикнул рудвик, заметив моё занятие. – От хлебцев будут мусорные крошки, лу-лу! Только не в дилижансе Миллу!

Я оглядела деревянные поверхности. Паровой транспорт был весь в дорожной пыли. Днище дилижанса облепили куски грязи, ила и присохшая кое-где трава. В одном углу даже был заметен козий помёт.

– Миллу, но тут и так ужасно грязно, – я попыталась отвоевать своё право на завтрак. – Вон даже козьи какашки лежат.

– Козьи какашки – это собственность дилижанса Миллу, – деловито ответил рудвик. – А крошки Юны – это крошки Юны. Никаких крошек маленькой Юны в дилижансе Миллу, лу-лу!

Спорить с такими весомыми аргументами не хотелось, да и наверняка было попросту невозможно, поэтому я вздохнула и покорно убрала хлебцы обратно в сумку.

– Ишь, раскомандовался тут, – возмутилась госпожа Полн. – Это не твой дилижанс, а собственность Королевства Квертинд! Вверенный тебе транспортной компанией на благо его жителей. Благо, понимаешь?

С этими словами она потянулась в один из мешков и вытащила оттуда большую морковку. Резво потёрла её о свой клетчатый передник и протянула мне. Я поблагодарила женщину и с улыбкой приняла угощение.

– Никакой еды в дили…

– Замолчи! – прикрикнула госпожа Полн на рудвика. – У девочки отец умер, а ты лезешь со своими запретами! Крути баранку и не лулукай там, понял? От морковки крошек не бывает.

Очередное напоминание про отца было неприятно, но я всё равно была благодарна этой женщине за её маленькую заботу.

С громким хрустом я откусила оранжевый сладкий корнеплод и взглянула назад.

Мой маленький дом был ещё виден, но теперь всё быстрее удалялся, скрываясь за придорожными деревьями. Я вспомнила, как мы с отцом строили дощатый забор вокруг дома, как ходили за грибами и ягодами в лес. Как он учил меня плести рыбные ловушки и стрелять из лука. К горлу подкатил неприятный ком. Никогда этого больше не будет.

– Хороший был Кем, – снова сказал господин Полн, вырывая меня из моих воспоминаний.