Превращение. Сборник рассказов

***

Дом стоял где-то на окраине Хвантиша, недалеко от овощных складов. Старый дом, некогда принадлежавший разорившемуся дворянину. На стенах кое-где сохранились портреты дам, которым парни из банды Шейлома, бывшие подельники Пальца, углём подрисовали усы или выпирающие соски.

Деревянная обивка стен служила топливом для костра, который разожгли прямо посреди зала на мраморном полу.

Играли в карты на серебряном подносе, сидя кто на чём. Один громила взгромоздился на детскую лошадь-качалку.

Палец шёл за Шейломом, слушал и вспоминал, как тот схватился за прутья решётки, как приказал заткнуться Бомми, сказал, что его освобождение и так очень дорого встало: взятка прево и дни в сырой камере. Как металлические прутья стали желтеть, рыжеть, а потом рассыпались коричневой ржавой трухой в руках колдуна.

– Мы больше не воруем, не грабим и не снимаем сливки с торговцев, – сказал Шейлом, когда они с Пальцем оказались в комнате, бывшей когда-то библиотекой. – Теперь мы почти законная организация.

Лишь десятая часть книг стояла на полках, остальные валялись небрежными кучами с истоптанными тиснёными переплётами. Вырванные листки покрывали пол. Видно, что заняв дом, члены почти законной организации перетрясли книги в поисках запрятанных между страницами или в корешках ценностей.

– Выполняем деликатные задания одного клиента.

Шейлом сел на стопку книг и немного наклонился к Пальцу, так чтобы их глаза оказались на одном уровне. Пальца словно заморозило.

– Этот клиент – король. Корона отлично платит!

***

Скрючившись в багажном ящике под сиденьем кареты, в котором не уместились бы две кошки, Палец размышлял, смог бы он отказать мастеру Шейлому. Хозяину, которому был верен с детства, как пёс. И которого, как пёс, боялся.

Хозяину, чьи приказы раньше выполнял не задумываясь, до тех пор, пока банда не оставила Пальца после неудачного набега на посольский корабль в трюме среди мертвецов, посчитав таким же мёртвым. После этого жизнь изменилась. Палец встретил её. Она стала женой, у Пальца появились дети и то чувство, о котором раньше не знал. Ради этого чувства он тоже был готов пойти на всё что угодно.

Палец старался понять, почему согласился участвовать в деле Шейлома: из-за влияния на него колдуна или из-за денег. Денег, которых хватит не только на крошечный Домик-возле-холма, но и на ферму.

Палец слышал фырканье коней, бряцанье доспехов снаружи, стук колёс о брусчатку моста под каретой.

Остановка. Палец задержал дыхание, открыл флакон, впитал содержимое в ткань платка. Сильно пахнуло травами и чем-то кислым – Палец испугался, что запах почувствует тот, кто сидит в карете. Почувствует раньше времени.

Грохот фейерверков в честь проезжающего по мосту кортежа принца. «Только это будет не принц, – сказал Пальцу Шейлом. – Принца подсадят в карету так же тайно в конце пути. Есть сведения, что брат короля и капитан гвардии готовят покушение на принца. Нам нужно это проверить, не подвергая наследника и подсадного мальчика опасности. Королевское дело!»

Оглушительный залп. Палец представил, что тёмное вечернее небо сейчас разукрашено разноцветными огнями, и было бы здорово, если бы его семья это увидела.

Палец откинул сиденье лавки. Испуганные глаза семилетнего мальчика, его дрогнувшие губы, рот, готовый открыться в отчаянном крике. Палец заткнул этот рот платком с сонным дурманом. Податливое детское тельце с рёбрами тонкими, как косточки птички, обмякло в его руках.

С головы мальчика упал совсем маленький и почти незаметный венчик с чёрной жемчужиной. Палец машинально засунул его за пазуху, где лежали три деревянные поделки, и распахнул люк в полу кареты.

Их обоих приняли сильные руки, все вместе упали под мост. Вода, как и при кораблекрушении, попала в нос Пальцу. Только не солёная, а пресная и затхлая, со вкусом дохлой рыбы.

***

Шейлом приветливо подозвал Пальца к костру.

– Иди сюда, погреешься! Ты весь мокрый!

Людской круг разомкнулся, пропуская Пальца. Среди двух с половиной десятков парней Палец узнал некоторых из старого состава банды, а они узнали его. И освободили место рядом с мастером.

– Ты не потерял навыков, малыш, – хмыкнул колдун. – Хоть и приобрёл новые. Наш малыш теперь – резчик по дереву. Вот ведь ирония, Резчик? И имя старое как-никак сохранил, и орудие труда – нож.

– Только по дереву, – хрипло сказал Палец.

Парни засмеялись, подняли стаканы и кубки. По кругу пошли бутылки.

– За прекрасный улов! – произнёс тост главарь. – За новую ступень в карьере весёлых ребят! И подкиньте в огонь дров, Резчику нужно согреться, его трясёт после купания!

– И я обзавёлся некоторыми новыми навыками, – похвастался Шейлом.

Выпив, он проникался любовью к себе и добротою ко всем. Палец помнил это. Кое-что не меняется.

– Видел, как я принял личину старика? Я могу стать им, – Шейлом ткнул пальцем в пьяного Бомми. – Или женщиной. Или гномом. Или ребёнком! Мне нужны только волосы, кровь и ночь на изготовление зелья. Да ты бледный, как девица, понявшая, что в кустах потеряла не только шляпку, но и девственность! Жару в огонь!

Бомми подскочил и притащил из угла зала целую охапку – щепки, доски, разломанные древки оружия посыпались в огонь. Полетели искры, дым расплылся пол потолком грозовой тучей. Из костра, волоча за собой хвостик из искр и чада, выкатилась деревянная игрушка. Котёнок, облизывающий лапку. На лапке проступила пузырящаяся смола.

Палец сжался пружиной, высматривая среди голодных щупалец огня другие игрушки. И нашёл несколько.

Он закрыл глаза, стараясь успокоиться и не выдать голосом волнение.

– Мастер, можно найти тех пиратов, что напали на «Кальмара»? Забрать бы у них груз. Я бы ещё успел поторговать, пока не закончилась ярмарка.

Колдун вытащил из-за пояса кошель.

– Резчик, забудь ты об этом. Здесь столько, сколько бы ты не заработал и на пятнадцати ярмарках. А тех пиратов не найти.

***

– Мастер! – Крепкий лысый гном принёс на широкой ладони кошелёк. – Тот полурослик оставил деньги. Нашли их там, возле дров.

Шейлом усмехнулся.

– Умный курвин сын! Бомми! Собирай людей. Два десятка на поиски оглодыша. И, парни, будьте осторожны. Он – Резчик.

***

Палец, он же Резчик, как звали его в банде пять лет назад, карабкался по густому плющу в окно прево Хвантиша.

Толстый хранитель закона сидел за конторкой с пером в широкой и мясистой, как ласт моржа, руке.

Палец спрыгнул в кабинет громче, чем мог бы это сделать. Он умел быть бесшумным. Прево узнал бы о присутствии чужака, только когда остриё ножа пощекотало бы шею.

– Кто ты такой? – Толстяк вскочил на ноги, а жировые подушки на его боках и подбородке заколыхались волнами, способными погубить кораблик вроде «Кальмара».

Палец вежливо поклонился, как положено добропорядочному полурослику при встрече с человеком или эльфом.

– Ваша светлость, – сказал Палец, – сегодня после заката на Горбатом мосту не произошло ничего необычного?

Лицо прево словно бы потекло вниз, и на миг Пальцу показалось, что сейчас начнётся трансформация в Шейлома. Побледневший прево схватил со стола колокольчик.