Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

Об этих людях есть смысл рассказать чуть подробнее. Сергей Буров родился в станице Александровской Царевского уезда. До мировой войны он работал учителем в Копановке. После мобилизации Буров ускоренным образом закончил Оренбургское казачье училище и в звании хорунжего был отправлен в действующую армию. После революции Буров был выбран в дивизионный комитет и активно вошел в политическую жизнь.

Мина Аристов родился в Красном Яру в 1887 году, обучался в Астраханской мужской гимназии, затем в Киевском университете, который, впрочем, не завершил и поступил в Оренбургское казачье юнкерское училище. Призер стрельб из винтовки и револьвера, с началом мировой войны он был мобилизован. Командуя сотней, Аристов отличился в боях, получив пять орденов за проявленную храбрость и отвагу. Ордена он пожертвовал на нужды войны, а после Февральской революции был избран офицерами дивизии делегатом на съезд частей Западного фронта. С этого момента революционный водоворот полностью поглотил его[373 - Пугачев Б. Г. Офицеры и чиновники Астраханского казачьего войска, 1914–1918. Биографический справочник Астрахань, 2017 С. 16–17.].

Возвращение Аристова в Астрахань приобрело огромное значение.

В начале декабря 1917 года полковое собрание 156-го пехотного полка избрало Аристова своим командиром. Полк был настроен просоциалистически, но совершенно небоеспособен, и нуждался в решительном и опытном руководителе.

На бумаге, в 156-м запасном полку числилось более 3500 человек. Но, как показали летне-осенние события, полк находился в стадии глубокого разложения. Наиболее боеспособным подразделением была мусульманская рота. Состояние прочих подразделений зависело от командного состава и было весьма различным.

Аристов вспоминал: «батальон, расположенный на Косе, представлял из себя скопище людей, бывших на содержании в лучшем случае и в худшем занимавшихся мародерством, в особенности первая рота (основная), расположенная на Косе в нашем тылу, которая в большинстве своем состояла из косинских хулиганов, против которых приходилось высылать специальные отряды красноармейцев и других сознательных товарищей солдат, с тем чтобы силой пресекать их грабежи»[374 - Аристов М. Л. Январские дни 1918 года в Астраханской губернии. Астрахань, 1925. С. 29.]. Значительная часть 156-го полка была призвана из других губерний, и вопросы борьбы за власть в Астрахани для этих людей были чужды.

В дополнение ко всем неприятностям предыдущий командир полка Алексеев делал все возможное, чтобы передать имущество 156-го сп интендантам Казачьего войска. Он смог перебросить в Покровский монастырь даже две пушки[375 - ГААО. Ф. 1926. Оп. 2. Д. 7. Л. 3.]. Юридически Алексеев совершал должностное преступление (хищение), а политически готовил военный переворот.

Аристов приказал арестовать Алексеева. Затем, опираясь на поддержку полкового комитета, он отменил отпуска (вне города), установил связь с городским Стачечным комитетом и начал инвентаризацию имущества.

Выяснилось, что полк располагает всего четырьмя пулеметами, двумя бомбометами с шестью бомбами (по другой версии, бомб было сорок) и двумя тысячами разношерстных винтовок французского, японского и русского образца. Пятьсот из них были неисправны[376 - Астрахань и январские дни 1918 года. Астрахань, 1925. С. 76.]. Патронов в наличии оказалось совершенно недостаточно[377 - Аристов М. Л. Январские дни 1918 года в Астраханской губернии. Астрахань, 1925. С. 21.].

Большевики и левые эсеры с лихорадочной энергией занялись ремонтом техники и поставкой с удаленных складов пулеметов и патронов. Ряд контрреволюционно настроенных офицеров был арестован.

Еще 4 декабря председатель Исполкома СРСД левый эсер Перфильев обращается в Казанский военно-окружной комитет с просьбой отпустить Астраханскому Совету 1500 винтовок, 50 револьверов и два пулемета, а также и соответствующее число патронов к вышеозначенному оружию. «В Астрахани организовалась Красная гвардия, – пишет Перфильев, – и с каждым днем записывается в оную большое количество людей, а обучаться нечем, и в гарнизоне чувствуется большой недостаток оружия. Пулеметов же совсем не имеется»[378 - Борьба за власть Советов в Астраханском крае. Т 1. С. 140.]. Просьба была удовлетворена. Оружие привез Долганов, сопровождаемый отрядом из двадцати мусульман. Он доставил в Астрахань три пулемета «Кольт» и триста тысяч патронов к ним[379 - Астрахань и январские дни 1918 года. Астрахань, 1925. С. 76.].

Пулеметы были распределены между 12-й, 14-й и мусульманской ротами.

Аристов выдвинул наиболее надежные части 156-го сп за пределы крепости: 4-ю роту в здание Персидского подворья на Московской улице, 14-ю роту в парк Аркадия, роту правопорядка в здание Водопровода, а мусульманскую роту – на Косу, для прикрытия коммуникации между Крепостью и портом, через который могла при необходимости подтянуться помощь от рабочих, ловцов и крестьян. 7-я и 1-я (литерная) роты стояли в Кремле.

Часть Красной гвардии охраняла Пречистенские ворота Кремля и прилегающие к нему здания на ул. Московская. Всего в ней насчитывалось около 300 человек, но в основном красногвардейцы не были отмобилизованы и жили у себя по домам, собираясь время от времени для учебных стрельб. Запас винтовок они пополняли за счет разоружения милиционеров, которые особого сопротивления не оказывали[380 - Астраханский листок. 1918. 11 янв.]. Еще сто человек имелось в боевой дружине левых эсеров[381 - Партия левых социалистов-революционеров: документы и материалы. М., 2000. Т. I. С. 327.]. Впрочем, как и вооруженные большевики, левые эсеры почти наверняка входили в Красную гвардию.

Провозглашение Советской власти в уездах

Никто не собирался ждать никакого Учредительного собрания.

За пределами Астрахани Советы стали приходить к власти еще с конца 1917 года. Ведущую роль играли демобилизованные солдаты.

2 декабря в Ханской ставке – столице Букеевской орды – по инициативе местного Совета собирается массовый митинг. Он принимает решение распустить старые органы власти и сформировать местное советское правительство, которое гордо именуется «Советом народных комиссаров». Во избежание сопротивления прежнее руководство Букеевской орды арестовано[382 - Очерки истории Астраханской областной организации КПСС. Волгоград, 1985. С. 123.].

11 декабря в селе Цветном Астраханского уезда демобилизованные солдаты Колчин и Иванов стали организаторами массового волостного схода. Сотни собравшихся ловцов упразднили земскую управу, избрали Военно-революционный комитет во главе с левым эсером Колчиным и передали ему всю власть[383 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 12. Л. 25, 26.].

20 декабря по итогам двух массовых сходов крестьян Капустиного Яра, требовавших немедленного распределения земли, местная земская управа передала власть избранному на сходе Совету.

23 декабря заявил о взятии власти рабочий Совет станции Ахтуба – небольшого полустанка на железной дороге Астрахань – Саратов. Вместе с вернувшимися с фронта солдатами железнодорожники обезоружили местную милицию[384 - Голос революции. 1917. 31 дек.].

2 января «революционный комитет» взял власть в Большом Могое, распустив волостное управление и запретив самовольную порубку леса.

4 января в Болхунах местный Совет распорядился объявить собственностью общества все казенные земли, луга Войскового казачьего округа и угодия казахских латифундистов Авлюта и Чекая.

7 января власть Советов была провозглашена в Харабалях.

В этот же день проходит съезд Советов Царевского уезда, берущий всю полноту власти.

10 января решение о переходе власти к Советам принимается на уровне сразу двух уездов.

В Енотаевск съезжаются делегаты из 22 волостей уезда, избранные на местных сходах. Съезд – 47 делегатов со всего уезда – избирает Крестьянский исполком, который по решению делегатов объединяется с местным Советом рабочих и солдатских депутатов. Съезд провозглашает изъятие всех казенных, частных, калмыцких и киргизских земель и их уравнительное распределение между ближайшими селами. У крупных хозяйств также изымается инвентарь[385 - Борьба за власть Советов в Астраханском крае. Т. 1. С. 158.]. Более того, делегаты приняли решение выделить из мирских денег 3000 руб. на формирование Красной гвардии[386 - ГААО. Ф. 1632. Оп. 3. Д. 2. ллЛ 54, 55.].

Одновременно проходит чрезвычайный съезд Советов Черноярского уезда. На нем присутствует 41 делегат от 17 сел. Руководят съездом доктор Шварц (председатель) и большевик Борисов (секретарь). Съезд упраздняет должность уездного комиссара, принимает на себя всю власть в уезде и обязует волостные Советы сформировать вместо старой милиции Красную гвардию.

Советское движение носило массовый низовой характер. К началу 1918 года вся большевистская организация в Астраханском крае насчитывала 175 человек[387 - Очерки истории Астраханской областной организации КПСС. С. 133.], большинство из которых проживало и работало в Астрахани. Абсолютное большинство тех, кто создавал Советы и брал власть, было беспартийными крестьянами, рабочими и солдатами, которые таким образом стремились решить стоявшие перед ними и их земляками важнейшие социальные вопросы.

К середине января советская власть была установлена в Царевском, Черноярском и Енотаевском уездах, а также в Букеевской орде. Просоветски было настроено большинство крестьян и особенно ловцов в Астраханском уезде. 5 января Совет рабочих и солдатских депутатов принял решение провести спустя десять дней губернский съезд и провозгласить на нем советскую власть.

Организация I съезда Советов проходила под столь заметным влиянием левых эсеров, что «Астраханский листок» вообще написал, что съезд «собирают левые эсеры», не упоминая никаких большевиков. Правые эсеры тоже не остались в стороне. Их лидер Олег Михайлов, возглавлявший Совет крестьянских депутатов, взял на себя помощь по организации работы в уездах и направлению оттуда делегатов[388 - Астраханский листок. 1918. 6 янв.].

На съезде предполагалось провозгласить переход власти от КНВ к Советам, которые объединяли весь социалистический спектр.

Глава 3. Год второй: 1918

Гражданская война

Повод к войне

События января 1918 года в Астрахани получили название «Война». Именно так они именуются в воспоминаниях, и, очевидно, именно такой термин прижился в разговорах населения.

Война началась 12 января и шла две недели.

Ей предшествовала описанная выше практически открытая подготовка Казачьего войска к вооруженному выступлению.

Еще в середине декабря состоялся очередной Войсковой круг, на котором Бирюков поднял вопрос: «Утверждает ли круг решение Войскового правительства принять на себя всю полноту власти впредь до образования законного правительства из недр Учредительного собрания?» Это был совершенно откровенный призыв к захвату власти сословием, представляющим 4 % населения. Казаки, впрочем, так далеко не пошли. Дело ограничилось выходом из КНВ. «Вестник Астраханского казачьего войска» разъяснил позицию: «Мы никого не трогаем, и пусть нас никто не трогает»[389 - Вестник Астраханского казачьего войска. 1917. 17 дек.].

Такие заявления, впрочем, не соответствовали действительности. В начале января в Ростов-на-Дону к Корнилову отбывает делегация от купечества и «Астраханского соединенного с калмыками войска». Она приглашает Корнилова, завязшего в боях на Дону с Советами, в Астрахань.

Обо всех этих движениях знают в СРСД. В 3-м казачьем полку формируется подпольная большевистская группа в составе десяти человек, и в других соединениях тоже хватает людей, выступающих против развязывания войны[390 - Антропов О. О. Астраханское казачество. С. 98.].

Непосредственным поводом к войне со стороны казачьей верхушки был выбран факт ареста банковских счетов Войскового правления. Как отмечалось выше, в Астрахани возникло колоссальное напряжение с деньгами. Их просто не было, и зарплата выдавалась с задержками. Поэтому КНВ ограничил все банковские операции, особенно кредитные. У Войскового правления лежало в банке 700 000 руб., которые оно трогать не стало, а оформило кредит в казначействе на полмиллиона рублей. Понятно, что деньги были ему нужны на вооруженное выступление, но столь же понятно, что такая операция шла в разрез с политикой финансового дирижизма. 30 декабря КНВ объявил кредитную операцию незаконной и арестовал полумиллионный депозит казаков в банке в счет погашения кредита[391 - ГААО. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 189. Л. 72.].

5 января Бирюков отреагировал заявлением, полным угроз: «видя в происшедшем оскорбление, нанесенное Астраханскому казачьему войску, Войсковое правительство требует немедленной отмены постановления Комитета народной власти о наложении ареста на капиталы войска и сообщает, что в случае неисполнения этих требований НЕМЕДЛЕННО войско вынуждено будет принять самые решительные меры к защите своих прав и интересов»[392 - ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 13. Л. 21.].

Перфильев воспринял угрозы Бирюкова совершенно серьезно. В тот же день состоялось чрезвычайное заседание Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов, Исполкома Совета крестьянских депутатов и представителей социалистических партий. Председательствовал Перфильев. В плане переговорном было решено «предложить КНВ составить мотивированный отрицательный ответ на требования Войскового казачьего круга». А в плане военном – участники совещания избрали Временный революционный комитет, выработали план самозащиты и созвали Центральный Стачечный комитет[393 - ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 13. Л. 23, 24.]. Временный ревком возглавили большевики: казачий сотник Мина Аристов и командир Красной гвардии Иван Лемисов[394 - Очерки истории Астраханской областной партийной организации КПСС. Волгоград, 1985. С. 133.]. Председателем стачкома был избран большевик Вейнмарн.

6–8 января прошли заседания Совета Войскового казачьего круга. По их результатам Совет круга обратился с воззванием к станичникам о мобилизации. В воззвании осуждался «грабеж казачьих денег» и содержался недвусмысленный призыв к вооруженному отделению юга страны от России: «Казаки Дона, Терека, Кубани, Кавказские племена, наше Астраханское казачье войско вместе с калмыками, Оренбургом и Уралом не желают за грехи гнилого Севера, проигравшего войну, расплачиваться своим зерном, скотом, наделами земли и благосостоянием станиц и сел. Добровольцы могут явиться пешими с оружием, какое найдется на местах, не имеющие его получат в Штабе Астраханского казачьего войска»[395 - ГААО. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 189. Л. 73.].

Основная масса казачества отнеслась к этому призыву прохладно. Камышинский II отдел Астраханского казачьего войска отказался от мобилизации, а сформированные в Саратове и Царицыне 1-я и 3-я сотни 3-го казачьего полка вопреки приказам Бирюкова отбыли к себе домой. Станичники II отдела были настроены просоветски и в первых числах января направили 93 делегата на созванный большевиками местный съезд крестьян в Царицыне[396 - Антропов О. О. Астраханское казачество. С. 95.].

Но Войсковое правительство рассчитывало на активное участие южных станиц.

Ожидалось прибытие 400–500 добровольцев.

Воззвание было встречено с энтузиазмом преимущественно старшими возрастами. Приходили даже 70-летние старики. Из прибывавших в Астрахань станичников был сформирован особый пеший батальон под командованием войскового старшины В. Г. Сенягина. В помощь ему откомандировали несколько офицеров из 3-го полка.

Наблюдая все это, Перфильев и Аристов начали проводить аресты офицеров, что вызвало возмущение у меньшевиков и правых эсеров[397 - ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 10. Л. 5. Д. 11. Л. 11, 21; Д. 15. Л. 22.].