Машинист

– Ты что задумал? – озадаченно спросил старлей, хотя сам прекрасно понимал, к чему идет дело.

– Другого выхода нет. Когда крикну, вытягивай обратно. Если увидишь, что лежу без движений, сразу тащи.

После выданных указаний Клим, взяв фонарь и заполнив глубоким вдохом весь объем легких воздухом, полез в печь.

– Да ты совсем спятил, – оторопело сказал старлей, смотря, как Клим пробирается в топку.

Не прошло и минуты, как Клим крикнул: «Тащи!» – и старлей, взяв его за ноги, тут же вытянул обратно в будку паровоза.

– Там трещина в дымогарной трубе, – откашливаясь, стал говорить Клим. – Оттуда вода бьет прямо в топку.

Клим поднялся и начал ворошить инструментальный ящик.

– Что хочешь делать? – спросил старлей.

– В запасе должны быть патрубки, подберу по форме, забью в трубу, думаю, сработает. В холодном виде их удастся загнать, а вот нагревшись, они расширятся и перекроют течь.

Взяв в руку молоток, он опять залез в печь и вогнал в трещину патрубок до упора, тем самым устранив приток воды. Осталось отчеканить топочную вязь для ликвидации пробоя пара. И Клим стал методично стучать молотком, сам не замечая, как поневоле начал вдыхать гарь, которую источали тлеющие угли. Дело нужно было сделать, и, нанеся последний удар, он потерял сознание, попросту угорев. Старлей, который внимательно наблюдал за ним, сразу вытащил его из печи, как только заметил отсутствие движения, и поволок на свежий воздух, ко входу в будку, открыв дверь. Сорвав с лица машиниста полотенце, он начал бить товарища по щекам.

– Клим, очнись, давай, браток, – взволнованно приговаривал старлей. – Леха, не дури!

Клим медленно приоткрыл глаза и приходя в сознание, откашливаясь, прохрипел: «Посмотри, вода не брызжет?»

– Нет, все нормально, – заглянув в печь, сказал старлей.

– Бросай сухие дрова, разжигай огонь, – с трудом поднимаясь с пола, сказал Клим.

Угли в топке были еще горячими, старлей забросал ее свежими дровами, плеснув мазута, и огонь вновь распространился по всей площади печи. Клим, умывшись, полностью пришел в себя, и когда давление пара поднялось до рабочего, они возобновили движение. Им предстояло прибыть на большую станцию.

Начала заниматься утренняя зорька, по всему участку продолжались взрывы, и, добравшись до станции, бригада увидела ужасающую картину. Станция Иловля полыхала огнем, с неба падали бомбы, уничтожая вагоны и подвижной состав. Железнодорожники всех служб и военнослужащие прибывших эшелонов всеми силами устраняли последствия бомбардировки. Тушили пожары, в спешке переставляли вагоны, объятые огнем, на другие пути. Здесь господствовал хаос.

Клим разглядел свободный путь и принял решение проследовать по нему через всю станцию. На соседних путях по обе стороны стояли грузовые вагоны. Заехав на него, они стали пробираться к выходному семафору, следуя как можно быстрее словно по туннелю. От упавших бомб впереди загорелись вагоны, слева товарный, а справа цистерна.

– Может рвануть, если там топливо! – крикнул старлей.

Клим поставил регулятор на малый клапан, установив скорость не более пятнадцати километров в час.

– Пошли быстрее! – сказал он старлею, выходя на смотровую площадку паровоза. Подойдя к крану эверластинга, продолжил объяснять: – Будем следовать мимо горящих вагонов – откроешь кран, из котла струей вырвется пар, смотри сам не обварись. – Дав указания, Клим побежал по площадке на другую сторону.

Когда поезд стал проходить мимо вагонов, извергавших языки пламени, они открыли краны эверластинга на обе стороны и сильной струей пара погасили огонь. По возвращении в будку паровоза их ждало впереди очередное препятствие. На выходных стрелках станции был завален один вагон, который преграждал путь. Клим произвел остановку перед ним и, открыв регулятор на малый клапан со скоростью один – три километра в час, начал толкать вагон паровозом, расчищая путь, как бульдозер – дорогу от снега.

Вновь стал слышен гул бомбардировщиков и очередные взрывы. Новый рейд самолетов с бомбами добрался до станции. Старлей высунулся в окно и огляделся.

– Все, Клим, приехали, летят боевым строем, сотрут все подчистую, – обреченно сказал старлей.

Вдруг бомбардировщики стали падать один за другим на подступе к станции. Их встречали советские истребители, доходчиво объясняя, что сюда им путь заказан.

– Молодец Иночкин! Зря время не терял! – с новой надеждой сказал старлей.

– Это плата за добро, – продолжая выталкивать вагон, пробормотал Клим.

Протащив вагон вперед на десять-пятнадцать метров, он стал уходить вбок, на полосу отвода, и как только путь освободился, Клим на всех парах выехал на перегон без имеющегося на то разрешения. Но об этом уже никто не думал, приоритет был один – спасти поезд.

Глава 13. Гумрак

Как жгучие капли воды вылетают из кипящего котла, так и они вылетели из объятой огнем станции, над которой продолжал идти воздушный бой.

– Мост горит! – крикнул старлей.

– Вижу! Надо ехать, нет другого выбора, отойди от окна!

Добавив мощи, разогнавшись, они ворвались в бушующий пожар. Языки пламени, которые источали вертикальные опоры, врывались в будку паровоза. Прижавшись к полу посреди будки, защищаясь от огня, они проскочили мост, и бригада вновь заняла свои рабочие места.

– Хорошо идем, вагоны не загорятся, лишь бы мост выдержал, – высунувшись из окна, закричал Клим.

И вот последний вагон миновал мост. Стоило удалиться от него всего на сто метров, как искусственное сооружение обрушилось в реку. Бомбы продолжали сыпаться с неба как град, впереди показался разъезд. Только Клим увидел, что семафор открыт, поезд безостановочно проследовал дальше. Они ехали сами не зная куда, как звери, поддавшиеся природному инстинкту, убегают от лесного пожара.

– Впереди станция, – крикнул старлей. – И тут все разбомблено, вокруг Сталинграда просто все засеивают бомбами, я думаю, это неспроста.

На станцию Качалино прибывали по маршруту, просто куда вели стрелки путей. Навстречу паровозу бежал человек, размахивая руками. Клим применил торможение, и поезд остановился посреди пути приема.

– Стой, машинист! Стой!

– Кто такой, чего орешь? – из окна будки недовольно спросил Клим.

– Дежурный я, сейчас поезд прибыть должен, перегон занят.

– Понятно, будем ждать. Дежурный, вода есть?

– Протягивай дальше до выходной стрелки, там колонка.

Протянув поезд, остановившись, они как обычно, в рабочем порядке, стали заливать воду в тендер. Что оказалось удивительно, на всей разрушенной станции уцелела лишь одна водяная колонка, стояла гордо, как боевое знамя так и не взятой врагом крепости. И под легкое журчание воды Клим успокаивал себя на мысли, что все закончилось. До станции назначения рукой подать, каких-то сорок семь километров осталось.

Через час или около того на станцию Качалино со стороны Сталинграда прибыл поезд во главе с паровозом серии «СО» особого резерва НКПС. Это был санитарный поезд, вывозивший раненых с фронта. От обрушившегося на него шквала артиллерийского и пулеметного огня он был изрядно потрепан.

Поезд остановился, полностью заняв боковой путь, и Клим, не теряя времени, побежал к прибывшему паровозу. Подбежав к будке, он увидел, как из нее спускают машиниста паровоза, получившего ранение при обстреле. Его тяжело ранило осколком снаряда, но он из последних сил добрался до станции и потерял сознание. Сменная паровозная бригада готовилась к отправлению.

– Вы откуда, ребята? – поднявшись в будку, спросил Клим.

– Со станции Гумрак, – закидывая уголь в топку, сказал помощник машиниста.

– Это последний поезд, который удалось отправить, – продолжил разговор машинист. – Немецкие танки прорвали оборону, мы попали под артобстрел недалеко от Котлубани. Гумрак взят! Теперь Сталинград по правому берегу Волги в кольце, нет никакого подступа. Я думаю, готовится масштабное наступление.

– Я понял, – неразборчиво пробормотал Клим, стоя в полном замешательстве. Но, собравшись, добавил, предостерегая бригаду: – Будьте осторожны, по перегону Колоцкий – Иловля разрушен мост.

– Спасибо, браток, ты держись здесь. Тебе ни развернуться, ни обогнать, мы скажем про тебя, поезд вытащат обратно.

«Да кому вы скажете, в округе все выжжено», – подумал про себя Клим. Сами живые добрались бы и помогли раненым. Только Клим спрыгнул с подножки будки паровоза на землю, как поезд отправился. По пути к своему паровозу Клима догнал дежурный по станции.