Кваздапил. История одной любви. Начало

– Не надо уметь. Танцуй душой.

Лезгинка – танец, где объясняются во взаимных чувствах мужчина-орел и женщина-лебедь. Да, я не умею, никогда не учился ничему подобному, но сколько раз видел, как танцуют другие. И я присоединился. Руки-крылья раскинулись, ноги начали творить что-то непонятное и невероятное. Не важно, что неправильно. Разве есть правила, когда танцует душа?

Хадя плыла над полом, по-другому ее перемещения назвать невозможно. Движения были не заученно-механическими, а переполненными доселе неприложимым к Хаде упоением, они покоряли неистощимой жаждой жизни и источаемым обаянием, которое изливалось в каждом колыхании, каждом взгляде, каждом повороте головы. Руки изысканно-мягко колдовали и плели волноподобные кружева, с купальника сыпался прилипший песок. Хадя ничего не замечала. Мы двигались не синхронно, я кружил, как хищник вокруг добычи, и напрыгивал, а она нежно обтекала и отклонялась. Страсть танца нарастала.

Когда я вошел в некий транс, сблизивший души и настроивший на одну волну, Хадя почувствовала себя тревожно.

– Не смотри так.

– Не могу по-другому.

– И говорить так не надо. Мы друзья, почти брат и сестра. Если ты выйдешь за рамки, нам придется расстаться, немедленно. Ты этого хочешь?

– Не хочу. А ты?

После паузы тихо раздалось:

– Нет.

– Но если мы оба хотим одного и того же…

– Я же просила! – Она отшатнулась, ее скользнувшая по мокрому полиэтилену ступня проехала вбок, и Хадя всем телом рухнула на резиновое ребро бассейна.

В попытке подхватить я неуклюже полетел на нее сверху. Наш совместный шлепок об воду оказался ерундой, главное – ноги промяли надувной бортик, он с тихим треском лопнул, и мощный поток хлынул наружу. Мы быстро переглянулись, ужас непоправимости подкинул обоих, мы ринулись за инструментом: Хадя – за тряпками и тазами в ванную, я на кухню за совком.

Пока Хадя с грохотом освобождала емкости, я зачерпывал и плескал воду на расползавшуюся песчаную горку. Сухой верх рукотворной дюны легко впитывал воду, но одновременно размывался низ. Подоспели ведра и тазики. Работа в четыре руки принесла результат, потоп превратился в разрозненные лужи.

– На море же бывает шторм? – вымолвил я в качестве оправдания.

– На море бывает все, – согласилась Хадя, не отвлекаясь от работы. Она стояла рядом со мной на карачках, на некоторое время забывшая, что надо смущаться: новые ощущения забили остальное, как в первое время после убийства Гаруна.

Плохое сравнение. Но близкое. В тот раз на первое место тоже вышло выживание.

Пока руки работали, я бурчал:

– Сэкономил, называется. Вот что значит покупать дешевое. Нельзя было написать на инструкции: «Бассейн одноразовый, срок годности один час».

– Ты же хотел как лучше. Дорогая вещь тоже порвалась бы, если бы на нее такая я с ногами…

С нас сыпалось и текло, мощная энергетика аврала не позволяла отвлечься на вид соседа, на коленях ползавшего с тряпкой и носившегося с тазами по маршруту место происшествия-ванная-обратно. Это я снова озвучил мировосприятие попавшей в переплет молодой горянки. Мой взгляд успевал и скоситься в нужный момент, и подглядеть, и полюбоваться. Несмотря ни на что, душа радовалась: если бы такое не произошло, его стоило придумать, ура форс-мажору!

Сидя на полу, Хадя выпрямила спину:

– Куда девать песок?

– Остатки сухого – в пакеты, мокрую грязь – в ванну, сейчас больше некуда. Потом я перетаскаю в ведрах.

Уборка продолжилась.

Пятачок пола, где производились основные работы, не позволял развернуться, мы периодически пихались разными частями, это веселило и еще больше воодушевляло. Удивительно, но Хадя тоже выглядела счастливой. Казалось, она забыла, что недавно стеснялась меня, и носилась как заведенная, нагибалась, принимала позы, о которых страшно подумать в обычных обстоятельствах. Она ползала, толкалась и бегала в одном мокром купальнике… Правильно говорят: беда сближает больше, чем радость. А совместное решение проблем вообще спаивает.

А я-то надеялся на вино. Спаивать, как оказалось, должны обстоятельства, а не мужчина.

Ночка вышла веселой. До утра мы убирались, таскали грязь, совком для мусора набирали ведра, воду промакивали тряпками и выжимали во все доступные емкости. Затем я отворил окна, чтобы проветрить от сырости, и в этот момент в дверь позвонили. В замке одновременно провернулся ключ.

Мы с Хадей безумными глазами уставились на вошедшую хозяйку квартиры.

– Алексантий, вы в курсе, что затопили соседей снизу? – Высокая женщина со скрипучим голосом перевела взор на Хадю. – Это кто?

– Х… Надя. Она э-э… моя девушка.

Домработницу в таком виде представить трудно. Когда все кончится, Хадя, я думаю, простит маленькую ложь. К тому же, я не возражал бы, превратись ложь в правду. Против такой кандидатуры душа не протестовала. Не была бы она сестрой друга…

Хозяйка протянула руку:

– Можно еще раз паспорт посмотреть?

– Пожалуйста. В графе «семейное положение» ничего не изменилось, Надя просто моя девушка.

– Квартира сдавалась одному. Понимаю, что к молодому парню может кто-то прийти, но не доводить же до такого! – Руки в золотых кольцах и браслетах обвели царивший беспредел.

Я страшно переживал из-за Хади. Ее выставили в худшем свете, и обозванная чуть ли не гулящей девкой она замкнулась, съежилась… Я встал на защиту:

– Мы собираемся пожениться. Теперь Надя живет со мной.

– Когда женщина живет с мужчиной, это видно по жилью, оно завалено женскими вещами. Подозреваю, что ты обманываешь девушку, говоришь приятное для нее, но за твоими словами ничего не стоит. Вы, милочка, не обольщайтесь. – Хозяйка перевела суровый взор на Хадю. – Если мужчина не разрешает оставлять в квартире ваши вещи, вашим отношениям ничего не светит.

Хадя безмолвно глядела в пол. Это напрягло хозяйку, хотя, на мой взгляд, должно было порадовать, что у нового жильца такая скромная сожительница.

– Почему она молчит? Вообще, по-русски понимает, или она нелегалка? Можно посмотреть ее документы?

– По-русски понимаю, – подала голос Хадя. – Простите. Так получилось. Я не нелегалка.

На большее у нее духу или смекалки не хватило, пришлось спасать.

– Документы с вещами скоро приедут, а пока мы хотели чуть-чуть развлечься. – Я указал на порванную конструкцию. – Видите, бассейн оказался бракованным, мы не виноваты.

– Производителю бассейна претензии не выставить, он далеко, и, к тому же, квартира – не место для бассейна. Паспорт оставляю в залог, что не сбежишь, чтобы тебя потом через суд не искать. Теперь поговорим о возмещении. Я знаю, что в жизни бывает всякое, поэтому выселять пока не буду. До сих пор на тебя не жаловались, не как с другими, а урок на будущее ты получил. – На Хадю, которая нежданно стала Надей, хозяйка теперь демонстративно не обращала внимания. – Какую сумму отдашь сейчас?

Я достал деньги, оставленные на ремонт машины. Женщина пересчитала:

– Этого может оказаться мало, ущерб еще подсчитывается.

– Остальное, сколько понадобится, попрошу у родителей, они вышлют.

– Вообще-то, деньги нужны не завтра, а сегодня. Звони сейчас, при мне, нужна гарантия, что необходимая сумма будет.

Я достал телефон и нажал на вызов.