Профессия: разгадывать криминальные тайны. Том 2

– Уяснил! А ты Булгаков?

– Булгаков, Булгаков. Выходит, ты, сволочь, соображал в кого стреляешь?

– Не говори ерунды, я в вашем райотделе мало с кем знаком, тебя тоже не знаю, – цвиркнув зубом, ответил Зубакин. – Тётка рассказала, что моими поисками занимается молодой блондинистый опер по фамилии Булгаков, похожий на тебя, вот я и высказал предположение и, оказывается, угадал. А поначалу, когда вы крикнули мне «Сдавайся!», я же посчитал, что это мои недруги Куркуновы, с которыми у меня давняя вражда, устроили на меня охоту. И только когда ты начал «шмалять» мне в спину автоматными очередями и чуть не убил меня, я понял, что здесь «вояки» или «менты», ведь автомат может быть только у вашего брата…

– Чуть не убил? Ври да не завирайся и дурочку здесь не ломай! Я стрелял по верхушкам деревьев, чтобы ты послушал пение автоматных пуль и немного охолонул, поубавил прыти.

– Не знаю, куда ты целился, но твоя пуля меня по голове долбанула, – недовольно проворчал Зубакин. – Думаешь, почему я остановился?

Булгаков осмотрел его голову. В области затылка, действительно, имелось незначительное рассечение кожи, которое слегка кровоточило.

– Думаю, прокуратура разберётся, что это за царапина – пуля коснулась твоей никчёмной головы или ветка, срезанная автоматной очередью, прилетела сверху и след оставила, – заметил инспектор Пустовойт.

– При чём здесь прокуратура? – удивился Зубакин. – Я, вообще-то, вор, а не «мокрушник».

– Ты покушался на убийство Еремеева Владимира Ивановича, когда пытался отнять у него «Ниву», и в нас с Пустовойтом ты стрелял прицельно, поэтому советую не включать дурака, – зло проговорил Булгаков. – А теперь поднимайся, мы идём к нашей машине.

Подобрав с земли ружьё, патронташ, бинокль, пояс с ножнами и другие вещи Зубакина, сотрудники милиции повели задержанного к месту засады – где-то там остались «УАЗ» и его водитель.

* * *

Старший следователь прокуратуры Емельяновской области Алексей Петрович Горовой вторую неделю находился в Тугульском районе, куда был командирован для расследования уголовного дела об убийстве жительницы села Белый Ключ Останиной Татьяны Ивановны.

Утром 16 августа сорокатрёхлетняя домохозяйка Останина, проводив мужа на работу, отправилась за село в надежде набрать в берёзовых колках грибов. Накануне сосед-механизатор, работавший в поле, рассказал Останиным, что после прошедших проливных дождей в березниках появилось великое множество чёрных груздей.

Вернувшись вечером с работы и не застав жены дома, Останин начал проявлять беспокойство. Обошёл соседей и родственников, но ни у кого из них супруги не оказалось. Из-за наступления сумерек решено было отложить поиски женщины до следующего утра.

С наступлением следующего дня Останин с родственниками и неравнодушными односельчанами принялись разыскивать пропавшую женщину в окрестностях Белого Ключа. В поисках прошёл час, второй, третий, но результаты были нулевыми. Следы Татьяны Ивановны обнаружились лишь во второй половине дня. У восточной окраины села, в берёзовом колке, расположенном неподалеку от заброшенной конюшни, были найдены вещи пропавшей женщины: белое пластмассовое ведро с десятком груздей, кухонный нож с узнаваемым кольцом на рукояти, женский резиновый сапожок – их уверенно опознал муж Останиной. От куста боярышника, у которого были обнаружены вещи, шёл след волочения в направлении лога, заросшего кустарником. Виден был также отчётливый след лошади, тянувшийся параллельно следу волочения. Через два километра следы закончились… у трупа Останиной, лежавшего в логу под ворохом берёзовых веток. На его шее была затянута удавка из многожильного алюминиевого провода, на нижней части тела отсутствовало бельё, блузка и жакет были смещены к голове.

Судебно-медицинская экспертиза показала, что убийству предшествовало изнасилование потерпевшей.

Раскрыть преступление по «горячим следам» тугульским правоохранителям не удалось.

Спустя неделю на личный приём к прокурору области приехал директор средней школы из села Белый Ключ, назвавшийся младшим братом убитой Останиной, и высказал сомнения по поводу способности молодого следователя Тугульской районной прокуратуры Селезнёва найти убийцу сестры. Визитёр заявил, что это общее мнение родственников погибшей женщины, и настоятельно просил направить в район более опытного криминалиста. Прокурор пошёл навстречу заявителю, поручив расследование убийства сотруднику областного аппарата прокуратуры Горовому.

…Последний день августа Горовой провёл в селе Белый Ключ, где дополнительно осмотрел место преступления и побеседовал с двумя несовершеннолетними свидетелями, сообщившими важные сведения. В конце рабочего дня следователь вернулся в райцентр и занялся назначением экспертиз, для этих целей пришлось заглянуть в криминалистические справочники.

– Алексей Петрович, вам звонят из областной прокуратуры, – сообщила следователю заведующая канцелярией, строгая немолодая дама, – и звонят почему-то на мой телефон.

– Так вы же всегда на месте, чего нельзя сказать обо мне, – ответил Горовой, направляясь в приёмную прокурора.

Звонил Митрофанов, заместитель прокурора области по следствию.

– Как успехи? – поинтересовался он.

– Некоторые успехи есть. Во всяком случае, человека, виновного в смерти Останиной, мы установили. Это местный конюх по фамилии Степанов. Запойный, слегка дебиловатый тип.

– Как вышел на него?

– В день убийства две сельчанки отвозили обед своим мужьям, работающим на сенокосе. Когда мы начали плотнее общаться с жителями Белого Ключа, эти женщины рассказали, что в тот злополучный день за селом, в районе заброшенной конюшни, встретили нетрезвого Степанова, бродившего по колкам в поисках отбившейся лошади. Там же в это время женщины видели потерпевшую Останину, собиравшую грузди.

– А с мотивами разобрался?

– Он сначала изнасиловал женщину, а потом задушил, чтобы потерпевшая не заявила на него. Ночью приехал к месту убийства на коне, обвязал ноги убитой верёвкой и волоком перетащил тело в заросшую кустами низину, где никто не ходит. Потом замаскировал труп ветками.

– Ты так уверенно об этом говоришь!

– Не далее как вчера я задержал Степанова, он мне во всём признался,.. хотя поначалу нёс всякую нескладную ахинею. Сейчас хочу назначить несколько экспертиз, чтобы плотнее обложить его. Очень рассчитываю на заключения биологов и экспертов-криминалистов ЭКО УВД.

– Не догадываешься, по какому поводу я тебе звоню?

– Чего тут гадать? – засмеялся Горовой. – Вы, Андрей Владимирович, хотите поручить мне ведение дела в отношении местного вора по фамилии Зубакин, который долгое время оставался неуловимым, скрываясь в лесу, а недавно устроил перестрелку с работниками милиции. Прокурор района, рассказывая мне о похождениях Зубакина, не скрывал, что будет ходатайствовать перед руководством о передаче этого дела мне.

– Там дело сложное, многоэпизодное, и тугульскому следователю самостоятельно это уголовное дело не вытянуть – «зелёный» он пока ещё.

– Да я всё понимаю, – ответил Горовой.

– Ну, вот, в принципе, и всё! Я подписываю постановление о создании следственной группы под твоим руководством. Селезнёва не жалей, загружай поручениями по полной, ему это пойдёт на пользу.

Закончив телефонный разговор, Алексей Петрович постучал в дверь прокурорского кабинета.

Горовому потребовались все уголовные дела, в которых фигурировал Михаил Зубакин. По официальных учётам таких дел значилось двенадцать, они подлежали объединению в одно производство.

Преступления в основной массе представляли собой квартирные кражи, основательно отработанные к тому моменту следователями Тугульского РОВД. Зубакин во всех случаях был крепко привязан к объектам совершения краж оставленными на месте потожировыми следами своих пальцев. После его поимки дело оставалось за малым: требовалось описать в протоколе характерные признаки вещей, обнаруженных непосредственно при злоумышленнике и в месте его обитания, представить их на опознание потерпевшим Куркуновым, Кейль, Потехиным, Чебышевым, Шеремет, Речкуновым, Сидоркиным, а также выполнить процедуру предъявления Зубакину обвинения в тайном хищении чужого имущества, совершённом неоднократно. И можно было вести речь о завершении расследования в этой части. С учётом прежних зубакинских «заслуг» следователю надлежало также поставить перед судом вопрос о признании обвиняемого особо опасным рецидивистом.

В один из сентябрьских дней Горовой встретился с потерпевшим Чебышевым, жителем села Калистратово.

– Скажите, Чебышев, вы не находитесь в родственных отношениях с участковым инспектором Мартемьяновым? – спросил его следователь. – Может быть, он вам кум или сват?

– Нет, мы не состоим в родстве. А в чём, собственно, дело?

– У меня по уголовному делу проходит в качестве вещественного доказательства вот эта охотничья двустволка Тульского оружейного завода, модели ТОЗ БД-16. Судя по заводскому номеру ружья и вашему заявлению, оно месяц назад было у вас похищено.

– Всё верно, ружьё – моя собственность, – ответил человек, признанный по делу потерпевшим. – Мне оно в своё время досталось от отца.

– Дня три-четыре назад ко мне подходил вышеупомянутый работник милиции и интересовался, когда я намерен возвратить вам украденное оружие. Не подскажете, откуда у него такая трогательная забота о вас?

– Мы с Петром Сергеевичем Мартемьяновым когда-то в школе учились в одном классе, – объяснил Чебышев. – Это по моей просьбе он обращался к вам, не вижу в этом никакой крамолы.

– Полагаю, вы ненадлежащим образом хранили охотничье ружьё, а участковый инспектор сквозь пальцы смотрел на эти вещи, тогда как именно на нём лежала обязанность контролировать условия хранения оружия на вверенном административном участке. В своих показаниях, данных моему коллеге из Тугульского РОВД, вы утверждали, что ружьё хранилось в специальном стальном ящике, но вор, якобы, сумел добраться до него путём подбора ключа к замку оружейного ящика. А вот подследственный Зубакин поясняет, что оружейного шкафа или ящика в вашем доме не было, что ружьё он обнаружил в незапертом шифоньере среди одежды. И у меня есть веские причины доверять словам этого человека по данному преступному эпизоду. Не хотите ли правдиво рассказать, как оно было на самом деле?

– Оружейный ящик у меня имеется, вы можете приехать и увидеть его сами.

– Да вы с перепугу могли и три оружейных сейфа прикупить, когда узнали, что похититель ружья использовал его во время разбойного нападения на директора заготконторы, а позднее ещё и по сотрудникам милиции Булгакову и Пустовойту при задержании стрелял. Ведь никто не отменял статью 219 Уголовного кодекса, предусматривающую ответственность за небрежное хранение огнестрельного оружия, создавшее условия для использования этого оружия другим лицом …с тяжкими последствиями.

– Напрасно вы не верите мне.

– Молите бога, Чебышев, что всё обошлось без смертей и серьёзных ранений.