Профессия: разгадывать криминальные тайны. Том 2

– Задача ясна, приступаю к её выполнению, – сказал милиционер-водитель, запуская двигатель.

– Борзый он, этот Зубакин! – хмыкнул лейтенант Пустовойт. – Ведь прекрасно знает, что его ищут, а всё равно ходит открыто, ни от кого не прячется.

– А чего или кого ему бояться, наш злодей вооружён, – ответил сослуживцу опер. – Сейчас он охотится за машинами, но они к несчастью Зубакина редко здесь ходят – всем нравится асфальт. Причём, по словам потерпевшего Еремеева, автомобиль ему требуется всего на одну поездку. Тут одно из двух: Зубакин решил сорваться из наших мест в другой регион либо подыскал в лесной глухомани подходящую охотничью избушку, куда намеревается перебраться вместе с наворованными припасами, не зря же он пытался захватить проходимую «Ниву». Хотя, чего гадать, скоро этот ухарь сам обо всём расскажет, когда мы возьмём его в оборот.

– Где расположимся?

– Я буду встречать Зубакина первым, и моё место будет здесь, а тебе, Владимир, предлагаю пройти чуть дальше и расположиться вон за теми кустами крушины. Когда бандит приблизится, ориентируйся на мои действия, а дальше включай собственный мозг.

Они разошлись.

* * *

Откуда было знать Михаилу Зубакину о милицейской засаде? Он шагал себе по пыльной дороге, отмахиваясь одной рукой от назойливого комарья, в другой руке сжимая заряженное ружьё, и беззаботно горланил:

А море чёрное ревело и стонало,

На скалы грозные взлетал за валом вал…

А вот молодой офицер милиции Булгаков не был столь беззаботен – мысли оперуполномоченного уголовного розыска занимали планы по бескровному разоружению и задержанию воинственного односельчанина. В розыске во все времена пугливые сотрудники быстро отсеивались, на службе оставались люди смелые и отчаянные, для кого задержание нарушителя закона невредимым или минимально помятым было стилем работы, ведь для раскрытия преступления требовался говорящий подозреваемый. Не чужды им были и общечеловеческие истины о том, что жизнь – это самое ценное, что есть у человека, и она невосполнима, поэтому сыскари старались применять оружие на поражение только в самых крайних случаях.

Укрывшись за деревом, Булгаков внимательно следил за дорогой и одновременно пытался решить задачу, как лучше использовать преимущества автомата перед охотничьим ружьём. Взвесив все «за» и «против», он счёл разумным действовать по нехитрой схеме: пропустить Зубакина мимо свой позиции, дать возможность удалиться на полсотни метров (по мере увеличения этой дистанции ружейная стрельба становилась малоэффективной), неожиданно появиться за спиной злоумышленника, короткими автоматными очередями отсечь его от кромки леса и принудить к разоружению и сдаче.

Лейтенант Пустовойт об этих планах не знал.

Человек с ружьём тем временем беспрепятственно проследовал мимо Булгакова, а тот безмолвствовал и никаких действий не предпринимал.

Пустовойт, озадаченный таким развитием событий, долго раздумывать не стал и взял инициативу в свои руки.

– Стоять! Бросить оружие! – что есть мочи прокричал он. – Поднять руки вверх!

Охотник за автомашиной от неожиданности остолбенел, но только на одно мгновение. В следующий миг он вскинул ружьё к плечу и выпалил из одного ствола в кусты крушины, из-за которых раздался окрик. И тут же, без промедления, рванул со всех ног в лесные заросли.

Сотрудники милиции бросились в погоню. Они поспешали и надеялись до прихода сумерек, а солнце уже клонилось к горизонту, добиться своего за счёт превосходства в численности и быстроте передвижения. Правда, у беглеца тоже имелось некоторое преимущество – преследователи могли действовать лишь в рамках правил, установленных законом для подобных случаев, а преследуемый не был связан никакими путами.

Своим выстрелом Зубакин недвусмысленно обозначил агрессивность собственных намерений и нежелание сдаваться.

Для задержания лиц, оказывающих вооружённое сопротивление, законом разрешалось использование оружия, однако сотрудники тугульской милиции не спешили открывать ответный огонь – злоумышленник бежал между позициями Булгакова и Пустовойта, и в суматохе погони они могли нечаянно пострелять друг друга.

Скрыться из поля зрения преследователей Зубакину не удалось – любовь к табакокурению и выпивке сделала его никудышным бегуном. Он скоро выдохся и перешёл с бега на шаг, а через несколько минут и вовсе остановился, укрывшись за толстой сосной. Отдышавшись, он опустился на колено, переломил ружьё и взамен выброшенной инжектором стреляной гильзы вставил новый патрон.

Высунувшись из-за дерева, обитатель леса разглядел, наконец, своих противников – две человеческие фигуры в одинаковых жёлто-зелёных маскировочных халатах, с той лишь разницей, что у одной на голове находился капюшон маскхалата, а у другой – серая кепка, приближались к нему короткими перебежками от дерева к дереву. Зубакин дважды выстрелил по ним навскидку, перезарядил ружьё и продолжил бег в глубину леса.

– Пустовойт и Булгаков сблизились.

Булгакову очень хотелось попенять сослуживцу за то, что тот поторопился обнаружить себя и тем самым усложнил выполнение задачи, но на бегу было не до разговоров. Опер остановился и с колена послал короткую автоматную очередь над головой убегавшего, затем вторую.

Ломая сучья, пули с громким чмоканьем впивались в стволы деревьев, на Зубакина посыпались ветки, хвоя, сосновые шишки.

Автоматные очереди возымели должное действие – беглец остановился и начал суетливо озираться по сторонам. Но поднимать руки не спешил. Вместо этого он опустился на корточки и юркнул в небольшое углубление за старой берёзой.

Преследователи перешли с бега на шаг.

– Я не заметил, куда он пропал, – сказал Пустовойт.

– Да он притаился вон за тем деревом, – указал Булгаков на кривую берёзу, ствол которой напоминал латинскую букву «S». – Так хотелось взять этого «бармалея» без крови, да видишь сам, не выходит. Если ещё раз побежит, буду стрелять по ногам.

– Я думаю, пора.

– Пока Зубакин залёг, давай попробуем аккуратно обойти его с двух сторон: ты – слева, я – справа, – предложил Булгаков. – Ты станешь отвлекать его беспокоящей стрельбой по берёзе, а я в это время смогу занять удобную позицию и прицельным выстрелом продырявить нашему «бармалею» одну из нижних конечностей, может, после этого он станет сговорчивее.

– Сделаю всё как надо, – согласно кивнул Пустовойт.

– Володя, чтобы этот гад не зацепил тебя, постарайся после каждого выстрела менять позицию.

– Да понял я, понял, – ответил тот.

Сделав несколько шагов вперёд, инспектор по делам несовершеннолетних опустился на землю и пополз, оперуполномоченный угрозыска выполнял обходной маневр аналогичным образом.

Вскоре между Пустовойтом и беглецом завязалась обоюдная перестрелка.

Булгаков в это время продолжал ползти среди кустов. Когда он сделал остановку и поднял голову, то в двадцати метрах от себя увидел кривую берёзу, а за ней… торчащий из неглубокой впадины зубакинский зад, обтянутый защитной тканью.

«Если попаду по ягодицам, будет то, что надо, кости останутся целы», – подумал он и переключил металлический флажок на корпусе автомата вниз до упора, переводя режим огня с автоматического на одиночный.

Внезапно из-за корней берёзы показалась голова Зубакина – то ли он услышал щелчок переключателя огня, то ли Булгаков выдал себя каким-то иным образом.

Розыскник на мгновение замер – стрелять в голову противника не входило в его планы, зато Зубакин не медлил – он резко вскинул ружьё и выпалил из одного ствола. Дробовой заряд, хрустко ломая ветки шиповника, пролетел над опером.

Заметив, что Зубакин перезаряжает ружьё, Булгаков прицелился и выстрелил. Тишина. Никаких звуков. Оперативник немного помедлил и выстрелил ещё один раз.

В ответ послышался громкий выкрик:

– Ваша взяла! Сдаюсь!

Зубакин поднялся с земли и вышел из-за дерева на открытое место.

Подбежавший опер ударом ноги по ружейным стволам выбил из его рук двустволку.

– Радуйся, животное, что ты никого из нас не зацепил, – прорычал Булгаков.

Лицо Зубакина перекосилось от бессильной злобы, рука легла на рукоять ножа, но работник угрозыска, державшийся настороже, перехватил ему запястье и ловкой самбистской подсечкой сбил противника с ног. Подоспевший Пустовойт поднял с земли выпавший нож, помог надеть на задержанного наручники. У Зубакина была досмотрена одежда – колюще-режущих предметов в карманах не было, личных документов при нём также не оказалось.

– Вы, граждане «менты», аккуратнее, у меня рана на пояснице, – пробурчал Зубакин, уткнувшийся в траву.

Ему взрезали брючину, под которой обнаружилось сквозное ранение левой ягодицы, из входного и выходного отверстий обильно лилась кровь.

– Жить будешь! – Булгаков откинул капюшон и взъерошил вспотевшие волосы. – Сейчас ты прижмёшь свою ладонь к ране, и кровотечение должно уменьшиться, а когда доберёмся до нашей автомашины, сделаем тебе перевязку – у водителя имеется специальный перевязочный пакет. Позже, по дороге в РОВД, мы обязательно завернём в санпропускник районной больницы, где дежурный врач окажет тебе квалифицированную помощь, – опер вынул из кармана ключ и снял с задержанного наручники. – Если вздумаешь дёргаться, то враз получишь по загривку. Уяснил?