Жозефина. Политико-фантастическая повесть

– Сейчас узнаешь. Ты же сам просил всё по порядку.

– Ну хорошо. Продолжай.

– Так вот, на этом полигоне было несколько крылатых ракет. Ты знаешь, Леже, – засмеялась девушка, – сочетание крылатая ракета у меня ассоциируется с бабочкой.

– А у меня с вороной. Особенно, если вспомнить, для чего они предназначаются, – хмуро усмехнулся журналист. – Не отвлекайся. Лирика подобного рода не вызывает у меня усиленной тяги к жизни.

– Очень жаль! – немного уязвлённая тем, что Фертран так просто разгадал её намерения, с вызовом сказала Элен. – Но я, глядя на твою отрешённую физиономию, чувствую себя палачом, рассказывая тебе все эти страсти.

– О, ты зря волнуешься. Ты видно забыла, что я тоже журналист и меня нельзя отправить на тот свет словом.

– Ну, смотри! Так вот, в одну из этих ворон, то бишь крылатых ракет, – не смогла удержаться, чтобы не съязвить девушка, – бандиты…, впрочем, это слово не совсем уместно. Мне всегда кажется, что бандиты – это какой-то плохо организованный сброд недалёких людей. Я, конечно, не навязываю тебе своего мнения.

Фертран на секунду прикрыл глаза в знак благодарности.

– Словом, «письмо» было засунуто в одну из этих ракет и отправлено прямо в океан, а ещё две ракеты, запущенные вместе с первой, чтобы замести следы, взорвали возле берега. На ракету с «письмом» случайно наткнулся японский батискаф и забрал её. Но, его тут же потопил крейсер ЮАР, который как раз шёл туда, чтобы забрать «письмо».

– Я совсем запутался, – сделал плаксивое лицо Леже. – То Япония, то ВТК, а теперь ещё и ЮАР. Я ничего не понимаю!

– Придётся потерпеть! – Элен была довольна представившейся возможности помучить журналиста. – Про это всё, опять же, как-то узнали русские. Так что ты не один стал красный, уже пол-Франции полевело. Русские сообщили нам, а мы, я имею ввиду французские корабли, окружили этот крейсер. Хотели тут же поднять батискаф, но запротестовали японцы, потому, видите ли, что бояться разглашения промышленной тайны и потребовали дождаться их представителя. На это ушло два дня. А когда батискаф подняли, там оказалось два погибших человека. Один был мёртв давно, а второй, совсем молоденький мальчишка, был только немного ранен и задохнулся от нехватки воздуха. Представляешь, какое лицемерие, – возмущённо воскликнула девушка, – «промышленная тайна»!

– Я что-то не пойму, при чём здесь лицемерие, – удивился журналист.

– А при том! «Письма»-то на батискафе, на самом деле, никогда не было!

– Как не было?! – от неожиданности сюжета, Фертран резко подался вперёд, и, в ту же секунду, на столике с приборами замигала какая-то лампочка.

– Что это?! – испугалась Элен.

– Ерунда! Не обращай внимания, – махнул рукой журналист. – Что же «письмо» утонуло?

– Нет, не утонуло, – девушка опять покосилась на мигающую лампочку. – Может лучше позвать профессора?

– Никого звать не нужно, – досадливо поморщился Фертран. – У тебя есть с собой несессер?

– Есть, – не понимая, куда он клонит, ответила Элен, раскрывая сумку.

Журналист вытянул из-за своей головы косу разноцветных проводов и, быстро перебрав, отделил один из них.

– Вот и всё, – воскликнул он, перерезая провод.

– А это не опасно? – спросила девушка, недоверчиво косясь на переставшую мигать лампочку.

– Нет, – нетерпеливо ответил Фертран. – Так куда же девалось «письмо»?

– Ещё до того, как батискаф был подбит крейсером ЮАР, эти люди, по приказу своего начальства, отправили крылатую ракету с «письмом» на какую-то ближайшую подводную базу. А оттуда её вывезли в Японию. Ты понимаешь?! – вновь разгорячилась девушка. – Им просто нужно было выиграть время, чтобы самим заняться исследованием «находки». Что за страна?! Это же какое-то варварство!

– Да, нет, – задумчиво возразил журналист, – страна самая обыкновенная. – Как там у вас в Англии говорят: в конце концов все страсти крутятся вокруг денег. Я не уверен, что, случись нам оказаться на месте японцев, мы бы действовали по-другому. Слишком велик соблазн выскочить вперёд.

– Ну, не знаю, – передёрнула плечами Элен. – Я бы так не поступила.

– Это хорошо, – серьёзно поглядев ей прямо в глаза, одобрительно сказал Фертран.

– Так вот, – смущённо покраснела под его взглядом девушка. – Что началось, когда всё выяснилось! Все страны ЕЭС объявили Японии войну. Установили ей морскую и воздушную блокаду. Тут вмешались США. Вот уж кого не люблю, так это американцев. Не даром к ним все относятся с подозрением. С одной стороны, объявили, что, для того чтобы избежать военного конфликта, становятся на сторону Японии, а с другой стороны, повели переговоры с Общим Рынком, чтобы войти с ними на равных правах в изучении «письма», если они помогут заставить Японию вернуть «находку».

– Ну и чем же кончилось дело? – журналист начал уже терять терпение.

– Японцы попросили Генерального Секретаря ООН быть посредником и через него сообщили, что это действительно послание более развитой цивилизации к нам. Но написано таким образом, что для его расшифровки нужны вычислительные комплексы с такой оперативной памятью и производительностью, каких сейчас нет ни у одной страны мира. Даже, если собрать все «Объединённые мозги» США, Японии, Общего Рынка и СССР с Восточной Европой и переключить на решение только этой задачи, то и тогда, дело выглядит проблематичным и займёт неизвестно сколько времени.

– Да-а-а, – протянул журналист. – Ребята, подсунувшие эту штуку, были не дураки! Значит, в настоящее время поодиночке ни одна страна и даже несколько стран, справиться с этим посланием не смогут. Или объединяйтесь все вместе, или можете положить наш подарок в музей до лучших времён!

– Выходит так, – кивнула головой Элен.

– И где же это письмо? Что говорят политики?

– Письмо в ООН. А политики ничего не говорят, им не до того, они воюют с ЮАР.

– С ЮАР?!

– Конечно! Там укрылся практически весь совет директоров ВТК. И правители ЮАР не собираются их выдавать.

– Опять я ничего не понимаю, – с досадой сказал Фертран. – При чём тут ВТК?!

– Сейчас я всё объясню, – успокоила его девушка. – На крейсере, который потопил японский батискаф, был высокопоставленный представитель правительства ЮАР. Он фактически управлял кораблём и велел топить батискаф. Так вот, этот человек оказался одним из содиректоров ВТК. Когда его арестовали и этот мистер Смайлз, так кажется, понял, что ему угрожает, он, за свою жизнь, предложил свидетельства, что похищение письма спланировала и провела Всемирная Технологическая Компания.

– Вот теперь, всё правильно, – задумчиво произнёс журналист.

– Так вот, сейчас все политики и спорят, что же делать с ВТК. Одни, особенно социалистические и развивающиеся, предлагают директоров судить, а весь капитал отобрать. Другие, особенно США, против того, чтобы эта компания перестала существовать. Они согласны только на то, чтобы судить некоторых виновных. Словом, неразбериха, в которой сам чёрт голову сломит.

– Чем же это кончится? – покачал головой Фертран.

– Тем, что вы загнётесь! – раздался вдруг сердитый голос, вошедшего в палату профессора Лайома.

– А вас я попрошу выйти! – повернулся он к Элен. – Чем вы обрезали ему провод?

– Это не я, – испугалась девушка, прижимая к груди сумку.

– Я его перегрыз зубами, – попытался разрядить атмосферу Фертран, подмигивая Элен.

– Как бы эта шутка не оказалась последней в вашей жизни, – проворчал Пьер Лайом, нажимая на кнопку звонка.

– Где ты была всё утро? – с досадой воскликнул Фертран, когда на следующий день возбуждённая Элен ворвалась в его палату.

– Профессор Лайом у тебя уже был? – вместо ответа спросила девушка.

– Нет. Он никогда не бывает у меня раньше полудня. А что случилось?

– Да уж случилось! – Элен нетерпеливо подошла к столику и несколько раз резко нажала на кнопку звонка.