Под обломками

Не говоря ни слова, Виктор развернулся и почти побежал в направлении лечебного корпуса. Он ворвался внутрь и оттеснил медсестру, которая попыталась протестовать.

Капельница. Нога в гипсе. Кровоподтеки на руках и лице.

– Ей сделали анализы. Рентген. Сказали, повреждений внутренних органов нет. Небольшое сотрясение и закрытый перелом голени. Сказали, ей повезло.

Оказывается, Регина устремилась за ним вдогонку и сейчас стояла возле кровати подруги, пытаясь отдышаться.

Лежащая на кровати девушка открыла глаза и увидела вошедших. По ее щеке скатилась слеза. Тарин попыталась что-то произнести.

– Что? – он наклонился навстречу.

С ее губ сорвалось всего одно слово.

– Что она говорит? – Регина нервно сжала руки.

– Возьмите капельницу и несите рядом, – бросил он через плечо преподавательнице.

Не обращая внимания на возражения медсестры, он осторожно поднял Тарин на руки и понес к выходу. Виктор нес свою ношу по изгибам дорожек к общежитию, и лепестки акации метались в неверном свете фонарей под его шагами. Регина с капельницей шла чуть поодаль, стараясь не отставать.

Марта округлила глаза при виде такого шествия, но комментировать ничего не стала. Она проворно достала ключ и провела их наверх. Виктор положил девушку на кровать, пристроил капельницу и обернулся к Регине:

– Идите в медпункт, возьмите все, что понадобится. Выясните, что и когда из лекарств нужно принимать. Потом найдете Артура. Пусть поставит охранника. Нужно запретить, чтобы к зданию кто-нибудь подходил.

– Бедная девочка! Надо, чтобы кто-нибудь подежурил подле нее, – произнесла, наконец, старушка.

– Вы можете быть свободны, я сам останусь.

– Ну да, а что мне ректор скажет на это?

Марта тут же пожалела, что решилась возразить Виктору. Регина была умнее: она видела яростный холод в его взгляде и молча вышла в коридор. Старушке пришлось последовать за ней.

Оставшись с пострадавшей наедине, он придвинул к кровати стул и сел рядом.

– Тише-тише, – Виктор взял девушку за руку. – Не надо ничего говорить. Мне тоже знакомо, каково это: лежать в безликих больницах в одиночестве.

В глазах Тарин мерцал мягкий свет.

– Я рада тебе, – смогла произнести она.

Когда Регина вернулась с лекарствами, Тарин уже спала. Виктор сидел на стуле у изголовья.

– Давайте, передвинем сюда кресло из коридора, – сжалилась она над мужчиной. – Думаю, Марта не будет возражать.

Марта, действительно не возражала.

– Да бог с ним, пусть ночует! Думала, правда, этот пингвин мою девочку укокошит, пока по лестнице поднимет, – ворчала она сама себе, но выражение ее лица при этом было ласково-озабоченным. – Вот уж не знала, что у таких, как он, есть сердце!

Поздно ночью, прислушиваясь к дыханию девушки, Виктор при свете лампы оглядывал скромную комнату. Он взял в руки фотографию с тумбочки и стал рассматривать. Догадаться, кто есть кто не представляло труда. Вагнер – молодой человек с отрешенным взглядом раскосых глаз. Блондинка – очевидно, Стелла. Между ними стоит Римус. Рядом с подругой – Тарин, на плече которой чья-то мужская рука. Он расправил загнутый край, и увидел лицо, скрывавшееся за ним.

Виктор, сузив глаза, смотрел на снимок. Он узнал молодого человека на нем. Это был тот, чья пуля оставила шрам на его ноге.

VIII

.

Утром боль вернулась. Тарин почувствовала ее еще до того, как окончательно проснулась. Голова кружилась. Когда девушка открыла глаза, то увидела Виктора, сидящего в кресле. Он смотрел прямо на нее.

– Однако, у педагогов опасная работа, – силилась она улыбнуться.

Виктор никак не отреагировал на шутку. Он помог Тарин приподняться на подушках, дал ей выпить лекарства и протянул градусник.

– Ты готова рассказать, что произошло?

– Я помню, что взялась за ручку двери, а потом ничего.

– Вот так сюрприз, милая моя, ты уже встала!

В комнату зашла Марта. Из-за ее пепельных волос выглядывало круглое лицо Агаты. Пожилые дамы вошли в комнату, и сразу принялись охать. Их голоса затопили все пространство.

– Как ты нас напугала, девочка!

– Смотри, я напекла тебе оладий, еще горячие!

– Давай-ка, я тебе одеяло подоткну. Я знаешь, что придумала: переселим мы тебя на первый этаж пока. Как тебе? Не будешь же ты скакать, как воробушек, по лестнице на костылях!

– От Артура тебе привет, и от Филиппа тоже. Он очень огорчился, когда узнал, что тебя повезли в больницу!

– И давно ваш племянник приехал?

Старушки разом обернулись. Они уже успели позабыть, что Виктор находился рядом с ними.

– Вчера вечером, – недоумевая, отозвалась Агата.

– Что ж, мне уже пора. Я зайду позже, – кивнул он девушке и вышел.

Тарин пришлось одной отбивать заботливые атаки; медсестра пришла минут через двадцать, оказав ей помощь и попросив всех удалиться. На перемене к больной забежали Регина и Элла. Девушки передали многочисленные приветы и пожелания коллег и студентов. Тем не менее, количество визитеров не сократилось: Алиса вместе с Кирой зашли ее проведать ближе к обеду.

– Тарин, я надеюсь, что у вас не будет претензий к колледжу. Поправляйтесь, – уходя, многозначительно произнесла Алиса.

– О чем это она?

– Разве не ясно? Алиса не хочет выносить сор из избы, – язвительно отозвалась Кира. – Боится, как бы никто не раззвонил об этом. Репутация, как-никак. Ей повезло, что большинство студентов на практике, а остальные вчера были на мероприятии. Но с тобой у нее проблем не будет, так ведь? Не станешь же ты вредить своему отцу, – подмигнула она. – Слушай, у тебя тут курить можно? Вечно приходится прятаться, чтобы не подавать студентам плохой пример, – скривилась женщина и достала зажигалку.

– Как вы узнали?

– Тоже мне, секрет, – повела она плечом. – Я слишком долго знаю ректора, но таким вижу его в первый раз. Его тревога – не просто беспокойство за преподавателя. Это тревога за своего ребенка. Мне она знакома. Одобряю, что не взяла его фамилию, чтобы не выезжать на папочкином горбу, – она выпустила дым в отрытое окно. – Так не многие делают. Среди своих знакомых могу вспомнить, наверное, только Лидию и ее сына. Хотя, у того какие-то неприятности в последнее время, так что в данном случае выигрывает как раз Лидия.

Кира выглянула в окно.