Энтелехия

– Если я расскажу тебе, то точно сочтешь, что это место создано для меня.

– Значит, моя история тебе сказкой не покажется.

Арон усмехнулся. Впервые за столько лет у него в душе что-то оживилось. Будто он сделал глоток свежего воздуха, достав голову из-под толщи воды.

– Ладно. Я начну, раз ты так боишься, – произнёс незнакомец, – слышал когда-нибудь об атомных разработках?

– Не так много.

– По большей части это, конечно, оружие.

– Бомбы?

– И не только. Есть один секретный проект, из-за которого я сюда и попал. Они следят за мной. Я рассказал о нём моему другу. Он мне не поверил, но на следующий же день меня вели со связанными руками в дурку. Никто не будет принимать во внимание слова психа. Это же просто вздор… Всё сказанное им не имеет смысла. Да, я нарушил пункты о неразглашении, но они нарушили целый ряд международных договоров, касающихся распространения, хранения, разработки и применения ядерного оружия.

– Разве оно не является средством сдержек и противовесов?

– Ты знал, что на земле столько ядерного оружия, что если его одноразово применить, то можно уничтожить планету до атомарного состояния? Она не просто превратиться в прах или пыль она исчезнет. Навсегда.

– Так что это за разработка? В создании чего ты участвовал?

– Сейчас каждое государство превращается в тоталитарную машину. Она должна знать всё, что происходит внутри для того, чтобы обеспечить безопасность. Террористы, революционеры, серийные убийцы. Невозможно уследить за всем и уж тем более контролировать.

– К чему ты это?

– Что самое эффективное в манипуляции людьми?

– Долг?

– Патриотизм уже давно умерло как явление. Само государство истощило себя в культурном плане, это лишь бюрократический склеп зажравшихся самовлюблённых обезьян. Люди преданы родине, а не куче деспотов, злоупотребляющих властью.

– Может быть тогда авторитет?

– Ты сам себя слышишь? Никто не будет уважать правительство, потому что оно просто выполняет свою работу. Это может вызвать лишь доверие и ничего больше. А при угнетении населения и говорить об этом не имеет смысла.

– А что тогда?

– Страх. Страх, мой дорогой друг. Заставить бояться целесообразнее, чем получить всеобщую признательность. Идеальное средство манипуляции, особенно для блуждающего стада. Розги помогают животным бежать в правильном направлении. Точнее сказать, в том, в котором нужно.

– Так что же это? – с горящими глазами спросил Арон.

– Этот проект назвали "Скоробей". Они хотят вживить нано взрывчатку на основе ядерного синтеза с персональным индикатором каждому человеку на планете. Одно неверное движение и твои мозги размазаны по серому асфальту. Они будут контролировать всех без исключения: рабочие, менеджеры, предприниматели, судьи, сенаторы. Всевидящее око тоталитаризма достанет их где угодно.

– Это невозможно…

– Я уже видел прототипы. Сейчас проходят первые испытания. Я не в силах продолжать работу над таким ужасом, но и молчать об этом я тоже не могу. Именно поэтому я здесь.

– Но этого не случиться, – озвучил свои мысли вслух Арон.

– Будем надеяться на это. Хотя мне представляется, что в скором времени нас всех постигнет эта учесть.

– Нет… Ты не понял. Этого и вправду не произойдет. Энергетическая революция застанет планету раньше.

– Энергетическая революция?

– Можешь мне не верить, но в скором времени у людей появиться возможность создавать предметы силой мысли. Правда всё это будет происходить при помощи устройства.

И это произойдет без всяких сомнений.

– Я, конечно, готов предположить такой поворот событий, но почему ты так уверен в этом?

– Гэбриель, – окрикнул его надзиратель.

Собеседник чуть развернул торс.

– Тебе нужно к главврачу.

Мужчина встал и начал шагать к выходу. Со сжатыми от недоумения бровями Арон выкрикнул:

– Постой, ты Гэбриель? Гэбриель Севертон?

Больной остановился на пол пути и ответил:

– Да. Откуда ты знаешь мою фамилию?

– Долгая история… Поговорим потом. Не задерживайся, Льюис этого не любит.

Арон лежал на койке и с пустым взглядом смотрел в потолок. Его перевели в другую палату, пока шли восстановительные работы. Рассудок был занят поиском ответов на вопрос – как его нашли? Никто кроме Шарлотты не знал о его местонахождении. Юноша до самого конца защищал в своем сознании эту девушку. "Она не могла так поступить… Она была так добра ко мне. Совсем другая. Неужели она сдала меня? Ради чего?". Теперь он уже не сомневался в предательстве. Однако это его никак не задело. Ему не впервой испытывать чувство отчуждения со стороны близких людей. Теперь он лишь хотел найти весомое оправдание поступка Шарлотты. Защитить себя? Но зачем она тогда приютила Арона? Почему не оставила в больнице? Всё это остаётся большой загадкой.

Дверь в комнату открылась и словно одурманенный Гэбриель сделал пару шагов вперёд. Арон подоспел, чтобы поймать нового знакомого, ноги которого подкосились.

– Тихо, тихо, – обхватил он бледного мужчину за торс. – Ничего. Первый раз всегда так.

– Что это такое?

– Гератонон. Им не нужные пациенты имеющие силы. Это может плохо закончится.

– И много колют этой дряни?

– С утра небольшую дозу. Если провинишься, жалеть её не станут.

– А нас?

– Что нас? – не понял вопроса Арон.

– Нас жалеть станут?

– Об этом можешь забыть.