Убийство журналиста

– Ксана, слава Богу! Нашлась, – Ковальчук поднялся ей навстречу.

– По плану работала, Алексей Петрович, – поблескивая озерками с чистой голубой водицей, непринужденно пожимая плечами, ответила Оксана. – Вы мне его утром утвердили. Опрашивала местное население…

– Подожди секунду, – полковник резко нажал на кнопку селектора внутренней связи. – Капитана Смирнова ко мне!

Удобно расположившись в мягком кресле, скромно закинув ногу на ногу, майор с признаками сохранившегося беспокойства спросила:

– Что-то случилось?

Нервный стук полковничьих костяшек по столу прекратился, шеф сверкнул озабоченными глазами:

– Понимаешь, Ксана, полчаса назад звонит Сам и орет в трубку что-то несуразное про тебя и твое аморальное поведение.

В ответ Оксана выжидающе вытянула свою изящную шею:

– И что из этого следует? Кому мешает моя личная жизнь, и откуда пошел ошеломительный и непонятный дымок…

– А то самое! – Ковальчук хлопнул кулаком по столу. – Что кому-то где-то там, наверху, страшно не понравилось то, что выдвигаешь ты…

– То есть? – майор никак не могла свести концы с концами.

– Кому-то не нравится твоя версия о непричастности Филимонова и Бойко. Ты все ломаешь, всю их четко выстроенную логическую цепочку.

Наверное, в пылу разговора они не расслышали, как вошел Саша.

Четко отработанными движениями Смирнов эффектно раскрыл свою папку с оперативно отпечатанным отчетом:

– Они пробыли там в общей сложности около десяти, ну, максимум пятнадцати минут. Компьютер зафиксировал внесенные изменения в 20.22. Один из агентов проводил их до дверей. Он показал, что офицеры свернули налево и направились к своей припаркованной у будки машине.

– Где эти две пигалицы успели их запеленговать и зафиксировать?

– Видно, поворачивая на улицу Филатова, они вышли на девчонок из-за деревьев, а подружки, скорее всего, не обратили на это внимания, так как все их мысли были заняты впереди идущим Мэтром…

– Лучше бы они вовсе не заметили этих мужчин, не обратили бы на них своего несколько отвлеченного и рассеянного внимания.

– Вот чертовщина! Все уперлось в какие-то секунды…

Неплохо знакомая с тем местом, Оксана попыталась представить себе весь их маршрут, непонимающе пожала плечами:

– Ну, не могли они за одну минуту пробежать сто метров по тому направлению, куда шел Иванчук, пырнуть его ножом и вернуться назад…

То же самое пытался понять и Ковальчук:

– Уходить от своей машины, чтобы потом к ней вернуться? Зачем?

– И я вот говорю: зачем? – Смирнов подмигнул своей начальнице. – Зачем им разыгрывать цирк, светиться у будки, чтобы их там запомнили? Все можно сделать намного проще. Будь на их месте профессионалы, они провели бы эту операцию много проще, не привлекая лишнего внимания.

– Ладно, Ксана, – Ковальчук поднялся. – Пошли к шефу.

Строгая секретарша в довольно короткой мини-юбке и фривольно тонкой полупрозрачной блузке остановила их и сообщила о том, что Сам только-только перед самым их приходом в самом тяжелом расположении духа уехал на Думскую площадь, куда его срочно вызвали.

– Ларочка, – полковник пустил в ход все свое мужское обаяние, – а ты, случайно, не в курсе того, зачем его туда попросили?

– Алексей Петрович, честно-честно, ничего не знаю, – девушка мило улыбнулась, показывая, что и на деле говорит им всю правду. – Сказал, чтобы вы его ждали и никуда не уходили. Строго-настрого предупредил, чтобы я вас никуда не отпускала, ни под каким предлогом.

– Блин, час от часу не легче, – начальник 2-го следственного отдела, озадаченно покачав головой, опустился в глубокое кресло. – Засада. Присаживайтесь, Оксана Степановна. Придется ждать…

– Нет ничего хуже на свете, чем две вещи: ждать и догонять…

Сгорбленные фигуры, крадучись, пробирались по молодому парку. Шли они, укрываясь густыми кустами. Могли бы идти и по дороге, но на руках у них болтались наручники. Филимонов скользил взглядом вдоль зарослей и внимательно смотрел себе под ноги и по сторонам, ища что-нибудь подходящее, что можно было бы использовать в роли ключа.

– Миша, стой! – Олег нагнулся, разгреб опавшие листья и поднял кусок заржавевшей проволоки.

– Надо идти! – Бойко непонимающе посмотрел на товарища.

– «Браслеты» бы нам не мешало снять, – Филимонов стал ковыряться в замочке самодельной отмычкой.

Устало опустившись на землю, Михаил недоверчиво покосился:

– Думаешь, у тебя что-то выйдет?

– Наручники – самопалы. На нормальные «браслеты» денег, небось, пожалели, – Филимонов потер покрасневшее запястье. – Давай руки!

Левая рука Бойко освободилась, и он по-детски улыбнулся. Он не верил, но вышло. Миша попробовал силы в пользовании самодельной отмычкой, ибо левая рука у Филимонова, вернее, кисть плохо слушалась его после травмы. Сам Олег не мог ею орудовать, а потому попросил помочь ему Михаила. Не с первого раза, но у Бойко тоже получилось.

Трезво подумав, беглецы поснимали с погон и петлиц выдающие их принадлежность к одному спецподразделению все знаки различия. А в такой униформе половина мужиков в городе ходит. Тех, кто из простых, из трудяг. Удобно и практично. В ней можно работать, в ней же можно и по городу шастать. То же, что и джинсовая одежда, только своя…

По кладбищу шли, не таясь, минули калитку с тыльной стороны. Из-за угла со стороны завода «Краян» появился десятый трамвайчик. Они вскочили, проехали две остановки. Не дошла до них кондуктор, с трудом соизволившая оторвать весьма объемистый зад от переднего сиденья с табличкой «Места для инвалидов и пассажиров с детьми». До стации оставалось метров двести. Бойко на ходу прислушался. Справа доносился характерный свист приближающейся электрички.

– Бежим, – коротко кинул он все понявшему Филимонову.

Стоянка – всего одна минута, но они должны были успеть, должны! Вскочили беглецы в последний вагон. Двери за ними автоматически захлопнулись. Раздался свисток, и им показалось, что это пошла назад платформа, а они все еще стояли на месте.

– И на что мы сели? – Бойко нашел в себе силы улыбнуться. – Хотелось бы узнать, куда повернулось колесо фортуны, на какой край света понесла нас капризная судьба.

– Если через пару минут свернем направо, то поедем мы в сторону Колосовки. Если нет, то наш путь лежит в Аккерман.

– И что дальше? – с какого-то момента Миша целиком и полностью полагался на своего друга и собственных идей просто не выдвигал.

В ответ Филимонов грустно улыбнулся:

– В первом случае доедем до стации Степная…

– И куда потом?

– Там много садов-огородов… И с голоду не помрем…

– А если…