Книга Иоши

– Все может быть. Ты там еще не нашел кого себе?

– Не, когда хоть.

– Твоя сестра уже задумывается о ребенке. Такие молодцы. Хоть бы у тебя все в жизни хорошо сложилось. Бери с сестры пример, звони ей, она что с чем подскажет лучше меня, я уже не за всем вокруг успеваю. Хочется, чтобы вы были дружные вместе. Вы все-таки семья. Вот у меня никого не было, ты не представляешь, как это одиноко, когда у тебя никого нет. Ни братика, ни сестрички, – раздалось всхлипывание носом.

– Ма, успокойся.

– Ну как я могу успокоиться, когда мои дети не дружат? Я же все для вас, а вы не можете мать уважить. Что ей нету дела до тебя, что и тебе… Любите друг друга. – Снова всхлипывание. – Разве это так сложно?

– Ма…

– У тебя как дела? А то я все о своем и о своем.

– Да помаленьку, у меня ничего нового. Так что нечего рассказать.

– Как ни позвоню, все у тебя нормально. Ничего матери не рассказываешь. Неужели совсем нечем поделиться? – Я молчал, мы молчали. – Эх, Игорь, Игорь. Ладно, давай тогда прощаться.

– Да, мам, давай, пока.

– Пока.

Опять повисла тишина. Ни я, ни она не вешали трубку, из-за чего у меня остановилось дыхание, но мои легкие не были готовы для такой долгой паузы, поэтому тяжело выдохнул.

– Да? – произнесла мать. – Ты что-то хотел сказать?

– Нет… Нет! Давай, пока.

Я отключил вызов. Хоть внутри и остался кислый осадок из-за упоминания Светы и упрека о моем молчании, но все равно тяжесть с души слегла. Все хорошо, переживать не из-за чего. Когда вернулся домой, сразу же написал Мансуру:

Игорь Ватин: когда приезжаете?

Больше оставаться одному мне не хотелось. Шурик не в счет, он, как кот, гулял сам по себе, а мои соседи бы оставались рядом, даже если бы мы молчали весь вечер. Мне было необходимо присутствие того, кому доверяю. Владик с Мансуром подходящие кандидаты.

Мансур Олегович: Через неделю, с Владиком решили заранее приехать

От этой новости я аж вытянулся на кровати. Неделя была ничем для меня после монотонного месяца. То, что радовало меня ранее, пресытилось, хотелось чего-то нового. Нового учебного года, и уже забыть о случившемся фиаско в Химках, но, к сожалению, это было невозможно, ведь мой больной разум считал по-другому. Тем более ближе к вечеру мне пришло сообщение от неизвестного номера:

Сын, давай встретимся, нам есть о чем поговорить. Починил твой телефон, заодно заберешь.

Кулаки сжались, хотелось швырнуть телефон в стену, но сдержался. Казалось, что он мне делает одолжение, как ни в чем не бывало, как будто он никогда не уходил из семьи. Мудак. Я не отвечал ему, но каждый последующий день перечитывал сообщение, ждал, что он как-нибудь оправдает свои действия. Да, я бы согласился на любое объяснение, но их не было, в итоге наша связь снова прервалась. И это тоже меня злило, меня раздражала любая мысль о нем. Бесило, что этот человек оставил такой след в моей жизни. Я не раз пожалел, что решил найти его, ведь так мало деталей хватило, чтобы у меня появилось отвращение, нежелание становиться таким же, как он. Я стыдился самого себя за бессмысленно потраченное время поклонению, поиску и разочарованию в отце. Это бесполезно потраченные эмоции, и все это не вернуть и не заменить на что-то более ценное, на воспоминания, которыми мог бы гордиться.

Находясь в этих самопожирающих мыслях, я не заметил, как пролетела неделя. Зато, как только прозвучал звук открывающегося замка двери, я, словно заждавшаяся хозяев собачонка, бросился встречать друзей. Хоть и прошло два месяца, но я их не узнал. Передо мной стояли уже другие люди – другой Владик и другой Мансур.

– Эге-гей! – с несвойственной для меня радостью воскликнул я.

– Как дела, Игорек? Скучал? – тоже радостно, но более привычно сказал Мансур.

– Конечно, сегодня тусим! Меня задолбало пить в одиночку.

– Обязательно. – Владик взял Мансура за плечи и, как футбольный фанат, закричал: – Пьем, пьем, пьем!

Уговаривать ребят даже не надо было. Каждый из нас любил выпить, да и был повод. К вечеру наша квартира зажила былой жизнью. Знакомые, что уже вернулись в Москву или не уезжали, пришли к нам, в том числе и Шурик. Как будто не было двух месяцев безумия, в которое я был заключен. Самое главное, что улетучилось уныние. Все делились, как провели лето: кто куда ездил, кто чем занимался. На фоне всех этих историй делиться тем, что было со мной, было стыдно, ведь моя история способна разрушить веселый настрой вечера. Я следил за всем со стороны, как зритель. Эта позиция была мне комфортней участника, оценивал, как каждый из нас изменился за последний год: Владик с Мансуром сдружились, чего раньше нельзя было представить, а Шурик превратился из мало любимого наглеца в необходимую всегда душу компании.

– Родищенск-то цел? – включился я в беседу. – Как там вообще дела?

– Да в целом ничего, – отвечал Мансур, – спокойней стал только, уже год не слышно о маньяке. – От упоминания о Родищенском палаче меня изнутри начало выворачивать. В памяти всплыли воспоминания, о которых я мечтал забыть. Из-за них и так не переносил любой вид крови и расчлененки. – Кстати, тебя не хватало, почти весь наш класс съехался на это лето, собирались – отмечали год без школы. Неплохо нас так разбросало, у каждого свой пути, прям теперь жду следующего лета, чтобы узнать, как дальше наши судьбы сложатся, хотя предчувствую, что всех нас еще сильней разбросает и забудем друг о друге. – Мансур задумался, а вместе с ним остальные приутихли в ожидании завершения мысли. – Классно было в школе.

Мне хотелось что-нибудь добавить к этому, но ничего не придумал, тем более все вернулись к беседе и, в отличие от Мансура, моего ответа не ждали.

Я подошел к своему другу поближе, чтобы пошептаться.

– А не слышно ничего про расследование? Нашли этого маньяка?

– Честно, ничего не слышно, да и людям больше неинтересно. В городе стало безопасней, так что на все это пофиг. – Мансур посмотрел на меня и заметил дрожь в моих руках, которую я сам не замечал, пока он не уставился. – Братан, я не представляю такое увидеть, что и ты. В моей жизни смерть только у стариков была, и она… обычная… неправильное выражение, но с тем, что вы увидели, не сравнится. – Он положил руку мне на плечо. – Братан, все позади. Думаю, этот гондон гниет где-то в канаве. Так что успокойся, если что, мы рядом. – Мансур убрал руку и собрался уходить. – Думаю, он не тем людям в Нижнем дорогу перешел. У нас по-другому не может быть. Ты, кстати, так ничего не рассказал, как твое лето прошло. Встретился с отцом?

– Ну, Шурик точно мне должен ящик Джека.

– Ах вот как. Шурик! – закричал Мансур на всю квартиру. – Где обещанное пойло?!

Откуда из массы тел выплыл наш друг с вопросительным лицом и развел руки в стороны.

– Где мой ящик?! – уже я закричал наравне с одноклассником.

– А-а-а, ща устрою. – Шурик достал телефон и с кем-то приступил активно переписываться. – Скоро подвезут. Братан, не обижайся. Я не собирался соскакивать. Все будет. Только подожди.

Этот маленький проныра всегда удивлял, везде были у него связи. Он мог достать для своих все, что угодно, ну или точнее для себя, везде для себя нашел бы выгоду. Не устану это про него повторять, даже после того, как сделал по жизни вывод, что все рано или поздно меняются, развиваются.

Спустя час в дверь позвонили, на пороге стоял доставщик с ящиком Джека. Мы с пацанами слегка прифигели от данной картины: все это было очень эффектно и красиво со стороны Шурика. Когда мы поставили добро в центре вечеринки, толпа взревела радостным криком, что вечеринка продолжается. Каждая компашка брала себе бутылку или две, чтобы потихоньку распивать. Мы поступили так же и отошли в сторонку. Владик первый сделал глоток победного пойла, но, как только горючее коснулось горла, скорчился тошнотворную гримасу.

– Что за гадость?! Это не Джек, а паленка какая-то.

Мансур сразу же вырвал бутылку и сделал глоток, после повторился знакомую гримасу.

– Шурик, что это?!

– А вы что думали, я настоящий Джек раздобуду? У меня таких бабок нет, зато есть знакомая, которая разливает на продажу студентам и нуждающимся. За символичную плату она сварила и запечатала ящичек.

– Гаденыш! – воскликнул Мансур. – Ты смухлевал! Об этом не договаривались. Скажи ему, Иош.

– Да хрен с ним, главное есть, что сегодня выпить.

Шурик держал в руках ту самую злополучную бутылку и указывал ей на меня, добавляя кивки головой к моим словам.

– Иоша, Иоша, – заговорил Мансур, – что ж ты сдал назад. Такой шанс упустили. Он бы от тебя не отстал и требовал бы ящик.

Честно, мне было плевать. Я просто ловил кайф от хорошего вечера, что все вернулось в норму, в повседневный поток, от которого получал чистейшее удовольствие. Этот ящик был лишь напоминанием не такого уж приятного для меня лета, вкус самогона отлично передавал, какими каникулы сложились. Плевать, главное, что долгожданный хмель бил по голове и не так, как в день встречи с отцом. На тусовке я был окружен своими людьми, которым доверял и чувствовал себя с ними в безопасности.

– Сурик, – обратился Шурик к моему однокласснику, – если тебя что-то не устраивает, можешь со мной заключить какое-нибудь пари, и все будет по-твоему.