Сюзанна

– Вы уверены? – спросил офицер.

– Да, уверен…

Миссис Тереза о’Нил вновь заплакала. Еле стоящий на ногах мистер о’Нил, приобнял супругу, и они пошли на улицу.

– Нет, этого не может быть! Кто это все затеял?

Саймон рвал волосы на себе, в смятении, со свирепыми глазами, как загнанный хищник, оглядывался по сторонам.

– Маргарет! Маргарет!

Дэдинтхем звал свою супругу, только она была его последней надеждой на оправдание, только она могла замолвить слово в его защиту, она, которая всегда была рядом. Маргарет медленным шагом подошла к мужу и чужим голосом тихо сказала:

– Можешь не звать больше меня по имени, отныне я чужая тебе.

– Да брось ты, я никого не убивал! На меня вешают убийство человека, которого я едва видел.

– Убийство, кража, измена… Чем ты еще можешь удивить?

– Неужели ты поверила, что я мог изменить тебе с этой кухаркой, с этой шлюхой? – Жоржета заплакала и ушла на кухню.

– Ни слова больше! Я не желаю тебя ни видеть, ни слышать, никогда!

Саймон попытался улизнуть, но был схвачен Смитом и его помощниками.

– Ведите его в участок, нам придется поработать с ним.

Офицер Смит повернулся к Биллу Уиткинсону:

– Ты тоже идешь со мной! Пиджак найден в амбаре, как раз там, где ты работал. Докажешь свою непричастность к убийству шотландца – отпущу.

Билл Уиткинсон стал смотреть на Замору, призывая его убедить офицера не трогать его, но Тэдди спокойно помахал рукой, провожая Билла в сопровождении полицейского.

Расследование признало мистера Саймона Дэдинтхема виновным в смерти Эрика. На суде Тэдди Замора и мистер Гарри о’Нил дали показания против Саймона. Судья также учел внебрачную связь мистера Дэдинтхема с Жоржетой, которая тоже давала показания в зале заседания. С огромным интересом участники процесса заслушивались рассказом Жоржеты о фантазиях мистера Дэдинтхема. Тайные утехи мистера и его служанки стали поводом для целого дня судебного заседания, а сам процесс продлился трое суток.

Саймона приговорили к семи годам тюрьмы, миссис Маргарет Дэдинтхем не явилась ни на одно из заседаний. После оглашения приговора Тэдди Замора с мистером и миссис о’Нил отправились в Эдинбург. В наследство от семьи о’Нил Замора получил часть поместья и крупную сумму денег. Вторую часть Гарри о’Нил пожелал после своей смерти и смерти супруги адресовать в фонд осиротевших детей, к которым в последние дни жизни испытывал большую любовь и симпатию…

Гниткин стал приходить в себя, к нему возвращалось сознание. Не успел Михаил отойти от действия препарата, Нина начала дергать Гниткина за руку, тормошить его, прося продолжить свой рассказ.

– Михаил, а что же произошло с Биллом?

– С каким Биллом?

– Биллом Уиткинсоном, вокруг которого строилась твоя история.

– Он мне абсолютно не интересен. Если кто и вызывает у меня чувства сопереживания, то это Саймон Дэдинтхем. Я хочу говорить о нем – ласкает чернокожую любовницу днем, ночью спит с женой. Саймон распивает алкоголь в свое удовольствие, живет на всю катушку, никому ничем не обязан. Если бы не появился этот мудак, даже не помню его имени, то Саймон по-прежнему наслаждался бы жизнью.

Михаил вел себя с Ниной странно. Не хотел слушать, перечил, ругался, когда она попросила рассказать более подробно об Уиткинсоне.

– Что ты от меня хочешь? Какой, к черту, Уиткинсон, я ничего о нем не знаю! – вспылил Гниткин.

Нина попыталась вновь сделать Михаилу инъекцию, но он оттолкнул ее с такой силой, что она упала с кровати.

– Убирайся прочь! Вон!

Он с ненавистью смотрел на Нину, не желая идти на компромисс.

– Как ты вообще смеешь мне диктовать?! – крикнул Михаил.

Нина стала успокаивать его, говоря, что такое поведение – это последствие трансспиритического сеанса, и ему нужно вернуться к лечению. Она шагнула навстречу Гниткину и тут же поняла, что это было лишним. Он вскочил, схватил нож и со словами «Не подходи!» направил его на Нину. Не произнося ни слова, опешив, она смотрела на своего пациента. Михаил периодически отводил взгляд от Нины, не убирая руку с ножом.

Провалившееся лечение или неудовлетворение собственного эго; безусловно, настоящий специалист, оказывая помощь больному человеку, вводит себе вакцину здоровья, некий антидот, благодаря которому поддерживает свое состояние в норме, сохраняя этот извечный баланс между добром и злом.

Нина больше ни на минуту не желала оставаться наедине с Гниткиным. Дрожа от страха, она пулей выбежала на улицу. Взмах руки – и попутная машина берет к обочине. За небольшую сумму водитель согласился отвезти ее домой. Сидя в машине, Нина покусывала пальцы, смотрела в окно и удалялась в пустоту. Войдя в подъезд, она вихрем поднялась по лестнице, забыв о существовании лифта.

Теперь скорее в сумку, связка ключей сама бросилась в ладонь. Порой заедавший в замочной скважине ключ в этот раз не стал упрямиться.

В квартире просторно и светло. Еще не сняв туфли, Нина начала жаловаться тому, кого в действительности не было в квартире.

– Он чуть не ударил меня! Потом прогнал! Безумец! Ты слышишь меня?

Нина стала ходить по квартире, заглядывая в комнаты. Зайдя на кухню, обратила внимание, что в раковине не было использованной посуды.

– Почему ты ничего не ел?

– Я не голоден. – Мужской голос доносился из соседней комнаты.

– Что мне делать с Гниткиным?

– Ты потратила на него слишком много времени, пора найти ему замену.

– Я не могу. Он почти привел меня к цели.

– Думаю, ты ошибаешься, делая поспешные выводы.

– Но ведь ты одобрил его, я знакомила вас, помнишь? Ты еще кивнул тогда.

– Нет, я этого не помню.

– Прости, опять я загружаю тебя своими проблемами. – Нина подошла к холодильнику, стоявшему у окна, на минуту задумалась, потом вновь спросила:

– Ты обижаешься на меня?

– Нет, но мне нужен отдых, прости.

– Хорошо, я не буду отвлекать тебя, – сказала Нина мужу, которого не было в квартире…

Глава 2