Кира Ленн

Лерен задумался.

– Собери отряд, Зигфрид. Мы поскачем на запад. Может удастся достигнуть преступницу, и конечно же, узнаем кто вторая девчонка.

Зигфрид поклонился и вышел из зала. Судья выпрямился, устремив взгляд вперёд, и ударил молотком по подставке на столе. В зале воцарилась тишина. Все взгляды устремились на судью. Он развернул широкий бежевый пергамент и откашлялся, приготовившись читать:

– Именем Его Величества Короля Гретани, в связи с вероломным нападением на нашу страну, с посягательством на её безопасность и честь, объявить обязательный воинский призыв на службу в армию Гретани всех юношей от четырнадцати до шестидесяти лет, укомплектовать боеспособную армию и выдвинуться к западным границам королевства… как минует зима!

В зале вновь зашумели разговоры.

– Весной? Что за бред? – возмутился Лерен.

Судья нахмурил брови, отложил пергамент, и, стукнув молотком, продолжил:

– Таков указ Его Величества Короля Гретани. Да поможет нам Бог. Собрание окончено! Прошу всех покинуть судебный зал и приступить к выполнению указа короля!

Судья поднялся и быстро удалился из зала под гул толпы. Лерен отправился прямиком к конюшням. Зигфрид, завидев командира, поспешил к нему навстречу.

– Я распорядился готовить лошадей, командир, – доложил он. – Вы недовольны? Каков указ короля?

– Мы будем ждать до весны. Ещё полгода. Ждать, пока алланы топчут нашу землю. Сколько они ещё людей убьют прежде, чем мы остановим их… Ладно, сначала разберёмся с поджигательницей. Уверен, это будет непросто.

Десяток рыцарей уже ожидали приказа своего командира. С ног до головы объятые в стальные блестящие доспехи, и даже глаза были защищены металлической сеткой. Ни одна искра не должна была разрушить их планы.

***

Одежда валялась на земле. Набитый склянками и колбами, пояс аккуратно лежал на траве. Девушки плескались в реке, с обоих берегов заросшей камышами и зарослями. Вода была прохладная, хотя утреннее солнце и грело румяные щёки. Кира наблюдала за умывающейся Космеей. Едва стоило поджигательнице войти в реку, как вода под ней почернела, но течение быстро унесло всю грязь прочь. Смуглая кожа заметно порозовела. Пекарше не довелось внимательно осмотреть подругу ночью. Тощая. Рёбра торчали так отчётливо, словно нарисованные. Плоский, но, не лишённый пресса, живот. Всё её тело было покрыто мелкими ожогами, будто множество разбитых капель. Она обернулась, добродушно улыбнувшись:

– Ты так смотришь…

– Не могу оторвать глаз, – ответила Кира.

– В прохладной воде очень приятно. Всё тело, словно перерождается, и боль уходит.

– Никогда бы не подумала, что ты такая мечтательная.

Космея подплыла ближе, приобняв подругу.

– Тебе удалось раскрыть всю мою сущность прошлой ночью.

Она чмокнула Киру в губы, и потащила за собой к центру реки. Пекарша дёрнулась от, не на шутку морозной, воды. Она рассмеялась, но Космея прижала её ближе к себе, нежно прикрыв рот пальцами. Они прислушались. Топот копыт разносился по земле и слышался отчётливо с краю дороги. Девушки замерли, опустившись ниже под воду, и оставив на поверхности лишь торчащие носы. Несколько алланских всадников пробежали мимо зарослей, едва не затоптав разбросанную одежду. Один из них задел прибрежную ветку, на которой висел пояс поджигательницы. Колбы зазвенели. Кира прикрыла глаза. Всадник на мгновение обернулся, обратив внимание за странный звук, но всё же продолжил скакать дальше, стараясь не отступать от своего отряда. Девушки вынырнули, глубоко вздохнув.

– Сучьи алланы, – выругалась Космея. – Ещё не хватало помереть голой посреди болота. Не такой участи я себе представляю.

Они вышли на берег, шустро накинув одежду. Поджигательница присмотрелась на следы копыт, что неслись в обратную сторону от восходящего солнца:

– Пойдём по их следам. Они скачут на запад, и судя по тому, что громыхают награбленным, уже разорили пару деревень.

Кира заметила вдали валящий дым, что напоминал ей о Тренне. Дым был столь далеко, что трудно было точно сказать, что именно там находилось, но доверяя предчувствию спутницы, она была убеждена в очередном сожжённом поселении. Продвигаясь всё ближе, следов становилось значительно больше. Они хаотично были разбросаны по всему полю, но следовать по ним всё равно не составляло труда. Дым встречал их. На земле виднелись пепел, грязь, следы запёкшейся и застывшей крови. Множество разбросанных безделушек от расчёсок до ржавых сковородок, которые алланы жадно отнимали, а потом выбрасывали, дабы освободить место для более ценных вещей. На камне колыхался белый платок. Кира испуганно залезла в карман, нащупывая свой платок с вышивкой: «Ленн». Белая ткань на камне оказалась запачканная кровью, а платок Киры всё ещё лежал в кармане. Она расслабленно выдохнула. Едкий запах гари витал повсюду.

– Как я и сказала, всё сожжено, – отметила Космея.

Небольшая деревня, окружённая забором из брёвен, была вся чёрная до основания. Вместо земли – уголь, вместо домов – горелые развалины, вместо жителей – изувеченные трупы. Космея схватила Киру за плечо и быстро увела за ближайшее укрытие. Неизвестный бродил по разграбленной деревне, копошась по телам и прикарманивая всё, что казалось ценным хотя бы на первый взгляд. Поджигательница присмотрелась.

– О-па, Аллан, – прошептала она. – Видно, жадный сукин сын, раз до сих пор здесь. Пойдём, прикроешь меня, – обратилась она к спутнице.

Кира кивнула. Космея пролезла через обгоревший забор, который больше напоминал кучу наваленного угля, и тихо двинулась навстречу к солдату. Он увлечённо обкрадывал очередной труп, всё время цокая себе под нос от малой ценности добычи. Космея обнажила клинок, подкрадываясь ближе. Она самодовольно ухмылялась, предчувствуя вкус свежей крови. Кира следовала за ней, также крепко сжимая отцовский клинок. Аллан поднялся и обернулся, тут же заметив двух девушек. Испугавшись незваных гостей, он нервно потянулся за мечом, но поджигательница не дала ему возможности опустошить ножны. Она накинулась на него, пырнув клинком прямо в лицо. Быстро и беспощадно, нанося удары в глаза, рот и шею. Когда аллан уже перестал сопротивляться, она ударила ещё несколько раз по груди, окончательно завершив начатое. С лица и рук стекали капельки крови. Она вытерла лезвие о рубашку убитого и спрятала под рукав.

– Минус один ублюдок, – сплюнула она на тело воина.

Кира заметила не очень высокого гнедого коня, что бродил неподалёку в поисках еды. Он был объят в длинные ткани, напоминающие домашние ковры.

– Кстати, Космея, – обратилась Кира. – Где тот конь, на котором мы покинули Тренну?

– Он сдох, – без лишних церемоний ответила поджигательница.

– Ну, что-ж, у нас теперь есть лошадь.

Они хотели уже двинуться на встречу к жеребцу, но Космея резко остановилась, снова прислушавшись. Кире казалось, что её спутница слышит куда больше, чем она, каждый раз удивляя своей чуткостью. Пекарша тоже сконцентрировалась на окружении. Возле одного из сгоревших домов слышались странные, тихие всхлипы. Резкие и быстрые. Они заканчивались сразу же, как только начинались. Ленн подошла к дому. Едва слышный плач доносился из-под обломков, обвалившейся крыши. Она начала хватать, ещё не успевшие остыть, доски и отбрасывала в сторону. Поджигательница присоединилась к ней. Из-под обломков показалась, сжавшаяся в клубок, девочка. Она прижала ладони к лицу, колени к груди, и тяжело дышала, даже не обращая внимания, что происходит вокруг. На лбу виднелся окровавленный синяк, опухший до той степени, что закрывал один из глаз. Половина волос, сгоревшие практически до самой лысины, седые, непонятно, то ли от пепла, то ли от ужаса, что она пережила.

– Эй, – обратилась Кира, протянув руку. – Выбирайся оттуда.

Девочка медленно взглянула на незнакомку. Всё лицо в ожогах и ушибах. Глаза красные и опухшие. Дрожащие губы синие, как у мертвеца. Она с трудом протянула руку, едва выгибая локоть, но Кире этого было достаточно, чтобы схватить девочку и вытащить её наружу. Она прижала девочку к себе, понимая её чувства, как никто другой. Космея уже седлала коня и примчалась к ним, с очередной дымящей самокруткой в зубах. Ленн помогла девочке взобраться. Та, пошатываясь, уселась на коня и тут же без сил склонила голову в спину поджигательницы. Жеребец, хоть и был небольшого роста, крепко держал на себе трёх девиц. Они неторопливо поскакали из деревни, дальше на восток. Девочка всё время пихалась головой в спину наездницы, хотя пекарша придерживала её за плечи. Космея оборачивалась, стараясь разглядеть её повнимательнее.

– Малышка, ты как? – спросила она.

– Голова кружится, – ответила девочка.

– Кира, поменяемся местами. Не возбуждай коня, – настояла Космея.

Они шустро поменялись, словно прыгнув с места на место. Поджигательница повернула лицо девочки к себе, внимательно взглянув на опухшую гематому. Синяя, местами, как будто переливалась из одного бледного оттенка в другой более тёмный. На ощупь мягкая, оставляла белый, долго рассасывающийся, след. Космея вытащила из рукава тонкое лезвие, смочила слюной и приставила к опухоли девочки. Кира вздрогнула.

– Что ты собираешься сделать? – спросила она.

– Не хило ей в голову прилетело, но от удара такое не появляется. Скорее всего заражение.

Она сделала лёгкий надрез. Жёлтый гной вырвался наружу. Космея надавила, высвобождая рану. Вскоре гематома заметно уменьшилась, а девочка вновь смогла полностью раскрыть глаз.

– Ну, вот. Так-то лучше, –подбодрила поджигательница.

Она прикурила и невозмутимо прижгла спичкой отрытую рану.

– Ай! – вскрикнула девчонка.

– Рана затянется, но шрам вечно будет напоминать тебе о прошлом.

– Она и так напугана. Не усугубляй, – вставила своё слово Ленн.

– Я не напугана! – возразила девчонка. – Я ничего не боюсь.