Оценить:
 Рейтинг: 0

Жизнь и необыкновенные приключения капитан-лейтенанта Головнина, путешественника и мореходца

Год написания книги
1946
Теги
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 >>
На страницу:
12 из 17
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Обратно Вася ехал уже молодцом, даже похлопывая пристяжную каблуками по бокам.

Но возле церковной ограды его ждало ужасное огорчение: кошечка, уснувшая в тарантасе, куда-то исчезла.

– Нянька, где моя кошечка? – накинулся он на Ниловну.

– Не знаю, батюшка, – отвечала Ниловна.

– Жозефина Ивановна, куда вы девали мою кошку? – спрашивал он гувернантку, лежавшую в тарантасе на том самом месте, где спала пёстрая кошечка.

Жозефина Ивановна тоже ничего не знала. И, может быть, она говорила правду, хотя только что сама сбросила кошку на землю бессознательным движением руки, поглощённая своими мыслями.

– Нет, вы выбросили её. Я знаю! Но ведь её опять поймают и продадут кошатнику! – в ужасе говорил Вася, впервые удручённый таким страшным вероломством взрослых, которых он считал добрыми.

Он долго искал свою кошечку, ходил вместе с Ниловной между могилами, по церковному кладбищу, звал её. Но кошки не было. Тогда он забрался в тарантас и там тихонько всплакнул, чтобы этого не видели взрослые.

То были его последние детские слёзы.

Проснулся он, когда уже ярко светила луна. Справа и слева от него молча полулежали на подушках Жозефина Ивановна и Ниловна. Тарантас покачивался на неровностях почвы. Тихо бежали лошади, бросая на дорогу уродливые прыгающие тени. В хлебах звонко били перепела.

Путешествие длилось четверо суток.

– Далеко ль до Москвы? – спросил Вася.

– Недалече, – ответил Агафон.

Глава 11

В Москве

Как приехали в Москву, Вася не заметил. Совсем сонного, внёс его кучер Агафон в дядюшкин дом. Нянька Ниловна заботливо уложила его на просторную и мягкую постель.

Проснулся Вася утром от оглушительного колокольного перезвона.

– Нянька, что это такое? – спросил он в испуге, садясь на кровати.

– Это? Это в церкви здешней звонят.

– А я думал, что у дядюшки на крыше.

Между тем колокола, разогнавшись, всей массой оглушительно ударили два раза кряду и смолкли. В наступившей тишине слышно стало, как привычные к звону московские птички перекликаются в саду за окном.

Это обрадовало Васю. Значит, птицы, которых он так любил в Гульёнках, встретили его и здесь, в Москве.

Он силился вспомнить, что же было вчера. И хоть очень смутно, но всё же припомнилось ему, как в густых сумерках, свернув с брусчатой мостовой, подъехали они к большому дому с колоннами, как Агафон постучал в ворота и оттуда мужской голос спросил:

– Кто там?

Затем загремели тяжёлые засовы, и из калитки вышел здоровенный бородатый мужик.

Лошади сильно притомились и смирно стояли, вытягивая шеи и зевая. В переулке было тихо и пустынно.

Мужик, как старый знакомый, поздоровался с Агафоном, похлопал крайнюю лошадь по вспотевшему боку и сказал:

– Шибко запотели лошадки.

– Пятьдесят вёрст без отдышки шли, только попоил однова, – отвечал Агафон. – Спешили в Москву до ночи приехать.

Мужик отворил широкие ворота, и тарантас въехал во двор, с одной стороны примыкавший к решётчатой изгороди сада, откуда тянуло прохладой.

«А где же дядя Максим? Какой он – злой и строгий, как тётушка, или добрый, каким был отец? Покойная матушка всегда его очень хвалила. Где кузина Юлия – девочка, о которой он слышал ещё в Гульёнках?»

Думая об этом, Вася начал живо одеваться. Ниловна всё же торопила его.

– Скорей, Васенька, скорей одевайся, – говорила она. – Скоро уж дяденька выйдет к завтраку.

Вася уже оделся и умылся, когда в комнату неожиданно вошёл сам дядя Максим.

Вася с некоторым смущением и любопытством, но всё же смело посмотрел ему в лицо.

Дядя Максим ему понравился.

Это был огромный и толстый человек в седом парике, гладко выбритый и чисто вымытый, пахнущий чем-то очень приятным.

Глаза у него были светлые, но такие острые, что так и казалось, будто они видят до самого дна души.

От таких глаз не укрыться неправде.

Он погладил Васю по голове своей большой, тяжёлой рукой и сказал:

– Молодец!

Потом подставил для поцелуя щёку, а старая Ниловна зашептала:

– Поцелуй дядюшке ручку! Ручку поцелуй!

Но дядя Максим укоризненно взглянул на Ниловну.

– Для чего это? Я не митрополит.

И вдруг так ласково, улыбаясь одними глазами, посмотрел на Васю, что тот, не отдавая отчёта в своих действиях, приблизился к этому незнакомому огромному человеку и прижался к нему.

– Что? – улыбнулся дядя Максим, переглянувшись с нянькой Ниловной. – Видно, надоело с бабами-то? – И, положив руку на плечо Васи, спросил: – Есть хочешь?

– Хочу, – отвечал тот.

– Это хорошо, – сказал дядя Максим. – Тогда завтракать скорей приходи. Ульяна о тебе уж два раза спрашивала.

– Спрашивала?
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 >>
На страницу:
12 из 17