Что там, за дверью?

(Только потому, что другое название не приходит в голову. Ну, можно назвать «Размышлизмы»).

Конец света

В Вавилонском Талмуде (6-й век н. э.) есть рассказ о человеке, который неожиданно для себя обратил внимание, что дни от лета к осени и дальше все укорачиваются и укорачиваются. Он стал отмечать про себя, как и насколько это происходит каждый день. Чем ближе ко дню зимнего солнцестояния, тем дни становились короче, и в сердце его закрался страх. Он подумал, что если так будет продолжаться и дальше, день может исчезнуть совсем и над миром воцарится ночь…

* * *

За неделю до 22-го декабря встретился в подъезде с соседом. Он был грустным и выглядел подавленно. На вопрос «что случилось?», он обречённо махнул рукой: его уволили. Двадцать с лишним лет на одном месте, и теперь, когда ему около шестидесяти и до пенсионного возраста ещё ого-го, и в таком возрасте уже нет шансов найти приличную работу, пусть даже не приличную – любую – его выпнули. Он затащил меня домой и показал письмо от администрации завода. Да, действительно, там было написано, что с такого-то числа заканчиваются его трудовые отношения с предприятием. Ни обяснений, ни ссылок на какие-либо статьи законодательства не приводилось.

– Конец света, – грустно прокомментировал сосед…

* * *

В нынешнем году много разговоров о «конце света». По большому счёту, это не более чем конец какого-то 13-го цикла каледаря майя. На нём календарь заканчивается. Простодушным людям не объяснили, что конец календаря, как любого другого, не больше и не меньше, чем смена одного на другой: снял старый календарь, повесил новый. Друг, с которым мы поддерживаем давние и добрые отношения, позвонил мне по Скайпу и рассказал, что ему накануне звонила дочка. Он рассказывал мне об этом с гордостью. Мало того – он был счастлив. Так у него звучал голос, и так светились глаза. И он выглядел моложе своих немолодых лет. «Так вот, – продолжил он, – ты знаешь, какой больной для меня вопрос моих с ней отношений. Собственно, много лет у нас их вообще не было. Больно, но я привык. Так вот, позвонила. Звонок был неожиданным, я на него уже и не надеялся».

– Папа, я боюсь. Завтра конец света. – И заплакала…

Как мог я её успокоил. Постепенно она перестала плакать, сказала: «Спасибо, папа!» – и положила трубку…

Сегодня, по прошествии уже той даты конца света, вдруг снова звонок.

Дочка:

– Папа, это ты? Спасибо! …Пап, можно я тебе буду звонить?

Вот видишь, а ты говоришь – «конец света» – сказал мне приятель.

«Ничего я такого не говорю», – ответил я ему…

* * *

В Вавилонском Талмуде есть рассказ о человеке, который неожиданно для себя обратил внимание, что дни от лета к осени и дальше всё укорачиваются и укорачиваются.

…но прошло солнцестояние. Человек с трепетом ждал, как скоро завеса мрака укроет Землю и что произойдёт. А что произойдёт?

И увидел, что ничего не произошло. Через некоторое время дни начали удлиняться и удлиняться…

Всё вернулось на круги своя. У природы свой календарь. Он не торопится закончиться так скоро.

У людей тоже свой календарь, у каждого свой собственный. С ним он и идёт по жизни или тащится за ним – каждый по своей природе. Но календари – это тот же циферблат. Стрелки кружатся, отматывая часы и годы. Они показывают день и ночь, день и ночь…. Но желающий знать – знает: на каждом витке после конца приходит начало.

Да, у каждого внутри начало и конец света, у каждого свои часы, свой календарь, но желающий знать – знает: на каждом витке после конца снова придёт – начало!

    2014 г.

Есть только миг…

Конец недели. Сборы нашей компании. Тепло улыбок, рукопожатий – радость души!

Но вечер проходит и возвращаешься домой. Один. И когда остаток вечера прогонит шум, очарование застолья резко меняется оглушающей пустотой. Она съедает все звуки, бывшие и будущие.

Одиночество захлопывает за тобой дверь и бросает наедине с собой. Минуту назад ты ещё был один-из-всех, теперь окунаешься в холодный и липкий морг теней.

Тишина обостряет все чувства. Любой звук или движение, если они и есть, то только твои. Чем шумней и веселей было, тем глубже и острее впиваются в тебя когти тишины. Она лишает всё света и цвета. И не оставляет надежды.

Быстро и молча укладываюсь, засовом сна пытаюсь запереть грустные мысли.

Бросаю взгляд на часы, на движение стрелок: секундная с упрямством палача отсчитывает деления. Она не считает. Это ты считаешь. Со спокойствием отчаяния следишь за ней и видишь, как она, увеличенная до размеров неотвратимости – тик-так! – волочит тебя по наклонной плоскости возраста и времени. В беспрерывном ходе своём она натолкнулась на тебя, зацепила и тащит по плоскости циферблата, пока не сорвёшься с его поверхности и.… исчезнешь. Потому что за его границей времени уже нет вообще…

– Неизбежность или мы сами плетём сеть времени и сами же в неё благополучно попадаемся?

Минута, десять… вспугнутый сон… – всё это лишь незаметный миг на циферблате Вселенной. Всего лишь невидимая царапина на гигантском поле её истории.

Это для тебя бесконечно длинная жизнь. Полная встреч и расставаний, надежд и разочарований, преданности и предательства, рассветы любви и… пропасти последнего прости. Кровь сердца каплет со страниц календаря, и ноги топчут половики обнажённых нервов.

Ночь и одиночество – колеблется кисея забытых страниц жизни… Друзья, дети. Вихрь дней и лет: сначала ты стремительно взмываешь вверх, а вдогонку снизу платочки и смазанные скоростью лица. Торопишься, надо успеть.

– Стой, куда? Не заметил, не обнял, не успел коснуться, вернуть благодарный взгляд, доброе слово. Вперед, – рвутся пространство и связь. Вперед и вверх – там звёзды. Там… звёзды…

Но приземляешься на холодную кровать: нет, это уже не звёзды – тусклая лампа обочины жизни, её вылинявшие краски и пыльные воспоминания ветра движения.

Того что было – всё больше, а чего осталось – меньше. Сейчас ты уже понимаешь, как из точки ничто, из начала начал, тебе призывно открывалось будущее, оно ширилось и манило фейерверком возможностей. Поймав на пике расцвета, жизнь с разбегу несла тебя дальше, дальше. Пока не спохватился, что ты движешься, но теперь – к другой точке – в никуда. Всё, что открывалось и дарило, сужается и отнимает. Тебя щедро завлекали, чтобы потом безжалостно обобрать. Если что и получаешь теперь, то только сомнения и морщины…

Ты забыл, что когда-то шёл на свет, а теперь он у тебя со спины, и ты гонишь впереди густую тень своего я… Она заплетает ноги и ворует свет впереди. Так и движешься к выходу: месту, где жизнь сходится в точку. За ней нет размеров, нет движения. Есть ничто.

Досада, потом горечь и разочарование: всё расстояние между двумя этими ничто – на входе и на выходе – она и есть жизнь?.. Грустный вывод.

Катишься дальше, догоняя мысли… что-то здесь не так, природа не может так работать. Не может выцедить тебя и бросить на дно тайны, где время поглотит самое себя, не оставив следа или воспоминания…

Вот оно – воспоминания, память! ОНА навивается на бобины вечности, как призрачное оправдание ушедшего света… Этот фиговый листок надежды немного успокоил.

Но не растопил страх одиночества, холодный фильтр сердца угрюмо продолжает просеивать лохмотья бывших иллюзий… От мыслей несёт затхлостью и безнадёжностью.

И мне они очень не понравились.

Встал, позвонил другу.

– Ты чего, – завопил он. – Ты хоть знаешь, который час? Хотя, впрочем… – Я ясно представил, как он чешет седую голову, потом согласно кивает:

– Хорошо, иду.

Он понимает меня. У него, вообще-то, есть семья, но он тоже один. Бывает и такое. Он придёт, и мы, как бывало, впрыснем очередной укол оптимизма, возьмём ещё один перерыв между «нет» и «не будет». Для нас двоих вырвем из темноты малюсенькую площадку, призрачный островок, вокруг которого ещё плещется ласковая вода под прозрачной вуалью голубого неба.

…Две головы склоняются одна к другой, две седые головы. Трогательный шёпот памяти подсказывает слова, мы тихо поём, и над пропастью времён протягивается фантастический стеклянный мост:

Призрачно всё в этом мире бушующем,
Есть только миг, за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь.[1 - Песня из кинофильма «Земля Санникова».]