Стражи Ирия

– Какое? – потребовал конкретики Цент.

– Там этот…. Как его? Коля!

– Коля-сказочник? – безмерно удивился князь. – Он там, на месте?

– Да, да.

– Живой?

Владик пожал плечами.

– Не знаю, – признался он. – Я побоялся проверить.

– Ну, пойдем, тогда, посмотрим.

Втроем они вышли за ворота и действительно увидели клеветника на том же месте, на котором оставили его вчера вечером. Коля сидел возле столба, прикованный к нему наручниками.

– Не пойму, он дышит или нет? – с беспокойством произнесла Инга.

– Есть лишь один способ выяснить, – сказал Цент. – Владик, иди, проверь, жив ли этот безнравственный юнец, опорочивший благословенную Цитадель и ее святого князя.

Программист осторожно приблизился к Коле. Тот по всем внешним признакам был мертв: не дышал, не шевелился, не издавал звуков. Зато от Коли порядочно несло, но Владик не стал осуждать его за это. Судя по всему, несчастный юноша, оказавшись в дьявольском тумане, повидал немало ужасов. Редкий храбрец, окажись он на его месте, сумел бы сохранить чистоту нижнего белья.

– Ну, что там? – с безопасного расстояния спросил Цент.

– Он, кажется, мертвый, – неуверенно ответил Владик.

– Точно?

– Не знаю.

– Так проверь. Вон, какая-то палка валяется. Возьми ее и ткни этого перца.

Владик подобрал палку, и, подступив ближе, ткнул Колю в руку. И в тот же миг мнимый покойник ожил. Да не просто ожил, а ожил бурно, с диким мычанием и яростными конвульсиями.

Напуганный Владик отбежал от столба, возле которого извивался и мычал сквозь кляп Коля-былинщик. Глаза паренька были дико распахнуты, в них застыл невыносимый ужас. Владику даже страшно было представить, что повидали эти глаза минувшей ночью.

Когда к пленнику подошел Цент, тот, заметив его, прекратил дергаться и присмирел.

– Надо его освободить, – сказала Инга, зажав пальцами нос. Центу захотелось последовать ее примеру, ибо Коля благоухал столь знатно, что даже глаза щипало.

– А стоит ли? – усомнился князь. – Дьявольский туман не взял его. О чем это говорит? Не о том ли, что он является пособником темных сил?

– Давай хотя бы выслушаем его, – предложила Инга, и Коля, услыхав ее, яростно замычал и стал быстро кивать головой.

– Не в моих правилах слушать злодеев, – сообщил суровый князь, неодобрительно глядя на ароматного пленника. – Но так и быть, сделаю исключение. Эй ты, врун. Дам тебе бесплатно дельный совет, и уж ты, будь добр, к нему прислушайся: когда тебе даруют право голоса, реализовывай его с умом.

Получив разрешение, Инга с Владиком извлекли кляп изо рта Коли. Сделать это оказалось непросто. Цент постарался – затолкал в рот болтуну целую простыню, плюс та еще и разбухла от слюны. Тянули так, что чуть все зубы не вырвали. Цент стоял в сторонке, неодобрительно наблюдая за потугами соратников, и с трудом борол в себе желание подойти и дернуть лично. Уж он бы дернул так дернул, без поблажек и заботы о здоровье клеветника.

Когда же простыня была извлечена изо рта Коли, первое, что он сделал, это попытался убедить Цента, что тот поступил опрометчиво. Ему бы начать извиняться за свои злодеяния, вымаливать прощение, но Коля явил миру свою гнилую сущность, и обрушился на своих благодетелей с обвинениями.

– За что? – закричал он, выплевывая изо рта кровавую слюну. – Вы нелюди! Палачи! Садисты! Пусть вас бог накажет….

Он бы еще много чего наговорил, но тут к юноше с притупленным чувством самосохранения подскочил Цент, и пустил в ход ноги. Коля разразился диким криком, когда тяжелые ботинки князя обрушились на его многострадальную тушку.

– Помогите! – орал он. – Люди! Защитите! Убивают!

– Да-да, именно это с тобой и делают! – радостно ответил ему Цент. – Вчера тебя, гада, не грохнул, зато сегодня душу отведу. На-ка получай по ливеру!

Вероятно, тут бы Коле и погибнуть, но за него вступилась Инга, закрыв истязаемого юношу своим телом.

– Перестань! – крикнула она, обращаясь к Центу. – Так нельзя!

– Кто тебе это сказал? – удивился Цент.

– Он же человек!

– Это голословное заявление, требующее солидной доказательной базы. Лично я не считаю очевидным, что Коля принадлежит к нашему биологическому виду. Пока не получу неопровержимых доказательств, что он тоже человек разумный, буду считать его обезьяной. И бить!

– А что, обезьян, разве, можно бить ногами? – удивилась Инга.

– Да ты что, прикалываешься? – взорвался князь. – Людей бить нельзя, обезьян нельзя…. Где ты нахваталась всех этих глупостей? И людей можно бить, и обезьян. Особенно, если они того заслуживают. А они постоянно заслуживают.

– Чем перед тобой обезьяны-то провинились? – удивилась Инга, продолжая закрывать собой горько рыдающего Колю.

– Да был один случай…. Давно. Еще в девяностые. Занесло нас с братвой в зоопарк, а там, значит, клетка с обезьянами. Ну и подошел я к ним, чисто без задней мысли, по-доброму, на предков поглазеть. А одна из макак возьми, да брось в меня….

Цент сердито засопел и проворчал:

– В общем, бросила кое-чем. Думала, что ей все это с лап сойдет. И ошиблась. Ночью мы с братвой приехали в зоопарк. С собой у нас были бейсбольные биты, стволы, бензин. Разогнали сторожей, взяли ключи от вольеров, и пошли мстить. Сначала наведались в секцию приматов. Били макак, шимпанзе, орангутангов. Горилла оказалась борзой, пришлось вальнуть из дробовика. Потом прошлись по другим секциям. Били всех. Верблюду ноги переломали, слону выбили бивни и оторвали хобот…. Потом об этом случае много где писали и говорили. Вы молодые, не помните. Так что могу тебя заверить – можно бить всех. Лично проверил.

Пока Цент отдавался приятным воспоминаниям лихой молодости, он успел немного остыть, и желание немедленно уничтожить Колю потеряло свою остроту. Впрочем, оно отнюдь не исчезло полностью.

– Отвечай, мерзавец, как уцелел минувшей ночью! – потребовал ответа Цент. – Почему все сгинули, а ты остался?

Коле было очень плохо после полученных побоев, но он уже усвоил простую истину – Центу нужно подчиняться всецело, и делать то, что он приказывает. Велит говорить – надо говорить. Велит молчать – молчать. А велит в пропасть прыгнуть – сделать не колеблясь. Потому что альтернатива, в любом случае, будет куда ужаснее.

– Я хотел уйти со всеми, – признался он. – Туман показывал мне прекрасные видения. Видения, в которых сбылись все мои мечты. Мне привиделось, что я попал в рай, где ангелы выдали мне полную коллекцию хентая без пиксельной цензуры и сорок кошкодевственниц. Но я не смог уйти из-за этого.

И он потряс руками, которые сковывали наручники.

– Ясно, – произнес Цент. – Ну, с этим разобрались, пора и в путь. Чую, нескоро мы найдем тачку на ходу, так что давайте-ка не мешкать. Владик, найди большой рюкзак и загрузи в него консервов с сухарями.

– А как же он? – спросила Инга, указав на Колю.

– Дарую ему жизнь, – великодушно бросил Цент. – И не благодари меня за это.

– А где ключи от наручников?