Петля

– Цель у игры одна – получить новую порцию впечатлений. Если брать данную конкретную игру, то она проста, линейна и имеет четко выраженный сюжет – игрок, очнувшись в лабиринте, должен найти из него выход. Попутно стараясь не протянуть ноги от голода, жажды, ран и мобов. Есть игры иного рода – там вообще нет никакой цели. Игрок просто оказывается в определенных условиях, и существует в них какое-то время. Лет пятьдесят назад большой популярностью пользовалась эпоха великой чумы. Потом в моду опять вошли войны. Какая цель может быть у простого солдата в мировой войне? Какая цель у жителя пораженного бубонной чумой города? По сути, только одна – не умереть хотя бы сегодня. Зато впечатлений остается масса.

– Ладно, – произнес Андрей, – это все не так уж и важно в настоящий момент. Ты сказал, что не можешь выбраться из лабиринта. Что тебе нужна помощь. Помощь в чем?

– Как я уже говорил, это линейная игра, – ответил Бродяга. – И задача, поставленная ею, предельно проста – покинуть лабиринт. Игрок, попадая в него, поднимается с нижних этажей вверх, преодолевая всевозможные препятствия, борясь за жизнь, обзаводясь необходимыми навыками и снаряжением. Но последнее, главное испытание, его ждет перед выходом наружу. Финальный босс.

Андрей прикрыл глаза и шумно выдохнул. Значит, все эти байки про некого монстра, обитающего на верхних этажах, имели под собой реальное основание.

– Я так понимаю, это не человек, – не столько спросил, сколько догадался Андрей.

– Правильно понимаешь, – ответил Бродяга.

– Да мать твою!

– На самом деле, в его наличии нет ничего странного, – пожал плечами Бродяга. – Напротив, довольно типичное, и, я бы даже сказал – приевшееся явление. Но проблема здешнего босса в том, что он дьявольски силен. Не в том смысле, что его сложно пройти, а в том, что это невозможно сделать. По крайней мере, сделать в одиночку. Сам понимаешь – игра еще не доработана, и босс, соответственно, не сбалансирован.

– Убить невозможно? – угрюмо повторил Андрей. – А ты пытался?

– Много раз, – махнул рукой Бродяга. – Я что только ни испробовал. Вначале думал, что к этой заразе нужен какой-то особый подход. Пытался его отыскать. Да только нет там никакого подхода. Он слишком сильный, вот и весь секрет. Со здешним оружием….

Бродяга поджал губы и отрицательно мотнул головой.

– Значит, много раз пытался, – медленно повторил Андрей.

Он поднял взгляд на собеседника и спросил:

– В одиночку?

– По-разному. Пробовал и один, и с помощниками.

– Но ты вот сидишь здесь, живой и здоровый, – заметил Андрей. – А где твои помощники?

Бродяга не стал юлить и ответил прямо:

– Мертвы.

– И ты предлагаешь нам с Олей последовать их примеру? – спросил Андрей. – Хочешь использовать нас для очередной попытки?

– Слушай, я тебя прекрасно понимаю, – со вздохом признался Бродяга. – Тебе кажется, что я желаю использовать вас. Ну, это правда. Более того, я не стану лукавить и скажу прямо – весьма высока вероятность того, что вы погибнете. Но, подумай сам, какая у вас альтернатива? Провести остаток своей жизни в этом месте? В этой, прости за выражение, жопе. А это ведь жопа, как ни посмотри. Даже по меркам двадцатого века.

– Двадцать первого, – машинально поправил его Андрей.

– Да без разницы. Сколько ты уже здесь с момента активации?

Андрей задумался. Точного количества прошедших суток он не помнил, да их и невозможно было сосчитать. В лабиринте не происходило циклических событий, которые могли бы послужить мерилом времени. Время в нем текло неравномерно – иногда ужасно быстро, а иногда почти останавливаясь.

– Ну, где-то около месяца, – неуверенно ответил Андрей. – Возможно, чуть меньше. Не могу сказать точнее.

– И как оно? Как ты провел этот месяц?

Вместо ответа Андрей грязно выругался.

– Вот видишь, – значительно произнес Бродяга. – Это место не создано для тихой и спокойной жизни. Чтобы выжить здесь, нужно непрерывно драться, убивать и, зачастую, пожирать других людей. Не рассчитывай, будто вы с подругой обустроите себе уютное гнездышко, и будете наслаждаться безмятежной жизнью. Не будете. Лабиринт вам этого не позволит. Я же предлагаю вам пусть и недолгую, но неплохую и безопасную жизнь. Три с половиной года это сильно меньше, чем то, на что вы оба рассчитывали. Но в лабиринте ваша жизнь будет еще короче. Здесь смерть повсюду. Она может прийти в виде заражения крови в результате ранения, в виде серьезной травмы, получить которую – раз плюнуть. В любой момент вас может схватить банда людоедов и тупо съесть. Здесь такое происходит постоянно и со всеми.

– Нас не съедят людоеды, зато прикончит босс, – ворчливо заметил Андрей.

– Ну, во-первых, это далеко не факт. А, во-вторых, с вами буду я, что существенно повышает наши шансы на успех. В ходе своих предыдущих попыток я неплохо изучил эту скотину, и нашел ее слабое место. Я смогу убить босса. Но мне нужна помощь. Одному не справиться. Тут все решает численность. Чем она выше, тем выше вероятность успеха.

– В таком случае, не следует ли собрать больше людей? – спросил Андрей.

Бродяга невесело усмехнулся.

– Ты ведь уже достаточно пронаблюдал здешний контингент, – сказал он. – Те, кого не убивают в первые дни, очень быстро звереют, и начинают воспринимать любого встреченного человека как врага или еду. Представить себе не можешь, как трудно найти общий язык с такими людьми.

– Кое-что я себе представить могу, – заверил его Андрей, вспоминая свой опыт общения с обитателями лабиринта.

– В таком случае, ты понимаешь, что собрать здесь армию просто нереально. Знаешь, сколько времени я ждал вас двоих? Подожди, дай-ка припомнить. Ну, да, месяца три, или около того. Если я ничего не путаю, поскольку сутки я считал чисто по ощущениям, а ощущения обманчивы.

– Сюда так редко поднимаются? – удивился Андрей. – Это не то, чтобы легко, но выполнимо.

– Поднимаются….

Бродяга пренебрежительно махнул рукой.

– Подниматься-то поднимаются, – продолжил он. – Но люди людям рознь. Приходившие до вас просто пытались меня убить. Пытались сделать это прежде, чем я объяснял им ситуацию, либо в процессе объяснения, либо уже после оного, уличив, как им казалось, удобный момент. Они делали это не потому, что прозвучавшая правда шокировал или бесила их. Просто условия лабиринта очень быстро прививают определенную модель поведения, вколачивают в головы нерушимые аксиомы, незыблемые в этом месте. А именно, что все люди вокруг враги или пища, и что лучше убить кого-то первым, чем дождаться, когда он убьет тебя. Конечно, сумей я собрать человек десять, убийство босса перестало бы быть проблемой. Но это, поверь, невыполнимая задача. Лабиринт изначально создан таким образом, чтобы настраивать мобов друг против друга, доводить их до зверского состояния и не позволять им объединиться в крупные группировки.

– Одна группировка все-таки образовалась, – напомнил Андрей.

– Племя? – сказал Бродяга. – Да, оно образовалось. Но не думай, пожалуйста, что это произошло по причине случайного стечения обстоятельств. Образование Племени было, грубо говоря, запрограммированно.

– В каком смысле?

– Вовсе не случайность, что три точки, наиболее урожайные в плане появления коробок с едой, расположены очень близко друг от друга, и одновременно рядом с обелиском. Наличие физической и духовной пищи создает условия для формирования многочисленной сплоченной группы. Так было задумано изначально. Чтобы игрок встретил на своем пути не только злобных мобов-одиночек, но и крупную банду.

– То есть, вы нарочно создали все условия для образования Племени? – проворчал Андрей.

– Не мы, а разработчики, – поправил его Бродяга. – Но в целом – да. Это было не так уж и сложно. Человеческое поведение легко прогнозировать, хотя всегда остается вероятность того, что все пойдет не по плану. Но если все сделать правильно, шанс успеха весьма высок. На самом деле в лабиринте много странных, сбивающих с толку, артефактов, призванных запутать игрока. Таинственные надписи, непостижимые предметы, загадочные письмена.

Андрею вспомнилась рукопись, которую Оля таскала с собой и считала важной. Кажется, девушка сообщила, что обнаружила ее в тайнике. Теперь стало ясно, что это такое и в чем его смысл. Вовсе не послание из прошлого, а искусственно созданная пустышка.

– И на кой черт понадобилось сколачивать банду людоедов? – проворчал Андрей. – Неужели здесь без них скучно?

– В том-то и дело, что да. Наличие столь крупной группировки добавляет интереса в игровой процесс. Можно наловчиться убивать одиночек, обзаведясь оружием и необходимыми навыками, но с целой бандой лоб в лоб не сойдешься. Тут требуется проявить смекалку, хитрость, действовать с умом. Прятаться от них, избегая встречи, или, напротив, объявить им войну – устраивать засады, расставлять ловушки. Заманчиво, согласись.

Андрей воздержался от комментариев. Лично он не видел в этом ничего заманчивого. Кому вообще в здравом уме могло понравиться охотиться на людей? Не говоря уже о риске самому оказаться убитым. Далекие потомки, похоже, и впрямь лезли на стену от скуки, раз считали подобные развлечения приемлемыми.

– А с ними ты договориться не пробовал? – спросил Андрей.

– Это с кем? – уточнил Бродяга.