Петля

Андрей, ругаясь сквозь зубы, подошел к исполинскому каменному столбу, и с силой хлопнул ладонью по его холодной поверхности.

– Вот в этом ваше спасение? – спросил он язвительно. – В этом куске камня? Ну, давайте, спасайтесь.

– Перестань, – попросил Шаман.

– Не перестану. Хочу посмотреть, как вы спасетесь, благодаря этому столбу. Сколько вы уже молитесь на него?

– Ты так говоришь, как будто он ничего не значит, – проворчал лидер Племени. – Этот обелиск, он отличается от всего, что есть в лабиринте. Разве это не признак его исключительности и важности? А что может быть важнее в этом месте, чем освобождение?

– Да эта штука….

Андрей повторно хлопнул ладонью по поверхности обелиска.

– Слушайте, хотите знать правду? Всю правду. Обо всем. Так вот, этот лабиринт, это игровой уровень. Все это просто игра. Ясно вам? А мы с вами, мы мобы. Нас засунули сюда, чтобы игрокам не было скучно играть. А этот ваш обелиск, он обычная декорация. И молиться на него так же тупо, как и на любой другой предмет в лабиринте.

Андрей замолчал, тяжело дыша и глядя на каннибалов.

– Игра? – медленно повторил Шаман. – Ты сказал – игра?

– Да, игра. Все это построили люди из далекого будущего. Им наскучили нарисованные игры, и они развлекают себя такого рода забавами.

– Эти сволочи похищают нас, и засовывают сюда? – проворчал один из людоедов.

– Что-то вроде того, – ушел от прямого ответа Андрей.

Расписывать весь расклад ему не хотелось. Он желал заставить Племя помогать ему, а не ввергнуть всех его членов в состояние отчаяния. Узнай они, что являются клонами, и жить им осталось всего года три, едва ли многие из них согласятся рисковать собой в сражении с боссом. А узнав, что снаружи не привычный мир двадцать первого века, но самый разгар мелового периода, они неизбежно зададутся вопросом – зачем бежать из одного ада в другой?

– Но зачем? – спросил один из людоедов. – Зачем они это делают?

– Я же говорю – это игра. Они так развлекаются. Послушайте, мужики. Я знаю, вы боитесь. Я тоже боюсь. И этот монстр, там, наверху, он действительно опасен. Но у нас есть шанс. И чем больше нас будет, тем выше он окажется. Эту игру можно закончить лишь одним способом – пройти ее до конца. Это нам и нужно сделать.

– Что скажешь, Шаман? – спросил у лидера тип со шрамом. – Пойдем с ним, или останемся здесь?

– Мне надо подумать, – тихо произнес Шаман. – Дайте мне полчаса.

Сгорбившись, он побрел к выходу из зала. Андрей и людоеды провожали его взглядами до тех пор, пока он не скрылся за дверью.

– Что бы он ни решил, мы пойдем с тобой, – внезапно заявил тип со шрамом, и его друзья согласно закивали головами.

– Пойдете все? – спросил Андрей.

– Возможно, кто-то захочет остаться. Я поговорю с людьми, постараюсь их убедить. Скажи, мы действительно сумеем выбраться?

Андрей посмотрел собеседнику прямо в глаза, и соврал настолько убедительно, насколько был способен:

– Сумеем. Я вам это обещаю.

Шаман засел в своих покоях, и уже час не показывался наружу. Войти к нему и поторопить старика никто не решался. Людоеды, взволнованные и возбужденные, побросали все свои дела, и собрались вокруг Андрея, засыпая его всевозможными вопросами, ответов на которые он, чаще всего, не знал. Сидя среди них, и слушая их разговоры, Андрей вдруг осознал, что его окружают самые обычные люди. До сего момента он воспринимал членов Племени как монстров, давно утративших все человеческие черты за исключением физического облика. Но это было не так. Племя состояло из людей. Обычных людей, ничем не отличающихся от него самого. Поставленные в специфические условия, они выживали в них, как могли. Охотились на людей, убивали их, ели. Но едва ли получали от всего этого какое-то удовольствие или мечтали провести подобным образом весь остаток жизни. Призрачная тень надежды на освобождение из плена лабиринта взбудоражила их. Возможно, они и смирились с теми реалиями, в которые были поставлены непреодолимой силой, но не отказались от желания вырваться на волю. Они с радостью ухватились за выпавший им шанс, и уже стали поговаривать о том, что незачем дожидаться Шамана, что бы он там ни решил.

– Нравится ему здесь, пусть и сидит дальше, – негромко произнес один из людоедов. – А я наружу хочу.

– Подождем, – предложил тип со шрамом на лице, пытаясь успокоить соплеменников. – Послушаем, что он скажет.

Шаман появился вскоре после этого. Выглядел он еще более изможденным, а на его старом морщинистом лице застыло какое-то обреченное выражение. По его виду трудно было угадать, что он решил, но Андрей все же надеялся, что даже если лидер Племени не согласится пойти с ним, его воле подчинятся не все.

– Ну, что? – быстро спросил тип со шрамом, поднимаясь с корточек навстречу Шаману. За его спиной сгрудилось все Племя. Все ждали, что скажет их лидер.

– Настроились идти с ним? – спросил Шаман, кивком головы указав на Андрея.

Людоеды смущенно забормотали что-то, отводя глаза. Все-таки они слишком сильно благоговели перед своим предводителем, чтобы открыто перечить его решению.

– Да давай, что ли, попробуем, – набравшись храбрости, предложил один из них. – Вдруг и вправду вырвемся.

Шаман поймал взглядом активиста, и тот поспешил спрятаться за спины своих товарищей.

– Попробуете? – насмешливо спросил старик. – Думаете, если не получится, сможете уйти оттуда живыми? Кто-то, может, и уйдет. Но немногие.

– Да что же, можно подумать тут сладкая жизнь, – неуверенно буркнул тип со шрамом. – Много ли потеряем?

– Ну, жизнь какая-никакая, а все же есть, – напомнил ему Шаман.

– Людей-то жрать – жизнь? – донеслось из толпы.

Андрей удивленно приподнял брови. А ему почему-то казалось, что все члены Племени не только смирились со своей диетой, но и давно не находят ее странной и ненормальной. И вдруг такой сюрприз – оказывается, людей им трескать поперек горла. Андрей едва сдержался, чтобы не спросить у обступивших его грязных дикарей, где же все это раньше было, и почему до сих пор при выборе между каннибализмом и голодной смертью они всегда останавливались на первом варианте?

– Ну, вот не надо, не надо этого, – забормотал Шаман недовольно. – Не от хорошей жизни, сами же знаете.

– Да в том-то и дело, – произнес тип со шрамом и сплюнул на пол. – В том-то и дело, что жизнь у нас нехорошая. И что-то я не думаю, что она станет лучше.

Он покосился на Андрея, и тот, кивнув головой, подтвердил этот вывод.

– Не станет, – сказал он. – В лабиринте можно жить только так. Здесь нельзя оставаться человеком.

– Ну, тогда и думать нечего, – загалдели людоеды. – Идем, и все тут.

Поднялся шум. Люди потрясали оружием и храбрились, хотя многие из них явно не понимали, с чем им предстояло иметь дело. Скорее всего, они решили, что путь наружу преграждает какой-то человек или нечто, не сильно от него отличное. Андрей, который сам не видел босса, сомневался, что это так. В подобном случае Бродяга давно бы управился с этой тварью. Нет, там поджидало что-то очень и очень скверное. И не зря Шаман, которому довелось увидеть это существо, наотрез отказывался участвовать в предложенной затее.

– Ну, хорошо, – вдруг произнес Шаман, и людоеды тотчас же замолчали, уставившись на него. – Раз таково ваше желание, то мы пойдем. Никого из вас я не стану принуждать ни к чему. Знайте – существо, что ждет нас наверху, ужасно и беспощадно. Даже если мы и сумеем одолеть его, во что, откровенно говоря, верится с трудом, немногие смогут насладиться плодами этой победы. А потому решайте сами – кто хочет идти, и кто не хочет. Плохая жизнь здесь все же лучше, чем никакая нигде.

Андрей очень рассчитывал на то, что все Племя поголовно изъявит готовность пойти вместе с ним. Но едва дошло до дела, как число желающих рисковать своей шкурой резко сократилось. Многие из тех, кто шумел и бил себя кулаками в грудь, вдруг передумали. И даже тот субъект, что возмущался повальному людоедству, успел пересмотреть свои взгляды на этот вопрос.

В конечном итоге, набралось всего только пять человек, не считая Шамана. Правда, Андрей утешил себя тем обстоятельством, что в добровольцы вызвались самые сильные и матерые из людоедов. Ну, все, кроме их предводителя. Судя по его виду, Шаман едва ли мог принести какую-то пользу в бою. Однако когда он выразил желание идти с ними, Андрей не стал ему возражать. Пусть и бесполезный в драке, старик имел авторитет среди своих людей и мог контролировать их. А это тоже было немаловажно, поскольку вышедшие из-под контроля людоеды могли составить не меньшую опасность, чем стерегущий выход монстр.

Глава 25

Они поднимались медленно, с частыми остановками. Шаман был ужасно слаб, и не мог осилить за раз более пяти этажей. Его люди заботливо помогали старику, поддерживали под руки и нежно подталкивали в спину, но даже с учетом этого его ноги едва шаркали по бетонным ступеням.

– Старый хрен нас сильно тормозит, – шепнула Оля на ухо Андрею, когда они остановились на очередной привал.