Три шершавых языка

– Однако я бы очень хотел, чтобы вы прошли тест на алкоголь. Это чистая формальность для галочки. Вы же не будете возражать?

– Конечно, сэр, все, что вам угодно!

– Что вы предпочтете, тест на координацию или подышим в трубочку?

– Предпочту тест на координацию.

– Хорошо, тогда медленно выйдите из машины, чтобы я постоянно видел ваши руки.

– Хорошо, сэр, правила я знаю. Меня останавливают не впервые.

– Тогда все пройдет быстро, и мы спокойно разъедемся, – уверил служака.

Курт спокойно вышел из машины, встал, куда указал маршал, и выслушал вводный инструктаж.

Марк был исключительно уверен в своем товарище, ведь прежде, в любой другой жизненной ситуации он всегда оказывался неоспоримым победителем. Будто он был этаким храбрым пилотом злющего П-51 «Мустанг» на фоне этажерки-кукурузника жизненного пути Марка и всех прочих людей. Но сегодняшнее утро творило чудеса и воистину поражало воображение.

Неожиданно, потому как это казалось невозможным, у Марка закрались какие-то неприятные предчувствия. Что-то было в поведении Курта, тонким голоском вопившее о совершаемых им мелких ошибках. Проскальзывали какие-то мизерные неточности, то ли в движениях, то ли в самом внешнем виде его товарища. Эти песчинки нескладности, возможно, оказались бы незаметны для простого обывателя. Но для полицейского, повседневной обязанностью которого являлось умение читать такие подробности, могли бы стать довольно заметным указателем.

Курт по команде полицейского довольно гладко повторял его движения и даже с прецизионной точностью коснулся кончика своего носа. Казалось, вот-вот еще пару шагов по прямой линии, и можно расслабить булочки, но шаг, еще шаг, и нога, описав в воздухе какую-то незатейливую кривую дугу, упала туда, где ее совсем никто не ждал.

Разочарование Марка было ошеломительным. Если собрать и впихнуть в одного человека боль и страдание всех футбольных болельщиков испанской национальной сборной, когда та в пух и прах проигрывает, это и было именно то, что почувствовал Марк.

Полицейский был на удивление справедлив и предложил еще раз пройти по прямой. Но шаг, два, три, и…

– Твою мать, твою мать, сука, твою мать! – рассыпался искрами Марк, намертво вцепившись от напряжения в ручку двери автомобиля, а другой в водительское кресло. – Какого черта ты, кусок идиота, вытворяешь?

Разумеется, дальше все пошло не по плану.

– Пожалуйста, встаньте лицом к автомобилю, – скомандовал маршал Курту.

– Простите, сэр, совсем недавно я получил спортивную травму, позвольте мне еще раз пройти этот тест, – спокойно ответил Курт.

– Пожалуйста, встаньте лицом к автомобилю, я прошу вас.

– Но, сэр…

– Четко выполняйте мое требование! – поднял голос маршал. – Вождение в нетрезвом виде является серьезным правонарушением. Не усугубляйте свое положение сопротивлением должностному лицу.

– Сэр, я не употреблял сегодня алкоголь и готов пройти дыхательный тест.

– Пожалуйста, встаньте лицом к автомобилю и положите руки на крышу.

Курт нехотя встал перед автомобилем полицейского, но руки остались висеть по швам. В это же самое время Марк, недолго думая, вышел из автомобиля, решив вмешаться и мирно разрядить ситуацию.

– Сэр! – снова обратился полицейский к Курту. – Положите обе руки на крышу автомобиля, а вы, сэр, пожалуйста, вернитесь на свое место, ситуация серьезная.

Курт как стоял лицом к машине, так и остался стоять и даже пальцем не пошевелил. Марк успел сделать два шага к маршалу, на что тот тут же среагировал, ловко расстегнув кобуру и положив правую руку на рукоять пистолета.

– Пожалуйста, вернитесь в машину. Прошу вас не накалять обстановку. Повторяю, ситуация очень серьезная, – стоял на своем маршал.

Марк, оценив серьезность его намерений, остановился и приподнял руки выше пояса.

– Прошу прощения, сэр, – начал Марк, – мой друг действительно имеет серьезную травму ноги. Он вообще не имел права проходить этот тест.

– Понимаю! Мы разберемся. Пожалуйста, вернитесь в автомобиль и сядьте так, чтобы я вас видел, – велел полицейский в ответ.

Марк медленно попятился к машине. Хотя ситуация и приняла довольно неприятный оборот, в любом случае она обязана была разрешиться. Курьеры в организации всегда выбирались среди чистеньких перед законом кандидатов. И в подобных ситуациях, даже если в машине был груз, следовало в полной мере выполнять все требования полицейских, быть вежливыми и ни в коем случае не ввязываться в перепалки. Но какого черта ты опять вытворяешь, Курт?!

Следующие несколько секунд промчались будто в замедленной съемке. Полицейский, провожая взглядом Марка, потянулся к рации, его большой палец уже касался гашетки, и рот было начал издавать звуки…

– Центральная…

Словно молния посреди звездного неба, Курт бросился на служителя закона, оттолкнувшись ногой от автомобиля, и в мгновение ока на песке бешено рычал и пульсировал плотный комок разъяренной злобы. Грянул выстрел, затем еще один, еще и еще. Полицейский держал пистолет в одной руке, пытаясь достать им Курта, другой сжимал выносной элемент рации, одновременно стараясь отбиться от напавшего. Он что-то кричал, но едва ли его слышали коллеги-полицейские, так как Курт, сквозь удары по лицу маршала, успешно затыкал ему рот, а затем вообще захватил власть над средством связи.

Опять выстрелы, и Марк на лету к кратеру горячего события слышит, как пули свистят мимо его головы. Он с трудом выломал из рук полицейского пистолет, опустевший и теперь бесполезный, и пытался помочь Курту, пока не появились свидетели.

Но маршал оказался не такой уж легкой добычей. Он быстро поменял тактику, понимая, что сейчас нужно использовать тело Курта, чтобы закрыть себя от атаки со стороны Марка. Теперь все, что ему требовалось, это как можно дольше тянуть время. Только хороший жирный кусок времени мог спасти его жизнь, и поначалу ему это вполне удавалось. Курт пытался оголить места для ударов, чтобы Марк воспользовался ими, но совершил оплошность. В руках полицейского оказался перцовый баллончик, и он хорошенько обработал им единственный глаз Курта, хотя и самому, конечно, досталось прилично.

– Застрели его, твою мать! – орал Курт, задыхаясь и пытаясь как-то парировать атаки полицейского, все чаще пробивавшиеся в его лицо. – Убей его, наконец!

Марк кинулся к машине, под переднее сиденье, откуда выхватил пистолет и побежал обратно. Он три раза выстрелил около головы полицейского, лежащего на спине под грузом ослепленного Курта, и скомандовал, чтобы тот не двигался.

– Стреляй в него, говорю, стреляй, он нас всех посадит, ты видишь! Стреляй, слабак, трус! – орал Курт.

То ли от отчаяния, то ли от неверия в свою удачу, но полицейский отказался подчиняться командам и, полностью перехватив инициативу, начал жестко колотить Курта по лицу, притом находясь снизу.

– Убей его, трус! – продолжал орать Курт сквозь удары.

Марк выстрелил в местечко, расположенное примерно под ребрами полицейского, поскольку ничего пригодного для удачного выстрела в такой бешеной динамике больше не нашлось. Причем рвануло два выстрела не сдерживающего себя «Глока» – любимого оружия Курта. До его оружия добраться было быстрее.

Полицейский тут же обмяк, отцепившись от Курта, и перевалившись на левый бок, согнулся в позу младенца. Одной рукой он прикрывал рану, а другой голову. Сквозь пальцы обильным потоком сочилась кровь черно-бурого цвета.

Марк без тени сомнения знал, что это значило для полицейского. Сейчас его печень превращена в жалкие ошметки, в чертов фарш, и жить ему осталось-то не более десяти минут. Теперь и сам дьявол не поможет ему увидеть свою семью в последний раз.

Курт встал, вытирая глаза рукавом, затем вырвал у полицейского радиостанцию и угостил его несколькими хорошими пинками по незащищенной спине.

– Дай пистолет, – скомандовал он другу.

– Достаточно с него, он уже труп, – рычал Марк.

– Давай быстрее мой пистолет, я в любом случае убью его. Хочешь задом торговать в федеральной тюрьме! – заорал Курт и с силой вырвал оружие из рук Марка, поймав его за ствол.

Он снова повернулся к полицейскому и стал наблюдать, как тот корчится на земле. Первый выстрел был в колено, затем в то место, где позвоночник переходит в таз. Затем Курт обошел жертву с другой стороны и выстрелил в желудок, но тот все еще был жив. В обойме оставались несколько патронов, и он высадил их все до одного, не особо прицеливаясь к конкретному месту. Полицейский больше не шевелился.

– Бери за ноги, его нужно забросить в багажник.

– Да хрен на него, – рычал Марк, прочувствовав, что его мир сегодня разрушился раз и навсегда. – Сука ты!