Пленники острова Стримов

Да, ничего не попишешь, Димка основательно подготовился. При помощи надежной веревки из своего снаряжения, да блока, из него же, ему удалось соорудить весьма приличную канатную дорогу. Грузовую, но в случае крайней необходимости с ее помощью можно будет перевезти и людей. Я, шутя, предложил испытать ее на Витьке, тот почему-то отказался…

– Отпускаю! – приглушенно крикнул я, понемногу ослабляя веревку, поддерживающую блок с привязанным к нему ящиком. Подчиняясь гравитации, тот пришел в движение, плавно поехал вниз.

– Поймал! – послышалось в ответ. – Крепи следующий!

Давненько я так не спал. Точнее будет сказать, мы не спали. Устали все, даже Витька, который хоть и оставался в подземелье, но тоже неплохо потрудился. Он додумался почистить рельсы, подогнал к входу вагонетку. Сам загрузил. Поначалу он немного расстроился, видя, что припасов не так много, как бы ему того хотелось, но новость о том, что у нас еще немного припасено, заметно успокоила толстяка.

Честно говоря, я так устал, что попытался пристроиться на вагонетке, изображая из себя мешок, вот только ничего из этого не получилось, выгнал меня Витька, пришлось идти пешком…

Глава 20. Надо что-то делать

Следующая ночь стала «ночью интенданта». Мы пополняли свою кладовую, переносили припрятанные запасы. Не спешили, не перетруждались. Безо всяких происшествий трижды прогулялись к тайнику, забрали все позаимствованное у пиратов, принесли, спустили вниз. Вид ящиков аккуратно сложенных под стенкой значительно прибавил настроения, родилась и окрепла уверенность – с голоду мы не умрем, как минимум, в ближайшие две-три недели. Вот и все. Обменявшись мнениями насчет того, как долго можно прожить, имея подобный запас провизии, мы разбрелись по своим углам и занялись тем, о чем мечтали – отдыхом. Увлеклись, вне всякого сомнения, увлеклись…

Именно так, с пополнением запасов (ничего не скажу, весьма существенным пополнением!) начался в нашей жизни период полнейшего бездействия. Как-то само собой все получилось, собирались передохнуть сутки, максимум двое, хотели устроить своеобразный уикенд, а он вдруг затянулся. Один день прошел, другой, третий. Время мчалось вперед, а мы упорно ничего не делали, просто часами лежали в спальных мешках, спали или размышляли о чем-то своем, изредка обменивались ничего не значащими фразами, снова лежали, снова молчали.

Как-то все это угнетало. Давило на психику. Изредка появлялись разумные мысли, я начинал подумывать о том, что даже пребывая в добровольном заточении в подземелье можно много чем себя занять. Можно, к примеру, устроить импровизированный тир, выбрать прямой тоннель, сделать подсветку, подучиться управляться с оружием. Можно было найти более мирное занятие – взяться за наведение порядка в наших владениях, а то и вовсе проявить смекалку, собрать простенькую удочку, да хотя бы попытаться наловить рыбы, море, оно ведь совсем рядом. И вообще, было бы желание, можно много чего сделать, а так…

Редкие беседы сводились к единственной по-настоящему интересующей нас теме, любой разговор, с чего бы он ни начинался, заканчивался глобальным и всеобъемлющим вопросом – что делать дальше. Идей как таковых не было, это угнетало сильнее. Разговор заходил в тупик, мы умолкали, закрывали глаза и пытались убедить себя в том, что нужно просто ждать, ждать, когда нас спасут. Пожалуй, не самое лучшее решение, но что поделать, ведь бежать мы уже пытались и что из этого вышло! Покатались на лодочке, с течениями местными познакомились. Собраться с духом да повторить побег еще раз? А стоит ли? Нет, можно было поразмыслить об этом, все взвесить, ведь многое изменилось за истекшее время, появились новые знания, их бы только правильно использовать…

Но нет, мы просто ждали. Лежали и ждали, сами не особо веря в то, что все само собой решится.

Время шло, нас неумолимо затягивало в омут безделья, казалось, нет из него спасения, но неожиданно все изменилось. Причиной перемен стала мысль. Одна зловредная мысль, что возникла у меня в мозгу и накрепко в нем засела. Простая мысль, логичная, она и раньше проскакивала, но не была столь настойчивой. Я все чаще задумывался, что произойдет, когда вернется Константин Михайлович? А он скоро вернется! Хорошо если он обратится к властям, запросит помощь, а если все-таки нет? Пусть я его совсем не знаю, но ребята решительно отметают такую возможность. Обсуждалось уже. Сам он, все сам. Если так, то подойдет он к берегу на своей яхте, причалит. Представить, что произойдет дальше нетрудно. Короткая стычка, пленение, может даже жертвы. Неужели это и есть то спасение, на которое мы рассчитываем?

– Нет, это никуда не годится, мы просто обязаны их предупредить! – назойливая мысль вылилась в эмоциональный крик.

– Кого? – непонимающие взгляды были мне ответом.

– Шефа нашего. Кого же еще! Если я ничего не путаю, то прошло не меньше двух недель с того момента, как все пошло не так. Следовательно, близится тот час, когда он должен объявиться, – я покачал головой, представляя яхту и штурмующих ее пиратов. – Что будет, когда он подойдет к причалу своего (в чем он попросту уверен!) острова?

– Повяжут Михалыча, как пить дать, повяжут, – отозвался Димка, поворачиваясь ко мне. – Потребуют за него выкуп, еще и яхтой завладеют. Согласитесь, просто-таки идеальное пиратское судно, куда там старому сухогрузу! Быстрое, красивое, а еще роскошное. Пираты современности больше на дырявых лодочках промышляют, следовательно, потенциальные жертвы и не догадаются, кто на судне до тех пор, пока всех не перестреляют. Мрачные перспективы!

– О чем я и говорю! Мы не можем просто так лежать и ждать, нам надо что-нибудь придумать, – обрадованный тем, что есть чем заняться, я резво выбрался из спального мешка (нет, раньше тоже было чем заняться, просто сейчас как-то… а, ладно!). – Как мы можем его предупредить?

– Самое простое – позвонить. Всего-навсего нужен телефон. Спутниковый, – пробормотал Витька. – Вот только одна неприятность, нет его, разбили, что называется…

– Да, трудно не согласиться. Я сам видел, как его толстый (Витька, я не про тебя!) в обломки превратил, – Дима последовал моему примеру, выбрался из мешка, встал, разминая ноги. – Вообще я так думаю, у пиратов должна быть хоть какая-нибудь связь! Не бывает в наше время людей без телефонов, моряков без радиостанции. Но справедливости ради должен заметить, пока я за вами наблюдал, не видел у них ничего подобного. Ходят некоторые с «трубками», но это так, игрушки, радиус два-три километра.

– Я тоже полагаю, что-то должно быть. Пираты они моряки, хоть и разбойники, – покачал головой Витька. – А кто в наше время, в здравом уме выйдет в море без связи!

– Значит надо его, ее, телефон, радиостанцию эту, заполучить! – сам ни капельки не веря в реальность того, о чем говорю, выдал я.

Димка хмыкнул и кивнул.

– Хорошая идея, Серега, очень я бы сказал, правильная, вот только один вопрос остается – как? Да, в прошлый раз нам по-настоящему повезло, мы попали в совершенно пустое логово, но ты же не рассчитываешь на то, что нам будет везти и впредь, во всяком случае, настолько сильно. Я даже не говорю о том, что мы понятия не имеем, где эту связь искать…

– Нет, не рассчитываю, – я покачал головой, – такого не бывает. Но я ведь не об этом, я ведь и не о рации, я говорю, что-то делать надо. Не можем же мы оставаться под землей вечность! Надо думать, существуют еще какие-нибудь способы. Не знаю: флаги расцвечивания, азбука Морзе, сигнальные ракеты, дымовые шашки!

– С азбукой, увы, ничего не подскажу, флагов не видел, а вот ракет у нас полно. Да. Штук двадцать будет! Правда, их срок годности давно истек, но я проверял… как-то… раньше. Из пяти две взлетели без проблем, две даже и не пытались, одна взлетела, описала круг в воздухе, в меня целилась, но промахнулась. Два из пяти – отличные шансы, так что если хочется пострелять, пожалуйста, есть белые, есть красные, пару штук зеленых видел. Только это для ночных стрельб. И еще одно – даже если мы ими воспользуемся, не думаю, чтобы это сильно помогло, – он тихо хихикнул. – Представь только, яхта подходит, а мы ракеты пускаем! Да на судне просто решат, что мы перепились или салют устроили в честь прибытия шефа…

– Не обязательно, тут главное действовать грамотно. Будем выпускать исключительно красные ракеты с интервалом в одну минуту, пусть не вся команда, но капитан должен заподозрить, что что-то произошло. Правила судовождения никто не отменял. Красная ракета – опасность! – я почувствовал приступ небывалого трудового энтузиазма (уже второй за время пребывания на острове, влияет на меня этот клочок суши, не иначе). – Предлагаю, собрать все красные ракеты, если найдется, красный дым, фальшфейеры. Отнести все это на пик. Там устроить своеобразный пост и по очереди вести наблюдение за морем. Главное, не выдавать нашего присутствия, до тех пор пока…

– А что, это мысль, – тут-таки согласился Димка, – как минимум, это хоть какое-то действие. Голосую за. Дело не в том, что я верю в благоприятный исход этой затеи, просто у меня уже спина болит целыми днями лежать. Так и сделаем. Только первая вахта моя!

Не переставая удивляться тому поразительному факту, что до сих пор об этом не подумали, как только солнце перевалило за полдень и начало клониться к закату мы (я и Димка, Витьку снова оставили на хозяйстве) забрались на верхушку скалы. Чуть выше границы леса, под одним из больших валунов обнаружилась удобная пещерка, защищенная от дождей, сложили в ней все найденные ракеты. За ними последовали две большие банки, если верить словам Димы – дымовые шашки. Вряд ли они подходили на роль сигнального дыма, судя по цвету упаковки, дым был черным, но выбирать не приходилось, что есть, то есть.

Ближе к вечеру мы распрощались, я отправился в обратный путь, предоставив Диме возможность провести ночь на свежем воздухе. Шел и в нетерпении потирал руки, осознавая, что период полнейшего бездействия наконец-то закончился.

Глава 21. На вершине мира

Звенящая тишина, еще слишком рано для шума. Дремлет лес, даже неугомонные птицы и те не проснулись. Медленно и беззвучно подкрадываются утренние сумерки, наступает волшебное время. Солнце пока не вынырнуло из бездны вод, не взошло оно, лишь собирается, размышляет, вставать или можно еще понежиться там, вдали за горизонтом.

Скоро утро, очень скоро, пока же время застыло на тонкой грани, разделяющей беспросветную тьму и яркий солнечный день. Еще не светло, но слабые отблески уже разбавили темноту ночного неба, с каждой секундой становятся сильнее они, прогоняют отголоски ночи, преломляясь, постепенно проникают под завесу густого леса. В рассеянном свеченье приближающейся зари уже можно различить толстые стволы деревьев, если хорошо присмотреться, можно увидеть ветви, темными комьями на них листья. Черное все, мрачное, мало напоминающее ту приятную зелень, которая радует глаз днем.

Спит лес, не думает он просыпаться, спят деревья, дремлют, чуть вздрагивая, листья, птицы спят, не шуршат, выбираясь из своих норок мелкие грызуны. Один я бодрствую средь сонного царства. Бреду, уклоняясь от толстых ветвей, спотыкаясь о торчащие из-под земли корни. Спешу, дело у меня. Заступаю на вахту, иду сменить Димку. Иду быстро, ну, насколько это возможно, дышу воздухом, размышляю. Прогуливаюсь среди утреннего полумрака, ориентируясь исключительно по блеклым отблескам приближающегося рассвета, полагаясь большей частью на госпожу удачу.

Есть о чем поразмыслить, есть о чем подумать. Нет, действительно, странно все это, непонятно и удивительно, стоит только воплотить в жизнь свою блестящую идею, как она сразу перестает быть сколько-нибудь особенной. Даже чуточку наоборот. Начинаешь осознавать, что нет в ней ничего вовсе, что все это можно было сделать раньше. Понимаешь, что понапрасну потерял столько времени, что вся гениальность задумки на самом деле не более чем разумность мысли!

О чем это я? Да все о том же, о свое идее, об организации наблюдения за пиратами. Действительно, лишь прошлым вечером эта мысль казалась мне верхом гениальности, а сейчас даже думать не хочется об этом. Наверняка вчера я глупо выглядел, расхваливая самого себя. Ведь что я сделал? Ничего. Просто высказал вслух то, что вертелось у каждого из нас на языке.

Неважно все это, главное – идея всем понравилась. Главное – реализована она. Место выбрано, оборудовано. Подготовлены сигнальные ракеты, секунда и они в небе! Нас трое – дежурства по двенадцать часов с поправкой на продолжительность светового дня, не хочется устраивать смену караула на глазах у пиратов, лучше немного задержаться. Занимаем позицию и наблюдаем. За пиратами наблюдаем, за морем. План прост. Видим судно – запускаем красные ракеты, надеемся, что это не останется незамеченным. Очень надеемся…

Трудностей с тем чтобы добраться до вершины скалы не возникло. Вот что значит опыт! На удивление быстро, умудряясь ориентироваться в практически полной темноте, я взобрался на пик, подкрался к дереву, увидел сидящего под ним Димку, растолкал его. Отправил досыпать в подземельях. Сам устроился на его месте, прижался спиной к надежному стволу искривленной, но такой живописной сосны, потянулся, внимательно всмотрелся в восточный край небосвода, приготовился насладиться таинством рассвета.

Неспешно поднимающееся солнце живыми красками набросало божественную картину. Бескрайнее море, синее, теплое, манящее. Вдалеке, медленно плывущие, кажущиеся и вовсе неподвижными, проявились силуэты судов – караван торгового флота. Плывут кораблики всех типов и расцветок куда-то в необозримую даль, везут грузы, ценные, нужные, полезные. Трудятся матросы, обеспечивая сохранность товаров, следят за работой машин. Там на мостике не спит капитан, смотрит он вдаль, вглядывается в окуляры мощного бинокля, контролирует правильность проложенного штурманом курса. Все трудятся, все вокруг при делах и только я, точнее, только мы, сидим в темном подполе, будто трусливые мыши, спрятавшиеся от большого и прожорливого кота. Даже немножечко стыдно…

– Ну ничего, мы ведь не просто сидим! Мы готовимся, мы замышляем! Так что жди, котяра, жди, мы тебе еще покажем…

Мысль, высказанная вслух, заметно подняла настроение. Более того, даже рассмеяться захотелось, так повеселило меня воображение, живо создав набросок, полотно, на котором мыши разбираются с зажравшимся большим и жирным котом.

Скоро растаял мой приглушенный смех, растворился он на фоне утреннего многоголосья. Я улыбнулся, только на этот раз меня бодрило не воображение, то было предвкушение в чистом его виде…

Изрядно потрепанный блокнот открылся примерно посредине. Из глубокого, кажущегося и вовсе бездонным кармана я извлек карандаш. Положил письменные принадлежности на колени, приготовился фиксировать все происходящее. Все подряд. Все, что касается происходящего на острове. Количество пиратов, их перемещение, маршруты. Любые действия. К примеру, вот это… шесть тридцать пять по местному времени, из «логова» вышел Отто. Остановился на крыльце, потянулся, огляделся. Что-то мне подсказывает – нынешнее утро ему не нравится. Откуда я это взял? Просто впечатление, но его можно смело возвести в ранг гипотезы, для этого достаточно воспользоваться оптикой…

Постояв на пороге несколько секунд, Отто вздрогнул и резко повернул голову в мою сторону, можно было предположить, что он догадался о слежке. Вряд ли, далеко я, высоко. В любом случае он быстро повернулся и скрылся за стенами виллы. Я мысленно пожал плечами и переключился на наблюдение за другими частями острова. Внимательно, немного с тоской, осмотрел золотой пляж бухты Омега. Лазурная вода, песок, лодки и часовые. Теперь их было трое. Один расположился в самом центре, расселся просто на песке. Он курил, выпуская густые клубы сизого дыма. Двое его товарищей размеренно вышагивали по берегу.

Северный дот. Утреннее солнце позолотило его. Удивительно, до чего же роскошно выглядит мрачный бетон при удачном освещении! Да и не только бетон. Открылась дверь, добавив колорита пейзажу, в проеме показалась голова пирата, надо же, а она тоже золотая!

Причал. Отчетливо виден догорающий костер, раскаленные угли на берегу. Вокруг него пираты. Двое оперлись спинами о бетонные блоки, третий наклонился вперед, опустив голову на колени. Вне всяких сомнений эти трое – часовые, вот только спят они!

Снова видна вилла и живописные ее окрестности. А это мрачно! Цветными пятнами средь зелени листвы проглядывает строительная техника. Застыла она, замерла: размеренно покачивает огромным крюком кран, грустно поглядывает на него стеклянными глазницами фар экскаватор, обреченно опустил отвал бульдозер. Уныло как-то все это. Так и хочется сказать «мертвая стройка». Никогда не видел ничего более удручающего…

Маяк. Живописная башня, находящаяся просто напротив меня. Что не могло не удивить – светло уже, а на столь удобной для наблюдения точке никого не было. Я даже и не сомневался, есть часовой, есть наблюдатель, вот только спит он на посту самым бессовестным образом. Спрятался где-то внизу, нашел место, где начальство его не увидит.

– Нет, я не возражаю, пусть отсыпается, незачем усложнять мне жизнь. Вот только вопрос, а долго ли продлиться такая идиллия? – пробормотал я, не в силах оторвать взгляда от маяка.

Мысли материальны, особенно мысли, высказанные вслух. Несколько слов, тихо, шепотом и все изменилось. Автоматная очередь вмиг разогнала спокойствие пиратского быта, заставила напрячься меня. Первым делом, подчиняясь невесть откуда появившемуся инстинкту, я рухнул на землю. Выждал минуту, ожидая продолжения, но его не последовало. Захотелось понять, что служило причиной стрельбы, но было чуточку страшно. Два чувства боролись во мне. С одной стороны, не было желания лезть под пули, с другой, жутко хотелось все увидеть своими глазами.

Любопытство победило. Я взглянул на карабин, приставленный к дереву, отмахнулся от желания вооружиться, пополз к восточному краю площадки, туда, откуда открывался лучший вид на лагерь пиратов и где меня не должны увидеть с маяка.