FNaF: Into the pit

Ее мама никогда не красилась и не делала ничего особенного со своими волосами, и у нее была склонность набирать вес вокруг бедер. И все же Сара вынуждена признать, что у мамы была природная красота, которой ей самой недоставало. “Может быть, красота перескакивает через поколение”, – подумала Сара.

– Привет, кексик, – сказала мама. – Я взяла несколько рогаликов. У меня такие, как ты любишь, с семенами. Хочешь, я тебе один в тостер положу

– Нет, я просто возьму йогурт, – сказала Сара, хотя ее рот наполнился слюной при мысли о поджаренном рогалике, намазанном сливочным сыром, – Мне не нужны все эти углеводы.

Мама закатила глаза.

– Сара, в этих маленьких стаканчиках из-под йогурта, на которых ты живешь, всего девяносто калорий. Удивительно, что ты не падаешь в обморок от голода в школе, – она откусила большой кусок рогалика приготовленный для себя, сложив верх и низ вместе, как сэндвич, – Кроме того, – сказала мама с набитым ртом, – ты слишком молода, чтобы беспокоиться о углеводах.

– “А ты уже слишком взрослая, чтобы не беспокоиться о них,” – хотела сказать Сара, но сдержалась.

– Йогурта и бутылки воды будет достаточно, чтобы продержаться до обеда.

– Как хочешь, – сказала мама. – Но этот рогалик восхитителен.

В этот раз Сара добралась до школьного автобуса вовремя, так что ей не пришлось идти пешком. Она сидела одна и смотрела уроки макияжа на своем телефоне.

Может быть, на следующий день рождения мама разрешит ей носить не только тушь для ресниц, ВВ-крем и тонированный бальзам для губ. Она могла получить то, что ей нужно, чтобы сделать настоящую контурную пластику, чтобы ее скулы выглядели более выраженными, а нос менее выпуклым. Профессиональная обработка бровей тоже очень помогла бы. Прямо сейчас она и ее пинцет вели ежедневную битву против бровей.

Перед первым уроком, доставая учебник из шкафчика, она увидела их. Они расхаживали по коридору, как супермодели на подиуме, и все останавливались, чтобы посмотреть на них. Лидия, Джиллиан, Табита и Эмма. Они были болельщицами.

Они были королевской крови, звезды. Были теми, кем хотела быть каждая девочка в школе и с кем хотел быть каждый мальчик в школе.

Они были прекрасны.

У каждой девушки была своя особенность красоты. У Лидии светлые волосы, голубые глаза и румяное лицо; а у Джиллиан огненно-рыжие волосы и кошачьи зеленые глаза. Табита была темноволосой, с шоколадно-карими глазами и блестящими черными волосами, а у Эммы были каштановые волосы и огромные, как у лани, глаза. У всех были длинные волосы, чтобы они могли быть роскошно распущенны по плечам. Девушки были стройными, но с достаточным количеством изгибов, чтобы украсить их одежду в груди и бедрах.

А одежда!

Их одежда была такой же красивой, как и они сами, вся она покупалась в дорогих магазинах больших городов, которые посещались во время каникул. Сегодня все они были одеты в черное и белое: короткое черное платье с белым воротничком и манжетами у Лидии, белая блузка с черно-белой мини-юбкой в горошек у Джиллиан, блузка с черно-белыми полосками у…

– Кто они, пингвины? – Голос прервал восхищенные мысли Сары.

– А? – Сара обернулась и увидела Эбби, свою лучшую подругу с детского сада. На ней было какое-то отвратительное пончо и длинная свободная юбка в цветочек. Она выглядела так, будто должна была управлять будкой предсказаний на школьном карнавале.

– Я сказала, что они похожи на пингвинов, – произнесла Эбби. – Будем надеяться, что поблизости нет голодных тюленей, – она издала громкий лающий звук, а затем рассмеялась.

– Ты сошла с ума, – сказала Сара. – Я считаю, они выглядят идеально.

– Ты всегда так говоришь, – сказала Эбби. Она прижимала к груди учебник по обществознанию. – И у меня есть теория, почем.

– У тебя есть теория на любой счет, – сказала Сара. Это было правдой. Эбби хотела стать ученым, и все эти теории, вероятно, пригодятся ей в один прекрасный день, когда она будет работать над своей докторской диссертацией.

– Помнишь, как мы играли в Барби когда были маленькими? – спросила Эбби.

Когда они были маленькими, у них были розовые чемоданы, наполненные Барби, их различной одеждой и аксессуарами. Они по очереди несли свои чемоданы в дома друг друга и играли часами, останавливаясь только для того, чтобы выпить сок и перекусить крекерами.

Тогда жизнь была такой легкой.

– Да, – сказала Сара. Это было забавным. Эбби почти не изменилась с тех пор, по-прежнему заплетала волосы в те же косы и носила очки в золотой оправе. Брекеты и несколько дюймов роста были единственными изменениями. И все же, когда Сара смотрела на Эбби, она могла, по крайней мере, видеть, что потенциал красоты у нее был. Эбби имела безупречную кофейно-кремовую кожу и поразительные карие глаза. У нее было изящное, стройное тело, даже если оно скрывалось под отвратительными пончо и другой мешковатой одеждой; после школы она посещала уроки танцев. У Сары не было красоты, и это мучило ее. Эбби же была красива, но недостаточно, чтобы обращать на это внимание.

– Моя теория, – сказала Эбби, оживляясь, как всегда, когда читала лекцию, – заключается в том, что раньше ты любила играть с Барби, но теперь, когда ты слишком взрослая для них, тебе нужна замена Барби. Эти пустоголовые модницы – твоя замена Барби. Вот почему ты хочешь играть с ними.

Играть? Иногда казалось, что Эбби все еще маленький ребенок.

– Я не хочу с ними играть, – сказала Сара, хотя и не была уверена, – Я слишком взрослая, чтобы играть с кем-то. Я просто восхищаюсь ими, вот и всё.

Эбби закатила глаза, – А чем тут восхищаться? Тот факт, что они могут сочетать свои тени для век с их нарядами? Если позволишь, я продолжу восхищаться Марией Кюри и Розой Паркс.

Сара улыбнулась. Эбби всегда была такой занудой. Симпатичный ботаник, но все же ботаник. – Ну, ты никогда особо не интересовалась модой. Я помню, как ты обращалась со своими Барби.

Эбби улыбнулась в ответ, – Ну, был один, которого я побрила наголо. А еще была та, с волосами зеленого цвета и волшебным маркером, она выглядела как какой-то сумасшедший суперзлодей, – Она пошевелила бровями, – Вот если бы эти маленькие королевы позволили мне так с ними играть, я бы заинтересовалась.

Сара рассмеялась, – Это ты у нас суперзлодей.

– Нет, – ответила Эбби, – просто умник. Вот почему я намного веселее, чем эти чирлидерши, – Эбби слегка помахала рукой и поспешила в класс.

За обедом Сара сидела напротив Эбби. Была пятница, день пиццы, и на подносе Эбби лежал один из школьных прямоугольных ломтиков пиццы, чашка фруктового коктейля и пакет молока. Школьная пицца была не самой лучшей, но все равно это было пиццей, а пицца всегда хороша. Правда слишком много углеводов. Вместо этого Сара зашла в салат-бар и заказала зеленый салат с нежирной заправкой из винегрета. Она любила салат с соусом «Ранчо» гораздо больше чем винегрет, но в «ранчо» было гораздо больше калорий.

Другие дети за столом были занудами, которые торопились с обедом, так как хотели поиграть в карты до звонка. Сара знала, что красавицы называли этот стол столом неудачников.

Сара ткнула в салат тупой пластиковой вилкой, – А что бы ты сделала, – спросила она Эбби, – если у тебя было миллион долларов

Эбби усмехнулась, – О, это просто. Сначала я бы…

– Подожди, – сказала Сара, потому что знала, что именно Эбби собирается сказать, – Ты не можешь отдать их обществу защиты прав человека, бездомным или кому-то еще. Деньги нужно просто потратить на себя.

Эбби улыбнулась, – И поскольку это воображаемые деньги, я не должна чувствовать себя виноватой.

– Вот именно, – сказала Сара, хрустя морковкой.

– Хорошо, – Эбби откусила кусочек пиццы и задумчиво прожевала, – Ну, в таком случае я бы использовала деньги для путешествий. Сначала в Париж, я думаю, с мамой, папой и братом. Мы останавливались бы в дорогих отелях, ходили на Эйфелеву башню и в Лувр, ели в лучших ресторанах, пили кофе в дорогих кафе и наблюдали за людьми. А что бы ты сделала?

Сара принялась гонять салат по тарелке, – Ну, я бы точно профессионально отбелила зубы, сходила бы в один из элитных салонов, подстриглась и покрасилась. Блондинка, но реалистично выглядящая блондинка. Я получала бы процедуры по уходу за кожей и преображение лица с действительно хорошим маникюром, а не дешевым аптечным видом. И мне сделают операцию на носу. Есть и другие косметические процедуры, которые я хотела бы иметь, но я не думаю, что они будут делать их на ребенке.

– И они не должны этого делать! – сказала Эбби. Она выглядела потрясенной, как будто Сара сказала что-то очень плохое, – Серьезно, ты готова пройти через всю эту боль и страдания только для изменения внешности? Мне удалили гланды, и это было ужасно. Я больше никогда не буду оперироваться без надобности, – она пристально посмотрела на Сару. – Кстати, что у тебя с носом?

Сара поднесла руку к носу, – Разве это не очевидно? Он огромен.

Эбби рассмеялась, – Нет, это не так. Это просто обычный нос. Красивый нос. И когда ты думаешь об этом, есть ли у кого-нибудь действительно красивый нос? Носы немного странные. Вообще-то мне больше нравятся носы животных, чем людей. У моей собаки очень милый нос.

Сара бросила взгляд на столик красавиц. У всех были идеальные крошечные носы, очаровательные маленькие пуговки. Ни одного картофельного носа в этой связке.

Эбби посмотрела на стол, на который смотрела Сара. – О, опять пингвины? Ладно, дело в том, что пингвины могут быть милыми, но все они выглядят одинаково. Ты – личность, и ты должна выглядеть как личность.

– Да, я уродливый тип, – сказала Сара, отодвигая тарелку с салатом.

– Нет, симпатичная особа, которая слишком беспокоится о своей внешности, – Эбби протянула руку и коснулась предплечья Сары, – Ты очень изменилась за последние пару лет, Сара. Раньше мы часто говорили о книгах, фильмах и музыке. Теперь все, о чем ты хочешь говорить – это о том, как тебе не нравится твоя внешность, и о всей одежде, прическах и макияже, которые ты хотела бы себе позволить. И вместо того, чтобы иметь на стене милых зверюшек, как ты привыкла, у тебя есть фотографии всех этих тощих моделей. Детеныши животных нравились мне гораздо больше.