Дорогой скорби: «Долиною смертной тени»

Губы эльфийки сжались от злобы, её глаза выражают ожесточённый взгляд, «касающийся» лица ревнителя, а в мыслях её образы страшной казни нарушителя плотского спокойствия. И чтобы показать всю силу своего бога, своей веры, с её рта слетает речь крика:

– Хорошо, жрец! Если ты желаешь испытания, то оно тебе будет! Приходи завтра и мы принесём жертвы. Это я тебе говорю, как Верховный Матриарх своего культа, как та, которая несёт слово своего господина!

Царица злобно фыркнула и развернулась, спеша уйти прочь и за ней ломанулся весь штат её жрецов, да и кто-то из народа, но часть осталась. Эти люди и эльфы смотрят на Варкут’нель-Гайна протрезвевшими глазами, пелена плотских страстей ниспала, когда они увидели уничтоженное лицо Ильгамеша, как он пришёл во вражеский стан и дерзнул самой жене царя и то, что она ему подчиняется.

– Какому Богу ты служишь? – вылетел вопрос из толпы малочисленного народа. – Кто за тобой стоит, что даже царица тебя слушает?

– Мой Бог – Единый, – грозно дал ответ Варкут’нель-Гайн и начал проповедь на том месте, где ещё не так давно воспевался Ильгамеш.

В этот момент к Крону подошёл высокого роста мужчина в светлой накидке и которая закрывает его лицо и чёрный длинный волос, но гоблин узнал его по запаху и золотому кольцу.

– Гоблин, это ты ходил с Азариэлем? – спросил человек.

– Ну что-то вроде этого? А это тот, который Ариан? Я помню тебя, когда златокожий был в печали и гонял меня по розе.

– Передай ему, что бы он встретился со мной к северу от горы, – мужчина чуть наклонился, чтобы его шёпот был слышен гоблину, как ему казалось. – Гора Каримиль не так проста, как кажется.

Глава десятая. Испытание на горе Каримиль

Полдень следующего дня.

Народ из города, с помощью магических телепортаций, медленно стекается к югу коловианского нагорья. Те люди, меры и аргониане с катжитами, которые могли себе позволить услуги чародеев, чтобы те перенесли их к месту великой встречи, толпятся на вершине небольшой горы. Переговоры и гулы, крики и песенно-молитвенные завывания – всё это окружило ореолом вершину горы, на которую ведёт витая лестница, с большими ступенями.

– Сегодня, Ильгамеш и Молаг Бал покажут силу! – этот крик и подобные ему по смыслу слышны практически отовсюду и кажется, что тут нет тех. Кто не разделяет это «победоносное» мнение.

Тут на довольно приятной вершине невысокой горы, где устроено специальное ложе для жертвенников, присутствует и царская чета. Правитель города в красивых торжественных одеждах – длинный белый камзол, расшитый золотом и с серебристыми манжетами, да пуговицами, дорогими чёрными сапогами и брюках из морровиндского шёлка. Он гордо озирает свой народ – вельмож, господ и торговцев, что собрались подле него. Близко, но не совсем рядом, можно увидеть лесную эльфийку, которая в свой пышный волос вплела несколько цветков – красных и белых роз, а на самой девушке цвета воронового крыла платье, на плечи ложиться дорогой атласный плащ. Утончённые пальцы дамы украшены золотыми кольцами, а запястья браслетами. Её окружает целый сонм жрецов, глаголющих и прыгающих, беснующихся и бьющихся о землю. Все они собрались со стороны первого жертвенника – груды камней на который положена туша барана, закланного на испытание. Под жертвенный алтарь бросают лепестки драгоценного лаврового листа, медные и серебряные монеты и блестящие камни, явно пытаясь задобрить Молага Бала и призвать его на помощь. Но виднеется ещё одна фигура рядом с эльфикой – это маленькая девочка, лет десяти в тёмном платьишке, идущая за своей матерью.

По краям каменного ложа закреплены держатели для факелов – металлические конструкции в которых закреплены куски дерева, потушенные для чистоты состязания. Неотёсанный камень ныне стены этой «комнаты» без крыши, где собралось множество народа – не менее полусотни вопящих и галдящих сторонников Ильгамеша, которые сторонятся другой стороны места жертвоприношения.

В противовес большинству встал один человек – единственный, кто призывал отказаться от мерзкого культа, единственный кто пошёл в Рихад, чтобы образумить народ. Варкут’нель-Гайн стоит в противоположной стороне, опираясь на свой посох, укутанные в простой плащ и тёмную рясу. Когда он увидел царя и царицу, как они повелительно раздают команды к приготовлению и взирают на него, как на ничтожество, сделал пару шагов вперёд и трепетный народ отстранился назад.

– Стоять! – крикнула Эизваэль собравшимся. – Это обычный старик, чего его бояться!? – девушка стала идти вперёд, откинув свой меховой плащ, показывая гладкие плечи и татуировку в виде двух крыльев; она протянула руки к Варкут’нель-Гайну, грозно заговорив. – Пора начать наше испытание, старик. Знай, что сегодня ты потерпишь поражение, ты слаб, Ильгамеш же силён!

– Хорошо ты говорить умеешь, – тихо полилась речь ревнителя Единого. – Но так ли сильна твоя молитва? Давай посмотрим, чей Бог истинен.

Эизваэль, как верховная жрица начала молитву. Он одним движением приказала слугам нарисовать круги и мистические символы из даэдрических знаков, затем одним взмахом кинжала исцарапала себе грудь и разрезала лямку платья. Вздев руки к небу, она, страстно и гневливо стала требовать у объекта страсти низвести огонь:

– О пророк Ильгамеш, пророк принца силы и хитрости, мы просим тебя попалить жертву нашу, за тебя приносимую!

В ответ хмурые пасмурные небеса лишь молчат, ничего не отвечают, а только безмолвно «глазеют» на то, как Матриарх взывает к небу и никакого огня не сходит с высоты.

– Ильгамеш! Ильгамеш! Ильгамеш! – стали кричать люди, но их пророк и ложный бог молчалив к их пламенным мольбам, на что Варкут’нель-Гайн ехидно и тихо выговорился:

– Всё только начинается.

И пока Варкут’нель-Гайн стоит тут за правду, его думы направлены к тому, кто мечом и огнём выступает против нечестивого служения врагов. У подножья горы Каримиль, в тайне от глаз остальных, собралась небольшая группа. Альтмер в чёрном панцире, норд в кожаной куртке тёмного цвета и с арбалетом, гоблин с камзолом и коротким самострелом, светловолосый северянин в стальной броне и наточенной секирой и высшая эльфийка в одеждах зелёного цвета. Перед ними высокий сводчатый вход под гору, обложенный по углам камнями.

– Все готовы? – спросил Ариан, кладя болт на ложе арбалета. – Азариэль, Готфрид, вы идёте вперёд. Гэ’эль ты с магической поддержкой, а мы с Крогом вас прикроем.

– И шо же там нас ждёт?

– Гоблин, лучше сосредоточься, – гневно произнёс Ариан. – Нас ждёт множество противников.

– Ой да ладно те, – сплюнул Крог. – Какой-то ты больно дутый. Ничё, пройдёмся, постреляем и побъём всех гадов.

– Гоблин, мне бы твой оптимизм, – гаркнул Ариан.

Азариэль, нанёсший ядовитое боевой масло на клинок, понимает обеспокоенность Ариана. Вчера, Крог принёс страшную новость – под горой Каримиль враги планируют открыть портал в Обливион, а сами руины станут оплотом для вторжения сил старого извечного врага. Они собираются проникнуть во глубины горы, чтобы разорить нечестивые обиталища и разрушить чёрный портал и Азариэль, стяжав ненависть к замыслам культа и по утерянной Лире, готовиться обрушить свой гнев на сектантов. Со вчерашнего дня болезнь слегка отступила, хоть и держит его холодной колкой рукой за горло и вселяет трепет перед солнцем.

Рядом с ним идёт его стрый друг – Готфрид, заточивший секиру и приготовивший пару метательных копий за спиной. Он так и не успел поговорить с другом, обмениваясь только короткими фразами. Тут же и Гэ’эль – эльфийка, чьими магическими стараниями и была отогнана зараза, и с которой он ночь провёл в бесконечных беседах о детстве, взрослении и проблемах Тамриэля. Он даже не подозревал, что с ней у него столько общего – оба они любят живопись, сходят с ума по южноваленвудской музыке, обожают мистические пейзажи Морровинда и заворожены

Но Крог, отправленный магами города по уговорам и плате Варкут’нель-Гайна, вовремя добежал до своих и рассказал обо всём, поведал о задании Ариана и о том, что слуга Единого готов столкнуться с культом в состязании. И Азариэль с подругой отправились в путь. Эльфийка телепортировала их к точке и координатам, которые сообщил Ариан и встретился с ним и Готфридом. Больше деталей он не в силах вспомнить – слишком много моментов за последнее время и силы… странным образом душевные и телесные силы покидают его, хоть он и слабо чувствует Сангванаре Вампирис.

– Азариэль, ты как? – подошла Гэ’эль к бывшему рыцарю и погладила его по плечу, проводя ладонью по рубахе. – Ты весь холодный.

– Со всё нормально, – чуть улыбнулся парень. – Всё хорошо.

– Так, оставьте свои полюбушки. – Нервно выругался Ариан; все на него бросили взгляд, но ему нет дела – там приносят в жертву девушку, еретики готовят свои мерзкие ритуалы, да и память о погибшей жене сидит острой иглой у сердца и каждое напоминание доставляет боль. Почти каждый здесь присутствующий понимает это, а Крог решил просто молчать, чтобы не получить по шее.

– Готовы лютовать, – подтвердил общую готовность Готфрид, встретив кивки остальных.

Отряд шагнул на встречу подземной тьме и Гэ’эль зажгла свет магического светила, который сошёл с её прекрасных рук. Длинный каменистый коридор, с неотёсанными скальными стенами стал дорогой для команды и они медленно идут вперёд – Азариэль и Готфрид впереди, посередине эльфийка и гоблин с Арианом позади. Уши ловят только звуки капель воды, падающих с потолка на сталагмиты и хоть немного рассеивающие безмолвие.

Впереди раздался странный шёрох, что-то мелькнуло в покрове подземной ночи и Гэ’эль направила туда второй светящийся шар. Он попал прямо в голову тому, кто готовился атаковать из тени – существо взвизгнуло от боли в глазах и попятилось назад и только Азариэль поднял меч, для атаки, его пронзительным криком остановил Крог:

– Стой, лишенец! – гоблин пронёсся среди остальных и подвёл то самое существо, показывая его большую клыкастую морду, тёмно-зелёную кожу и сгорбленное дрожащее от страха тело. – Это же мой собрат. Сечас я с ним побалакаю.

Пару минут он общался на своём гоблинском языке с представителем собственного рода, а когда закончил, то показал выход пещерному жителю и отпустил его. Перед отрядом предстал не невозмутимый Крог, а пылающий гневом злобный гоблин, каждое слово которого содержит концентрат ненависти:

– Он сказал, что ранее тут обитали мои родичи, но притопали злые гады и побили их. Он последний кто остался живёхонек. Вот твари, всех порешаю, всех пущу под болт!

– Тише, – подошёл к Крогу Ариан и положив руку на плечо пытается успокоить гоблина, но тот лишь резко её смахнул и гаркнул:

– Отвали! Я всех побью!

Отряд пошёл дальше, только на этот раз быстрее и с рвением, и через три минуты они встретили первых врагов. Закованные в демонический эбонит с двуручными клинками наперевес дреморы, с тёмной кожей и насыщенно-синими татуировками охраняли большую деревянную дверь, к которой вели самодельные ступени из сложенных кусков камня.

Крог пропихнулся вперёд и с ложа его самострела устремился болт, пробивший вражий панцирь в области груди, отправив душу врага обратно в Обливион. Гэ’эль же поступила более милосердно – с её рук сорвался тёмно-фиолетовый поток энергии, окутавший физическое тело дреморы и пославши его в Хладную Гавань.

– А в бездну скрытность! – махнул Ариан, не выдержав давления в душе, которое давно взывало к битве, горячей кипящей битве. – Превратите дверь в щепки!

Эльфийка направила огненный кулак прямо в дерево и спустя мгновение преграды не стало – она обернулась в салют пылающих головёшек. Азариэль и Готфрид устремились в открывшийся проход и встретились в врагом… тут нет культистов, нет сектантов Ильгамеша, лишь вопящие порождения тьмы. Крокодильи пасти даэдротов разинулись, чтобы изничтожить двух воинов света, но тут же захлопнулись, когда по ним стали бить меч и секира бывших рыцарей. Летучие мыши-переростки сорвались с потолка и волной попытались накрыть противника, но психическая энергия Гэ’эль стала дождём осколков льда, что «закрыли» воздушное пространство и вихрем десятков острозаточенных льдин пронзили летающих тварей. Крог и Ариан по навесной открыли огонь из арбалетов, поражая подступающие отряды нечестивых тварей – скампов.

– Прорываемся! – с хрипом кричит и опустив лезвие секиры на даэдрота, отправил его в небытие.

Азариэль двинулся вперёд, крутясь с мечом, отбивая выпады бритвенолезвийных когтей монстров и нанося им смертельные ранения пляшущем лазурью клинком. Альтмер продвинулся вперёд, выхода за пределы коридора и попал в главное место под горой, её сердце.

– Вот это, – удивился Азариэль, на слова у него не хватило времени – противник залпом стрел попытался покончить с ним, но магический щит, выставленный Гэ’эль рассеял снаряды вражеских лучников.