Марта

И затихает, понимая, что таки, да. Вспомнила его недавний поход на кладбище, его сегодняшний приезд, словно случайный. Он же твердил, что его сюда привела непонятная сила, не поверила. Решила, как всегда, лжет. У него же нрав такой, соврет, глазом не моргнет.

Опустошенная, она медленно садится на кровать, нервно приглаживая волосы. Как сердце не угадало? Почему коварное молчало? Почему не оборвалось, ведь столько раз виделись.

– Ты только что уверяла меня, будто все о нем знаешь. Плутуешь, как всегда. – Сильван суетился, лихорадочно потирая руки. – Думаю, ты знаешь, что наше соглашение уже потеряло силу. Вы сговорились с этим жуликом меня надуть. Оставайся, а мы с ним уходим, некогда нам здесь рассиживаться. – Злорадно улыбается. – Хороший сынок у тебя, благовоспитанный. Нечего сказать, весь в бабку. Ничего, ничего, там воспитается, пару сотен годков посидит в чане на огне, станет, как шелковый.

Мыслей угрюмых череда роится в озабоченном сознании женщины.

– Стой! – Хватает его за рукав. – Ты говорил, что тебе одинаково, чью душу с собою взять. Мне нынче предлагал. Знаешь, я согласна. Все равно здесь одна, а там хоть ты рядом будешь. Давай оставим парня в покое, на кой, он тебе нужен. Какой с него толк! Заберем кольцо и вместе бросимся под землю, на тот свет. Представляешь, как весело нам будет! Вот гульнем тогда!

Сильван скривился недовольно, – да весело уже не будет, его душа за долг карточный обещана другим, так что толку мне и впрямь никакого. Тебе придется в их распоряжение поступать, а они играться не будут, скверные, скажу по секрету, черти. Уж если в их руки попасть, не жди послабления. – Засомневался. – А, может, и, в самом деле, вместе что-то придумаем, и ты со мной останешься. Эх, погуляем тогда! Согласен! Так оно даже и лучше. Эх, и глупая же ты, Марта, во имя кого жизнью жертвуешь. Случись бы с ним такое, ни за что не помог бы тебе.

– Откуда ты знаешь? – торопливо оглянулась в последний раз по избе. – Просьбу мою выполни на прощание и все, я твоя! Пошли! – шагнула отчаянно за порог.

***

– Марта? И не одна? Снова с очередным кавалером. Меняешь их, словно именитая дама перчатки. – Горько усмехнулся Антон, когда возникла перед ним неведомо откуда. – Резвишься все? Все шутишь? Не успокоишься никак.

Она, ошеломленная, обращается к Сильвану, – разве об этой встрече тебя просила? Ни к чему нам сейчас лишние проводы.

Нехотя сдвинул плечами. – Ты пожелала, я сделал. Разберись сначала в своих мыслях. Кстати, зная твою подлую натуру, подстрахуюсь. Чтобы не наделала глупостей, я неотступно рядом буду, вон за тем деревом. А чтобы не затянулось надолго ваше свидание, нить твоей жизни у меня в руках останется, по ней каплями душа твоя будет уходить ко мне. Так что поспеши со своими последними делами. Не забывай, ждет нас дорога впереди. Пора домой!

Антон слушал, не понимая значения слов,

– Что за чушь несет твой странный приятель, и что за тон капризный у него?

– Ухожу я! В один конец тропа моя. – Молвит тихо, едва слышно, виновато опустив покорный взгляд. – Это наше с тобой последнее свидание. Ты пойми, тебя тревожить не хотела, так получилось. Глупо все как-то… Да, и не друг он мне вовсе, а так, – рукой махнула вяло.

– Вижу, далеко собралась? – едко щурит лукавый взгляд.

– Увы, оттуда нет возврата, – улыбнулась в ответ горько. – Прощай! – Оборачивается, чтобы уйти.

Рука его тихонько на плечо женское легла. – Прости! Я не хотел тебя обидеть, что опять случилось?

Склонилась щекой к его ладони, глаза прикрыла. – Долго сказывать, да и надо ли? Злые языки молчать не станут, сам все потом узнаешь о непростой моей судьбе. Скажу только, что это сам Дьявол из Преисподней, я за ним следовать долж-на. Поверь, с этим не шутят, это и впрямь мои последние минуты на земле.

– В глупые сказки я не верю. – Легонько за плечи повернул к себе. – Думаешь, если прячешь от меня взгляд, не замечу глаз печальных. Вижу, сердцем маешься, за мою обиду, за свой обман, все-таки, каешься. Ты сегодня такая…

– какая? – шепчет, не поднимая головы.

– Да никакая, смирная чересчур, на удивление. И такая… родная.

Волосы упали на плечи дрогнувшие, тень легла на лицо побледневшее. – Ты тоже другой сегодня.

– И я такой же, никакой, словно в тумане. При тебе теряюсь, делаюсь сам не свой. Что за власть у тебя такая надо мной?

Осмелилась поднять взгляд безропотный, и вмиг ее дыхание неслышное переплелось с дыханием его горячим. Тянутся глаза к его глазам и губы трепетные чуть слышно шепчут.

– Не обижайся на меня, жена, не заберу его с собой, тебе оставлю, дай лишь напоследок наглядеться.

– Ты разве не знаешь, я не женат. Не смог тебя из памяти убрать. – Переплетаются хмельные взгляды, сплетаются жадные руки.

– Ты один? – замирает от счастья.

Утвердительно качнул головой, утонув лицом в шелке ее волос.

– И я одна, не замужем. И не была. Только ни к чему все это, мне уходить пора, не держи и не зови, мне и без того так тяжело!

– О чем ты? Мы уже вдвоем, кто нам мешает?

– Не поправить того, что уже случилось, сам видел, времени отпущено мне мало.

– Что ты говоришь, – шепчет чуть слышно, – не понимаю, – вдыхая знакомый аромат, щекой прислоняясь к ее щеке.

– Чем жил все это время, чем живешь, хотела бы знать и не смогу, поздно! Гляжу на тебя, и сердце на части рвется, упустила я свою птицу счастья, растаял след ее за далью дней непрожитых.

Склонилась ему на грудь. Поднял лицо руками, пристально глядя в глаза.

–Мы еще будем счастливы, правда?

Качает горько головой. – Увы! Круг жизни моей замкнулся, что судьбой отмеряно, прожито. Больше не прибавит мне годков кукушечка. – Опустила взгляд. – Жаль, все, что не сбылось, там уже не сбудется. Променяли свою любовь я на разлуку, а ты на печаль.

– О чем ты, родная, не слышу, не понимаю, – касаясь губами ее глаз. – Ты вся дрожишь? Тебе холодно?

Марта, всхлипнув нечаянно, бережно притрагивается к его лицу.

– Жизнь пробежала, что вода сквозь пальцы. Утекшие годы стали рекой, что истощала, обратилась вдруг в лужу и высохла в одночасье. Судьба моя уже не разбавится твоей любовью, не омоет душу тихою радостью.

Если бы ты знал, как холодно и одиноко, как плохо было без тебя, прошу лишь, думай обо мне, хоть иногда!

Обнял за плечи, прижал к себе, в плечо, уткнувшись лицом.

– Я так часто вспоминаю встречу нашу последнюю. Я каюсь, что тогда твоим словам поверил, слабость проявил неуместную.

– Об этом знаем только ты да я, судить не будем. Я была тоже неправа.

– Безволие души ничем не оправдать, как тяжко жить с любовью неотвеченной?

– Прошу, разлюби, если сможешь, а не сможешь, прости! Прости, что отреклась от твоей любви, поспешив душу на замок закрыть, и что забыла свою любовь забыть. Случай позвал вдогонку броситься следом за тобой, но мое счастье оказалось в чужих руках. Помнишь, ты был тогда с другой, я, гордая, отступила. Прошу, прости за те слова надуманные. Пока сердце не замерло, скажу, я так тебя люблю.

Как часто в грезах виделось; лишь только начнет темнеть, и теплый вечер упадет на землю, ты придешь ко мне, неслышно подойдешь, сядешь рядом, в глаза мои посмотришь и скажешь тихо, – я люблю тебя.

– Я люблю тебя. – Горячим дыханием своим греет щеки озябшие.

– Скажи еще, в словах твоих так сладко раствориться.

– Марта! – голос юношеский дерзкий. – Как ты оказалась здесь вперед меня?

Оглянулась, растерянная, Трофим, разгоревшийся от быстрой езды, спрыгивает с коня и бросается к ней, хватает ее за руки. – Я тебе обещал, что найду сам твоего сына, не доверяешь, – горько шмыгает носом.