На третий взгляд, или Написанному верить!

–– Иэ-э-эх! – в сердцах махнул рукой грустный шеф-повар. – И зачем вы так упорно добиваетесь моего увольнения?! Ну что вам это даст? Я же в прошлый раз перед вами дважды извинялся. Неужели недостаточно? Далась вам эта утка! Хотите, я для вас свиную отбивную приготовлю? За счёт заведения! Или люля-кебаб из молодого барашка? А хотите…

–– Хочу!! – неожиданно выпалил Игорёша, не выдержав стремительного дяденькиного напора.

«Главное, чтобы желудок выдержал», – успело пронестись у меня в голове.

–– Можете не сомневаться – он и не такое выдерживал, – внезапно встрял в разговор официант, по-видимому, желая поднять мне настроение.

–– А вам-то откуда это известно? – опешила я, уже начиная привыкать ко всё возрастающему числу телепатов на душу населения.

–– Ну как же… – замялся официант. – Неоднократно имел возможность самолично в этом убедиться.

–– Тогда под вашу личную ответственность, – злорадно выпалила я.

–– О чём разговор! – сразу повеселел тот.

–– Гутя, тебе не кажется, что персонал здесь какой-то своеобразный, если не сказать странный? – заговорщицким шёпотом поинтересовался Игорёша, когда мы остались одни. – Как ты считаешь? Вероятно, это специфика данного ресторана.

–– Вероятно, – с готовностью согласилась я.

Вообще, скоропостижно помудрев, я пришла к выводу, что с мужьями лучше не спорить. Проще и экономичнее соглашаться со всем, что они говорят (даже если это полная чепуха), но поступать по-своему. Меньше хлопот и больше возможностей, а главное – все довольны и в доме безоблачная погода. А для вас что важнее – мир и согласие в семье или ваша правота?

Мои небрежные манипуляции вилкой и Игорёшина усердная работа челюстями были прерваны появлением нового лица.

Мужчина средних лет с ухоженной испанской бородкой, одетый в бордовый велюровый пиджак со стразами и брюки «дудочкой», манерно поклонился и со странным акцентом, слегка картавя, произнёс:

–– Разрешайте приглашайт ваша спутница на танец?

Игорёша, оглядев «стилягу-иностранца» с ног до головы, ехидно уточнил:

–– Эта дама никакая не спутница, а моя законная жена.

«Иностранец», поклонившись ещё манернее, сбивчиво забормотал, старательно налегая на глаголы и личные местоимения:

–– Я понимайт, я знайт, я приглашайт со всем моим уважением к ваша дама…

–– Да я не против, – смилостивился Игорёша, – но моя дама уже давно предпочитает наблюдать, а не участвовать.

Я действительно не собиралась танцевать, но Игорёшина бесцеремонность так разозлила меня, а учтивость «иностранца» так тронула, что я с демонстративной поспешностью вскочила со стула и, обернувшись к Игорёше, вежливо съязвила:

–– Отчего же, дорогой? Я с удовольствием поучаствую.

Краем глаза я успела заметить, как у Игорёши вытянулось лицо, и он едва не подавился вилкой.

«Это тебе за твои обжимания с «цаплей» в ресторане», – мстительной эсэмэской проскочило у меня в мозгу.

Надо отдать должное «иностранцу» – ему отлично удавалось вести партнёршу, то есть меня, и пахло от него красивой заморской жизнью и дорогим французским одеколоном.

–– Вам известно, что вы н-невообразимо оч-чаровательны, н-неподражаемо об-бворожительны и н-невероятно ос-слепительны? – при очередном повороте страстно выдохнул мне в самое ухо «иностранец» на чистейшем русском языке, не допустив при этом ни одной ошибки.

–– С этого момента – да, – не растерялась я.

–– Выходит, ваш муж самым бессовестным образом скрывал это от вас, – печально констатировал он.

–– А может, он сам об этом не знал? – заступилась я за Игорёшу.

–– В таком случае ему срочно следует обратиться к специалисту, хотя… думаю, всё чересчур запущенно и здесь не обойтись без целого консилиума профессионалов.

–– Ситуация настолько безнадёжна? – прямо-таки ужаснулась я.

–– Ну, насколько она безнадёжна, во многом зависит от вас, – лукаво блеснул антрацитовым глазом «иностранец».

–– От меня?!

–– А что удивительного в том, что ваша судьба зависит от вас? Или, может, вы не считаете, что ваш муж каким-то образом причастен к вашей судьбе?

Нет, этот «иностранец» чем-то определённо напоминал мне магистра.

–– Вы случайно не знакомы с Аристархом Аскольдовичем Бесфамильным? – как всегда совершенно невпопад ляпнула я.

–– Безымянным, – слегка укоризненно исправил меня «иностранец», высоко и весомо вскинув правую бровь. – Увы, не знаком. – И, помешкав секунду, с нажимом прибавил: – Но когда речь идёт о магистре, этот факт ровным счётом ничего не значит и… ничего не меняет. Вы не могли этого не заметить. – В его взгляде вспыхнул риторический вопрос.

Музыка, как в плохой комедии положений, прекратилась в самый неподходящий момент, и мне пришлось вернуться к Игорёше, не получив от «иностранца» никаких дальнейших объяснений. Впрочем, я уверена, что он сказал только то, что намеревался сказать, ни словом больше. Из подобных субъектов невозможно вытрясти ничего лишнего. Они говорят и действуют по заложенной в них программе. Нажимать на клавишу бесполезно – на экране всё равно ничего не появится.

Игорёша, кажется, собирался насупиться, но в последний момент передумал, изобразив что-то вроде барсучьего оскала, означающего вежливую улыбку. Что ж, и на том мерси.

Между тем наш официант, в очередной раз вынырнув из ниоткуда, поставил перед нами небольшую жёлтую бутылочку, запечатанную внушительной сургучной печатью. На этикетке была изображена колода карт, рассыпанная по золотистому шёлку, и кружевная дамская перчатка, стянутая у основания массивным перстнем, с глазом вместо камня. Под этим рисунком была какая-то странная надпись из иероглифов, выстроенных в форме лабиринта.

–– Это вам подарок от вашего знакомого, – объяснил он, усиленно изображая глазами фейерверк.

–– Какого такого знакомого? – в упор не заметил его усилий Игорёша, подозрительно разглядывая бутылку. – И откуда он взялся?

–– Откуда взялся – не знаю, но сидел в противоположном конце зала и ещё пригласил на танец вашу даму, – слегка расстроился официант, неуверенно покосившись в мою сторону.

–– Моя дама… то есть я хотел сказать, моя жена, – недовольно поморщился Игорёша, – не имеет никакого отношения к этому типу, да и я с ним более чем незнаком.

–– Но он сам назвался вашим знакомым, я здесь совершенно ни при чём, – окончательно смешался бедный малый, тоскливо переминаясь с ноги на ногу. – Я всего лишь передал вам его подарок. Если посетитель обращается ко мне с подобной просьбой, я не могу ему отказать. Это входит в мои обязанности.

–– К счастью, в мои обязанности вовсе не входит принимать подобные подарки, – Игорёша презрительно ткнул пальцем в загадочную жёлтую бутылку и злорадно добавил: – Поэтому настоятельно рекомендую вернуть сей сомнительный предмет обратно его владельцу.

–– Но это невозможно, – испуганно всплеснул руками официант, – во-первых, он уже ушёл…

–– Ну а во-вторых? – начал терять терпение Игорёша.

–– В сложившихся обстоятельствах вполне хватит и «во-первых», – неожиданно резко отрезал тот.

–– На какие обстоятельства вы изволите намекать? – начал медленно пузыриться и пускать пар Игорёша.

Я решила, что сейчас самое подходящее время вмешаться в разговор, грозивший перерасти в настоящий конфликт ресторанного значения, и предприняла отчаянную попытку его предотвратить.