Con/tract. Кон/тракт

Алексис мельком взглянула на мою голову, заставив ненароком коснуться серебряной пряди волос.

Между нами наступила неудобная тишина.

За спиной резвились пара мальчишек с летающими комками бумаги, которые с каждым движением их рук меняли форму.

На лестничных проёмах несколько человек ездили на перилах, также используя элементарные трюки обращения с Квинтэссенцией.

Вокруг бурлило… веселье… до поры, до времени.

– Всем выпускникам группы «Омикрон» явиться в пункт назначения, – громко огласил компьютеризированный голос всем присутствующим в холле.

– Это нам, – подскочила Алексис и направилась вверх по лестнице, – Идёшь?

Угораздило её привязаться ко мне… очередная обуза.

Я лишь кивнул в ответ и направился наверх.

Наша группа состояла из семи человек. Ну что же, выпускной экзамен – это отличный повод познакомиться с остальными. Странно звучит, да? Имена двоих я уже знаю. Вернее, одного паренька я знал уже очень долгое время… и это общение было не из приятных. Для меня.

На пятом этаже нас ждала с виду обычная металлическая дверь в аудиторию. Пройдя внутрь, мы узнали, что экзамен не будет проходить так, как нам говорили изначально. Нас ожидало трое людей посреди просторного синевато-белого помещения. Полумрак застилал шарообразную форму зала. Мы не видели противоположной стены, из-за чего создавалось впечатления бесконечности.

– Куда пройти для письменного экзамена? – спросил высокий ухоженный блондин из группы.

– Его не будет, – чётко ответил человек в синей тяжёлой робе. Он с первых секунд показался странноватой личностью… хотя бы по внешнему виду. Никогда не видел подобного облачения. Верхняя часть его лица была покрыта плотной светлой маской, схожей с изуродованной мордой кролика со сломанными ушами. Только более очеловеченной в плане глазниц.

Несмотря на присутствие ещё двух человек в зале, взгляды всех собравшихся уставились именно на него.

– Вместо этого нас попросили провести более… специфичный тест, – прокашлялся Кроль.

Некоторые зашептали и попытались прикинуть суть происходящего. Безымянному организатору на это было откровенно плевать. Его рот растянулся в мягкой улыбке и…

Он повернул голову в мою сторону. Или… мне по крайней мере так показалось. Алексис осмотрелась по сторонам. И правильно сделала. Местные декорации того заслуживали. Округлая комната, обставленная высокими лампами, которые являлись единственным источником света в полумраке. «Кроль» подошёл ближе и обвёл руками комнату:

– Всего есть три правила. Не убивать организаторов, не убивать более одного человека и… не убивать себя.

Его губы скривились в жуткое подобие улыбки. После его слов оставшиеся два человека взмахнули руками и зажгли свет в комнате.

И вот, всем нам предстал этот больной тест.

– Это же… – сделала шаг назад Алексис. Она быстро догадалась. Большинство не сразу поняли сути. К их собственному счастью.

– Почти угадала, – отошёл в сторону Кроль, – Не все они люди.

Перед нами, на длинных стальных палках, были привязаны человеческие силуэты. Они носили одинаковую одежду, а их лица были скрыты за большими мешками.

– Но не просто люди, – убрал организатор маниакальную улыбку со своего сморщенного лица, – Кто-то может оказаться манекеном, а кто-то живым человеком.

– Что это всё должно..?! – выпалил Пирс, желая подойти к Кролю. Но тот выставил руку вперёд и показал указательный палец. Неожиданно, но именно это заставило сорви-голову остановиться и замолчать.

– Прежде чем сказать что-либо знайте, что вы можете задать только один вопрос в мой адрес. После этого начнётся испытание.

Двое помощников к этому времени удалились. Все в нашей группе прибывали в некоем шоке. Некоторые начали обсуждать какой вопрос задать. В моей голове сейчас было столько всего. Кто, зачем, почему, как?

– У меня есть вопрос, – выступил я, не став дожидаться решения группы. Ко мне сразу же подбежал Пирс и ударил кулаком по лицу:

– Это тебе не игра! На кону жизни людей! – он сделал небольшую паузу, – Или для тебя это ничего не значит? Ну конечно, вашему роду не знакомо сострадание!

Любое действо с моей стороны расценивалось в его глазах как… оскорбление. Как, возможно, слова убийцы, коими выступали все мои родные когда-то давно… Когда алые реки крови окутывали каждый уголок нашей страны.

– Хватит! – остановил Пирса другой парень в момент, когда Пирс замахнулся ещё одним ударом, – Отношения выяснишь потом! У нас есть дела пов…

– Слушаю твой вопрос, – нетерпеливо оборвал наши пререкания Кроль. За этим последовали ненавистные взгляды Пирса и остальных. Но мой вопрос в итоге поможет им. Я был уверен в этом. Я был… я сомневался. Кого я пытался обмануть? Я… боялся.

Человек в маске не дал тишине воцарится и ещё раз просил поторопиться. Он пытался подтолкнуть всех к берегам отчаяния.

– Ты сказал, что там есть живые люди. Кто они… для нас?

Кроль промолчал, а затем надвинул на своё лицо широкую улыбку. Он не пытался скрыть своего… восхищения, полагаю. Я прекрасно ожидал его ответа. Но вот все остальные, отнюдь, нет. И всё же… те слова, что последовали, полоснули меня, словно лезвие холодного стального меча:

– Ваши близкие, родственники и, может даже, возлюбленные.

Двое помощников уже скрылись из виду и Кроль решил последовать их примеру. Оставив нас наедине с… конфликтом… в исконном его значении.

Его шаги по каменному изрисованному странными картинами полу раздавались громким эхом в наших ушах. Словно тикающие часы, отсчитывающие Судный День. Кроль исчез из поля зрения, но остался его наседающий голос:

– Каждый из вас должен уничтожить одну фигуру. Методы не имеют значения. После этого, тест будет… пройден, – небольшая тишина длинной в минуту, – Первым идёт Джекоб Вивенс. У него тридцать минут на решение.

Голос исчез. Все посмотрели на несчастного высокого блондина. Его лицо источало самый настоящий, неподдельный, дикий ужас. По периметру зала располагался широкий выступ, на который все оставшиеся участники и сели. При желании там можно было даже лечь.

– Мне жаль, – обратился я к Джекобу, пройдя мимо, – Мне правда… жаль.

Мы действительно не могли ничего сделать. Лишь сопереживать издали. Всё зависело от него. Сочувствие? Во мне его не было. Все эти люди вокруг… лишь мимолётные персонажи моей жизни. Они приходят и уходят. Я не привязываюсь к ним, я не сопереживаю им. Это замкнутый круг безразличия. Переплетение тонких линий замкнутости и страха.

– Страх… – повторил я свою мысль уже вслух.

Какой же? Разумный вопрос. Быть непонятым. Быть покинутым. Быть… преданным. Говорят, страхи делают каждого человека сильнее. В какой-то мере оно так и есть. Моя сила – в моём щите. Толстой оболочки сердца и души, не подпускающей других людей. Страх разбить обе эти вещи и остаться ни с чем… это то, чем я являлся.

Прошло десять минут. Джекоб успел обойти каждого подвешенного, но ничего не нашёл, что могло бы сказать кто тут живой, а кто нет.

На самом деле отличить живого от мёртвого – задача не из простых. Убери тепло тела, дыхание и движения… что ты увидишь? Манекен. Душа, воля и мысли исчезли. Назвать это жизнью язык не повернётся. Смешно и грустно. Как же просто убрать у человека понятие жизни и смерти.

Меня смутило иное. В зале семь участников, а подвешенных было всего восемь. Значит ли это, что кто-то обязательно умрёт?

– Я не хочу этого, – прошептала себе под нос Алексис, сидящая рядом. Её руки образовали замок, а глаза закрылись. Она молилась. Кому? Наверное, судьбе или Богу. Но ни одного из них здесь не было. Тут только мы. И никто нам не помог бы, кроме нас самих.

– Что нарисовано на полу… – обратился я к ней, попытавшись отвлечь от мыслей о возможном будущем, от направленных мыслей вообще, – Какая-то фреска? Картина?

Алексис вздохнула и указала на изображение белоснежного феникса: