Жестокие женские игры

Вид у старшего оперуполномоченного уже не был таким самоуверенным. Сидя на самом кончике кресла, он, явно смущаясь, пояснил, что ему вообще-то необходимо поговорить с Викторией Ивановной Шубиной.

–Ну, это теперь сделать нелегко – протянул Шубин.

– Почему нелегко? Она что, больна?

– Почему больна? Вика вышла замуж, и улетела с мужем в Вену. Мы как раз из аэропорта, провожали молодых.

– Но она скоро приедет?

– Да нет, вряд ли скоро. Она ведь туда не в гости уехала, а на постоянное место жительства.

На лице Сергея Тимофеевича было такое разочарование, что Шубину стало, даже жаль его.

Быстрее работать нужно молодой человек. Не сидел бы вчера за кружкой пива, подсуетился бы, глядишь, что-нибудь и узнал. А теперь всё! Поздно! Усмехнулся про себя Шубин. Но ни одна из этих мыслей не отразилась на его лице. Перед старшим оперуполномоченным Казулей продолжал сидеть всё тот же абсолютно спокойный человек, лениво потягивающий коньяк, из пузатого, модного бокала.

– Пожалуйста, можно ближе к делу – попросил его Иван Александрович.

–Да, да извините. Я сейчас все объясню. Честно говоря, у меня нет никаких документов, позволяющих задавать вопросы членам вашей семьи. В ответ на такое заявление, Иван Александрович удивлённо приподнял брови, но не стал перебивать, и спокойно продолжал слушать дальше.

–Когда я пытался их получить, мне совершенно ясно сказали, чтобы я не лез, куда не надо

– А вы лезете – усмехнулся Шубин.

–А что мне остаётся делать? Дело висит на мне, никто его снимать с меня не собирается, а работать спокойно, тоже не дают.

– Вы так и не сказали мне, в чём собственно дело – всё тем же ленивым, с оттенком неудовольствия голосом сказал Иван Александрович.

–Да, да извините. Сейчас всё объясню. Чуть больше месяца назад, был совершён наезд на молодую девушку, недалеко от третьего больничного комплекса. Машина сбила её прямо на пешеходном переходе. Нашелся свидетель совершенно точно указавший, что это была белая «шкода». Номер машины он полностью указать не смог, но две цифры назвал. Ещё он утверждает, что за рулём была молодая женщина. Я понимаю, что это могла быть и не её машина, или она могла быть областной жительницей или вообще приехать чёрт знает откуда. Вариантов множество. Но прежде чем закрыть дело, я должен проверить хотя бы часть машин. Женщин за рулём сейчас намного больше, чем раньше, но далеко не все они молоды и не у всех из них белая «шкода». В общем, у меня к вам просьба, в неофициальном порядке прошу дать мне возможность осмотреть автомобиль, принадлежащий вашей дочери, если конечно это возможно.

Шубин молчал, но при этом весь его вид говорил о том, что собеседник отнимает время не у простого смертного, и должен быть благодарен за то, что с ним вообще разговаривают. Держать паузу Иван Александрович умел идеально, выжимая из повисшего в воздухе молчания всю возможную для себя выгоду. Пока он молчал, Сергей Тимофеевич успел сильно вспотеть и в лицах представить, какой на его голову завтра обрушится шквал. Как его разжалуют или того хуже уволят из органов и что по этому поводу скажут жена и тёща. И когда он мысленно уже попрощался с очередным званием, которое ему обещали присвоить уже в этом году, новым кабинетом и прибавкой к зарплате, наконец, раздался голос Шубина:

–Ну, хорошо. Мы с женой хотели пойти в театр сегодня. Знаете, трудно с непривычки оставаться в доме одним без дочери, жена никак не придёт в себя. Вы поедите с нами, и по дороге мы заедем в гараж, покажем вам Викину машину. Оставив посетителя в кабинете, он вышел в коридор и так, чтобы тот слышал его, обратился к жене:

–Ирина, поторопись. Нужно перед театром успеть показать товарищу из милиции Викину машину. Так что выйти придётся пораньше.

Тут же включившись в игру, она ответила:

–Хорошо милый. Через пять минут буду готова.

Одно хорошо в ней, подумал Шубин, хоть и стерва, каких мало, но умная, всё поняла без лишних слов.

Мужчины спустились вниз к машине, а Ирина Сергеевна присоединилась к ним чуть позже. Они одновременно обернулись на звук хлопнувшей двери парадного и так же одновременно в голове каждого из них пронеслись довольно схожие по своему характеру мысли. Увидев жену, Шубин подумал: – молодец Ирка. Умеет держать удар. Всего десять минут и при полном параде. Никому и в голову не придёт, что ни в какой театр мы не собирались.

Мысли же посетившие голову старшего оперуполномоченного Казули были куда более грустного характера. Это же надо, с тоской подумал он, моя Галина хоть и младше, но разве можно их сравнивать. Эта как тростиночка, каблуки вон высоченные, причёска. А моя, килограмм сто уже, наверное, весит. Говоришь ей, чтоб ела поменьше на ночь, да куда там, всё бестолку. И спит с бигудями на голове.

Весь внешний вид Шубиной: платье, причёска, макияж говорили о том, что в другой ситуации, такая женщина никогда не обратила бы на него внимания, прошла бы мимо, даже не взглянув в его сторону. Подойдя к мужу, Ирина Сергеевна лёгким, привычным движением поправила ему галстук.

– Моя жена Ирина Сергеевна – представил её Шубин. Она протянула ему руку, а он вдруг жутко смутился, стоял и не знал, что с этой рукой делать, то ли пожать, то ли поцеловать. Но поцеловать всё же не решился, повлияло отсутствие опыта, хотя вначале и мелькнула у него такая шальная мысль. Тихонько, будто стеклянную пожал её, с удивлением отметив про себя, какая она горячая. Ещё заметил, как красиво Шубины смотрятся вместе, мысленно поставил себя рядом с ней и чуть не рассмеялся, до того нелепым показался такой вариант. Он вдруг так смутился своих вытянутых на коленках брюк, дешевых туфель, мятой рубашки, что поспешил сесть в машину и буквально вжался в заднее сидение. Обычно на переднее сидение садился Шубин, Ирина Сергеевна предпочитала садиться назад, но сегодня, видя смущение их спутника, она молча села рядом с шофёром. Через несколько минут они уже были в гаражном кооперативе. Шубин отметил про себя, что за пределами квартиры, к их спутнику возвращается, утерянная было уверенность. Здесь, в более привычной для него обстановке, Казуля был не так скован, и даже возможность получения выволочки от начальства вместе с перспективой увольнения, отодвинулись куда-то на задний план. К тому же чета Шубиных, не производила впечатления кляузников и ему стало даже как-то неловко в чём-то подозревать их дочь.

–Ирина, – обратился Шубин к жене, – я, кажется, забыл ключ от гаража. Посмотри, на твоей связке нет его? Ключ нашёлся, и когда Казуля уже размечтался о том, какой приятный вечер ждет его дома, возле телевизора, в компании с бутылочкой холодного пива, случилось непредвиденное. Начав открывать замок, Шубин почувствовал, что ключ не заходит до конца, а проворачивается впустую. В этот момент его самого чуть пот не прошиб: замок был сломан, а дверь открыта, хотя с первого взгляда это было совершенно незаметно.

– Мне кажется это уже по вашей части – сказал он Сергею Тимофеевичу. Тот рванул дверь на себя и даже присвистнул от удивления: гараж был пуст. Шубин мысленно похвалил себя, что ничего не рассказал жене о том, когда и куда он дел машину. Изумление на её лице было таким искренним, что у старшего оперуполномоченного даже и мысли не возникло подозревать Шубиных в её исчезновении. Сам Иван Александрович внешне оставался таким же невозмутимым, но и его очень интересовало, кто взломал дверь в гараж. Случайность это или нет? Может, кто-то видел, как он открывал вторые ворота и решил тоже воспользоваться этим ходом? Но кому в голову вообще могло прийти лезть сюда? Ведь теперь вся московская милиция будет стоять на ушах! Иван Александрович почти не боялся, что машину, которую он утопил в лесном озере, кто-нибудь найдёт, но всё же на душе у него было тревожно. Убедившись, что гараж пуст, и снова ощутив себя главным в этом деле, Казуля опять превратился в довольно толкового профессионала, каким был ещё утром до общения с Шубиным.

–Когда машиной пользовались последний раз? – спросил он у них. Ирина Сергеевна ещё не пришла в себя, поэтому на его вопрос только беспомощно пожала плечами, и сказала, что их дочь одна пользовалась машиной.

– Понимаете, она ведь уже взрослая девушка. Машина принадлежала ей, поэтому мы никогда её не контролировали.

В голове у Ирины Сергеевны стало, понемногу прояснятся, но она продолжала смотреть на Казулю такими удивлёнными глазами, что не верить ей было невозможно.

– А вы что можете сказать по этому поводу? – обратился он к Шубину.

– Понятия не имею. У меня служебная машина. Викиным автомобилем я не пользуюсь. Но могу сказать, что последние две недели, Вику и Германа, в основном возил мой шофёр. А брали они машину вечером или нет, я не в курсе.

– Герман это муж?

–Да.

– Ну что же, будем разбираться – вроде бы сам себе, но как бы и для всех остальных проговорил Казуля.

– А машину что, угнали? – обратилась к Сергею Тимофеевичу Шубина.

– Да, похоже на то – недовольно ответил он.

– Что же теперь делать? – спросила она его с таким видом, будто он один в целом мире мог ответить на этот вопрос. От этого её взгляда, Казуля, будто даже ростом стал выше, и Шубин мысленно поаплодировал жене. Теперь он будет чувствовать себя Рембо и скоро с руки у Ирки начнёт есть, усмехнулся он про себя. Продолжая играть роль всем недовольного, раздражительного начальника, он обратился к милиционеру:

– Наверное, будет лучше спросить у сторожа, когда он видел машину нашей дочери в последний раз.

Оставив водителя Сашу возле взломанной двери гаража, они все втроём направились к вагончику сторожей. В этом гаражном кооперативе ставили свои машины дети и родственники очень ответственных работников, поэтому условия, в которых жили сторожа, были комфортными. Кто-то привёз для них вагончик, правда, б/у, но в отличном состоянии. Шубин знал, что в таких вагончиках живут нефтяники и газовики. Организации это были богатые, вот и баловали своих рабочих. Видимо Лукьянов позаботился, старый хрен. Его сыночек машину в гараж не заводит, бросает возле ворот, так они ему и помоют тачку, и на место поставят, подумал Шубин. Предлагая спросить у сторожей, когда они видели Викину машину в последний раз, он ничем не рисковал. Белых авто здесь было предостаточно, поэтому упомнить, когда и кого они видели в последний раз, сторожа вряд ли могли, тем более, что далеко не всегда были заняты охраной вверенного им объекта, подрабатывая мелким ремонтом или мойкой машин. Основу их немалого заработка, составляли именно щедрые чаевые, поэтому за своё место сторожа держались руками и ногами, не трепали языком и в первую очередь блюли интересы хозяев. Подойдя к вагончику, они обнаружили, что сторожа нигде не видно, но зато изнутри неслись звуки, по которым легко можно было определить футбольный матч. Казуля сам, без приглашения вошёл внутрь и вскоре вышел оттуда с незнакомым Шубину человечком лет шестидесяти. Рост человечка не превышал ста пятидесяти сантиметров, и рядом с рослыми Шубиным и Казулей, был похож на маленького, серого мышонка в компании сытых котов.

– Вы кто? – обратился к нему Иван Александрович.

–Так я, понимашь временно здеся. Петрович, кум мой, значися, попросил заменить его. А я то, я не против, мне здеся нраиться. Люди все значися, вежливые такие. Не грубит значися, никто, а машину помоешь, ещё и заплатят

– И часто ты его заменяешь? – спросил Казуля.

Ну, это как попросит. Баба у него есть. От жены то, из дома не сбежишь, так он меня просит подежурить, а сам к ней. А то, нельзя что ли? От его жены кто хош сбежит. Как раскроет варежку, весь дом слышит. Её даже бабы во дворе прозвали: Верка – матюгальник. А чё случилось то?

–Случилось, – ответил Казуля, – машину угнали. Глаза у человечка сделались совсем круглыми от страха. Он несколько раз смешно икнул и вдруг заголосил:

–Ох, люди добрые, чё деиться! Это какой же поганец посмел сунуся сюда? А мне, что же теперь, в тюрьму садися? – продолжал подвывать он тоненьким голосом. Человечек, по мнению Шубина не так сильно испугался, как показывал это. И речь свою он искажал намеренно, в этом Шубин тоже был уверен. Он потихоньку краем глаза наблюдал за ним, и видел, что это была довольно хорошая игра. Казуля на человечка не смотрел, что-то записывал в своём блокноте, и потому не заметил того, что увидел Шубин. Когда вопли стали ему мешать, он прикрикнул на незадачливого сторожа: -Да помолчите вы! Петровичу вашему можно позвонить?

–Да, да,– засуетился человечек. Тута на стенке номер яво записан, я и звоню, ежели чё случаися.

– Ну, так звоните, только быстро – буркнул он. Человечек побежал звонить, а Казуля обратился к Шубину: – Извините, Иван Александрович, но вам придётся ещё какое-то время побыть здесь. – Как долго?

– Обещаю, что задержу вас не более часа.

– Ирина, – обратился он к жене, – я так понимаю, что ни в какой театр мы сегодня не попадём. Может быть, ты поедешь домой?