Кыргызстан на пути к демократии. Трансформация политической системы

Социально-экономическое развитие Кыргызской Республики (в % к предыдущему году)

Определенные успехи в экономической области являются в значительной мере результатом реформ, которые охватывали такие основные направления, как либерализация цен, приватизация государственной собственности, либерализация внешнеэкономической деятельности, реорганизация денежнокредитной системы, проведение аграрной реформы, совершенствование правовой базы для углубления реформ, усиление социальной защиты населения и др.

Либерализация цен состояла в их приведении в соответствие со спросом и предложением. К концу 1998 г. внутренний рынок был полностью либерализован, под контролем оставались лишь тарифы на электрическую и тепловую энергию, газ и коммунальные услуги, телефонную связь для населения.

Ключевым звеном преобразований явилась приватизация. Она позволила обеспечить многообразие форм собственности, создать конкурентную среду во всех важнейших отраслях народного хозяйства, ликвидировать товарный дефицит. В области рыночных реформ важным звеном явилась либерализация внешней торговли. Лицензирование экспорта и импорта в республике было отменено в феврале 1994 г., за исключением восьми статей, принятых в мировой практике; оружие, наркотические лекарственные препараты, драгоценные металлы, произведения искусства и т. п. Экспортные пошлины отменены с февраля 1996 г. В октябре 1998 г. Кыргызстан присоединился к Всемирной торговой организации.

В июне 1991 г. в республике образована двухуровневая банковская система, а в конце 1992 г. приняты законы о центральном и коммерческих банках, что знаменовало начало создания рыночной денежно-кредитной системы. В мае 1993 г. республика вышла из рублевой зоны и ввела национальную валюту. В марте 1995 г. Кыргызстан присоединился к VIII статье Устава МВФ, что знаменовало признание свободной конвертируемости национальной валюты.

Определенные меры предпринимались Правительством по проведению аграрной реформы, хотя оно было сковано конституционными нормами о том, что земля является собственностью государства. Конституция не допускала куплю-продажу земли. Правда, Конституция допускала, что «в случаях и размерах, установленных законом Кыргызской Республики, земельные участки могут передаваться в пользование гражданам и их объединениям».

Исходя из конституционных норм Правительство организовало выдачу работникам сельского хозяйства свидетельств на право пользования земельной долей. В январе 1998 г. было принято постановление Правительства Кыргызской Республики «О мерах по введению рынка прав пользования землей». Однако эти и другие меры не позволяли в полной мере развернуть аграрную реформу, поскольку не решали главного вопроса – о праве собственности на землю. Лишь в ходе референдума 17 октября 1998 г. и внесения изменений и дополнений в Конституцию было установлено, что «земля может находиться в государственной, коммунальной, частной и иных формах собственности. Пределы и порядок осуществления собственниками земли своих прав и гарантии их защиты определяются законом»[166 - Конституция Кыргызской Республики. Ред. 1998. Ст. 4.] Новая редакция Конституции подтвердила эту норму.

Либерализация экономической деятельности, изменения в отношениях собственности, другие рыночные преобразования требовали приведения законов и нормативных актов в соответствие с новыми требованиями. В настоящее время в Кыргызстане по инициативе Президента и Правительства принято множество нормативных документов, касающихся финансовой, хозяйственной деятельности. Среди них, кроме упоминавшихся кодексов, такие важные законы: «Об акционерных обществах», «О банках и банковской деятельности», «О залоге», «Об ипотеке», «Об инвестиционных фондах», «Об ограничении монополистической деятельности, развитии и защите конкуренции», «О лицензировании», «О хозяйственных товариществах и обществах» и др.

Все перечисленные меры и законодательные акты Правительства обеспечили структурную перестройку экономики, широкое внедрение рыночных отношений, но они мало сказались на росте производства и улучшении материального уровня жизни населения. Острота социальной проблемы обусловлена значительным снижением уровня жизни населения, ростом безработицы, инфляцией. В этих условиях Правительством принимались меры по реформированию системы социального обеспечения, адаптации ее к рыночной экономике, созданию нормативно-правовой базы по реформированию социального сектора. В частности, принят Закон «О государственном социальном страховании», началась реализация Указа Президента «О дополнительных мерах по обеспечению участия социально уязвимых слоев населения в приватизации стратегических предприятий республики», разработана и введена в действие новая методика определения степени нуждаемости для назначения государственных пособий, с целью усиления адресности и конкретизации льгот внедряется система «социальных паспортов». В 1998 г. началось восстановление сбережений граждан, разработана и реализуется Национальная программа «Рынок труда и занятость населения в Кыргызской Республике на 1998–2000 годы и на период до 2005 года». Поиск решения проблемы повышения жизненного уровня населения осуществляется также через Национальную программу устойчивого человеческого развития в Кыргызской Республике, «Модель развития социальной сферы Кыргызстана в XXI веке», Национальную программу преодоления бедности и др. Однако побороть трудности в социальной сфере не удалось. Цены на все товары и услуги продолжают расти. По данным международных экспертов, уровень жизни 80 % населения за последние 10 лет неуклонно падал[167 - См.: Политический кризис в Кыргызстане: стратегия выхода… С. 7.].

За годы независимости в Кыргызстане осуществлено множество разнообразных преобразований и реорганизаций, в том числе в сфере государственной власти и управления. Однако все эти преобразования и реорганизации носили подчас разобщенный характер, а не системный, в ходе их реализации модель государственного управления изменилась мало.

Вообще отметим, что в политологии и политической практике не сложилось единого мнения относительно преимуществ той или иной модели государственной власти. Наиболее распространенными являются два подхода к пониманию сущности, характера исполнительной власти. Один из них исходит из принципа наибольшей демократизации власти, ее открытости и прозрачности, максимального укрепления связи с обществом, ограничения вмешательства власти в экономику и частную жизнь граждан. Второй, исходя из особенностей переходного периода в постсоветских государствах, исповедует принцип авторитаризма, поскольку, по мнению сторонников этого подхода, авторитаризм, определенная властная жесткость позволяют более-менее быстро осуществить необходимые преобразования.

В Кыргызстане вопрос о модели исполнительной власти в республике на государственном уровне не ставится и не рассматривается. По нашему мнению, при его решении, исходя из своеобразия переходного периода, целесообразно использовать как демократический, так и авторитарный подходы к пониманию сущности и трансформированию исполнительной власти. Необходимость учета обоих подходов обусловливается тем, что государство и общество в Кыргызской Республике не готовы к полному переходу к демократическим принципам государственного управления, а авторитаризм приводит к тому, что государство главенствует над обществом, подминает его под себя, что усиливает опасность обескровливания молодой, слабой демократии, снижает возможности демократического контроля над властью, создает искусственные преграды между государством и обществом. Поэтому использование авторитаризма должно сопровождаться определенными оговорками.

Важным звеном совершенствования исполнительной власти должна быть разумная децентрализация. В наследие от советской власти Кыргызстан получил жестко централизованную систему управления, все важные и не очень важные вопросы экономики, финансов, науки, образования, культуры, социальной сферы решались в центре (союзном или республиканском), роль местных органов сводилась к безоговорочному выполнению директив центра.

Одним из принципов демократизации государственной жизни является передача ряда функций центральных органов исполнительной власти органам местного самоуправления и местным государственным администрациям, что не только привело бы к расширению прав и полномочий последних, но и содействовало бы повышению их ответственности, более полному учету местных особенностей, интересов и потребностей населения. Такое перераспределение функций, полномочий и ответственности освободило бы центральные органы от решения многих частных вопросов, позволило сократить их количество и численность работников.

Все эти и другие вопросы совершенствования государственной власти можно было бы в значительной степени решить в рамках административной реформы. Идея административной реформы приобрела в Кыргызстане реальные очертания к концу 1996 г. и нашла свое отражение в Указе Президента от 2 декабря 1996 г. В общем плане задача административной реформы сводилась к совершенствованию системы государственной власти и управления и предполагала: уточнить задачи, функции, полномочия министерств и других административных органов, их структуру; определить штатную численность центральных органов исполнительной власти; усовершенствовать административно-территориальное деление республики; провести аттестацию работников министерств и ведомств и др. В этом плане ряд мероприятий уже осуществлен: сокращено количество министерств и административных ведомств, уточнены их функции и полномочия, сокращена численность работников аппарата как в центре, так и на местах.

Однако в целом административная реформа чрезмерно затягивается, на что не раз обращал внимание Президент А. Акаев. Об этом он достаточно четко высказался и в Послании народу Кыргызстана и Жогорку Кенешу 2000 г. По его мнению, главная задача административной реформы – сконцентрировать внимание государства на эффективной деятельности по обслуживанию интересов и удовлетворению потребностей граждан, в частности: создать механизмы, через которые граждане получили бы возможность влиять на решения органов власти; обеспечить прозрачность деятельности государственной власти, открытость информации и таким образом восстановить доверие общества к государству; разработать оптимальную структуру государственного аппарата, ликвидировать существующие сегодня параллелизм и дублирование работы, многочисленность штата и не свойственные ему функции; разработать систему оценки персонала и регулярной аттестации служащих, проведение открытых конкурсов на занятие государственных должностей и др.[168 - См.: Акаев А. Послание Президента Кыргызской Республики Жогорку Кенешу и народу Кыргызстана // Слово Кыргызстана. 2000. 27 апр.] Однако эти установки в своем большинстве остаются пока что лозунгами, мало подкрепленными реальными делами. По большому счету, административная реформа свелась преимущественно к многочисленным реорганизациям и перестановкам.

Оценивая в целом процессы трансформации исполнительной власти, отметим, что она смогла преодолеть трудности преобразований, обеспечила (хотя и не до конца) структурную перестройку народного хозяйства, переход к рыночным отношениям, добилась стабилизации и некоторого подъема экономики. В результате созданы экономические предпосылки кыргызской национальной государственности. В то же время экономический кризис, охвативший осенью 1998 г. Россию и ряд других стран и больно ударивший по экономике Кыргызстана, показал, что кыргызская экономика не обладает достаточным уровнем устойчивости, подвержена внешним воздействиям, ее реальный сектор весьма слаб и недостаточно конкурентоспособен в условиях открытой рыночной экономики. Реформирование отношений в реальном секторе экономики все еще не стало определяющим стимулом для роста производства. Разгосударствление и приватизация не привели к эффективной работе предприятий, выпуску конкурентоспособной продукции. Весьма напряженным остается положение в социальной сфере. На ближайшую перспективу прирост реальных доходов населения планировался в 1998 г. примерно на уровне 3 % в год[169 - См.: Индикативный план социально-экономического развития Кыргызской Республики на 1999–2001 годы. Бишкек, 1998. С. 26–27.], что могло обеспечить прирост реальных доходов населения до уровня хотя бы 1990 г. примерно через 10–15 лет (правда, в последние годы прирост реальных доходов населения оценивается в объеме 5–6 %).

Таким образом, перед исполнительной властью стоит множество важных и неотложных задач, среди которых прежде всего развитие экономики, рост производства, повышение материального уровня жизни населения. Кризис 2002 г. показал, что проблема материального уровня жизни населения, особенно сельского, в условиях малоземелья или безземелья стоит очень остро. Все это повышает роль и ответственность исполнительной ветви власти, в первую очередь Правительства. Ведь на него возложена, по новой редакции Конституции, реализация внутренней и внешней политики государства. А главной целью этой политики должно быть благо всего народа, каждого гражданина.

3.5. Судебно-правовая реформа в Кыргызской Республике

В демократическом, правовом государстве государственная власть разделена на три ветви – законодательную, исполнительную и судебную. В этой триаде каждая ветвь занимает особое место, отличающее ее от других. Свои особенности имеет и судебная власть.

Если законодательная власть и исполнительная осуществляются отдельными государственными органами – главой государства, парламентом, правительством, то судебная власть возлагается на всю совокупность судебных органов – от самых низовых до верховных, причем здесь отсутствует иерархическая зависимость, каждый из судебных органов, независимо от своего места в системе, разрешает конкретные дела самостоятельно, каждый судебный орган является носителем судебной власти.

Законодательная власть и исполнительная могут действовать и зачастую действуют по собственной инициативе, исходя из тех или иных объективных обстоятельств или своих предпочтений. Они определяют подлежащие разрешению вопросы и принимают соответствующие решения. Судебная власть собственной инициативы не проявляет, а принимает дела к рассмотрению только по обращению сторон.

Судебная власть отличается от других и тем, что суд не создает общих правил поведения. Государственная власть суда имеет конкретный характер. Суд рассматривает и решает конкретные дела и споры, возникающие вследствие различных конфликтов: уголовные дела, имущественные притязания, трудовые споры, споры политического характера, жалобы граждан на действия должностных лиц и др.

Деятельность суда призвана обеспечить господство права, в том числе и по отношению к государству. Вследствие этого суд обладает такими полномочиями, которых не имеет ни законодательная, ни исполнительная власть. Реализация судебной власти представляет собой акт государственного принуждения, насилия, совершаемый в особых формах: приговор по уголовному делу, решение по гражданскому иску, частное определение.

Положение судебной власти противоречиво. С одной стороны, это самостоятельная, независимая и очень сильная власть. А с другой – это сравнительно слабая власть, потому что она (за редким исключением) не опирается непосредственно на поддержку граждан (как законодательная власть) и не имеет силовых механизмов и ресурсов (как исполнительная власть). Сила судебной власти коренится в неуклонном исполнении законов.

Суд играет огромную роль в жизни государства, общества, отдельных граждан. Социальная роль судебной власти в демократическом обществе заключается в том, чтобы обеспечить господство права в разного рода юридических конфликтах. В ряду юридических конфликтов одно из ведущих мест занимают конфликты между государством и индивидом. Разрешая их, судебная власть преследует, наказывает закононепослушных и гарантирует законопослушным гражданам защиту от опасности всевозможных нарушений их прав и свобод. Но, как утверждают специалисты в области конституционного права, постепенно конфликт между закононепослушным индивидом и государством становится далеко не главным. Не менее важен конфликт между законопослушным гражданином и государством, возникающий в случае ошибок, а то и произвола государства. В данной ситуации суд должен защищать человека от государства, когда право, признанное государством, на стороне человека[170 - См.: Конституционное (государственное) право зарубежных стран / Отв. ред. Б.А. Страшун. М., 1995. Т. 1–2. С. 611–612.]. Ярко выразил социальную роль суда, в частности в разрешении конфликтов между государством и гражданами, французский исследователь США А. де Токвиль, который еще в 1835 г. писал: «Великая цель правосудия состоит в замене идеи насилия идеей права, в установлении правовой преграды между правительством и используемой им силой»[171 - Токвиль А. де. Демократия в Америке. М., 1992. С. 120.].

Деятельность суда по разрешению правовых конфликтов называется юрисдикционной. Юрисдикционная деятельность судов представляет собой правосудие, т. е. вынесение подлинно правовых решений по разбираемым конфликтам. Это достигается благодаря применению специальных процессуальных норм, призванных гарантировать права человека в судебном процессе и облегчить по каждому рассматриваемому делу установление истинных обстоятельств.

Сказанное, конечно, не означает, что суд всегда и обязательно справедлив, а его решения всегда и обязательно правосудны. История знает немало случаев, когда суд в своих решениях руководствовался не правом, а, например, так называемой революционной целесообразностью, указаниями должностных лиц, выполнял социальный заказ определенных политических партий, кланов, когда вся его деятельность сводилась преимущественно к карающей функции. Но все это – досадные примеры отклонения от системы, в противном случае никакой демократический режим, никакой конституционный строй не были бы возможны.

В каждой стране судебная власть имеет свои особенности, обусловленные исторической традицией, сложившейся практикой. Эти особенности в первую очередь касаются структур судебной власти. Так, в странах англосаксонской модели суды часто образуют единую систему во главе с верховным судом. В то же время в государствах с романо-германской моделью, характерной для большинства стран континентальной Европы, наблюдается тенденция к полисистемности, что предполагает создание нескольких независимых друг от друга систем общих и специализированных судов во главе со своими высшими судами. В некоторых мусульманских странах наряду с государственными действуют шариатские суды.

Особое место занимают конституционные суды. Обычно они рассматривают вопросы соответствия законов и нормативных актов высших органов государственной власти Конституции, конституционной ответственности высших должностных лиц. Что касается так называемых чрезвычайных судов, т. е. таких, которые образуются в ином порядке, чем определено конституцией и законами, действуют вне правил судебной процедуры, а иногда и применяют наказания, не предусмотренные уголовным кодексом, то конституции обычно содержат запрет на их создание.

В осуществлении судебной власти чрезвычайно важным является ответ на вопрос: а судьи кто? Как правило, судебный корпус формируется путем назначения, хотя встречаются и случаи выборности. Преобладание назначаемости судей имеет серьезные аргументы, несмотря на то что не в полной мере отвечает принципам демократии. При выборах судей гражданами и даже представительными органами неизбежно присутствует политический фактор, что противоречит объективным требованиям максимально возможной деполитизации судебной власти.

Конечно, политический момент может играть роль и при назначении судей, поэтому представляется предпочтительным такой порядок назначения, при котором оно не является прерогативой только одной какой-либо ветви власти. Суд должен быть независимым. Одной из гарантий такой независимости является несменяемость судей: обычно они не могут быть смещены или перемещены без своего согласия или иначе, чем по решению высшей власти либо органа судебного самоуправления. Законодательство, как правило, устанавливает несовместимость функций судьи с иными занятиями, а также запрещает судьям участие в политических, а иногда и в профсоюзных организациях. Важным организационным принципом, также обеспечивающим независимость, самостоятельность судебной власти, защиту интересов судей, является создание высших органов судейского сообщества. Это конституционный орган, формируемый по установленным процедурам и нормам представительства. Обычно эти органы в той или иной мере решают вопросы назначения, перемещения, повышения, понижения, аттестации и освобождения судей. Иногда на них возлагаются инспектирование судов, установление дисциплинарного режима и др.

Из всего множества судов, составляющих структуру судебной власти, максимальный объем работы приходится на суды общей юрисдикции – они рассматривают гражданские и уголовные дела. Обычно в каждой стране действует несколько звеньев судов общей юрисдикции. При этом, как правило, каждое конкретное дело по существу рассматривают суды первой инстанции (мировые судьи, районные суды, суды судебных округов и др.). Второй инстанцией являются апелляционные суды, куда можно обращаться с жалобой на решение суда первой инстанции. Судами третьей инстанции являются кассационные суды. В кассационном порядке вышестоящий суд проверяет только соблюдение закона нижестоящим судом, не вдаваясь в существо дела, и только в рамках заявленной жалобы.

Место судебной власти в структуре органов государственной власти, формы организации и принципы деятельности, роль в государственной и общественной жизни, в конечном счете авторитет суда во многом определяются характером политического режима, господствующего в каждой отдельной стране. В странах с демократическим режимом судебная власть представляет самостоятельную, независимую ветвь. Что касается авторитарных, а тем более тоталитарных режимов, то там судебная власть имеет свои особенности, которые в итоге отрицательно сказываются на ее деятельности.

У кыргызов до их вхождения в состав Российской империи действовали две системы права: адат (неписаное обычное право) и шариат (приспособленное к местным условиям мусульманское право). Судопроизводство по адату не знало строгого порядка разделения на уголовное и гражданское, осуществлялось биями (старейшинами родов) и передавалось по наследству. Судопроизводство по шариату осуществлялось на догмах ислама судом казиев и характеризовалось бессмысленной жестокостью.

С вхождением в состав России на кыргызские территории было распространено российское законодательство, регулирующее судоустройство и судопроизводство. Была установлена система судов, закреплены основы диспозитивности, состязательности, гласности, создан институт обжалования, применялись нормы процессуального права и др. После установления советской власти на территории Кыргызстана действовали законы РСФСР: декреты о суде, Положение о народном суде и др. Только в 1965 г., например, был введен в действие Гражданский процессуальный кодекс Киргизской ССР. Все правовые акты республики основывались на соответствующих актах РСФСР, а впоследствии создавались на основах союзного законодательства.

Главная особенность судебной власти в СССР состояла в том, что она не признавалась самостоятельной ветвью государственной власти. Норма о подконтрольности и подотчетности всех органов власти Советам народных депутатов распространялась и на суды.

В связи с этим своеобразно понимался и принцип независимости судов. Конституция Киргизской ССР декларировала: «Судьи и народные заседатели независимы и подчиняются только закону»[172 - Конституция (Основной Закон) Киргизской ССР. Ст. 154.]. В то же время другая норма той же Конституции утверждала: «Судьи и народные заседатели ответственны перед избирателями и избравшими их органами, отчитываются перед ними и могут быть ими отозваны в установленном Законом порядке»4. Впрочем, в СССР все важные, принципиальные правовые вопросы, относящиеся к компетенции суда, в конечном счете отнюдь не решались судом, а предварительно согласовывались с территориальными партийными комитетами.

Конституция СССР и Конституция Киргизской ССР провозглашали, что правосудие осуществляется только судом. Больше того, Конституция Киргизской ССР вслед за Конституцией СССР провозглашала: «Советское государство, все его органы действуют на основе социалистической законности, обеспечивают охрану правопорядка, интересов общества, прав и свобод граждан», «гражданам Киргизской ССР гарантируется неприкосновенность личности. Никто не может быть подвергнут аресту иначе как на основании судебного решения или с санкции прокурора»[173 - Там же. Ст. 4, 52, 55.] и др. Но в то же время известно, что в практике советского государства, особенно в 30—50-е гг., эти принципы грубо нарушались, имели место многочисленные случаи вынесения приговоров внесудебными органами – «тройками», «особыми совещаниями» и пр. Все это подрывало авторитет судебной власти, превращало ее в карающий меч, не имеющий ничего общего с правосудием. Известны также многочисленные случаи фабрикации, фальсификации уголовных дел, например по отношению к участникам правозащитного или диссидентского движения.

В Киргизской ССР была установлена единая система судов. Судами в республике являлись: Верховный суд Киргизской ССР, областные суды, Фрунзенский городской суд, районные (городские) народные суды. Верховный суд Киргизской ССР был высшим судебным органом республики, он осуществлял надзор за судебной деятельностью судов Киргизской ССР. Суд избирался Верховным Советом Киргизской ССР. Областные суды и Фрунзенский городской суд избирались соответствующими Советами народных депутатов. Районные (городские) суды избирались гражданами. Все суды избирались сроком на пять лет. Народные заседатели районных (городских) судов избирались на собраниях граждан по месту их работы или жительства открытым голосованием сроком на два с половиной года. Народные заседатели вышестоящих судов избирались соответствующими Советами народных депутатов.

В республике существовали военные суды (трибуналы), но они не. были в компетенции Киргизской ССР, а подчинялись соответствующим союзным органам. Что же касается хозяйственных споров между предприятиями, учреждениями и организациями, то их разрешение осуществлялось органами государственного арбитража, руководство которыми осуществлялось Государственным арбитражем при Совете Министров СССР. Таким образом, военные суды и органы арбитража не входили в систему судебных органов Киргизской ССР.

Конституционные нормы, устанавливавшие принципы деятельности судов6, внешне выглядели вполне демократично, они по форме соответствовали основным положениям мировой правоприменительной практики. Но в действительности дело обстояло несколько иначе. Советская судебная система отражала советский тоталитаризм, была составной частью системы контроля за жизнью, деятельностью и умонастроениями граждан и была призвана в первую очередь защищать и охранять советское государство, советскую политическую и экономическую системы.

Советская судебная система слабо защищала личность. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что в практике судов Киргизской ССР практически не было дел, связанных с осуществлением конституционных прав граждан на судебную защиту от посягательств на честь и достоинство, а также дел по пресечению действий должностных лиц, совершенных с нарушением закона, с превышением полномочий, ущемлявших права граждан, хотя Конституция Киргизской ССР возлагала рассмотрение таких дел на суд. А если к этому добавить, что в работе судов преобладал обвинительный уклон, то понятно, что на уровне будничного сознания складывалось мнение о суде не как о справедливой инстанции, призванной беспристрастно, на основе закона разрешать всевозможные юридические конфликты, а как о карающей деснице, от которой нет защиты.

Первые, хотя и робкие, шаги по реформированию судебной системы были сделаны еще в годы перестройки. Так, в соответствии с Законом Киргизской ССР от 23 сентября 1989 г. «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) Киргизской ССР»7 было установлено, что судьи районных (городских) судов, областных судов, Фрунзенского городского суда, Верховного суда избираются Верховным Советом Киргизской ССР сроком на десять лет; народные заседатели (порядок их избрания не менялся) избирались сроком на пять лет; назначение Государственного арбитража Киргизской ССР было отнесено к компетенции Верховного Совета Киргизской ССР.

Закон учредил новый орган государственной власти – Комитет конституционного надзора Киргизской ССР, который в формальном понимании не был судом, но выполнял функции конституционного суда. Было установлено, что состав Комитета конституционного надзора избирается Верховным Советом Киргизской ССР сроком на десять лет.

Учреждение в Кыргызстане поста Президента и последовавшие за ним изменения в системе органов государственной власти и управления не затронули суд, они коснулись лишь Комитета конституционного надзора. В соответствии с Законом от 14 декабря 1990 г. Комитет конституционного надзора был упразднен, а вместо него образован Конституционный суд Киргизской ССР[174 - См.: О реорганизации системы органов государственной власти и управления в Киргизской ССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) Киргизской ССР: Закон… // Там же. 1990. № 21.]. Порядок его формирования и полномочия при этом не менялись. Закон от 14 декабря 1990 г. содержал одну чрезвычайно важную норму. Она устанавливала, что Президент «определяет правовую политику», однако сущность этого полномочия, а также механизм его реализации не раскрывала.

Если же учесть, что правовая политика государства определяется конституцией и всей совокупностью законодательства, то следует полагать, что указанная норма носила декларативный, пропагандистский характер. В дальнейшем она не нашла отражения ни в Конституции, ни в иных законодательных актах.

Таким образом, все нововведения, касавшиеся судов и осуществленные в годы перестройки, ограничивались только частными вопросами и не затрагивали сущность правовых отношений. Кардинальные изменения, регулирующие правовые отношения, стали осуществляться лишь после обретения Кыргызстаном независимости и принятия 5 мая 1993 г. новой Конституции. Она, исходя из принципа разделения властей, выделяет судебную власть в отдельную самостоятельную и независимую ветвь и определяет, что суд в пределах полномочий, установленных Конституцией, представляет и осуществляет (наряду с Президентом, Жогорку Кенешем и Правительством) государственную власть в Кыргызской Республике[175 - См.: Конституция Кыргызской Республики. Ст. 7.]. Конституция определила исключительную роль суда в осуществлении правосудия, запретила создание чрезвычайных и специальных судов, установила подчинение судов только Конституции и закону, гарантировала неприкосновенность и иммунитет судей, провозгласила обеспечение социальных, материальных и иных гарантий их независимости.

Конституция установила обязательность вступивших в законную силу судебных решений для всех государственных органов, хозяйствующих субъектов, общественных объединений, должностных лиц и граждан на всей территории республики. «Неисполнение вступивших в законную силу судебных актов, а также вмешательство в деятельность судов влекут установленную законом ответственность»[176 - Там же. Ст. 86.]

Конституция отдельно выделила защитительную роль суда[177 - См.: Там же. С. 38.] и равенство всех граждан перед законом и судом, а «ограничения, касающиеся физической и моральной неприкосновенности личности, допустимы только на основании закона по приговору суда как наказание за совершенное преступление».