Кыргызстан на пути к демократии. Трансформация политической системы

Его появление знаменует формирование одновременно нового типа личности, нового типа коллективности и нового типа отношений между личностью, обществом и государством[205 - См.: Мельник В.А. Указ. соч. С. 181.].

Подобной точки зрения придерживаются и авторы коллективной монографии «Гражданское общество. Мировой опыт и проблемы России»17. Они отмечают, что для гражданского общества определяющими являются не взаимодействие индивидов, их единение и сотрудничество в сравнительно малых обществах с развитым самоуправлением, а отношения с государством, воздействие на него. И как раз здесь гражданское общество на Западе добилось наиболее значительных успехов (в частности, в формировании демократического государства) не только в XVIII в., но и в последующие эпохи вплоть до нашего времени. Другое дело, что как научное понятие гражданское общество вплоть до недавнего времени (70-е гг. XX в.) не фигурировало в западной литературе, и это можно в значительной мере объяснить как раз тем, что гражданское общество давно уже стало реальностью в западном мире – реальностью, которая представляется естественной и не нуждающейся в теоретическом осмыслении.

В последние годы в западной литературе отмечается повышение интереса к проблеме гражданского общества. По-видимому, это обусловлено началом перехода человечества к новому этапу своей эволюции, связанному не только с развитием научно-технической революции, но и с возрастанием значения демократии и гуманизма. Развитие гражданского общества – это, по сути, расширение практики самоуправления во всех сферах общественной жизни, повышение роли личности в политике.

Основной элемент гражданского общества – свободная, экономически независимая личность; велика также роль ее ассоциативных связей и отношений с другими людьми. В гражданском обществе люди, их группы и организации обладают реальной, гарантированной государством возможностью свободно объединяться для достижения общих хозяйственных, политических, научных, культурных и иных целей. В отличие от традиционной коллективности, которая поддерживается обычаем, преданием, традицией и т. п., ассоциативная коллективность обеспечивается осознанием принадлежности людей к общей культуре, единства их интересов и устремлений, рациональности выбранных средств и методов достижения цели деятельности. Такой тип коллективности предполагает самостоятельность человека, его независимость от внешней опеки, способность рассчитывать на собственные силы. В ходе становления и развития гражданского общества произошла замена архаичных, традиционных форм регулирования жизнедеятельности людей рациональными, установленными самими гражданами и гарантированными государством. Развитие структур общественной самодеятельности граждан стимулировало появление оснований для правовой регламентации общественных отношений. Гражданское общество, таким образом, стало формой организации общественной жизни, основанной на соблюдении индивидами, их объединениями и государством сознательно установленных взаимных прав и обязанностей.

Свободная и независимая личность в гражданском обществе вступает в соответствующие отношения с другими людьми, прежде всего в экономические, политические и духовные.

Следовательно, гражданское общество в структурном отношении можно представить в виде диалектической совокупности трех сфер – экономической, политической и духовной. Экономическая сфера – это прежде всего отношения собственности. Политическая сфера – отношения, которые возникают в связи с удовлетворением политических интересов и свобод путем участия в разного рода партиях, движениях, гражданских инициативах, ассоциациях. Духовная сфера – это отражение процессов функционирования и развития гражданского общества в общественном и индивидуальном сознании в виде научных теорий, концепций и в форме будничного сознания, жизненного опыта, традиций. Гражданское общество представляет собой систему обеспечения жизнедеятельности социальной, социокультурной и духовной сфер, их воссоздания и передачи ценностей от поколения к поколению. Интересы и потребности выражаются через посредство таких институтов гражданского общества, как семья, система образования, церковь, научные, профессиональные и другие объединения, ассоциации, организации, политические партии, независимые средства массовой информации и др.

В политологии имеются и несколько иные подходы к пониманию структуры гражданского общества. Например, российский политолог Ю. Ирхин полагает, что для гражданского общества характерно как наличие множественных горизонтальных связей, так и существование нескольких их уровней или слоев. Фундамент гражданского общества, по его мнению, составляют экономические отношения, основанные на многообразии форм собственности при соблюдении интересов личности и общества в целом. Следующий уровень – это социокультурные отношения, включающие семейно-родственные, этнические, религиозные и другие устойчивые связи. Верхний слой гражданского общества – отношения, связанные с индивидуальным выбором, политическими и культурными предпочтениями, ценностными ориентациями. Этот слой составляют различные группы по интересам, политические партии, движения, клубы, группы давления и т. п. Именно данный слой гражданского общества включает в себя наиболее социально активные институты, тесно соприкасающиеся с государственно-политической системой[206 - См.: Ирхин Ю.В. Указ. произв. С. 200.].

Формирование гражданского общества в каждой стране предполагает наличие определенного ряда общих условий, обеспечивающих установление характерных для гражданского общества взаимоотношений государства, социальных групп и личностей. К таким условиям политологи относят: в экономической сфере – равноправие всех форм собственности, многоукладную рыночную экономику, открывающую возможности для деловой активности и предприимчивости, свободной и творческой трудовой деятельности граждан.

Различные формы собственности и разнообразные способы хозяйствования, находясь в сравнительно равных условиях и конкурируя друг с другом, составляют экономические предпосылки гражданского общества; в политической сфере – реальные гарантии прав и свобод человека и гражданина, обеспечивающие всем равный доступ к участию в государственных и общественных делах. В качестве основополагающих для гражданского общества признаются и такие ценности, как верховенство права, разделение властей, свободные, равные, прямые и тайные выборы, многопартийность, местное самоуправление, беспрепятственное функционирование средств массовой информации; в социальной сфере – равноправие различных социальных классов, групп, слоев и общностей, справедливость, солидарность и партнерство в отношениях между ними, наличие широкого слоя независимых от государства собственников. Устойчивое социальное положение и образ жизни данных субъектов общественных отношений создают предпосылки стабильного функционирования общества в целом; в духовной сфере – свободное самоопределение человека в его мировоззрении, идейных позициях и духовных устремлениях, плюрализм идеологий, мнений и идей, критическое отношение к действительности, рационализм, толерантность, гуманизм[207 - См.: Мельник В.А. Указ. произв. С. 185.].

Исключительно важной предпосылкой формирования гражданского общества является закрепление с согласия всех социальных сил основополагающих общественных ценностей в конституции и законодательстве страны. Речь в данном случае идет об объединяющей роли конституции в жизни общества, и если конституция отражает интересы лишь какой-либо части общества в ущерб другим, то она перестает служить задачам общественной консолидации, постоянно провоцирует социальные коллизии и каждая смена субъекта политической власти влечет за собой переделку Основного Закона, что неизменно ведет к усилению противостояния, порождает хаос.

В развитых странах мира во второй половине XX в. сформировался определенный тип гражданского общества, для которого характерны приоритет частной собственности и частнособственнических интересов, наличие значительного среднего класса, высокий уровень жизни, политический плюрализм и большое количество разнообразных общественно-политических организаций, своеобразный социально-психологический и политический менталитет и др. Это общество находится в постоянном сложном, противоречивом, диалектическом единстве с государством. В рамках развитого гражданского общества западного типа сложился своеобразный тип личности – раскованной, внутренне свободной, независимой и инициативной.

Что же касается новых государств, возникших на постсоветском пространстве, то представляется очевидным вывод о сложном и длительном характере становления здесь гражданского общества. Эти страны переживают переходный период, в них причудливо переплетаются некоторые свойства и черты как тоталитарного, так и авторитарного и демократического режимов. В силу этих обстоятельств возникают серьезные трудности, связанные с завершением разгосударствления и приватизации, утверждением примата частной собственности, ограничением вмешательства государства в отношения собственности и в экономическую жизнь, формированием достаточно широкого слоя свободных, экономически независимых граждан, осознавших себя полноправными субъектами общественно-политической жизни, формированием правового государства, утверждением принципов демократии во всех сферах государственной и общественной жизни, обеспечением всем гражданам всей полноты политических прав и свобод, в том числе юридического равенства с государством, ликвидацией пережитков тоталитаризма, советской коллективности и государственного патернализма, повышением уровня жизни и др.

Из всего сказанного выше можно заключить, что гражданское общество – это исторически сложившаяся общность независимых и социально активных граждан, которые через ассоциативные связи, общественные институты и лично способны оказывать и оказывают воздействие на все общественные дела и на государство.

Из этого вытекает:

1. Гражданское общество в каждом государстве формируется при наличии определенных условий. Уровень сформированности гражданского общества определяется политическим режимом. Наиболее благоприятные условия формирования гражданского общества складываются при демократическом режиме.

2. Основу гражданского общества составляют экономически независимые, социально активные граждане, наделенные во всей полноте правами и свободами, с высоким уровнем политической и правовой культуры.

3. В процессе своей жизнедеятельности граждане вступают между собой в ассоциативные связи, образуют общественные институты, лично участвуют в общественных делах (например, в выборах, референдумах и т. п.).

4. Через соответствующие общественные институты и отдельных граждан гражданское общество вступает со всеми субъектами общественной жизни, включая государство, в сложные, порой противоречивые отношения, обеспечивает общественный консенсус, согласие относительно основополагающих общественных целей.

5. В правовых государствах гражданское общество выступает как бы посредником между индивидом и государством, обеспечивает индивиду социальную защиту, создает условия для его самореализации, удовлетворения разнообразных интересов и потребностей.

6. Демократическое, правовое государство заинтересовано в развитии социальной активности граждан и создает необходимые условия для формирования гражданского общества.

Оценивая весьма положительно феномен гражданского общества и его роль в общественной жизни, считаем вместе с тем необходимым сделать три замечания. Первое сводится к мысли известного немецкого социолога Р. Дарендорфа о том, что «в идеале гражданских обществ никто не строит, они развиваются самостоятельно»[208 - Дарендорф Р. Дорога к свободе… С. 69–75.]. Однако это не означает, что новые демократии, возникшие на постсоветском пространстве, могут ждать, пока все случится само собой. Нужна, по его словам, какая-то намеренность, для начала необходимо строить независимые организации и институты как промежуточное звено между правительством и индивидом.

Второе замечание касается предупреждения абсолютизации гражданского общества. Оно далеко не совершенно и не всегда безопасно. Выдвигая подчас чрезмерные или необоснованные требования к государству, гражданское общество всегда будет раздражать правительство, которое по этой причине станет призывать к порядку, стремясь покончить с «хаосом», даже применяя силу.

Третье замечание состоит в том, что гражданское общество как объективная реальность всегда остается незавершенным, ибо его суть в открытости, свободе. Поэтому даже применительно к странам с развитой демократией политологи избегают оценивать сформировавшееся там гражданское общество с позиций завершенности. Гражданское общество постоянно находится в движении, развитии.

4.2. Создание в Кыргызской Республике предпосылок для формирования гражданского общества

В своем социально-экономическом и политическом развитии Кыргызстан в силу объективных причин в течение длительного времени значительно отставал от многих других стран.

Начиная со второй половины XIX в. кыргызские территории входили в состав Российской империи, которая, по определению многих политологов, относилась к числу стран так называемой запоздавшей модернизации. Здесь элементы гражданского общества стали заметно вырисовываться лишь к концу XIX в. в результате отмены крепостного права и реформ 60-х гг. Однако кыргызские территории оставались в стороне от этих процессов. Кыргызское население в своем большинстве продолжало вести кочевой и полукочевой образ жизни, главным его занятием по-прежнему являлось скотоводство. Промышленность не получила заметного развития и оставалась кустарной и полукустарной. Интеллигенция была малочисленной, преимущественно инонациональной. Возникшие в начале XX в. отдельные самодеятельные организации были немногочисленными, аморфными и в значительной степени несли на себе религиозный отпечаток. Среди кыргызов устойчиво сохранялись родоплеменные пережитки и традиции.

Октябрь 1917 г. разрушил наметившуюся в России тенденцию образования гражданского общества. В новом, советском социуме создавался новый социальный порядок, фактически исключавший формирование гражданского общества.

Рыночная экономика не просто была неразвитой – она в принципе исключалась. Собственность носила преимущественно государственный характер, слой независимых собственников не мог формироваться. Конституция имела формальный характер, права и свободы граждан были провозглашены, но механизм их гарантий отсутствовал. Право основывалось на принципе: «Запрещено все, что не разрешено». Разделение властей отрицалось, выборы проводились формально, многопартийность исключалась. Общественные организации были огосударствлены и работали под руководством и контролем Коммунистической партии. Средства массовой информации являлись либо государственными, либо партийными, работали под руководством партии в условиях жесткой цензуры. Равноправие граждан было провозглашено, но не гарантировано. Идеологический плюрализм исключался.

В советском социуме сложился довольно своеобразный тип личности. По инициативе И. Сталина личность была провозглашена «винтиком», который полностью идентифицировал себя с массой, хотя между нормативными «винтиками» и гражданами периода «оттепели», а тем более перестройки имелись существенные отличия. Личная невыразительность индивида-«винтика» означала, что он способен на восприятие любой ценностной ориентации, обеспечивавшей ему определенный статус в социальной массе. Если добавить к этому низкий уровень политического сознания и политической культуры (при всеобщей грамотности и сравнительно высоком уровне образования), отсутствие надлежащей, объективной информации, идеологическую заангажированность средств массовой информации, то понятно, что такой индивид не мог составить основу гражданского общества.

Все сказанное о советском социуме относительно отсутствия в нем необходимых условий для формирования гражданского общества, естественно, относится и к Кыргызстану как составной части бывшего СССР. Однако это утверждение следует сопроводить некоторыми замечаниями. За годы советской власти в Кыргызстане было сделано довольно много для развития экономики, науки, образования, культуры, здравоохранения, что не могло не сказаться на количественном росте рабочего класса, формировании национальной интеллигенции, материальном и моральном состоянии граждан, формировании определенного типа общественного сознания. Кыргызское общество свое будущее видело в рамках той политической системы, которая утвердилась в СССР. Здесь даже в годы перестройки позиции правящей партийно-государственной номенклатуры оставались весьма сильными, местная элита твердо придерживалась хотя бы видимости приверженности ортодоксальным партийным установкам, что создавало дополнительные трудности для подъема общественного сознания и развития общественной самодеятельности. Определенные подвижки наметились лишь в конце 80-х гг.

В постсоветский период в Российской Федерации и некоторых других бывших советских республиках отдельные авторы из числа ностальгирующих по советским временам пытаются доказать, что в рамках советской общественно-политической системы, в частности в периоды «оттепели» и перестройки, уже были заметны ростки гражданского общества, и если бы, по их мнению, развитие советского социума продолжалось линейно, без катаклизмов демократических преобразований, в конечном счете гражданское общество сформировалось бы, хотя оно имело бы «социалистические» особенности.

Мы не разделяем такую точку зрения, но теоретически допускаем, что советский социум в процессе своего развития мог бы породить альтернативные ему силы и тем самым проявить способность к самопреобразованию. Однако такую возможность надо считать маловероятной или вообще исключить. Об этом свидетельствует неудачный опыт трех попыток самопреобразования (нэп, «оттепель», перестройка) и полная неспособность КПСС – ведущей и руководящей силы советского общества – к самореформированию в ходе перестройки.

Исходя из этого мы должны согласиться с М. Пешковым[209 - См.: Гражданское общество. Мировой опыт… С. 56–57.], который полагает, что зарождавшиеся в недрах советского социума агенты гражданского общества неспособны были стать альтернативой советскому типу социетальной организации. Это означает также, что зарождение гражданского общества не может происходить на базе советской организации, оно может явиться лишь продуктом распада советского социума или, вернее, его саморазложения. Однако, добавляет М. Пешков, из этого вовсе не следует, что самораспад советского общества генерирует рождение гражданского общества. Распад советского общества свидетельствует лишь об исторической исчерпанности этого типа социетальной организации, о (по Н. Бердяеву) конечности и запредельности российского коммунизма. Поэтому на постсоветском пространстве речь может идти не о возрождении или восстановлении гражданского общества, а о становлении этого типа социетальной организации.

В постсоветских государствах гражданское общество стало формироваться лишь в результате начала радикальных реформ в экономической и политической сферах после обретения ими независимости. Здесь, по мнению политологов, формируется переходный тип гражданского общества, имеющего определенные особенности[210 - См.: Ирхин Ю.В. Политология. С. 199.]. В обобщенном виде эти особенности можно свести к следующему.

Первое. Зарождение элементов, компонентов и оснований гражданского общества во всех постсоветских государствах происходит более или менее синхронно, что объясняется как единством советского наследия, так и общностью задач, которые ставит и решает каждый социум.

Второе. Новая социальная организация на постсоветских пространствах не зарождается в порядке естественноисторического развития (как это имело место на Западе), а привносится извне и накладывается на традиционные (советские и досоветские) формы организации социумов.

Третье. Становление субъектов, институтов, отношений нового типа социальной организации идет крайне неравномерно. Становление его оснований (рынок) и условий (система представительной демократии) не коррелируется жестко с процессом образования социальных субъектов и их организаций.

Четвертое. Для постсоветских социумов характерна асимметрия во взаимосвязи «государство – гражданское общество»: становление первого обгоняет становление второго и фактически обусловливает его рождение. В этих социумах нет того параллелизма в становлении обеих частей, который был характерен для Европы XVI–XIX вв.

Таким образом, становление гражданского общества в постсоветских странах идет сложно и противоречиво, о чем свидетельствует и опыт Кыргызской Республики. Естественно, при формировании нового типа социальной организации не могло быть и речи об использовании советского опыта, ведь он, как сказано выше, напрочь отрицал возможность и даже необходимость формирования гражданского общества. Не могло быть и речи о возврате к кыргызской традиционности, отягощенной родоплеменными пережитками и традициями. Речь шла о формировании принципиально новой для Кыргызстана организации социума, базирующейся на принципиально новой основе. Но эту основу, обеспечивающую формирование гражданского общества, предстояло еще создать.

Прежде всего нужна была структурная перестройка всего народного хозяйства на началах рыночных отношений, разгосударствления и приватизации государственной собственности, что ограничивало бы вмешательство государства в экономическую жизнь, способствовало повышению эффективности производства и формированию нового слоя собственников, экономически свободных и независимых от государства.

Молодое кыргызское государство энергично приступило к реализации этих задач. Еще до обретения независимости и в первые годы после 31 августа 1991 г. кыргызский парламент принял ряд актов, направленных на перестройку экономических отношений. К ним, в частности, относятся «Программа стабилизации народного хозяйства республики и перехода к рыночной экономике», законы «Об общих началах разгосударствления, приватизации и предпринимательства», «О предпринимательской деятельности», «О крестьянском хозяйстве», «О земельной реформе», «О сельскохозяйственной кооперации», «О банках и банковской деятельности», «Об общих началах внешнеэкономической деятельности» и др. Ряд указов по регулированию экономических отношений был издан Президентом.

Однако благие пожелания реформаторов не привели к быстрым результатам. Принимаемые законы и другие акты в большой мере носили отпечаток советской традиционности, были половинчатыми, а их реализация сопровождалась многими ошибками, когда, например, поспешно приватизировались и дробились высокорентабельные предприятия. Несмотря на существенную финансовую помощь от Международного валютного фонда, Всемирного банка, Международной Ассоциации развития и других международных организаций, политика разгосударствления и приватизации не привела к ожидаемому быстрому оживлению в экономике. Более того, к 1995 г. объем ВВП сократился вдвое по сравнению с 1990 г.3 И хотя в последующие годы тенденцию падения ВВП удалось остановить и даже обеспечить некоторый его рост, к уровню 1990 г. экономика еще далеко не приблизилась.

Драматическая ситуация складывалась в аграрном секторе экономики. Уже в 1991 г. после соответствующего указа Президента началось форсированное разрушение колхозов и совхозов, земля небольшими участками от 0,5 до 5 га, общественный скот, сельскохозяйственная техника – все было роздано крестьянам, что привело к резкому сокращению валовой продукции. В апреле 1992 г. Президент издал новый указ, предписывавший вновь объединить крестьянские хозяйства в колхозы. Выполнить это решение не удалось, в экономике стали преобладать мелкие фермерские хозяйства, продемонстрировавшие в первые годы чрезвычайно низкую эффективность. В результате всех этих процессов только с 1993 по 1995 г. производство зерна сократилось на 38,6 %, резко снизились поголовье крупного рогатого скота, свиней, овец и коз, количество птицы4. Лишь с 1996 г. положение в сельском хозяйстве начало улучшаться, однако последствия допущенных ошибок и просчетов сказываются до сих пор.

Все же политика реформ в экономике привела к заметным изменениям. В результате разгосударствления и приватизации в республике к 1 января 2004 г. из общего числа зарегистрированных юридических лиц в государственной собственности находилось 7,4 %, в коммунальной – 5,4 % и в частной собственности – 87,2 % предприятий. Существенные изменения произошли в структуре занятости населения: численность населения, занятого на государственных предприятиях, сократилась почти в 3 раза, а в акционерных обществах возросла в 3,3 раза. На 1 января 2004 г. зарегистрировали свою деятельность 214,3 тыс. физических лиц, из них занимаются индивидуальной предпринимательской деятельностью 134,4 тыс. человек, их численность постоянно растет, в течение 2003 г. рост составил 9,7 %.

Что касается аграрного сектора, то из общего объема валового выпуска на долю государственных хозяйств в 2003 г. приходилось 0,9 %, коллективных – 4,1 %, крестьянских (фермерских) – 61,9 %, домашних хозяйств – 31,8%5. Приведенные данные свидетельствуют об уменьшении зависимости населения от государства и определенном преодолении патерналистских настроений, постепенном формировании слоя экономически независимых граждан.

Вместе с тем было бы неоправданным чрезмерно обольщаться достигнутыми результатами. Из 55,4 тыс. зарегистрированных юридических субъектов действуют только 19,3 тыс. (34,8 %); остальные либо временно приостановили свою деятельность, либо простаивают в течение продолжительного времени, либо находятся в стадии ликвидации[211 - См.: Там же. С. 122.]. Доля государственной собственности, используемой для производства товаров и услуг, остается еще весьма значительной, далек от завершения процесс разгосударствления и приватизации предприятий базовых отраслей промышленности. Медленно решаются такие вопросы, как формирование рыночных отношений собственности в крупной промышленности, создание условий для свободного перераспределения собственности, защита прав собственников, развитие и свободное функционирование рынка ценных бумаг и т. д. Кроме того, в ходе разгосударствления и приватизации государственной собственности, как отмечалось выше, кыргызское государство не создало условий для развития конкуренции, в экономике фактически доминируют монополии. Процессы приватизации не привели к заметному расширению производства и улучшению дел в социальной сфере, но, по оценкам международных экспертов, породили всплеск коррупции[212 - См.: Политический кризис в Кыргызстане: стратегия выхода… С. 8.]. Все это тормозит формирование экономических основ гражданского общества.

Не будем все же закрывать глаза на тот факт, что начиная с 1996 г. в Кыргызстане отмечается, хотя и небольшой (в 2003 г. – 6,7 %), рост ВВП. Этот факт вселяет определенный оптимизм при оценке перспектив развития кыргызской экономики и создания экономических основ гражданского общества.

Кардинальные перемены произошли в политической жизни Кыргызстана. Конституция независимого государства установила, что Кыргызская Республика – это суверенная демократическая республика, построенная на началах правового светского государства. Носителем суверенитета и единственным источником государственной власти Конституция провозгласила народ[213 - См.: Конституция Кыргызской Республики. Ст. 1.].

Власть в Кыргызстане разделена между законодательной, исполнительной и судебной ветвями. Все органы государственной власти и местное самоуправление в Кыргызстане формируются в соответствии с процедурами, установленными Конституцией и законодательством. Президент, депутаты парламента и местных кенешей избираются и периодически, в установленные Конституцией сроки, переизбираются на основе всеобщего, равного, прямого избирательного права при тайном голосовании. Гражданин Кыргызской Республики может избирать, быть избранным независимо от происхождения, пола, расы, национальности, должностного и имущественного положения, вероисповедания, политических и религиозных убеждений, а также других обстоятельств. Количество кандидатов не ограничивается, что создает условия для проведения выборов на альтернативной основе. Все кандидаты наделяются равными правами. За ходом выборов могут следить представители средств массовой информации и наблюдатели, в том числе международные.

Однако политическая реальность отличается от конституционных установлений. Начиная со второй половины 90-х гг. усиливалась исполнительная ветвь власти, а роль и полномочия Жогорку Кенеша постоянно сокращались. Что же касается избирательной системы, то международные эксперты оценивают президентские и парламентские выборы 2000 г. как недемократичные[214 - См.: Политический кризис в Кыргызстане… С. 7.], поскольку оппозиционные кандидаты подвергались преследованиям, слишком явно использовался «административный ресурс», хотя Кодекс о выборах запрещает пользоваться служебным положением. Новая редакция Конституции предполагает смягчение действия исполнительной власти и создание условий для более успешного продвижения Кыргызстана к демократии.