Российские истории. Служение. Любовь. Рыцарство

Российские истории. Служение. Любовь. Рыцарство
Юрий Дрюков

В книге, в жанре нон-фикшн, представлены исторические деятели Российской империи.Статьи о Румянцеве, Орлове и Аракчееве написаны в соавторстве с кандидатом исторических наук, доцентом Санкт-Петербургского государственного университета Татьяной Вадимовной Бурковой.

Российские истории. Служение. Любовь. Рыцарство

Юрий Дрюков

© Юрий Дрюков, 2020

ISBN 978-5-4498-1616-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

…Румянцева победам…

Вы займёте в моем веке несомненно превосходное место предводителя разумного, искусного и усердного. За долг почитаю вам отдать сию справедливость и, дабы всем известен сделался мой образ мысли об вас и мое удовольствие об успехах ваших, посылаю к вам орден святого Георгия первого класса.

Из письма Екатерины II

П. А. Румянцеву. 1770 г. [июля 27]

(После императрицы Румянцев стал первым кавалером этого ордена, которым был награжден за победу при Ларге.)

Через две недели после победы при Ларге Румянцев одержит еще более блистательную викторию при Кагуле, в честь которой в Екатерининском парке Царского Села установят Кагульский, или Румянцевский обелиск.

В тени густой угрюмых сосен
Воздвигся памятник простой.
О, сколь он для тебя, кагульский брег, поносен!
И славен родине драгой!

Так написал об этом монументе Александр Пушкин.

На пьедестале обелиска надпись:

«В память победы при реке Кагуле в Молдавии, июля 21 дня 1770 года, под предводительством генерала графа Петра Румянцова Российское воинство числом семнадцать тысяч обратило в бегство до реки Дуная турскаго визиря Галиль-Бея с силою полуторастатысячною».

Читая эти строки, так и хочется вспомнить другие – из былины об Илье Муромце:

«… Заперлись черниговцы в каменный собор, плачут, молятся, смерти дожидаются: подступили к Чернигову три царевича, с каждым силы сорок тысячей.

Разгорелось у Ильи сердце. Осадил он Бурушку, вырвал из земли зелёный дуб с каменьями да с кореньями, ухватил за вершину да на татар бросился. Стал он дубом помахивать, стал конём врагов потаптывать. Где махнёт – там станет улица, отмахнётся – переулочек. Доскакал Илья до трёх царевичей, ухватил их за жёлтые кудри и говорит им такие слова:

…Разъезжайтесь-ка вы по своим местам, по своим ордам да разнесите весть, что родная Русь не пуста стоит, есть на Руси могучие богатыри, пусть об этом враги подумают»…

И насколько похожей на тот бой будет битва при Кагуле.

«…В это время десятитысячный отряд турецких янычар обрушился на каре Племянникова, нарушив общий строй и препятствуя действиям Олица… Вскрикнув: „Алла! Алла!“ – они бросились на нас в кинжалы, – вспоминал участник сражения. – Мы не то чтобы дрогнули, но некогда было спохватиться. Вдруг, откуда ни возьмись, на коне богатырском взвился граф Петр Александрович полетом соколиным, подскакал к нам и воскликнул: „Ребята, стой!“. И душа у нас встрепенулась, и ноги как будто к земле приросли, и ни одна чалма не выбилась из карея»…

Среди самых известных исторических личностей Российской империи второй половины XVIII в. граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский занимает одно из первых мест – выдающийся русский полководец и государственный деятель, генерал-фельдмаршал, кавалер российских орденов Святого Апостола Андрея Первозванного, Святого Александра Невского, Святого Георгия 1-го класса и Святого Владимира I степени, прусского Чёрного орла и Святой Анны I степени, почётный член Императорской Академии наук и художеств.

Он станет одним из организаторов русской регулярной армии. Убежденный в преимуществе наступательной тактики, Румянцев создаст новые формы ведения боя, изложенные им в «Правилах генеральных» и «Обряде службы».

Атакуя более многочисленного противника, полководец старался использовать особенности местности, сочетание фронтального наступления с ударами во фланг и тыл; разнообразные боевые порядки – каре (особое построение пехоты в форме четырехугольника, чтобы можно было обороняться против неприятеля со всех сторон и главным образом против кавалерийских атак), колонны и рассыпной строй. Он уделял особое внимание взаимодействию всех родов войск, а также армии и флота, организации блокады крепостей и разведке.

Его стратегия потом будет блестяще развита великими русскими полководцами Суворовым и Кутузовым.

По свидетельствам современников, граф Румянцев был высокого роста, стан имел стройный, величественный; физиономию привлекательную, чуждую притворства, всегда спокойную; важная походка придавала ей некоторую гордость; отличался превосходною памятью и крепким сложением тела: не забывал никогда, что читал и видел, не знал болезней и на семидесятом году жизни своей мог проезжать верхом в день пятьдесят верст и даже подумывал о новой женитьбе…

Родился Пётр Александрович 4 января 1725-го – в год смерти Петра Великого.

Его отцом был генерал-майор Александр Иванович Румянцев – дипломат, военачальник и адъютант Петра I.

Мать, Мария Андреевна, из родовитой и состоятельной фамилии Матвеевых, долгие годы занимала почетное положение при дворе.

Возможно, не желая видеть единственного сына облаченным в военный мундир, отец отправил его в конце 1739 г. (т. е. когда тот достиг 14-летнего возраста) к дипломатическому представителю России в Берлине. Но накануне своего отъезда Пётр решительно заявил, что во что бы то ни стало добьётся своего быстрого возвращения. И действительно, вскоре в Петербург пошли реляции обескураженного попечителя о «лености, забиячестве и мотовстве» молодого Румянцева, который считает, что «…у него к гражданскому чину и обучению оному весьма склонности нет, но хочет солдатом быть, которым по его превращенному мнению, ничего знать или учить, окромя того, что к солдатскому делу принадлежит, не надобно».

Уже через несколько месяцев юноша отзывается из Берлина.

В результате хлопот Румянцева-старшего Петра определяют в Сухопутный шляхетский кадетский корпус.

При этом, так как сообщения о его «лености, забиячестве и мотовстве» стали известны Анне Иоанновне, в Указе из Кабинета министров сообщалось, что «Ея Императорское Величество указала генерала Румянцова сына, Петра Румянцова, определить в Кадецкой корпус и на оного и поступки его иметь особливое крепкое смотрение».

Но это «крепкое смотрение» было не особенно долгим, так как уже через 2 месяца приказом генерал-фельдмаршала Миниха Румянцев в чине подпоручика был отправлен в действующую армию.

Там он смог отличиться в сражениях русско-шведской войны 1741—1743 гг.

Отец посылает его, уже в чине армейского капитана, в Петербург с известием о заключении Абоского мирного договора.

Императрица Елизавета Петровна была настолько довольна прекращением войны со Швецией, подтвердившей условия Ништадтского мирного договора и признававшей за Россией её приобретения в Прибалтике, что пожаловала молодого Румянцева прямо в полковники, а его отца, Александра Ивановича Румянцева, принимавшего участие в составлении этого договора, – в графское достоинство вместе с потомством. Таким образом, и сын его, Пётр Александрович, стал графом.

Общая атмосфера елизаветинского царствования располагала к вольготной и беззаботной жизни, поэтому похождениям новоиспеченного полковника просто не было числа.

Он превосходил товарищей в удальстве и отчаянности, пламенно любил прекрасный пол, был обожаем женщинами и не знал никаких препятствий, а потому однажды даже устроил обучение батальона перед домом ревнивого мужа, находясь при этом в костюме Адама.

Молва о «худых поступках» и «продерзостях» Румянцева все чаще и чаще стала доходить до императрицы, которая однажды заявила: «Ежели б де я в те числа сведала, то б отцу велела сказать, чтоб он унял, а ежели б он того не учинил, то де я более власть имею, нежели он, его унять…».

Родители всеми силами пытались образумить сына. Отец шлет ему письмо за письмом, умоляя прекратить безобразия, «Ибо уже двадцать третей год Вам, то пора постояннее быть…»

А потом уже и в более резкой форме: «Знай же, что я уже в Ваши дела вступатца не буду: живи, как хочешь, и хотя до каторги себя доведи, слова никому не молвлю, понеже довольно стыда от Вас натерпелся.

Мне пришло до того, что или уши свои зажать и худых дел Ваших не слышать, или отречься от Вас…»

Но юношеским забавам и легкомысленному поведению вскоре приходит конец, так как начинается серьезная взрослая жизнь.

В 1748 г. Пётр жениться на княжне Екатерине Михайловне Голицыной – дочери генерал-фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына.

После же смерти отца в 1749-м – он вступает во владение всей семейной собственностью.