Лемуры

– Ладно, пусть будет лемур. Спасибо, – Саша ласково посмотрела на Клеменса.

После этого вместе со старым моряком они, как обычно, сидели на берегу бухты и болтали о разном.

– Твой отец не одобряет нашей дружбы? – неожиданно спросил Клеменса Ханк.

– А почему вы спрашиваете? Что, мой отец был здесь?

– Нет, это я просто так подумал. Где бы я мог с твоим отцом познакомиться? В море? Что-то мне подсказывает, что он не большой любитель рыбалки. Или в адвокатской конторе? В этих услугах я не нуждаюсь. Всегда решал проблемы, как прописано в морском кодексе. Для моряка главные адвокаты – Бог и фортуна! Просто предположил, что, вероятно, твоему отцу не нравится, что ты ходишь к нам. Ведь даже в нашем районе меня многие сторонятся и считают чуть ли не разбойником.

– Это не так. Никакой вы не разбойник, и я знаю, что вас здесь все очень даже уважают, – возразил Клеменс.

– В этом месте живут простые люди, такие же, как я, – Ханк усмехнулся, – разбойники и неудачники, а вы состоятельные люди.

– Ну, вы это бросьте. Я – сам по себе. Конечно, уважаю своего отца, но у меня своя жизнь. Родители могут что угодно думать, только мне никогда не стать ни юристом, ни адвокатом, ни судьёй. Это удел моего старшего брата, но не мой. Если меня усадить в контору, я там умру за этими бумагами. Не способен я, как отец и брат, не разгибаясь часами сидеть и смотреть в эти бланки, доверенности, векселя… Когда вижу все эти судебные кодексы и законы, которые следует заучивать, то засыпаю или впадаю в тоску! Отец пытался мне втолковывать юридические правила, нормы и процедуры, только я всё равно ничего в них не понимаю. Хоть режьте меня на куски, не гожусь я для всего этого.

– Вообще-то отца надо слушать. На вашем судне ты – матрос, а он – капитан!

– Я вас очень уважаю, господин Ханк. Не знаю, что вы думаете на мой счёт, но сам считаю вас своим другом. И простите меня, но не похоже, что сами вы были послушным сыном!

– Нет, это ты зря! В этом я достойный сын своего отца-контрабандиста, слава о котором ходила по всей Балтии! – разразился хохотом Ханк. – Мой папа считался настоящей грозой таможенников! Они плакали, когда отец появлялся в их местах. И ненавидели его люто. Так и погиб. Его застрелили, когда переправлял на остров Борнхольм левую партию табака. Его всего-то было четыре мешка. Считай, что погиб ни за что… Я не хочу, чтобы нечто подобное случилось с тобой.

– Но что со мной может случиться оттого, что я люблю вольную жизнь и не хочу смотреть в эти скучные и непонятные мне бумаги? Может, меня за это застрелят таможенники?

– Ну, как знать… Вероятно, я что-то неправильно объяснил. Просто я это к тому, что отец твой достойный человек и заслуживает, чтобы ты его послушался. Потом ведь как моряки говорят: «От одного берега отстал, а к другому не пристал!» Так и у тебя может получиться.

– Хорошо, господин Ханк. Из уважения к вам я подумаю над тем, что вы сказали.

– Ну вот и отлично. Понимаешь, поскольку мы – друзья, я о тебе забочусь. И прошу, не огорчай отца.

– Я уже обещал. Кстати, сегодня в гимназии очень старался вести себя прилежно. Терпел из последних сил! Так что, вероятно, заслужил маленькое прощение за прошлые прегрешения!

– Хорошо, матрос. Только объясни, что случилось, что ты вдруг стал таким послушным?

– Я задержался в школе и расспросил учителя про лемуров.

– Ты мне не поверил?

– Нет, почему же. Просто хотел узнать больше. Ведь школьный учитель господин Майер – настоящий учёный. Он хороший человек, только всего боится. Особенно женщин.

– Что они понимают – учёные? Он небось и на Мадагаскаре никогда не был.

– Зато господин Майер читал много разных научных книг. Вот я и спросил его.

– И что?

– Он мне немногое рассказал.

– Вот видишь!

– Господин Майер не может знать всё на свете. Зато дал книгу «Жизнь животных» Альфреда Брема. Там написано обо всех животных, известных на Земле.

Клеменс достал из ранца большую книгу и показал старому моряку.

– Тогда читай, а я послушаю! – поторопил его Ханк и принялся раскуривать трубку.

Мальчик недолго полистал страницы.

– Вот, смотрите:

«Кошки-обезьяны или лемуры живут в лесах острова Мадагаскара. Они собираются в стаи и большую часть времени проводят на высоких деревьях, питаясь насекомыми и плодами. Вместе иногда собирается до нескольких десятков особей.

Ай-ай, или мадагаскарская руконожка – самый крупный представитель ночных лемуров, имеет бурый окрас в белую крапинку и большой пушистый хвост».

– Да, я видел их много раз, – подтвердил старый моряк, попыхивая своей трубкой. – Лемуров ай-ай. Красивые зверьки.

Руконожками их, вероятно, называют за то, что их лапки, что задние, что передние, точь-в-точь как ладонь у человека. Не отличишь! Размером ай-ай с рысь, но они совершенно безобидные для человека. Эти лемуры отличаются сообразительностью и хитростью. Под покровом ночи руконожки могут забираться в жилища людей и воровать продукты и вещи. Может, это нехорошо, но что сделаешь, если лемуры наивные. Ай-ай часто имитируют человеческий голос, и это у них здорово получается. Неопытный путник может принять их голос за зов помощи. Это подводило многих путешественников, которые принимали лемуров за людей и шли за ними в горы. А лемуры до самой ночи в шутку водили людей по кругу. Такая у них игра.

Знаете, для жителей Мадагаскара лемуры всё равно что волшебные существа. Люди придумывают о них удивительные истории, наделяют чудесными способностями и поклоняются им как богам. Например, многие убеждены, что лемуры владеют секретами врачевания. И вправду, я знал моряков, которые, подхватив лихорадку, уходили в лес и некоторое время жили среди лемуров. Зверьки принимали больных людей в своё племя и ухаживали за ними. Взрослые лемуры собирали лечебные травы и клали их поверх ран больного. После этого моряки выздоравливали. А однажды я видел, как на восходе солнца лемуры, выстроившись в ряд, протягивали свои руки к небу, словно молились.

– А откуда лемуры вообще появились на острове Мадагаскар? – поинтересовалась Саша.

– Ходит такая легенда, что приплыли они на остров из Африки на деревянных плотах. Там, в Африке, лемурам было тяжело спастись от хищников. Вот они и смастерили плоты и пустились в плавание в поисках своей земли, где их никто не посмеет обижать. Знаете, в Африке на берег вступить невозможно: со всех сторон нападают и львы, и тигры.

– Тигры? – удивился Клеменс, который никогда не слышал, чтобы тигры жили в Африке.

– А как же без них? Саблезубые тигры. В Африке много тигров, – старый контрабандист как-то по-хитрому подмигнул Клеменсу. – Вот вы меня перебиваете. Или слушайте, или я не буду рассказывать. Видишь ли, он не знает, что в Африке живут тигры!

– Мы тебя слушаем, дедушка, и очень внимательно, – ласково сказала Саша и повторила: – Это правда, в Африке много тигров.

– Ладно. Тогда буду рассказывать дальше. Там, в Африке, живут очень воинственные туземные племена. Все они – каннибалы. Это когда люди едят других людей. Нападают на соседей, а иногда прямо хватают из своего же племени – и на костёр!

– Как же такое возможно? – удивилась Сашенька.

– Вот так! Люди бывают очень злыми, – подтвердил Клеменс.

– Они – язычники и не верят в Христа, – объяснил старый моряк. – Хотя и христиане тоже не всегда ведут себя как праведники. Особенно все эти «святоши»…

– Это правда, я сам однажды видел, как наши гимназисты кидали камни в старую цыганку. Женщина корчилась от боли, а они смеялись.

– Кто смеялся, святые люди? – не поняла Сашенька.

– Нет! Я про гимназистов. А когда богослужения, то они такие правильные, что и не подумаешь…

– Вот лемурам и было тяжело жить в таком злом окружении. Когда рядом каннибалы и прочее зверьё. Ведь лемуры мирные жители – никогда ни с кем не воевали. Поэтому взяли, построили плоты и уплыли на остров Мадагаскар, – продолжил старина Ханк.

– Дедушка, ты так говоришь, как будто они люди, – повеселела Саша.

– Так и есть. В своём обществе лемуры развили изощрённый язык, с помощью которого постоянно общаются друг с другом. Как самые настоящие люди. Только добрые. Может, их никто не понимает, зато сами они друг друга понимают хорошо. Лемуры строят искусные дома в кронах высоких деревьев. Перед тем как родить, самки лемуров плетут удобные люльки и вешают их на ветки деревьев, предварительно устлав их так, чтобы колыбели не снесло ветром. Ещё у лемуров крепкие семьи. И вообще они верные: когда один лемур погибает, второй впадает в страшную меланхолию: жизнь для него теряет всякий смысл.