Меч Кощея Бессмертного

Пришло время – Иван-царевич благословился у матери, отправился по смерть Кощея Бессмертного.

Идет дорогой много время. Не пивал, не едал, хочет есть до смерти и думает. – Хоть кто бы на это время попался!

Вдруг – волчонок. Он прицелился, хочет его убить. Выскакивает из норы волчиха и говорит. – Не тронь моего волчонка, я тебе пригожусь.

– Быть так! – и Иван-царевич отпустил волка. Идет дальше, видит ворону.

– Постой. – думает.– Здесь я закушу!

Зарядил стрелу, хочет стрелять. А ворона ему и говорит.

– Не тронь меня, я тебе пригожусь.

Иван-царевич подумал-подумал и отпустил ворону. Идет дальше, доходит до моря, остановился на берегу. В это время вдруг взметался щучонок и выпал на берег. Он его схватил, есть хочет смертно.

– Вот теперь поем! – думает.

Ниоткуда взялась щука, и говорит. – Не тронь, Иван-царевич, моего детища, я тебе пригожусь!

Он и щучонка этого отпустил.

– Как пройти море? – сидит на берегу да думает. Щука ровно знала его думу, легла поперек моря. Иван-царевич прошел по ней, как по мосту. Доходит до дуба, где была смерть Кощея Бессмертного, достал ящик, отворил – заяц выскочил и побежал. Где тут удержать зайца!

Испугался Иван-царевич, что отпустил зайца, призадумался, а волк, которого не убил он, кинулся за зайцем, поймал и несет к Ивану-царевичу.

Он обрадовался, схватил зайца, распорол его и как-то оробел: утка спорхнула и полетела. Он пострелял, пострелял – всё мимо!

Задумался опять. Ниоткуда взялась ворона с воронятами и ступай за уткой, поймала утку, принесла Ивану-царевичу. Царевич обрадел, достал яйцо, пошел, доходит до моря, стал мыть яичко, да и выронил в воду.

– Как достать из моря? Безмерна глубь! – закручинился опять Иван-царевич.

Вдруг море встрепенулось. Это щука принесла ему яйцо, потом легла поперек моря. Иван-царевич прошел по ней и отправился к матери.

Приходит, поздоровались, и она его опять спрятала. В это время прилетел Кощей Бессмертный и говорит. – Фу, фу! Русской коски слыхом не слыхать, видом не видать, а здесь Русью несет!

– Что ты, Кощей? У меня никого нет! – отвечала мать Ивана-царевича.

А Кощей опять и говорит. – Я что-то не могу!

Иван-царевич пожимал яичко: Кощея Бессмертного от того и коробило.

Наконец Иван-царевич вышел, кажет ему яйцо и говорит. – Вот, Кощей Бессмертный, твоя смерть!

Тот на коленки против него упал и говорит. – Не бей меня, Иван-царевич, станем жить дружно! Нам весь мир будет покорен!

Иван-царевич не обольстился его словами, раздавил яичко! Кощей-то Бессмертный и умер!

Взяли они, Иван-царевич с матерью, что было нужно, пошли на родимую сторонку. По пути зашли за царской дочерью, к которой Иван-царевич заходил вперед, взяли и ее с собой. Пошли дальше, доходят до горы, где братья Ивана-царевича все ждут и ждут.

Девица и говорит. – Иван-царевич! Воротись ко мне в дом: я забыла подвенечное платье, брильянтовый перстень и нешитые башмаки!

Между тем он уже спустил мать и царскую дочь, с коей они условились дома обвенчаться. Братья приняли их, да взяли спуск и перерезали, чтобы Ивану-царевичу нельзя было спуститься. Мать и девицу как-то угрозами уговорили, чтобы дома про Ивана-царевича не сказывали.

Прибыли в свое царство; отец обрадовался детям и жене, но только опечалился об одном Иване-царевиче.

А Иван-царевич воротился в дом своей невесты, взял обручальный перстень, подвенечное платье и нешитые башмаки; приходит на гору, метнул с руки на руку перстень.

Явилось двенадцать молодцов и спрашивают. – Что прикажете?

– Перенесите меня вот с этой горы на землю.

Молодцы тотчас его спустили. Иван-царевич надел перстень – их не стало. Пошел он в свое царство, приходит в тот город, где жил его отец и братья, остановился у одной старушки и спрашивает. – Что, бабушка, нового в вашем царстве?

– Да чего, дитятко! Вот наша царица была в плену у Кощея Бессмертного. Ее искали три сына, двое нашли и воротились, а третьего, Ивана-царевича, нет, и не знают, где! Царь кручинится об нем. А эти царевичи с матерью привезли какую-то царскую дочь. Большак жениться на ней хочет, да она посылает наперед куда-то за обручальным перстнем или велит сделать такое же кольцо, какое ей надо. Уж кличут клич, да никто не выискивается.

– Ступай, баушка, скажи царю, что ты сделаешь, а я пособлю.– говорит Иван-царевич.

Старуха в кою пору скрутилась, побежала к царю и говорит. – Ваше царское величество! Обручальный перстень я сделаю.

– Сделай, сделай, баушка! Мы таким людям всегда рады. – говорит царь. – А если не сделаешь, то голову на плаху!

Старуха перепугалась, пришла домой, заставляет Ивана-царевича делать перстень, а Иван-царевич спит, мало думает, перстень готов. Он шутит над старухой, а старуха трясется вся, плачет, ругает его.

– Вот ты сам-от в стороне остался. – говорит. – А меня, дуру старую, подвел под смерть!

Плакала, плакала старуха и уснула. Иван-царевич встал поутру рано, будит старуху. – Вставай, баушка, да ступай понеси перстень, да смотри: больше одного червонца за него не бери. Если спросят, кто сделал перстень, скажи: сама! На меня не сказывай!

Старуха обрадовалась, снесла перстень. Невесте он понравился.

– Такой, – говорит, – мне и надо!

Вынесла ей полно блюдо золота; она взяла один только червонец.

Царь говорит. – Что, баушка, мало берешь?

– На что мне много-то, ваше царско величество! После понадобятся – ты же мне дашь!

Пробаяла это старуха и ушла. Прошло там сколько время – вести носятся, что невеста посылает жениха за подвенечным платьем или велит сшить такое же, какое ей надо. Старуха и тут успела (Иван-царевич помог), снесла подвенечное платье.

После снесла нешитые башмаки, а червонцев брала по одному и сказывала. – Эти вещи сама делаю!

Слышат люди, что у царя в такой-то день свадьба; дождались и того дня. А Иван-царевич старухе заказал. – Смотри, баушка, как невесту привезут под венец, ты скажи мне.

Старуха время не пропустила. Иван-царевич тотчас оделся в царское платье, выходит. – Вот, баушка, я какой!

Старуха в ноги ему. – Батюшка, прости, я тебя ругала!

А он. – Бог простит!