Пентакль. Пять повестей

На восток! В страну гор.

Вновь стремительный полет. Подо мной проносится грязно-зеленая зыбь болот, которые еще сегодня преодолевал с таким трудом.

В груди горячим пламенем пылает желание нагнать негодяя, посмевшего позариться на ту единственную, что была сердцем всего сущего, на мою Энесси.

Я знаю его путь, мне ведомо, где враг и ничто не остановит того, кто любит.

С трудом отбросив думы о мести, пытаюсь проанализировать откровение оракула. Какая-то мысль вертится в мозгу. Пытаюсь не дать ей ускользнуть, поймать за хвост. И тут до меня доходит главное. О, Небеса! Я упустил целую половину своего творения.

Как можно быть таким беспечным? Обустроив одну сторону моего мира, я влюбился в свое детище, растворился в нем, почил на лаврах, наслаждаясь бытием. А ведь у любой монеты две грани. Увы, создатель довольствовался лишь одной половиной, забыв, что есть вторая, брошенная. Что с ней сталось? Как она развивалась, что там творилось, неизвестно. И это моя вина. Если не следить за огородом, он зарастает сорняками. Если не контролировать мир, он заражается злом. Уверен, именно там родился и возмужал этот монстр (назовем его «Темным»). Наверняка глубочайшие пещеры горных людей пронзают толщу диска Кнолоса насквозь, соединяя обе его грани (это подтверждает и сон у оракула). Очевидно, злодей использовал эти ходы для того, чтобы проникнуть сюда.

Из разгоряченной головы не выходил вопрос: зачем ему понадобилась моя супруга? После недолгих размышлений понимаю, что в зависимости от масштаба силы моего недруга, возможны лишь три версии. Первая – похоть и чувство собственника. Такое возможно, если он – мелкая сущность, обуздываемая страстями. Правда, это маловероятно, так как подобному «слабаку» вряд ли удалось бы провернуть такую впечатляющую операцию с похищением. Вторая – желание досадить монарху (то есть – мне). В этом случае мой соперник – властолюбец, политик по сути, и его основная цель – трон, а Энесси – инструмент его достижения. Ну и третья – апокалиптическая. Если предположить, что Темный равен мне по силе, но по каким-то причинам ненавидит меня и все эти земли, как мое творение, то, вероятно, его цель – украсть душу этого мира, чтобы уничтожить ее. В этом случае, лишившись своей духовной основы, квинтэссенции сути бытия, все окружающее неизбежно деградирует и падет, возвратится в состояние хаоса. Безусловно, последняя версия – самая страшная. Хотя, тут тоже не все ясно. Если бы враг желал уничтожить мою супругу, проще было бы сделать это на месте, тут же, в покоях царицы. Зачем похищать женщину и проделывать с ней такой далекий рискованный путь?

Вопросов больше, чем ответов.

Полет продолжался, и в мыслях о случившемся, не заметил, как достиг наконец-то страны гор. Как голодный кондор, я парил над пиками, пока не нашел тот единственный вход в пещеру, что вела (по моим расчетам) на другую сторону мира.

Сети пещер для горных людей, примерно то же, что города для нас. Эти норы кишат жизнью. Так было всегда. Удивительно, но на этот раз все иначе. В ближайшей округе не чувствовалось ни души. Словно все повымерли. Новый сюрприз, который не мог не тревожить.

Уже спускаясь, я вдруг уловил слабое биение жизни неподалеку от провала в пещеру.

Это был горный человек, мужчина. Такой же, как и все из их породы: низкорослый, коренастый, серокожий, с огромными зелеными глазами. Привалившись широкой спиной к замшелому валуну, бедняга хрипло дышал, держась рукой за левую часть грудной клетки в которую по самую рукоять был всажен клинок кинжала.

Времени было в обрез, несчастный мог уйти из жизни в любую минуту.

Приземлившись рядом, я шагнул к нему:

– Не дергайся, помогу.

– Не старайся, человече, уже поздно, – хрипло пробасил гном, – мой путь близится к концу.

Не тратя времени на дальнейшие разговоры, я быстро извлек стилет из плоти мужчины и тут же приложил ладонь к заструившейся кровью ране. Незнакомец вскрикнул и обмяк. Закрыв глаза, я сосредоточился, останавливая кровотечение, сращивая сосуды и края раны. Через мою руку в тело умирающего струились потоки возрождающей силы.

Время шло. Через десяток минут исцеленный открыл глаза, тупо уставившись на меня:

– Кто ты, господин? Видно из срединных, городских.

– Мое имя Рон, но жители этого мира называют меня иначе.

Глаза коротышки прояснились, яркой искрой в них мелькнуло узнавание:

– О, повелитель, не признал сразу! Прости раба твоего.

– Брось винить себя. В твоем состоянии иной и луну от солнца не отличил бы. Как тебя кличут?

– Шеди, сын Шора, – человечек бросил удивленный взгляд на затянувшийся рубец, робко пошевелил плечом и задохнулся от восторга. – Государь, ты вернул меня к жизни! Милость твоя безгранична. Чем я могу отплатить тебе?

– Только информацией. Если хочешь услужить, поведай, что здесь произошло?

– О, мать земля, – лицо сына Шора посерело пуще прежнего. Было видно, как тяжко было ему возвращаться памятью к произошедшему. – Все случилось очень быстро, господин. Сегодня была моя очередь стоять на страже у входа в недра мира (это меня и спасло, как выяснилось). Сначала пришел слух о том, что твоя супруга, государь, похищена. Через некоторое время появился человек. Нет, нечто, похожее на человека. Руки-ноги на месте, только вместо лица – сплошная черная дымка. Жуть. На его плече была девушка удивительной красоты, без сознания. Я никогда не видел госпожу Энесси, но сразу смекнул – это она.

– Что было дальше?

– Он захотел пройти в провал, в недра земли. Но я был на страже и не мог пустить чужака.

– Его это не остановило?

– Да. – Шеди виновато потупился. – Я пытался, но он обладал некой магической силой. Одним взглядом этот нелюдь обездвижил меня, превратил в безвольную куклу, а затем всадил этот нож мне в грудь. Я даже не успел подать сигнал тревоги. Все наши остались внизу.

– Что еще можешь сказать о нем?

Карлик понизил голос:

– Уверен, он не из нашего мира.

– Почему?

– Все в Кнолосе знают, что сердце у горных людей находится справа. Он не ведал этого, поэтому, желая убить, ударил в левую часть груди. Как оказалось, это спасло меня.

– Что было потом?

– Он прошел в пещеры, спустился вниз, а затем, – зеленые глаза гнома заволокла влажная пелена, в горле булькнуло, – что-то случилось, некая сила обрушила наши пещеры. Моего народа больше нет, он погребен под землей. Я уверен, это сделал он.

– Твое горе безмерно. Тут трудно что-то сказать. Слова утешения бессильны, такое надо просто пережить. Знаю одно: ты жив, последний из своего племени. Будь стоек, мой друг, береги себя. Жизнь не кончена. Поселений горных людей много. В любом из них тебя примут с радушием и сочувствием. Ступай к своим. А в дорогу тебе – мое благословение.

– Спасибо, государь, за жизнь, за слова. Прощай.

– Удачи тебе, Шеди, сын Шора.

День умирал. Солнце уже наполовину пересекло горизонт. Его лучи пронзали слоистую облачную пелену, рождая неповторимый закат в багрово-изумрудных тонах.

Устроившись на ночлег у ствола огромного раскидистого ясеня, я уже определился, принял программу действий на завтра. Ход на ту сторону Кнолоса перекрыт безвозвратно. Мой враг разрушил пещерную лазейку. Сидит сейчас в своей берлоге торжествующий, уверенный, что недоступен. Что делать? Выхода нет? Только не для меня. Если прямой путь утерян, пойду в обход. Завтра лечу через край диска.

Утро порадовало ясным безоблачным небом, молочно-розовым, как пятка младенца.

Путь предстоял неблизкий. Поскольку сейчас я находился на востоке мира, в стране гор, выходит двигаться надо еще дальше, строго на восток. Логика подсказывала, что это кратчайший маршрут к краю земли.

Вперед!

Уже через полчаса полета понял, что путешествие может растянуться надолго, если кардинально не поменять что-то. Воздух мешал. Плотная атмосфера сопротивлялась движению, не позволяла развить должную скорость. Значит, следует избавиться от препятствия. Я рванул вверх, все выше и выше, навстречу вселенной, покидая пределы земного мира. Небо на глазах меняло свой цвет, бледнея, темнея, пока не превратилось в антрацитовый бархат безвоздушного пространства.

Космос не страшен, поскольку мой организм не нуждается в дыхании, а сверхпрочные ткани тела не способен разорвать перепад давлений.

Вот где свобода, простор для действий. Вакуум пуст, здесь нет препятствий движению, поэтому развиваю сумасшедшую скорость, не сравнимую с прежней. Вот это полет!

Рельефный, затянутый дымкой облаков диск Кнолоса медленно величественно ползет подо мной. Он не бесконечен, уже видны далекие пределы родных земель.

Еще минута, и край Ойкумены уже рядом, окаймленный пиками высоченных гор, сияющих девственными снегами. Ныряю вниз, огибая его. Вот он, переход между знакомым и неизведанным, та часть мира, что можно сравнить с ребром монеты. Даже издали заметна слоистость пород, составляющих косное тело континентов. Поверхностные слои почвы переходят в суглинок, затем в плотный светлый песчаник, который сменяется толстенной монолитной матрицей черного базальта – материальной основой, жесткого скелета небесного тела. В его изломанных краях виднеются странные округлые дыры, похожие на норы некоего левиафана. Из одного такого отверстия вдруг на миг высовывается чудовищная безглазая морда, выдыхает облачко горячего пара и снова исчезает в недрах. Невероятно! Даже здесь существует всепроникающая жизнь.