Аллегро с Дьяволом – II. Казань

– Вот козлы, недели не прошло как купила, – ворчала она между ударами, в голосе явно зазвенели слезы.

Когда каблук, наконец, отлетел, девушка, оставив Аркадию сумочку, направилась на цыпочках к BMW. Подойдя к машине, «бедная и беззащитная» резко крутанулась и ударила ногой по лобовому стеклу. Стекло покрылось паутинкой трещин и послушно влетело внутрь салона, как от хорошего удара бейсбольной битой. Свершенная месть значительно улучшила легко меняющееся настроение девушки. Увидев же, какое впечатление произвели на Аркадия ее действия, она заулыбалась уже совершенно счастливой улыбкой.

– Пойдем? – бодро спросила она, взяв его под руку и беззастенчиво разглядывая.

– Пошли, – ответил Аркадий, справившись, наконец, с изумлением.

«Совсем неплохо для бедной и беззащитной. Если бы не несчастный каблук, девочка, скорее всего, справилась бы сама», – мысленно подвел он итог увиденному.

– А лобовуха не дороговато за сломанный каблук?

– В самый раз. А почему ты их защищаешь, сам из таких что ли?

– В прошлом, – ответил он, не балуя девушку подробными ответами.

– И девчонок тоже насиловал? – девушка остановилась и резко развернув Аркадия к себе, пристально уставилась ему в глаза.

Аркадий спокойно выдержал ее взгляд, потом снисходительно улыбнулся:

– Больно надо, сами липли как пчелы на мед, – ответил он и, развернувшись, пошел дальше. Девушка тут же его догнала и опять цепко взяла под руку.

– Ой-ой! Так уж и липли?

– Видишь ли, тогда я был молодой, красивый, полный сил спортсмен. А сейчас я больной, старый и усталый, но тем не менее ты же ко мне прилипла.

– Я прилипла?! – изумленно возмутилась девушка.

– А то кто же?

Не найдя аргументов для возражения, девушка сначала фыркнула, вот именно фыркнула, совсем как кошка, а затем выругалась:

– Вот сюка, а?!

Прозвучало довольно ласково. Как позже узнал Аркадий, она только так и ругалась: ласковое и нежное «сюка», часто сопровождаемое улыбкой, предназначалось для своих и звучало очень часто, а злое и резкое «козлы» звучало очень редко, только для чужих, и как правило сопровождалось ударом ноги.

– А у тебя довольно противный характер, ты знаешь? – спросила она.

– Конечно! Они все так говорили, сразу перед тем как уйти.

– Кто?

– Девушки.

– И все ушли?

– Все.

– И правильно сделали, что ушли, – почему то очень довольно улыбнулась девушка. – Между прочим, как тебя зовут?

– Аркадий.

– Пастух? – полуутвердительно спросила девушка.

Аркадий чуть не споткнулся от неожиданности.

– Что?

– Так Аркадий ведь означает «пастух», или я ошибаюсь?

– А… Да нет, все правильно. А тебя как зовут?

– Нурия, на русский можно перевести как «Солнышко».

– А разве солнце не «кояш»?

– Батюшки! Неужто татарский знаешь?

– Так, отдельные слова, в Казани все-таки живу.

– А… Ну правильно, кояш – солнце. Но если мое имя разложить, то получается «основа луча» или «хозяйка луча» по смыслу – солнце. Мне так больше нравится, – весело доложила девушка.

– Хорошее имя – Солнышко.

– Знаю, и я сама тоже ОЧЕНЬ хорошая. А если по-арабски, то Нурия значит «лучезарная, светлая лицом». Но Солнышко мне больше нравится. Да, вот еще. В Европе имя Нурия дается в честь Богоматери Нурийской. Вот так вот! А тебя я буду называть иногда Пастухом, ладно? Аркадий мне не очень нравится, не знаю уж почему.

Вот так, спустя почти пятнадцать лет после армии, Аркадий с легкой руки Нурии снова стал Пастухом.

– Ты где так драться научилась, хорошая?

– Понимаешь, я с Жилки. Когда росла, знаешь столько отморозков было, навроде этих, – Нурия кивнула за спину. – Подойдет: «Я тебя хочу, пойдем» и бесполезно что-то говорить, спорить, объяснять. Пока арматурой поперек лба не приложишь, не понимали. А арматуру ведь не будешь с собой таскать постоянно. А приставать стали когда мне только-только тринадцать исполнилось, куда мне против них. Сейчас вроде, слава Богу, поспокойнее стало.

– Ты уверена, что стало спокойнее, может ты просто перестала интересовать парней? – спросил Аркадий, почувствовавший вдруг непреодолимое желание подразнить Солнышко.

– Вот сюка! – опять выругалась Нурия, и не смотря на ласковый голос, маленький кулачек врезался в бок Аркадия довольно чувствительно.

– И сколько раз тебя изнасиловали, прежде чем ты стала заниматься? – вот уж действительно брякнул не подумав Аркадий, и тут же обозвал себя ослом.

«Додразнился, блин».

Нурия сразу перестала улыбаться, на ее лицо будто легла тень, она вся как-то сразу ссутулилась и опустила взгляд с Аркадия под ноги.

– Извини, ляпнул не подумав, – извинился Аркадий, накрыв своей рукой ладошку Солнышка, которой она держалась за него.

– Да ничего, – последовал ответ.

– Вообще-то один раз, но их было четверо. Четыре пьяных ублюдка, – ответила она.

Помолчав немного, Нурия встряхнулась и вновь улыбнулась. Девушка определенно была оптимисткой.