В любви то радостно, то больно

Романтическое свидание

День, такой хороший. Настроение игривое, романтическое, почти праздничное.

А мне как назло, работать и работать.

Магнитола выдаёт нечто лирическое, настраивающее на отдых, романтику и любовь, как раз под сегодняшнее настроение.

«У моря, у синего моря, со мною ты рядом со мною. И солнце светит лишь для нас с тобой, целый день шумит прибой. Прозрачное небо над нами и чайки кричат над волнами. Кричат, что рядом будем мы всегда. Словно небо и вода…»

Ноги и руки сами идут в пляс. Хорошо! Лето в самом разгаре. Зелёное растительное море, непохожее на далёкое от моего города синее, которое почему-то Чёрное, невесомо колышется под лёгким ветерком.

Немного жарко, но в тени, где я ожидаю очередных пассажиров, просто замечательно. Так бы и задремал, представляя шум морского прибоя, яркое солнце в закрытых глазах, свежий солёный запах лёгкого бриза.

Когда работаешь в такси, время сжимается, превращается в концентрат: ведь ты не сидишь на одном месте – суетишься, мечешься, словно Фигаро, между адресами и объектами, сталкиваясь, вольно и невольно, с множеством коротких и длинных историй, даже порой принимаешь в некоторых разной интенсивности и глубины участие.

Приходится мимолётом общаться с массой разных людей, которые спеша куда-то обычно пролетают мимо, лишь слегка задевая, словно тот ветерок, иногда обдавая теплом, чаще холодом.

Чужая жизнь: не захочешь, а становишься невольным свидетелем. Вот и сейчас что-то любопытное назревает. В пяти метрах от меня стоит девушка в полупрозрачном воздушном платье персикового цвета с воланами, отороченном лёгкими изящными кружевами, подчеркивающими её вполне ещё нежный возраст, упругую стройность, хрупкость, скромность, привлекательность, даже стиль.

Загляделся невольно, залюбовался гибкой пластикой, привлекательностью плавных волнующих изгибов тела, кошачьей грацией, просыпающейся застенчивой женственностью. Согласитесь, приятно смотреть на цветущую, просто бушующую, до неприличия бьющую в глаза  молодость.

Пышные волосы прелестницы рассыпаны по плечам, отдельные пушистые локоны летают, кружатся в разогретом воздухе. Девушка поправляет их то и дело, одёргивает края взлетающего как крылья бабочки подола, едва прикрывающего трусики в цвет платья. Её тонкие руки любовно поправляют наряд и причёску. Изредка она бросает взгляд на свои стройные ножки, вытягивая то одну, то другую, явно любуясь. Оценивает свои достоинства – не иначе.

Кто знает, что у девочки на уме. Она волнуется, часто подносит к глазам дисплей телефона. Лицо сосредоточенное, одухотворённое. Кокетка явно счастлива. Ждёт кого-то. Наверняка влюблена. Эх, где мои семнадцать лет!

Пролетела жизнь, торопясь куда-то, меняя аллюр с шага на галоп и обратно. Трясла, пытаясь сбросить, порой колошматила, словно дорожную сумку на полном скаку о потный круп лошади. Усидел, справился, приспособился, нашёл вполне комфортные позы, чтобы не слишком уставать и всегда чувствовать себя способным проскакать хоть сколько, если понадобится.

А ведь и мне когда-то везло с той самой любовью: романтической, чувственной, расчудесной. Испытал. В полной мере насладился. Пусть и не долго, а всё одно запомнилась навсегда.

Навстречу девушке скорым размашистым шагом стремительно и нетерпеливо приближается юноша: коренастый, поджарый, с мощными плечами, спортивным торсом и волевым лицом. При костюме и галстуке. В такую-то погоду. С огромным букетом, надо же, персикового цвета хризантем, как и её замечательное платье. Догадался, совпадение, заказ? Каков молодец!

На лице его ликование и улыбка. Руки юноши разведены в стороны, призывают к немедленному объятию. Девушка сорвалась с места, побежала вприпрыжку, как делают это маленькие девочки, подпрыгивая на одной ноге, затем на другой, чтобы ускорить движение.

Объятие, ликование, смачный поцелуй! Долгий, порывистый, страстный. Я даже подался вперёд, явно помогая эмоциями и напряжением в теле влюблённым, переживая вместе с ними такой искренний и долгожданный момент счастья.

Теперь они стоят чуть дальше от меня. Жаль, совсем не слышно, о чём воркуют эти возбуждённые встречей голубки.

Неожиданно и резко на глазах девчонки выступают слёзы. Она прижимается к кавалеру, кладёт голову ему на грудь. Тот грубо и резко отталкивает девушку, начинает метаться: два шага влево, два вправо. Жестикулирует, размахивает руками, всем видом выказывая раздражение и недовольство.

Девушка стоит перед ним, не двигаясь, лишь теребит нетерпеливо подол платья и ковыряет носочком туфельки землю, словно не ведает, как оправдаться.

Взрыв его эмоций и невольное движение подруги, пытающейся  в паузах гнева вставить слово или объяснить нечто.

Тщетно. Мальчишка похож на грозовую тучу, которая вот-вот прольётся дождём, предварительно разметав вокруг громы и молнии. Девочка напряглась, сжалась как пружина. На её испуганном лице неподдельный ужас.

Вот сейчас, я это чувствую, наступит некая непредвиденная кульминация.

Так захотелось, чтобы юноша остановился в своём грубом, непристойном для мужчины порыве, чтобы улыбнулся, как тогда, в самом начале.

Нет! Вместо примирения последовал удар. В лицо. Сильный. Наотмашь. Так бьются на ринге. Затем серия ударов с двух рук, как бьют на тренировках манекены и груши. Голова девчонки летает: вправо-влево. Хлынула кровь, забрызгав персиковое красным, моментально превратив его в нечто порочное, грязное, неприглядное.

Бьёт умело, не давая упасть, жестко и жестоко. Я выпрыгиваю из машины, подбегаю, хватаю его руку на замахе, слегка выкручиваю её и кричу, – брэк, брэк! Успокойся, хлопчик. Это же девочка! Ты не на ринге, а она не соперник тебе. В ней килограммов сорок, в тебе минимум семьдесят. Девушка, вам нужна помощь? У вас кровь и губа рассечена. Вот, возьмите платок, прижмите, хотя бы.

– Скотина, – кричит она на меня, – подонок, живодёр! Отпусти его сейчас же.

Девушка хватает кусок кирпича и с размаху кидает мне в голову. Я отскакиваю, выпустив вместе с тем руку парня, едва успеваю увернуться от просвистевшего снаряда.

Теперь они объединились и наступают на меня. Я отхожу на шаг или два, показываю им раскрытые руки, демонстрирую отсутствие агрессивности и намерения драться.

– Успокойтесь! Лучше подумайте о том, что произошло между вами. Моя задача вас разнять и только. Если хотите, девушка, можете идти. Он, больше вас не тронет. Ручаюсь.

– Не твоё собачье дело! Какого чёрта, ты влез в наши отношения, – кричит девушка, – это, мой жених. Мы сами разберемся! Нам не нужны непрошеные помощники.

– Я заметил, – говорю с сарказмом, – опредёлённо это был явный любовный порыв. Удар в лицо  как нежное и чувственное признание в любви. Страстно, до жути оригинально, не правда ли?

– Ты ещё здесь, урод, – кричит разбушевавшийся жених и летит ко мне с явным намерением нанести удар. Уклоняюсь, автоматически вставая в стойку. Видно драки не избежать. У таксистов быстрая реакция, враждебные выпады – не редкость в нашем нелёгком ремесле.

Мальчишка нападает снова, запуская ракетой в направлении моей головы внушительный кулак. Приходится отвечать ударом в подбородок, иначе его не остановить. Он падает, как столб, на который наехала машина, с грохотом и немножко с хрустом. Минут пять лежит, не двигаясь.

Девчонка, выплевывая кровь из рассечённой губы, дует на его лицо, целует, оставляя на нём кровавые следы нежных прикосновений, вытирает его грязным уже порядком платком. У неё быстро и уверенно заплывает глаз. Второй смотрит на меня с ненавистью. Сейчас она похожа на тигрицу, готовую разорвать меня в клочья.

Вскоре мальчишка очнулся. Потряс головой. Оттолкнул девочку. Встал.

Она попыталась его обнять. Реакция юноши потрясла и огорошила: неожиданный, сильный удар коленом в живот. Точно жених. Любимый вряд ли позволил бы себе подобную вольность.

– Ромочка, Рома! Я ведь тебя люблю! Сильно – сильно. Мне ведь не больно совсем. Хочешь – ударь ещё.

Скучает, любит

Её день начинается ещё ночью, часа в два, иногда чуть позже: проклятое одиночество неразлучно с тоской и унынием, не дающим покоя. Не спится.

Вера до колик в животе боится пустоты и безмолвия, но по-прежнему живёт одна.

Несколько неудачных попыток завести семью выбили женщину из колеи, лишили опорного стержня, необходимого для того, чтобы заставить мужчину желать её общества настолько, чтобы позвать замуж. Понимает, что причина кроется в ней самой. Иначе, почему все романы заканчиваются внезапным исчезновением человека, которого полюбит? Что, что с ней не так?

Как оглушительно громко капает кран на кухне. Нужно будет вызвать сантехника. И часы. По мозгам барабанят, просто бесят.

Часов до пяти Вера ещё беспокойно ворочается в кровати, полностью на сторону сбивает простыню, наблюдая за тенями, ползающими по стене как омерзительные существа из потустороннего тёмного мира.

Раньше она спала крепко, страстно любила своё тело. Понежиться в постели после пробуждения, нежно ласкать себя, баловать сладкими муками разбуженную соблазнами плоть, чувствуя возбуждённый отклик в каждой клеточке. Разве это не счастье – поваляться несколько минут с закрытыми глазами в полной тишине? Да это предел мечтаний для молодой здоровой женщины.

Теперь ей совсем не этого нужно. Какой смысл дразнить, провоцировать себя, если это бессмысленно и больно – знать, что никому в целом мире не нужна?

После шести часов утра женщина то и дело берёт в руки смартфон. Время не смотрит, чувствует каждую минуту.

На экране стоит заставка – портрет улыбающегося мужчины. Вера мысленно следит за началом его дня. Скоро любимый проснётся. Телефон разбудит его в семь. Осталось десять минут, пять…

Открывает вчерашние сообщения. Семь последних от Александра. Странно, но она не может называть его иначе, даже когда того нет рядом. Александр – мужчина привлекательный. С ним всегда есть о чём поговорить, но удаётся пообщаться крайне редко.