Килим

Егор, наконец, послушался и осторожно втянул в себя дым.

– Не беспокойся, это не табак. – Утешил Егора маг, отчего тот резко закашлялся. В этот момент Дмитрий резко схватил его за руку – и провалился сквозь.

Дмитрий не врал – людей действительно было нелегко тащить на Изнанку. В то время как маги легко проскальзывали между нитями реальности, как стальные иглы сквозь полотно, разум людей всеми силами цеплялся за Лицевую сторону. В конце концов, их и не должно было быть на Изнанке. Не должен человек видеть свою судьбу и то, как творится жизнь. Так, по крайней мере, считали ведьмы – потому принципиально не ходили на Изнанку, хотя могли. А уж о том, чтобы исправить ошибки прошлого, не шло и речи – любые манипуляции с нитями Ведьмы считали нарушением «вселенского баланса» или чем-то вроде того. Однако спасибо хотя бы и на том, что, открыто осуждая, они, тем не менее, не вмешивались.

Дмитрий открыл глаза и выдохнул, отпуская руку Егора. Тот стоял рядом, откашливаясь и пытаясь прийти в себя.

– Эй, это что за шутки… – Начал было парень, поднимая голову, но осёкся – и замер, во все глаза разглядывая окружение.

Дмитрий украдкой поглядывал на Егора – наблюдать за первыми визитами туристов всегда занимательно, даже если приходится быть настороже. А поглядеть было на что. Очки – точнее, их проекция на этой стороне – окончательно свалились, шапка сбилась набок, а полы бордового шарфа подметали плиты. Выражение удивления на лице Егора замерло, а затем сменилось разочарованием.

– Я… я думал, она другая. И это всё? – Голос Егора был похож на голос ребенка, которому родители обещали конфету, а она оказалась с ликёром.

Дмитрий позволил себе тихо рассмеяться.

– А чего ты ожидал? Это Изнанка нашего мира, по-твоему, она сильно отличается от Лицевой стороны? Тем более, твой разум не приспособлен видеть нити Мирового полотна, поэтому он автоматически подстраивает всё невыразимое и необъятное под твои представления о мире, в котором ты живёшь. Так сказать, подгоняет под более привычные модели. Мы стояли под мостом – и теперь продолжаем под ним стоять, просто с другой стороны.

Егор медленно поднялся и огляделся ещё раз. Действительно, Изнанка не представляла собой ничего необычного – те же пейзажи, те же дома, всё тот же город. Но кое-что и отличалось. Например, всё было залито белым светом, но откуда он шёл, было непонятно. А ещё…

– Тут так тихо… – Прошептал парень, и Дмитрий согласно кивнул, внимательно оглядываясь. – И людей нет…

– Здесь некому особо шуметь, сам понимаешь. – Хмыкнул маг, а затем улыбнулся одними уголками губ. – А вот насчёт людей ты не прав.

Он аккуратно взял Егора за плечо и подвёл к опоре моста.

– Присмотрись. И напоминаю – ничего не трогай.

Парень недоумённо вгляделся в каменную кладку… но в каменную ли? И действительно ли кладку?

– Это… это не камень… это ткань? Ой… боже, это что, оно и есть? Полотно?! Тут столько нитей… это что, всё они? То есть… мы?! – воскликнул парень, восторженно озираясь.

– Тише ты! – Шепотом рявкнул Дмитрий, с силой сжимая плечо Егора, и беспокойно огляделся. – Ещё услышат…

– Ткачи? – Егор выдохнул это слово почти неслышно, с едва скрываемым восхищением. – Я так хочу увидеть одного…

– Типун тебе на язык, парень, ты что, совсем без мозгов?! Ты хоть представляешь, что с нами сделает Ткач, если найдёт? Думаешь, тебе просто так все маги отказывали? Умрёшь на Лицевой – и твои нити останутся во Вселенском гобелене, разозлишь Ткачей – и они просто вырвут твои нити из Полотна! Да ты тут хоть миллион предложи – шкурой своей рисковать никто не захочет.

Егор смотрел на Дмитрия широко распахнутыми глазами и молчал. Кажется, до него только начала доходить опасность всего предприятия. А затем что-то мелькнуло в голубой глубине его глаз, некая мысль, и Егор медленно проговорил:

– Господин маг… а какое второе условие нашей сделки?..

* *

Тишина Изнанки никогда не действовала Дмитрию на нервы, совсем наоборот. Раньше, путешествуя по Изнанке, маг любил закрыть глаза и прислушаться. Если продержаться так достаточно долго, то может начать казаться, что тишина Изнанки – мнимая, и всё вокруг – стены, дороги, улицы – издают едва слышный шорох. И если очень вслушиваться, то почти можно услышать, как нити ткут сами себя, трутся друг о друга, завязываясь в узлы и разрываясь в тонких местах.

Но, конечно, это всё воображение.

Нет, тишина Дмитрия совсем не раздражала. В отличие от Егора.

Надо отдать парню должное – руки тот держал при себе, однако то и дело останавливался, разглядывая ту или иную часть Полотна, предварительно снимая очки и восторгаясь. Излишне громко восторгаясь.

Дмитрий с силой сжал переносицу двумя пальцами, борясь с нарастающей головной болью и огромным соблазном вывалиться обратно на Лицевую сторону, оставив Егора здесь. Раньше он бы и внимания не обратил на впечатлительного туриста – многие новички на Изнанке цепляются за возможность подсмотреть, как творится жизнь, и не то чтобы Дмитрий не разделял восторгов Егора. Изнанка действительно была удивительна. Но в их ситуации, когда тишина была критически важной…

Дмитрий не выдержал и тихо рявкнул на парня, изо всех сил стараясь не поднимать голоса.

– Слушай сюда, чудила, я напоминаю, что посмотреть на чужую жизнь тоже стоит денег. Мы сюда пришли развязывать твой узел. Если хочешь глазеть направо и налево, рассчитывай на иные тарифы. И я уже сказал – БУДЬ. ПОТИШЕ.

– Извините. – Егор как-то весь разом сник, ссутулив плечи, а уголки его губ скорбно скользнули вниз… но в следующую секунду глаза его вспыхнули с новой силой.

– Господин маг, а вы хоть раз видели Ткача? – Спросил он, на этот раз шепотом.

– Не видел. – Буркнул Дмитрий. – И молю всех богов, чтобы никогда не увидеть.

– А как вы… погодите. Так боги правда существуют? – Егор задержал дыхание, внимая. Неужели ему сейчас откроют ещё одну тайну Вселенной?

– Да чёрт их знает, – отмахнулся маг, оглядывая залитый светом перекрёсток и внимательно изучая дороги, на которых не было ни машин, ни уж тем более, людей.

– Так куда нам, парень? – вопрос Дмитрия застал Егора врасплох, потому что тот чуть не споткнулся. Но несмотря на то, что парнишка воззрился на мага сверху вниз, всё равно казалось, что это Дмитрий взирает на него с высоты.

– Что? Р-разве не вы нас ведёте?

– Разумеется нет. – Дмитрий фыркнул. – Парень, ты что, вообще ничего про Изнанку не читал? Ты разве не должен был подготовиться? Обычно люди хотя бы учебники изучают, чтобы знать, чего ждать. – Маг покачал головой, словно гадая, как Егор мог знать про узлы и Ткачей, но ни разу не столкнуться с описанием Изнанки в литературе. – Человек всегда чувствует свою нить. Она зовёт его. Я не могу тебя вести, просто потому, что я – не ты, и никогда не найду твою нить в огромном полотне Изнанки, но зато легко отыщу свою.

Егор вспыхнул до корней волос и резко подвинул очки обратно на переносицу, словно пытаясь спрятаться от пытливого взгляда своего проводника за толстыми стёклами.

– По-понимаете, господин маг, сейчас столько всего говорят… или не говорят. Ваши коллеги просто отказывались со мной беседовать, а в интернете столько различных постов и статей, что не знаешь, чему верить. Очень много фейков! – Егор поджал губы и всплеснул руками, едва не наступая на волочащийся шарф. – А учебники для магов не-магам не продают! И это чудовищная несправедливость! Как мы должны узнавать о мире, если доступ к достоверной информации для нас закрыт? Я столько всего перелопатил, но у меня почти не было времени, а моя сестра сказала, что я вообще страдаю ерундой, и не стоит даже пытаться, но я должен был, понимаете?! Они все не заслужили того, что с ними стало из-за меня! Я просто обязан всё исправить!

– Да-да, парень, я понимаю. – Маг склонил голову в знак согласия, отчего капюшон его старой ветровки ещё больше скользнул на глаза. Дмитрий действительно понимал желание «всё исправить» – разве он не человек? Это вполне естественно – сожалеть о содеянном, об ошибках юности или о каких-нибудь роковых мелочах. Многие маги видели вселенскую несправедливость в том, что, умея ходить на Изнанку, они не могли ничего изменить. Но потом кто-то додумался взять с собой на изнанку пассажира…

– Ты думаешь, Ткачи закрыли Изнанку просто так? – Дмитрий склонил голову и ухмыльнулся – из-за капюшона Егор мог видеть только заросший черной щетиной подбородок и кривой изгиб губ. – Магам вообще не стоило рассказывать людям про Изнанку. Слишком много соблазнов. Нет, парень, это всё из-за таких как ты. И из-за таких, как я.

– Что вы имеете в виду? – Егор весь вытянулся, сосредоточенно вглядываясь в тень под капюшоном. Весь внимание, он был похож на студента-ботаника, в любой момент готового начать записывать лекцию.

Дмитрий пожал плечами и отвернулся, задумчиво осматривая пространство пустых не-улиц Изнанки. В конце концов, несмотря на мажорские одежки, Егор выглядел на удивление не испорченным. Может, и нет никакого вреда в том, чтобы рассказать.

– Когда люди узнали про Изнанку, сюда ломанулись все, кому не лень. Посмотреть линию жизни конкурентов или врагов, узнать чужие слабости. Либо исправить что-то в своей судьбе – развязать узлы, подлатать прорехи. Увидеть будущее. – Маг издал хриплый смешок. – То-то они были разочарованы.

– Я читал, что увидеть будущее на Изнанке невозможно, потому что человеческая нить ткет сама себя по мере… ну… жизни. А пока мы не прожили какой-то момент, его не существует. – Встрял Егор.

– Отчасти так и есть. – Дмитрий кивнул, махнув рукой и приглашая парня двигаться дальше. – Но не всегда. У каждого человека нить ткется со своей скоростью, есть нити, которые опережают время. Впрочем, ненадолго – на пару дней, неделю, максимум – месяц. Никто точно не знает, отчего это зависит. Может, некоторые события просто предопределены. И иногда, если знать этот факт, можно заметить, что твоя нить… остановилась. Больше не ткет сама себя. Понимаешь, что это значит? – Маг скосил взгляд на Егора, и тот серьезно кивнул.

– Большинство людей очень любят жизнь. – Дмитрий задумчиво выдохнул, борясь с иррациональным желанием закурить. – Особенно те, у кого есть деньги. А именно такие и попадают на Изнанку чаще всего. Но как удлиннить линию жизни? Где взять волокна, чтобы сплести себе лишний год? Или два? Или десять лет? А может, целых сто?

Егор наклонил голову набок, нахмуриваясь, голубые глаза его, казалось, потемнели.

– Вы хотите сказать…

– Соблазн слишком велик. – Дмитрий скривил губы в подобии усмешки, на этот раз слишком горькой. – Вырвать кусочек тут, вырвать кусочек там. А некоторые вообще не стеснялись и отрывали целые нити, чтобы вплести в свои.