Килим

Наташа почти не могла дышать, в глазах темнело, но мысли крутились на удивление быстро и чётко. Надо позвонить… надо позвонить…

Неожиданно, телефон в её руках завибрировал.

Даже не глядя на высветившееся имя, она на автомате взяла трубку.

– Подожди две минуты. Я сейчас тебя заберу. – Произнёс низкий женский голос на той стороне, без всякого приветствия.

Наташа закрыла глаза, пытаясь глубоко вздохнуть и прижимая прохладный экран телефона к горячей щеке.

– Извини… я тебя разбудила. Максима… он ведь… не здесь, да? – Тихо прошептала она в трубку.

– Он жив. – Отрезала собеседница. – Но когда он вернётся, я помогу тебе его убить.

* *

Дмитрий следил за тем, как Егор медленно разбирает петли – одна за другой, растягивая и постепенно ослабляя основной узел. На Изнанке сложно сказать, сколько прошло времени с другой стороны, но здесь, по внутренним ощущениям Дмитрия, они возились уже долго. Зрелище Егора, расплетающего узел, можно было бы даже назвать медитативным, если на секунду забыть, что каждая нить – это чья-то жизнь, которая может оборваться при любом неосторожном движении.

С одной стороны, Дмитрий мысленно хвалил Егора за осторожность и тщательность – парень действительно старался изо всех сил. Но с другой стороны, чем дольше они здесь возились, тем больше риск привлечь нежелательное внимание.

Изначально он не собирался помогать парню – во-первых, он всего лишь проводник, и это не его дело, во-вторых – Егор сам заварил эту кашу, ему и расхлёбывать. Но если оставить парня, как есть, то они, того и гляди, действительно застрянут тут на вечность. А потому Дмитрий начал также разглядывать узел со всех сторон, отслеживая, где и куда уходит та или иная нить, в каких местах её легче подцепить или вообще высвободить из общего клубка. Несмотря на то, что он не мог прикасаться к нитям, работа вдвоем действительно пошла быстрее.

Дмитрий пытался абстрагироваться и не приглядываться к чужим судьбам, но отдельные отрывки воспоминаний всё равно мелькали перед глазами –

Высокий статный мужчина, сильно смахивающий на Егора, замахивается рукой для удара. Темноволосая женщина смотрит и не вмешивается.

Вот какого-то тощего паренька забирает полиция, девушка, отдаленно похожая на него, плачет в объятиях Егора.

Большая многокомнатная квартира, живя в которой, можно не встречаться неделями.

Пожилая женщина в больнице.

Красивая девушка, стриженая под мальчишку, с набитыми рукавами в виде множества разноцветных змей вытирает тыльной стороной ладони кровь из подбитой губы. Улыбается, но улыбка похожа на оскал.

Кряжистый парень поправляет русую чёлку и усиленно что-то записывает в тетрадь для конспектов. Поднимает голову и улыбается – но видит Егора, и его улыбка мгновенно гаснет.

Тот же парень – кажется, годами ранее, смеется и треплет Егора за плечо. Он ниже его на две головы, и Егор наклоняется, чтобы шутливо ткнуть того локтем в бок.

Уже знакомая девушка со змеями на руках сидит на набережной и рисует в скетчбуке.

И снова эта девушка, выгуливает собаку.

И снова она. Много, много мелких эпизодов.

Снова она – встает на цыпочки, целует Егора в губы, а затем, улыбаясь страшной улыбкой, шепчет: «Ненавижу тебя».

Больничные палаты, двери, запертые на ключ, русоволосый парень барабанит в дверь, но его не пускают.

Эти трое – сосредоточение узла.

Дмитрий отвёл взгляд. Он не хотел видеть всего этого. Ему незачем знать о жизни клиента. Чужие печали – большая головная боль. Тем более, парень, кажется, наконец-то ослабил основное переплетение, и вот-вот распутает этот адский клубок.

Наконец, последняя петля поддалась – и узел распался на три измятые, но целые нити. В том месте, где они ранее переплелись между собой, они были изрядно потерты, но это было не смертельно – время всё лечит.

В момент, когда узел распался, Дмитрий почти ожидал какого-то звука – хлопка или, может, победных фанфар, но на Изнанке по-прежнему царила тишина, прерываемая лишь их дыханием. Егор устало отвалился назад, опираясь на обе руки и глядя на результат своих трудов.

– Мне… мне надо сдвинуть их на свои места? Или разгладить, там… Я не знаю.

– Нет. Полотно само себя выровняет. – Маг покачал головой. – Или это сделают Ткачи. И кстати об этом. – Дмитрий подал Егору руку, помогая парню подняться на ноги. – Мы возились довольно долго, а любые сильные манипуляции с нитями могут привлечь их внимание. Теперь, когда ты закончил, пора выполнить второе условие нашей сделки и отправиться по домам, пока нас не нашли.

Егор поджал губы, последний раз бросая взгляд на потрепанный участок полотна, с которым он возился всё это время. В его взгляде была какая-то нечитаемая эмоция, которую Дмитрий не мог распознать – сожаление? Навряд ли. Но у него не было времени гадать.

– Пошли. – Скомандовал он и развернулся, решительно шагая по дороге – и далее в проход между двумя домами, в соседний двор. – Тут недалеко.

Егор молча шёл за ним, и в кои-то веки его молчание не радовало Дмитрия. Чем ближе они были, тем сильнее тревога охватывала его тело, пальцы мелко дрожали, а сердце гулко бухало в груди. Осталось совсем чуть-чуть. Они уже близко. Ещё немного – и можно будет выдохнуть и отправиться домой, сделать вид, что этой ночи никогда не было… В отличие от Егорова узла, его дело на пять минут, не больше.

– Ты ведь соврал мне, маг. – Прозвучал голос Егора за его спиной.

– Как и ты мне. – Ответил Дмитрий, не сбиваясь с шага, но оглянулся, чтобы увидеть на лице мальчишки мрачную ухмылку.

– Тебе ведь не узел надо развязать, верно? Тебе нужно кое-что совсем иное, – продолжал парень, почти скалясь, – и про чувство направления на Изнанке – это тоже ложь, так? Ты проверял меня!

– У меня были сомнения. – Кивнул Дмитрий, выискивая взглядом нужный поворот. – У тебя неплохо получалось косить под невинного дурачка. Но при этом ты, не зная совершенно базовых вещей, спокойно воспринимал то, чему невозможно не удивиться, если ты не бывал на Изнанке хотя бы единожды. И если ты хочешь обвинить меня в том, что я собираюсь сделать твоими руками, что ж – они у тебя и так по локоть в грязи, парень. Привязать к себе против воли девушку, да ещё и юную ведьму – это почти изнасилование. Жестокое. Уродливое. – Продолжал маг, чеканя каждое слово. – Ведь она поняла, что ты сделал. Но ведьмы не ходят на Изнанку. Изменение судьбы для них – табу, и даже если бы она могла, она бы не стала исправлять содеянное тобой.

Чем дальше маг говорил, тем больше темнело лицо Егора, а голубые глаза словно затягивало предгрозовыми тучами.

– Но знаешь, что? – Как ни в чем не бывало, продолжал маг, почти беспечно улыбаясь. – Связать жизни – не значит заставить полюбить.

Егор посмотрел на Дмитрия почти с осязаемой ненавистью. Но затем внутри него словно ослабла какая-то туго натянутая струна, и он отвернул голову. Голос его впервые за всё время прозвучал неожиданно низко и глухо.

– Я знаю.

Дмитрий скосил взгляд на своего спутника, но ничего не сказал. В какой-то момент он почти поверил, что Егор его сейчас ударит, даже почти желал этого – тогда он смог бы в ответ совершенно законно выбить из парня дух, за то, что тот сделал. Но Егор был пока ещё нужен. В конце концов, никогда не поздно забыть его на Изнанке.

– Сюда.

Они повернули за угол, и перед глазами Егора выросла кирпичная многоэтажная новостройка, похожая на гигантскую серую свечу.

– Надеюсь, нам на первый этаж. – Нервно пошутил Егор, на что маг криво ухмыльнулся.

– Четырнадцатый.

Парень споткнулся от неожиданности и задрал голову, пытаясь разглядеть хоть одну ниточку на такой высоте, сначала в очках, затем сняв их.

– Эээ… и как мы туда залезем? Я не Человек-паук, да и ты вроде тоже…

Дмитрий встал рядом с Егором и тоже запрокинул голову, отчего капюшон куртки спал, открывая лохматую копну темных волос, собранных в короткий небрежный хвостик. Маг задумчиво покусал губу и пожал плечами.

– Есть три способа. Первый – ты подходишь и дёргаешь Полотно на себя, чтоб притянуть нужный нам участок поближе… и сюда тут же слетаются все Ткачи в округе, взбудораженные колебанием материи. Так что этот вариант нам больше не подходит. Раньше – да, так было проще всего. Второй – мы скучно и нудно идём по пожарной лестнице вон там, видишь? – Дмитрий протянул руку, указывая на ряд балконов, через которые черной нитью протянулись железные лесенки. – Не очень удобно, потому как нужный нам участок немного дальше, но дотянуться можно.