Килим

– Спасибо. – С чувством выдохнул Дмитрий. Он протянул дрожащую ладонь для рукопожатия и Егор, на секунду заколебавшись, протянул свою руку и крепко сжал её в ответ. Дмитрий почувствовал, как не отпускавшее его весь день чувство тревоги наконец-то покидает тело, и он, кажется, снова начинает дышать полной грудью, а сердце вот-вот вырвется наружу от облегчения…

– Ой, господин маг… – Глаза Егора, похожие на голубые капли, удивлённо распахнулись, парень воззрился на что-то позади мага и выпустил его руку. – Смотрите! Птичка! Интересно, что она тут делает?

Дмитрий медленно обернулся и уставился на местный аналог дерева. На нижней тонкой ветке действительно сидела крохотная серо-коричневая птичка, и цветом, и размером напоминавшая воробья. Она склонила голову набок, черные глазки-бусинки внимательно смотрели на людей.

Дмитрий почувствовал, как что-то внутри оборвалось, и сердце рухнуло вниз.

* *

Мысли Дмитрия неслись со скоростью испуганного табуна, но, как ни странно, при этом он видел себя и всё вокруг, словно при замедленной съемке.

– Ну, вот и всё. – Со странным спокойствием подумал он, в то время как фоном в голове другая его часть лихорадочно перебирала варианты.

«Бежать? Ткачи догонят их в два счета. Нырнуть на Лицевую? А Егор? С ним выйдет в разы медленнее, их просто не выпустят. Оставить его здесь?»

Дмитрий почувствовал кратковременный укол совести, от которого он тут же отмахнулся. Сейчас надо думать о выживании. Да, он действительно мог бы сейчас провалиться на Лицевую, но…

Егор может сдать его с потрохами. Если он оставит мальчишку тут, то всё, сделанное сегодня их руками, может пойти прахом. Всё, ради чего он согласился на эту работу, будет разрушено. Он не мог этого допустить. Но и сделать ничего не мог.

Если бы он только мог убить Ткача…

Маг вздрогнул, по спине его пробежал ледяной холод, а темные волоски на руках встали дыбом при этой мысли. Убить Ткача? Никто никогда не убивал Ткачей. Это просто немыслимо. Всё равно, что убить Бога… нет, даже ещё невероятнее. Словно убить само Время.

Можно ли вообще убить Ткача?

Вот он – маленькая птичка на ветке, которая может уместиться в его кулаке. Вот он – Страж Равновесия, Хранитель Изнанки, угроза жизни Дмитрия и Егора – а также, возможно, жизням их любимых людей.

Может ли человек убить Ткача?

И что случится, если Дмитрий его убьет?

Маг чувствовал, как капля пота стекает по его левому виску.

«Думай-думай-думай-думай!»

«Диверсия? Прорвать нити, скажем, за спиной Ткача, и сделать ноги? Тогда хватит времени и на то, чтобы вытащить Егора…»

«Это всё бесполезно. Ты не сможешь скрыться от Ткача на Изнанке. Ты не сможешь скрыться от Ткача на Лицевой. Ты сам знаешь, что Полотно едино, даже если нырнуть на ту сторону, Ткач просто вырвет твои нити на Изнанке – и тебя будто и не бывало. А если ты ещё и уничтожишь часть Полотна… представь, что с тобой могут сделать. Просто сдайся.»

Дмитрию казалось, что время, которое на Изнанке и так чисто умозрительно, совсем остановило свой бег. Всё, что оставалось – маленькие черные глазки-бусинки, прожигающие в нём дыру до самой души, заставляя её плавиться в агонии.

Он знал, что они рисковали, он должен был отказаться, он должен был пойти….

– Надо же, на воробушка похожа. – Тем временем Егор сделал шаг к дереву, пытаясь рассмотреть птичку поближе. – Я не думал, что животные могут ходить на Изнанку… это бы объясняло, куда постоянно пропадают… – Паренёк обернулся к магу, продолжая говорить по инерции, но осознание, кажется, наконец, настигло и его. – …кошки.

Голубые глаза Егора распахнулись так широко, что, казалось, они вот-вот выкатятся из орбит, а и без того бледная кожа резко посерела. Видимо, что-то в лице Дмитрия выдавало всю тяжесть их ситуации, потому что паренёк сглотнул и ещё раз взглянул на птицу.

Между тем, Ткач что-то прочирикал и слетел на ветку пониже. И через секунду к нему откуда-то сверху слетел ещё один. И ещё. И ещё. И ещё.

Вскоре всё дерево было обсыпано птицами, как спелыми плодами.

Сотни маленьких глазок уставились на двоих нарушителей. Ткачи, меж тем, перечирикивались между собой, прыгая и порхая с ветки на ветку, вероятно, решая их судьбу.

– Мы можем что-то сделать? – Прошептал Егор едва шевелящимися губами, и голос его был голосом маленького ребенка, в ужасе цепляющегося за штанину всемогущего взрослого.

Вот только на этот раз всемогущих взрослых рядом не было.

Дмитрий медленно покачал головой.

Между тем у Ткачей происходила оживлённая дискуссия. Дмитрий заметил, что в беседе участвовали лишь с десяток птиц, остальные просто смотрели на них с Егором, отслеживая каждое движение.

– Может, поговорить с ними? Объяснить всё? Что мы не сделали ничего плохого, а наоборот, всё исправили? – Снова зашептал Егор.

Дмитрий скосил глаза на парнишку. Такая мысль его не посещала, но, опять же, сам Дмитрий никогда не встречался с Ткачами. Среди магов ходили легенды и истории про то, как Ткачи легко и непринуждённо находят провинившихся в любой точке Полотна и с такой же лёгкостью вырывают их нити из Гобелена Вселенной – Килима, как его называли ведьмы. Ни одной истории о том, что с Ткачами можно договориться, не было.

Дмитрий глубоко выдохнул и сделал шаг вперёд, прочищая горло.

– Простите, господа. Мы знаем, что мы нарушили правила. Но мы сделали это без злой воли. Маги понимают, почему Изнанку закрыли, но вред, нанесённый нами же ранее, остался. Прорехи продолжили разрастаться. Мы пришли на Изнанку не чтобы навредить Полотну, а наоборот, чтобы разгладить нити и распутать узлы, которые мы завязали ещё в то время, когда проход не был запрещён.

Дмитрий задержал дыхание, чувствуя, как кровь приливает к лицу и стучит в ушах. Он не был уверен, что его поняли. Он не был уверен, что Ткачи в принципе понимают человеческую речь или что это может хоть как-то повлиять на исход дела.

Чириканье на мгновение стихло, участвовавшие в «беседе» Ткачи повернули головки, внимательно разглядывая мага.

Дмитрий не ждал ответа, а потому пошатнулся, когда неожиданный голос обрушился – да, именно обрушился – на него. Голос этот не принадлежал ни мужчине, ни женщине, и даже если бы маг сосредоточился, он не смог бы с уверенностью сказать, говорил это один человек или несколько в унисон. Более того, он не был даже уверен, что слышит ЗВУК – не столько слова, сколько сами смыслы раскатами грома вспыхивали у него в голове, перекатываясь и утихая по мере появления новых.

– Мальчик, может быть, и да. А ты – нет. Он пришёл распутать. А ты пришёл оторвать.

– Я исправлял ошибку! – Возразил Дмитрий, но Ткачи словно потеряли к нему всякий интерес, вернувшись к своей мелодичной дискуссии.

– Не сработало… – Полувопросительно-полуутвердительно выдохнул Егор, а затем с нервным смешком плюхнулся на землю. Дмитрий бросил на него непонимающий взгляд, на что парень лишь пожал плечами.

– Ну, мы, очевидно, можем только ждать. Всё, что остается – устроиться поудобнее. – Егор помолчал, кусая губы, а затем тихо добавил. – Я лишь надеюсь, что с Мариной всё будет хорошо. Если меня сотрут… – Тень какой-то мысли промелькнула в глазах Егора. – Если меня сотрут… её жизнь ведь вернётся к исходному состоянию, верно? Словно ничего и не было…

Неожиданно он вскочил, неловко покачнувшись и едва удержав равновесие, и подскочил к дереву.

– Господа Ткачи! Это всё я виноват! Сотрите меня! Это я нанял мага, чтобы он провёл меня на Изнанку! Это я колебал нити и отрывал их!

Дмитрий потерял дар речи. Этот малахольный что, серьёзно решил вот так пожертвовать собой?

С другой же стороны – если бы его смерть могла спасти Наташу… если бы его не было, никто не провёл бы того бизнесмена на Изнанку? Или провёл бы кто-то другой? Он не знал. Он ничего не знал и ненавидел это. А ещё ненавидел себя за то, что размышляет об этом, в то время как сопливый мальчишка не думает, а просто встаёт и…

– Парень не виноват. – Дмитрий почти с удивлением услышал собственный голос. – Просто верните парнишку домой, он тут не причем, совсем ещё глупый. А я знал, на что иду. Без меня бы он сюда не попал.

Егор округлил глаза, видимо, не ожидая такого от мага. Да что там, Дмитрий сам не ожидал.

Но их выступление, похоже, внесло сумбур и в без того хаотичную беседу Ткачей. Птичьи страсти накалялись, и спор явно выглядел агрессивней, чем раньше.

Ткачи гневно перечирикивались между собой – судя по всему, мнения, что с ними делать, разделились. Наконец, после одной, особенно громкой трели, всё стихло.