Мэри

– Ляпота-а… – промурлыкал «товарищ капитан», вновь приглаживая невидимые усы. – Так вот. Сегодняшняя задача – научиться мотать портянки!

– Так у нас же носки уже у всех есть, товарищ капитан! – запротестовали ребята.

– Отставить возражения! Сегодня один боец чуть не лишился ног, а вот если бы он знал, как мотать портянки, то никакой беды и вовсе бы не было, – «капитан» убрал ногу с табурета и взял лежащую на нем ткань в руку. – Преимущество портянок в том, что, во-первых, они быстрее сохнут, во-вторых, они хорошо сохраняют тепло и в-третьих, их можно сделать из любой ткани 35 на 40 сантиметров. – Он развернул прямоугольник ткани, чтобы ребятам был виден ее размер. – Недостатки, в основном, лишь в том, что надевать их, в отличие от носков, сложнее и намного продолжительнее. Так же вне обуви ходить не рекомендуется, ибо портянки разматываются, и нога остается босой. Итак, как их правильно наматывать. – Влад положил ткань обратно и сверху поставил правую ногу. Повторяем за мной. При обертывании правой ноги ставим стопу ближе к правому краю…

– …отступая от него сантиметров 20 и следим, чтобы концы твоих обмороженных пальцев не доходили до переднего края портянки, – Мэри сидела все на том же месте и, пуская слезы, пыталась соорудить портянки из двух бабушкиных свитеров. Один она сняла с себя (который был потеплее), а второй портянкой она решила использовать «балаклаву», которую осторожно сняла с головы, а вместо нее надела шапку, от чего лицу сразу стало холоднее. Одну пару носков она сняла и убрала в рюкзак, чтобы позже их можно было использовать как варежки. Под пятки она решила положить впитывающие прокладки.

Часы показывали полвосьмого утра, 4 января.

– Д-далее, – зубы у Мэри вытанцовывали чечетку друг на друге, а ресницы так и стремились слипнуться от инея. Руки дрожали от холода. – Угл к-короткого кнца обвертвает стопу с-сверху. Рсправили складки… Углк под п-пдошву, удерживаем с помщью с-с-свободного кнца. Распрвили ск-складки… Длинным кнцом обертываем т-тыл стопы, подшву и пят-пятку…

Мэри с силой сжала зубы и старалась не заплакать. Пальцы рук уже еле слушались. Томик суетился вокруг хозяйки и поскуливал.

Мэри заканчивала процедуру с портянками уже молча, зубы готовы были вот-вот раскрошиться от стука. Завязав портянки потуже, она потрясла ногой. Держится вроде крепко. И вроде стало чуточку теплее. Она могла бы натянуть носки из рюкзака поверх портянок (было бы это правильным решением?), но тогда она точно отморозила бы себе руки за час-два.

Поэтому, достав их из рюкзака, Мэри окунула в них свои руки. Теплая, почти сухая ткань коснулась кожи, от чего Мэри стало немного неприятно – любое прикосновение доставляло легкую боль. Томик вопросительно глядел ей в глаза, мол, ну как ты?

– Мне по-получше, малыш. Но нужно как-то двигаться дальше. Пойдем.

Куда?

КУДА?!

Пес подождал, пока Мэри накинет на плечи рюкзак и, не отрываясь, смотрел на нее. Казалось, что он испытывал те же эмоции, которые испытывал бы в этой ситуации любящий отец, переживавший за свою дочь всем сердцем, но без сил чем-либо помочь.

Мэри встала, осторожно ступила ногой на мягкий снег и подождала. Вроде все хорошо. Нога не мокнет. Наступила второй ногой. Сделала шаг. Затем еще один. И еще. Все отлично. Осторожно, не торопясь, Мэри и Томик покинули свой «лагерь».

9

Спустя два часа скитания по бескрайнему лесу, по труднопроходимым сугробам, Мэри обессиленно рухнула на колени и взяла в руки снег. Смяла его в аккуратный твердый шарик, медленно приблизила ко рту.

Запомни, что мы тут как одна семья. Как одно целое. Понимаешь? Если тебе страшно, больно или холодно – говори об этом сразу. Подойти ко мне, к Алине Сергеевне, да к любому из ребят и скажи. Никто над тобой не будет смеяться. Мы не в обычном лагере. Не каждый сюда решается попасть и учиться чему-то. Ты не имеешь права чего-то бояться, потому что ты здесь. А на это нужна немалая храбрость. Кто-то из твоих друзей или одноклассников здесь есть?

– Нет.

ПОТОМУ ЧТО ИМ ПОВЕЗЛО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТЕБЕ! АХАХАХАХА

Мэри откинула снежный шарик в сторону и, поднявшись с колен, двинулась дальше.

– Не вздумай есть снег. Ни при каких обстоятельствах. Как начнет темнеть, мы найдем новый ночлег, еще лучше, чем предыдущий. Разожжем такой кострище, что весь снег в радиусе ста метров превратиться в озеро. И тогда пей сколько влезет, а пока – терпи. Мы же не в обычном лагере.

Слева, среди деревьев, трусцой пробежал заяц.

– Как же хочется есть, – при мысли о жареном мясе, рот Мэри наполнился слюной, а желудок заурчал. Когда она ела в последний раз, не считая пары барбарисок? Дома перед вылетом? Мэри взглянула на часы. Прошли сутки. Или двое суток? Сколько я здесь..? Ох, уже через три дня Рождество. И тут она вспомнила о родителях. Нашли ли они помощь? Папа сотню раз попадал в разные передряги и навыков выживания у него не меньше, чем у Кэпа и Алины вместе взятых. Мама с ним не пропадет.

Мэри представила, как после крушения самолета отец быстро сориентировался в какую сторону им нужно идти – по звездам или как-то еще, а спустя пару часов они уже сидели в тепле и пили горячий чай. Нет. Первым делом папа обзвонил бы все спасательные службы, и они отправились бы на поиски Мэри. Родителей бы закутали в теплые шерстяные пледы, дали по кружке горячего чая, и какая-то женщина в спасательном комбинезоне успокаивала бы их.

– Мы отследили ваш маршрут полета и знаем, где ее искать. Судя по месту крушения вашего самолета, она не может находиться далеко. Вертолет уже вылетел.

– Вы же найдете ее? – чуть ли не рыдая, спросила бы мама.

– Можете не сомневаться, – заверила женщина в спасательном комбинезоне, кладя руку ей на плечо. – Я вам обещаю.

Мэри ощутила, как правую ногу опустили в ледяную воду, и холод прошиб до костей.

– Нет! – она испугалась, что проваливается под лед, женщина в спасательном комбинезоне растворилась и Мэри увидела, что одна портянка слетела с ноги, и та застряла почти по колено в сугробе. – Нет, нет, нет! – девочка села в сугроб, скинула с рук носки и принялась стряхивать с правой ноги (которая уже раскраснелась и, кажется, немного припухла) снег и наматывать портянку обратно. Ногу будто обожгло огнем – плохой знак. Затянув портянку потуже, Мэри проверила вторую и тоже поправила ее. Теперь вроде все сидит как надо. Растерев ладони друг о друга и подышав на них, она надела носки-варежки обратно и двинулась дальше.

Время приближалось к часу дня. Мэри сунула руки в карманы и принялась сжимать-разжимать пальцы. Что-то с ними дела совсем плохи: она их почти не чувствовала. Достав одну руку из кармана, Мэри прикрыла ею рот и нос, который словно окаменел. Благо хоть шапка закрывала уши. Мэри дышала горячим воздухом через носок, пытаясь согреть то одну руку, то другую, а вместе с ними и нос. Так она прошла еще около двух часов.

«Олимпу» пришел конец в феврале 2018-ого, благодаря двенадцатилетнему Егорке, из-за которого Кэп лишился кистей обеих рук.

Тогда вся «экспедиция» попала в снежный буран, и было решено отправляться обратно в лагерь, благо они отошли не так далеко – около пяти километров. Мэри на тот момент уже было четырнадцать, и в подобных ситуациях она себя чувствовала уверенно.

– Ничего не понимаю, – пытался перекричать Влад шум ветра, пока отряд пристегивался друг к другу за пояс веревочным тросом. – Обещали же мирную погоду!

– В первый раз что ль? – крикнула в ответ Алина, но ее слова подхватила пурга и унесла в сторону. Она стояла замыкающей в «змейке». – Все закрепились? – зацепив крюк за свой ремень, она дернула трос, давая понять, что она закрепилась. Цепочка сигналов готовности двинулась до Кэпа, и ребята, подцепив лыжные палки, направились к лагерю.

Пурга все усиливалась, и вскоре невозможно было видеть дальше своего троса. Ребята двигались практически вслепую, зажмурив от боли глаза, осторожно вышагивая в белом густом тумане, что хлестал тебя по лицу своими песчинками не хуже жгучей пощечины.

Если бы не лыжные палки, которые ребята брали всегда, когда шли в горы, то кого-то явно смело ветром и он повалил бы за собой весь отряд. Но группа примерно за три часа благополучно добралась до лагеря.

Так все думали.

– А Егорка где? – спросил Мишка, друг Егорки, с которым они приехали вместе. Ребята уже сняли с себя мокрые вещи и разложили их сушиться. Алина ставила чайник и раскладывала чашки в столовой. Влад, услышав Мишкин вопрос, нахмурился и принялся пересчитывать ребят.

– Действительно, – нотка тревоги промелькнула в его голосе. – Кто-нибудь видел Егора?

Для Влада потеря ребенка было самым страшным, что могло случиться за время любой вылазки, поэтому они с Алиной всегда подходили к этому с особой осторожностью и по несколько раз устраивали перекличку.

Но не в этот раз.

– Егор! Егорка! – кричали обеспокоенные ребята. – Проверьте, может он в туалете от страха в штаны наложил?

– Он разве не с тобой был? – Спросил Влад, сев на корточки перед Мишей. – Вы не вместе шли?

– Вместе, – кивнул Мишка. Он был одногодкой Егорки и сейчас был похож на маленького перепуганного ежика из-за торчащих во все стороны мокрых волос.

– Ты только не бойся, – Влад осторожно взял его за руки. – Я просто хочу спросить, в какой момент ты заметил, что он пропал?

– Когда мы начали… это… обвязываться поясами… – Миша нервно обвел руками вокруг талии, показывая, как прикреплял крюк от троса к поясу.

– Когда начали крепить трос, – помог ему Влад и кивнул. – И что тогда произошло?

– Он крикнул, что увидел какую-то зверушку… и что хочет забрать ее с собой, чтобы она не погибла… Я подумал, что он вернется и встанет сзади… но там ничего уже не было видно… – малыш не выдержал и разрыдался, продолжая что-то объяснять.

Тут вбежала перепуганная Алина и спросила, что случилось.

– Егор Куприянов пропал, – бросил Влад, надевая куртку. – Где мои лыжные очки?