Надломленный крест

Градимира… была довольна. Ей удалось выполнить ответственное и крайне опасное поручение, да и самой ничего не потерять. И хотя необходимость оставаться при дворе герцога Баварского ее не прельщала, но жрица Лады давно научилась разделять приятное и необходимое.

* * *

Июль (червен), 990 год, Венеция

Венеция всегда была прекрасна. Это известно всем италийцам, где бы они ни находились. Город на воде, славный работами архитекторов, торговыми и военными кораблями. Именно корабли служили основой Венецианской республики, точнее, торговые пути, по которым они ходили. Пряности, столь ценимые в Европе, доставлялись из Индии, Цейлона и с Молуккских островов. Рабы, особенно девушки с необычной внешностью для ценителей таких наложниц и в бордели для избранной публики. Благовония и… опий. Причем последний отнюдь не в качестве наркотика, а лишь для фармакопеи, ведь италийцам было давно известно что опийная вытяжка позволяет раненым пережить вмешательство хирурга, не даст скончаться от диких болей. А из Венеции все эти товары расходились по различным странам Европы.

А где есть торговые пути, там необходима и охрана, чтобы никто не посмел разграбить ценный товар. Вот и сопровождались торговые корабли военными. И не зря сопровождались. Ведь охотников на чужое добро было предостаточно. Византийцы, мусульмане из Каирского, Кордовского и Багдадского халифатов, болгары, да и свои собратья италийцы порой… пошаливали.

Да и на землях собственно Венеции производились ценные товары. Тонкие и дорогие ткани, стекло, в том числе зеркальное. Наконец, добыча соли, которая нужна всем и каждому. В общем, Венеция купалась в золоте и серебре, вызывая зависть или даже откровенную ненависть более бедных соседей. А не бедные… тоже не отказались бы прирастить свои владения Венецией. И основных претендентов на земли республики было два: Византийская и Священная Римская империи.

Это тоже было всем известно – как вне Венеции, так и в ее пределах. Знал это и Стефано ди Маджио, один из доверенных помощников Джованни ди Торрино, начальника личной охраны Папы Иоанна XV. Он вообще много чего знал, потому и был отправлен в Венецианскую республику с тайным поручением и малым числом людей. Ведь поручение заключалось не в том, чтобы кого-то убить – хотя это он тоже умел, и неплохо – а в том, чтобы поговорить с нужным человеком и донести до него важность и взаимовыгодность ведения дел со Святым Престолом.

Договориться о встрече с Пьетро Орсеоло было… довольно просто. Золото открывает многие двери, а много золота и почти все из оставшихся закрытыми. Поэтому встреча в одном из принадлежащих роду Орсеоло домов была назначена и состоялась всего лишь спустя неделю после прибытия папского посланника в Венецию. Ди Маджио был доволен, что на этой стадии не допустил никаких задержек.

В резиденцию рода Орсеоло, как оказалось, с оружием не пускали. Венеция, ничего удивительного. Ведь вражда знатных родов тут была не менее, а то и более развита, чем даже в самом Риме. Сейчас, когда дож Трибуно Меммо окончательно расслабился, упуская из рук нити управления республикой, вновь обострилось противостояние сторонников Священной Римской Империи и Византии. Казалось, вот-вот вернутся времена десятилетней давности, когда рода Морозини и Колоприни рвали друг друга в клочья, стремясь перетянуть Венецию под крыло одной из империй на правах вассала.

Тогда ничего толком не вышло ни у тех, ни у других. Колоприни открыто бросились к Оттону II, предложив ему помощь в войне против собственного государства. Опираясь на открыто ставших на путь предательства, император попытался заблокировать Венецию, изолировать ее.

Не получилось. Стефано, глава рода Колоприни, вскоре был убит, равно как и многие его сторонники. Сам род Колоприни лишился большей части влияния. А там и сам Оттон II опочил. Хотя в смерти императора ничего противоестественного не было.

Не стало императора, рухнула и блокада. У Священной Римской империи оказалось куда более важное дело – дележка власти. Но и сторонникам Византии особенно радоваться не пришлось. Венецианская знать не хотела повторения блокады, пусть и со стороны Константинополя, предпочтя действовать самостоятельно. И так длилось вплоть до недавнего времени. Вновь окрепли – не без помощи со стороны империй – партии сторонников Оттона II и Византии, снова началось брожение, готовое вот-вот прорваться. И лишь венецианский дож Трибуно Меммо фактически бездействовал, уйдя с головой в дела духовные.

Прекрасная обстановка для заговора. Стефано ди Маджио такое нутром чуял. Как-никак его семейство тоже не из последних среди родов Романии. А посему… Пьетро Орсеоло должен воспользоваться ситуацией, ухватившись за протянутую Римом руку.

Люди ди Маджио остались позади, к Пьетро Орсеоло допустили только его. Орсеоло боится убийц? Похоже на то. Значит, борьба за власть в Венеции вот-вот начнется по-настоящему. Ди Маджио все больше и больше убеждался в этом, оказавшись внутри резиденции рода Орсеоло.

А вот и сам глава рода, Пьетро. Еще молод, ведь нет и тридцати. Но уже известен в Венеции не просто как сын своего отца, успевшего побывать дожем, но и личными достижениями. Успел и повоевать, и поторговать, увеличивая богатство и влияние. Озаботился также и тем, чтобы к сторонникам отца прибавить преданных уже лично ему людей. Не сторонился и наемников, понимая, что порой именно они способны сыграть решающую роль. Жесток и не брезглив, что важно для правителя. А именно правителем желает его сделать Рим.

– Зачем ты искал встречи со мной, Стефано ди Маджио? – спросил Пьетро, сидящий за столом в компании нескольких приближенных и разряженных шлюх, которые одним своим видом напоминали о том, что много золота и шелка не всегда признак хорошего вкуса. – Чего тебе надо?

– У меня для вас письмо от… очень важного человека. Но…

Взгляд в сторону сидящих за столом, затем на охрану, застывшую по углам недвижимыми, но способными в любой момент стать смертельно опасными истуканами.

– Вот как… Птички мои, поскучайте в другой комнате.

Улыбнувшись, Пьетро вежливо так приказал проституткам убраться. Напоследок даже отвесил одной из них легкого шлепка по действительно выдающейся заднице. Девица, восприняв это как знак внимания, томно вздохнула и медленно так пошла к выходу. Повиливая упомянутой частью тела.

А вот охрана и приближенные, те остались.

– Что насчет них?

– Они верны мне. И охрана тоже. Предателей я не просто убиваю, а делаю так, чтобы они умирали много дней. И показываю стадии умирания другим. Помогает.

Ди Маджио понимающе склонил голову. Страх смерти – это одно. Страх медленной смерти, усиленный наблюдением за оным – это куда сильнее. Да, прав пославший его, сомнений нет.

– Как будет угодно главе славного рода Орсеоло. Письмо… от наместника святого Петра, викария Христа.

Удивление на лице Пьетро, впрочем, быстро подавленное. Он лишь встал из-за стола и сам подошел к посланнику Папы, принимая послание лично у него из рук. Понимал, что в таком случае лучше выказать все возможное уважение. Хуже точно не будет, а вот лучше… вполне возможно.

Сломав печать сразу же, даже не возвратившись за пиршественный стол, Пьетро скользнул глазами по письму, явно пропуская вводную часть. Понимал, что там ничего интересного. И зацепился за суть. Точнее за отсутствие содержания как такового за одним-единственным исключением. Это письмо было… доверенностью. Той самой, которая позволяла стоящему перед ним человеку говорить от лица Папы Иоанна XV. Такое случалось… редко. А значит, посланник прибыл сюда с действительно важным поручением. Следовательно, его надо было хотя бы выслушать.

– Прошу за стол, Стефано. Пусть никто не осмелится сказать, что род Орсеоло не почтил гостеприимством посланца Святого Престола. Вы ведь не духовное лицо?

– О нет, – улыбнулся ди Маджио, которого, взяв под руку, Пьетро Орсеоло влек за собой к столу. – Я военный, помощник главы личной охраны понтифика.

– Тогда… Вино? Может быть, пригласить снова прекрасных нимф, которые еще недавно здесь были?

– Может, после разговора…

– Конечно, тогда… О чем пойдет разговор?

Стефано не кинулся сразу отвечать. Сначала налил себе вина, попробовал, после чего похвалил хозяина, умеющего разбираться в сортах божественного напитка. Вроде и вежливо, и приятные слова, а вместе с тем и затянутая пауза в ответе на заданный вопрос. Зачем? А чтобы показать, что это к Пьетро Орсеоло снизошел сам Папа, а ничуть не наоборот. И даже о «равнозначимых договаривающихся сторонах» и речи не идет.

Ну все, теперь можно и о деле. Ди Маджио обладал хорошим чутьем, чувствуя собеседника. Не в последнюю очередь поэтому послали именно его.

– В Венеции неспокойно. Его святейшество огорчен тем, что дож вашей прекрасной республики не предпринимает почти ничего, чтобы избежать надвигающейся бури. Венеция, превратившаяся в вассала Византии, подобно Неаполю, совсем опечалит понтифика и заставит его… действовать твердо и жестоко. Но нужно ли такое Венеции?

– Род Орсеоло никогда не уподобится презренным Морозини и их сторонникам. Но и имя Колоприни по сей день заставляет добрых венецианцев отворачиваться в сторону от произнесшего его.

– Его святейшеству нет дела ни до утративших влияния Колоприни, ни до тех, кто попытается последовать их примеру.

Вот теперь Орсеоло пристально уставился на посланника Папы. Такой поворот событий был неожиданным. Рим уже довольно давно покорно выполнял волю императоров. И вдруг такое заявление от посланника.

– Папа желает сохранения существующего положения? Но это невозможно. Дож слаб, безволен и последние годы думает лишь о духовном, забросив дела государственные.

– Нам и это известно, – кивнул ди Маджио. – Трибуно Меммо должен уйти. И его святейшество может повлиять на него, сделать уход мирным и… выгодным для всех. Но Венеции нужен новый дож. Достойный этого звания, способный усмирить враждующие семьи и сплотить венецианцев, дав им то, чего они желают.

– Они желают денег, земель и славы. Как и все.

Ди Маджио усмехнулся. Нет ничего нового в этом мире, а если кто скажет, что новое есть… Экклезиаст на эту тему правильно говорил.

– Папа готов предложить тебе свою помощь. И благословение Святого Престола, которое поможет как при избрании, так и в начале правления. Но взамен…

– Венеция, отданная в мои руки, стоит любой платы, – хищно оскалился Орсеоло, а его приближенные довольно заворчали. Хищники, готовые следовать за своим вожаком. – Святому Престолу нужны головы кого-то из знати? Он их получит.

– Головы знати понадобятся новому дожу. Отделенные от тела или поющие ему хвалу. А его святейшеству нужна будет поддержка Венеции. Взамен – золото, а также папские буллы, способные помочь при завоевании новых земель.

– Щедро. Против кого Риму нужна помощь Венеции?

– Не все ли равно Пьетро Орсеоло, если он станет дожем?

Венецианский аристократ расхохотался. После поднял наполненный вином кубок и провозгласил:

– За Орсеоло, правителей Венеции! И за союз Венеции с Римом!

– За союз, – поддержал венецианца Стефано. – За союз долгий и выгодный обеим сторонам.