Пляски розовой лошади

Верблюд хотел было сесть обратно на траву, но потом как будто что-то вспомнил.

– Да, вот еще…

Он снял часы, взял переднюю ногу Единорога, надел их на нее чуть повыше копыта, застегнул, полюбовался.

– Теперь полный комплект!

Единорог посмотрел на часы. Красивые, из темного металла или керамики. На циферблате написано: «Дора».

Конец третьей главы

– А-а-а! Выпиваете на корабле!..

Капитан Назаров, очевидно, умылся и сменил галстук, испачканный остатками еды из тарелки Судьбоносного, и снова выглядел франтовато.

– Черт, забыл двери запереть! – пробормотал Судьбоносный и еле сдержался, чтоб не выругаться.

– Хотя бы не блюем, – заметил Протргуев.

– А кто блевал? – вкрадчиво спросил Капитан Назаров, просачиваясь в комнату.

Он остановился у стола, осмотрел все, что на нем, и ткнул пальцем в коробку сигар:

– Я тоже такие курил. Только лучше!

– Само собой, – сказал Фридман.

Капитан Назаров как будто не услышал этого комментария, посмотрел в другую сторону, нашел свободный стул и сел. Однако через несколько секунд он вскочил, задвинул стул под стол, а сам встал за ним, опершись руками на спинку.

– Так лучше… – сказал он и через пару секунд подтвердил: – Да, так точно лучше.

Судьбоносный, до сих пор просто наблюдавший за очередным неожиданным появлением Капитана Назарова, спросил:

– Ты зачем пришел?

– А пришел я…

Он сделал сосредоточенное выражение лица и начал говорить, глядя, впрочем, не на задавшего вопрос и ни на кого-то из присутствующих, а то в одну, то в другую точку, так что глаза его бегали от предмета к предмету, от макушки к макушке. Они скользили, казалось, по всему, что было в комнате, описывая какие-то безумные фигуры. Выглядело это странно, однако завораживало. Говорил он так:

– Я… я… Я пришел сюда, потому что вы тут сидите, и без капитана… А без капитана… без капитана… без капитана… без… сидите… расслабляетесь… вы расслабляетесь… сидите и расслабляетесь… рас-слаб-ля-е-тесь… без капитана… без капитана… а без Капитана Назарова – никак… Вы расслабляетесь…

Проторгуев уже стал покачивать головой в такт ритму его речи; Блок уставился в одну точку, прищурился и как будто размышлял о чем-то; Фридман с выпученными глазами смотрел, как ошалелый, на оратора и не мог оторваться, а Картавый, наоборот, закрыл глаза, и лицо у него было такое, как будто на него накатила страшная тошнота.

Спустя полминуты с начала однообразного монолога странного гостя Судьбоносный медленно встал со своего места и двинулся в его сторону. Капитан Назаров, казалось, так вошел в раж, что и не заметил этого. Он теперь не просто стоял и вертел головой – он приплясывал то на одной, то на другой ноге и произносил уже не слова, а что-то несуразное и порой нечленораздельное:

– …Наз… Наз…за-ар-р… ар-р-р… Ваш… ваш… Р-р-р… Зар-р… За-а-а… Капитан!!! За-ар-р-р… Наз… за-р-р…

Медленно двигавшийся (чтобы не нарушить картину раньше времени) Судьбоносный по пути захватил толстенную книгу о навигации в космическом пространстве, почти вплотную приблизился к Капитану Назарову сбоку, размахнулся как следует – и в тот момент, когда изо рта оратора вылетело очередное: «Наз…», опустил увесистый том прямо ему на лицо.

Голова Капитана Назарова резко откинулась, он взвыл, сделал пару шагов назад, стараясь удержать равновесие, стукнулся затылком о стену и взвыл еще сильнее. Судьбоносный отодвинул стул, схватил Капитана Назарова за шиворот и усадил.

– Нормально? – спросил он.

Капитан Назаров, сморщившийся от боли и держащийся за нос рукой, выдавил из себя:

– Да.

– Ну как, коллеги?! – громко произнес Судьбоносный.

– Что это было? – спросил очнувшийся Фридман. – Что за пляски?

Остальные молча смотрели то на одного, то на другого.

– Ты не слышишь, что ли? – обратился Судьбоносный к Капитану Назарову. – К тебе вопрос, плясун!

Тот убрал руку от носа, шмыгнул, оглядел всех уже ровным, не прыгающим взглядом и ответил:

– А чё сказать-то?

– Расскажи, что за представление сейчас было. Как оно называется. Для чего проводится. Будет ли продолжение. Ну?!

– Это… это… такой… Как назвать… Танец такой…

Судьбоносный вернулся на свое место, сел, взял оставленную в пепельнице сигару.

– Ну вот, потухла, – сказал он и принялся заново ее разжигать.

Остальные молчали.

– Ну что, господа, похоже, на сегодня наш друг исчерпал свой словарный запас и говорить больше не может… Сидеть! – крикнул он, прервавшись на полуслове, когда увидел, что Капитан Назаров привстал со стула и явно намеревается уйти.

Тот покорно сел обратно. Судьбоносный продолжил:

– Итак, друзья, есть предположения, что это было?

– Гипноз какой-то, – сказал Картавый. – Странный немного, конечно. Но точно гипноз. Я не поддался. Я же знаю все эти приемы, поэтому попытался устроиться наблюдателем. Вернее, слушателем. Я закрыл глаза через некоторое время. Это интересно и…

Картавый встал и медленно направился в сторону Капитана Назарова.

– Это интересно и… И это не просто гипноз, господа… Это…

Он подошел к Капитану Назарову, склонился над ним и в самое ухо медленно и негромко, однако так, чтобы все слышали, сказал:

– …внушение.

Капитан Назаров на это утверждение никак не отреагировал. Картавый между тем так же вкрадчиво продолжил:

– Что же он хотел нам внушить?.. Что же… Что же он хотел… он хотел… Что же он хотел… что же… что же… Что капитан… капитан…