Пляски розовой лошади

– Уж не выходит ли, что…

Он сдернул с шеи веревку с карточкой и прочитал надпись, сделанную таким корявым почерком, что едва можно было разобрать буквы:

«Вчера ты был бесподобен. С надеждой на новые встречи, твои друзья В. и Е.».

После слова «встречи» было нарисовано сердечко.

В животе Единорога случился спазм, и его стошнило еще раз. Он закрыл глаза и изо всех сил пытался вспомнить, что же все-таки вчера произошло.

«Так, выпивали, потом Верблюд подарил костюм, трусы Енота и часы, потом еще выпили, потом еще выпили, потом меня развезло, Верблюд сказал, что пора… Так… пора… Что пора?.. Не помню… А дальше не помню!..»

Он сжал челюсти и снова пытался восстановить в памяти события вчерашнего дня, но ничего не получалось.

– Эы-эы-ы-ы, – взвыл он сквозь зубы.

Хотя и было ему ужасно плохо, он прыгнул на радугу и поскакал прочь из этого проклятого леса (из еще одного проклятого леса!).

«Куда? Куда она сказала скакать? На запад! Там исполнится моя мечта! Там сбудется великое пророчество! Так она сказала!»

Однако, изнеможенный вчерашними похождениями, Единорог быстро выбился из сил и почувствовал, что если не передохнёт прямо сейчас, то еще, чего доброго, отдаст концы прямо в воздухе, а падать с такой высоты совсем несподручно: черт-те что может получиться. Он поскакал вниз, к земле, и оказался в лесу.

Снова лес, подумал Единорог, осмотревшись. И так его почему-то разозлил этот факт, что он злобно воскликнул:

– Опять чертов лес! У них тут вообще что-то другое есть?! Сволочи! – И грязно выругался.

– Эй, ты чего ругаешься? – услышал он голос над самым ухом.

Единорог открыл глаза, посмотрел туда, откуда был голос, и увидел женщину с крыльями, ростом не более полуметра, зависшую в воздухе и смотрящую на него с любезной улыбкой. У нее было такое выражение лица, словно они сто лет друг друга знают. И как раз эта ее дружелюбность, непосредственность и безобидность настолько ему не понравились, что он, и без того взвинченный до предела, мгновенно вышел из себя. С криком: «Пошла отсюда, корова!» – он изо всей силы ударил ее копытом. Она отлетела, стукнулась о дерево так, что закачались ветки, отскочила и упала в кусты.

– Хоть бы сдохла! – скалясь, сказал Единорог.

– Да нет дружок, не так быстро! – услышал он все тот же дружелюбный голос из зарослей.

Кусты зашевелились, раздалось жужжание, и женщина с крыльями снова подлетела к нему. Он очень удивился, что она еще жива, и озлобился вдвое сильнее.

– Иди сюда, я тебя сейчас задушу… – прошипел он.

– Это вряд ли, – спокойно произнесла она. – И не таких видали…

Он разозлился еще больше:

– Кого ты видала? А? Ну-ка, иди сюда!

Он встал на дыбы и замахал передними ногами.

– Опять эта колдунья чудит, что ли? – все тем же спокойным голосом продолжала говорить женщина с крыльями. – Какое-то нашествие безумных единорогов. Ты, милок, уже пятый.

– Тебе какое дело? – огрызнулся он, все же постепенно усмиряя свой порыв пришибить летающую женщину.

На самом деле теперь ему было скорее интересно послушать, что она скажет.

– А такое мне дело, что я хозяйка этого леса, и ежели через мой лес всякая нечисть ходит, это меня очень беспокоит.

– И что ты в таких случаях делаешь? – спросил Единорог с явной издевкой. – Убиваешь?

– Иногда и убиваю, – ответила она, и от интонации, с которой она это сказала, ему стало не по себе: он понял, что она вовсе не шутит и, если пожелает, в два счета убьет и его.

Он задрожал.

– Да не переживай ты раньше времени, – сказала она, заметив его волнение. – Расскажешь мне все для начала, а дальше поглядим. Я – Волшебная Фея, хозяйка этого леса. Теперь ты рассказывай: кто, откуда…

– Я… – начал Единорог. – Я… Да, это она… Она меня заколдовала… Она каталась на мне по двору, а потом сказала: скачи…

– Вот как… – задумалась Фея. – А до этого ты кем был?

– Я… – замялся Единорог. – Я не знаю… Собакой, наверное…

– Это точно, – засмеялась Фея. – Судя по тому, какой ты злой. Я бы тебя назад в собаку превратила, но не могу. В чужое колдовство лучше не лезть. А то дел натворить можно, и будешь ты не собакой, а, к примеру, земляным червем… Или попробуем?

– Не-е-ет! – взмолился Единорог. – Не надо.

– Да я же не настаиваю. Как хочешь. А про проклятье она что-нибудь говорила?

– Что-то бормотала, – признал Единорог, уже почувствовав, что опасность почти миновала, и держась более свободно. – Какую-то чушь несла о том, что скоро кто-то упадет с неба и всем тут конец… Или что-то в этом роде.

– А ты, случайно, не упал с неба? – спросила Фея, пристально поглядев на него.

– Да я теперь каждый день с неба падаю, – рассмеялся Единорог, чувствуя себя уже вполне вольготно. – Я скачу по радуге. А до этого псом бегал. Или еще кем-нибудь. Я не помню.

– Да-а-а, – протянула Фея и задумалась.

После некоторого размышления она сказала:

– Похоже, наша колдунья Мила совсем тронулась. Сначала запугивала древним проклятием, о котором и так все знают, ведь оно еще задолго до нее было известно. Только она придумала сделать так, что сама будет тут всем править. Шантажировать нас, хозяев лесов, вздумала! А потом еще вот это: «Придет розовая лошадь и спляшет на костях ваших». Запугивает, видишь ли! И что ж теперь, всех розовых лошадей да единорогов поубивать, что ли?

– Не надо убивать, – прошептал Единорог.

– Вот и я думаю, что не надо. Тем более, ты вчера у Верблюда был, и они с Енотом тебя не убили, – сказала она и многозначительно улыбнулась.

– Откуда ты знаешь? – настороженно спросил Единорог.

– Оттуда, что ты в его костюме, и еще оттуда, что воняет от тебя Енотом, который, скорее всего, подарил тебе… как бы это сказать… – Она хихикнула. – …Нижнюю деталь своего гардероба. – И поморщилась: – Фу-у-у… А еще, – продолжила Фея, – могу сказать, что вы выпивали у волшебного пня…

– А это откуда знаешь?

– Оттуда, что они всегда там выпивают. А еще оттуда, что разит от тебя страшно. Я уже сама, кажется, захмелела. Фу-у-у…

Он смотрел на нее с удивлением. Действительно Волшебная Фея!