Поздняя весна. Повести и рассказы

Иван небрежно махнул рукой и ответил:

– А! Сейчас пойдёт в бар и напьётся.

– Что-о?! – Переспросила я.

– Напьётся, – повторил Иван буднично. – Вы думаете, если Ярек спортсмен, то он не пьёт? Как бы, не так! Он всегда напивается, как свинья, когда расстроен. Потом привяжется к кому-нибудь, подерётся…

Я его не дослушала, кинувшись вниз по лестнице к входной двери. По пути схватила с вешалки первую попавшуюся куртку, сунула ноги в свои растоптанные кроссовки и побежала к калитке, заметив, что на улице ужасно похолодало к ночи.

Иван выскочил вслед за мной на крыльцо.

– Яна, вернитесь! Ничего с ним не сделается! Погуляет и придёт! Что я Милану скажу?

– Скажите Милану правду, – ответила я. – И, ни в коем случае не оставляйте его одного. Если я вернусь, а вас дома не будет, я вас достану из-под земли и прикончу, так и знайте, Иван.

Ванька одиноко стоял на крыльце. Ветер трепал его светлые волосы, и вид юного наглеца был растерянным и жалким. Ничего. Должен же он когда-то начинать взрослеть!

Я выбежала на улицу и порадовалась, что дом Милана находится в самой её середине: оба конца улицы прекрасно просматривались, и я увидела довольно далеко справа от себя быстро удаляющуюся высокую мужскую фигуру. На мне были удобные, разношенные кроссовки, а юбка расходилась книзу широкой оборкой. Ничто не мешало бегу, и я бросилась во всю прыть догонять Яромира.

Когда-то я точно так же бежала по этой улице, догоняя обиженного друга. Результат в тот раз оказался хуже всяческих ожиданий, но меня это не остановило.

Ярек явно не ожидал такого поворота событий. Видимо, заслышав позади себя стук догоняющих его ног, он обернулся и застыл на месте. По лицу парня было заметно, что он всё ещё сердится. Добежав до Ярека, я коснулась его руки и с самым невинным видом засыпала его вопросами:

– Вы куда, Яромир? Прогуляться на сон грядущий? Можно я с вами?

– Нельзя! – Резко ответил он.

«Ну, вот!.. – С досадой подумала я, окунаясь в неприятные воспоминания. – На том же месте, хоть и не в тот же час…»

Яромир тем временем снял со своей шеи шарф, повязал его мне и, улыбаясь, произнёс:

– Вот, теперь можно!

Я рассмеялась, взяла его под руку, и мы отправились в наше необыкновенно увлекательное, полное приключений, ночное путешествие.

Яромир вёл меня тихими, спящими улочками, и мы любовались красивыми особняками и симпатичными домиками люблянских обывателей. И дома, и домики утопали в цветущих садах. Палисадники украшали клумбы с самыми разными цветами, и мы с Яромиром вели неспешную беседу о том, как и чем мы вскоре украсим сад нашего друга.

Вдоволь напетлявшись по частному сектору, мы вышли к набережной реки, самому глухому и дальнему её концу. Отсюда, если посмотреть направо, хорошо видны были огни Старого города. Яромир пустился в приятные воспоминания детства, и я с удовольствием слушала, как они с мальчишками после школы ловили раков, дразнили соседских собак, как он отдыхал летом в деревне у бабушки. О войне и прочих бедствиях Ярек не говорил ничего, словно этого не было. Оно и понятно. Человек, переживший настоящий ужас, будет стараться лишний раз не ворошить травмирующие воспоминания.

Мы вплотную подошли к парапету набережной. Ветер здесь был сильным и холодным, но он нёс с собой чистоту и свежесть гор. Нам было приятно подставлять свои лица под его студёные струи. Огни города отливали золотом. Звёзды дарили нам все алмазы мира.

– Вы мне снились, Яничка, – тихо произнёс вдруг Яромир, вплотную придвигаясь ко мне.

– Я приснилась вам прошедшей ночью? – Поинтересовалась я, собираясь пошутить, что сон этот оказался не к добру, но не успела, потому, как Яромир так же тихо ответил:

– Нет. Вы снились мне задолго до нашей встречи. Это были сказочные, волшебные сны!

После таких слов ничего другого быть не могло, кроме как слияния наших губ в поцелуе. Так это и начало происходить, но…

– О, кого я вижу! Да это же наша мини-футбольная звезда! Или футбольная мини-звезда?.. – Раздался наглый и резкий мужской голос где-то рядом с моим левым ухом.

– Не звезда, а звездун, – поправил его другой мужской голос, низкий и чуть гнусавый.

– Звездюк, – добавил третий сорванным фальцетом, и множество мужских глоток расхохоталось нестройным, немного пьяным смехом.

– Звездец! – Грянул вдруг гром Яромирова голоса, перекрывая весь смех и возгласы. – Я ваш большой, мини-футбольный звездец!

Голоса стихли. Главарь местных гопников, невысокий мужичок в грязноватой тёмно-красной куртке, с тем самым резким и наглым и голосом, опомнился первым:

– Это мы ещё посмотрим, какой ты там звездец, большой или так себе… звездечишко!

И под одобрительный гул своих соплеменников вождь предложил сыграть два мини-футбольных тайма. Команды набирались с лихвой, даже запасные игроки оставались.

– Если твоя команда продует, – загнусил гнусавый, – мы забираем твою бабу, а если…

Договорить гнусавый не успел. Резкий, неожиданный толчок в грудь с одновременной подсечкой ещё ни разу меня не подводили.

– На твою жопу будет вся игра! – Выплюнула я сквозь зубы по-русски, присовокупив парочку отборных матюков.

Гопники затихли, а меня окатило сзади волной тепла. Это Яромир подошёл ко мне вплотную и стал плечом к плечу со мной. Ничего, как-нибудь отобьёмся. В меня однажды настоящий гамадрил кидал табуреткой в приступе белой горячки. И попал, между прочим. Всего месяц лечения, полгода реабилитации, и вот она – я, опять, как новенькая! А тут какие-то гопники. Да, тьфу!

Меня обуял настоящий боевой азарт. Яромира, судя по его дыханию, тоже.

– Русская что ль? – Спросил гнусавый.

– Русее не бывает! – Запальчиво ответила я.

– Так бы сразу и сказали. А то ходите тут, народ смущаете.

Он уже поднялся с земли и торопливо отряхивал свою видавшую виды коричневую куртку от пыли.

– Мы играть сегодня будем или как? – Спросил кто-то из толпы.

– Будем, – успокоил его главарь. – На команды сейчас поделимся, и вперёд.

Откуда-то взялся старый, облезлый мяч, гопники спокойно поделились на две команды, словно и не было никакого инцидента, и все мы отправились на пустырь, расположенный неподалёку.

В команде главаря гопников царил идеальный порядок. Судя по всему, он забрал себе лучших игроков. В команде Яромира сразу же разгорелся спор по поводу того, кто пойдёт на ворота. Мне это быстро надоело, я сняла с себя Миланову куртку, которую прихватила впопыхах с вешалки, кинула её в общую кучу и взяла на себя функцию голкипера. В конце концов, я лучший вратарь нашей подстанции! Мы никому не скажем, что другого просто нет, ибо это неважно.

Восторгам гопников по поводу моего вида и поступка не было предела.

– А, если платьице запылится? – Спросил чей-то насмешливый, молодой голос.

В ответ на это я закатала рукава и небрежно сплюнула. Получилось эффектно. Благо, я сама себя при этом не оплевала.

Мы с Яромиром расставили наших обтрёпанных футболистов, и игра понеслась.

Сначала нашей команде не везло. Потом я обложила отборным матом защитников, отвесив при этом пару ощутимых пенделей, Яромир оборал нападающих, вселив в их сердца уверенность в их медленной и нелёгкой кончине в случае проигрыша, и игра заметно оживилась.