Возвращение полуночи. Арка 2. Твари в ночи

– Тяга земли! – голос, который ни с чем нельзя перепутать. – В тебе её нет! – Глаза воронёного расширились, он отпрянул, как от чумного. И тут в кармашке ожил Глаз Ворона – земная тяга заполнила тело Любимки, как вода пустой сосуд. Богатырь прищурился, его ладони снова легли на Любима: одна – на лоб, вторая – на грудь. – Так вот в чем секрет…

Любимка ощутил, как рука, что на животе, вытягивает из него энергию, а та, что на лбу, наоборот – отдаёт. Потоки земной тяги выправлялись, делались стройными и правильными. Да, именно так. Теперь отрок чувствовал это.

По жилам пронёсся ледяной вихрь, напитывая тело силой. Любимка ощутил, как земная тяга раздула жилы, кровеносные токи потащили её по телу, заполняя самые отдалённые, самые крохотные клеточки. И везде, где они появлялись, происходило восстановление и обновление. Синяки рассасывались на глазах, мелкие разрывы мышц зарастали, дрожь проходила, сила возвращалась.

Любимка ощущал, как тело наполняется мощью. Ощущение было схоже с тем, какое испытал в бане у бабуси Яги.

– Мечи-калачи! – прошептал он. – Так здорово!

Он попытался подняться, но руки воронёного крепко прижимали его к лежаку.

– Рано, – донеслось из-под плата.

Глаз Ворона исправно качал тягу. Любимка ощущал, что она двумя большими кругами ходит по телу через приложенные руки богатыря. Когда он отнял ладони, отрок хотел его поблагодарить, но не смог даже пошевелиться.

– Лежи, – тихо сказал Болт. – После прокачки тяги всегда так. Не можешь даже пальцем пошевелить. Когда расслабление пройдёт – станешь как новенький.

– Ёшки-матрёшки, – проговорил Любимка слабо. – Думал, вы злюка какой… А вы вона как! Вовек не забуду.

Болт бросил на него странный долгий взгляд. Любимке почудилось в нем что-то затаённое и глубокое. Все изломали морщинки в уголках глаз – Болт ухмылялся.

– Не меня благодари, малыш. Я исполняю волю урядника Фрола.

– Что-о?! – от удивления отрок даже сел. В глазах потемнело, не упал назад только потому, что оперся о растопыренные руки.

– А ещё урядник просил передать – Олег с каликами выходят ближе к полудню. Тебя не берут. Дальше – думай сам.

Шух. Любимка разинул рот, но богатыря больше не было в горнице. Отрок рухнул обратно на лежак и уставился на стропила крыши.

Думай сам.

Он получил помощь от человека, который ненавидел его. Что это было? Ловушка? Или урядник решил исправиться? Не похоже на него. Уй, как Варвары не хватает!

Думай сам!

Что бы это ни было, Болт не обманул. Расслабленность прошла, и через пару минут уже смог спустить ноги на пол, а ещё через десять даже пройтись по гриднице. Силы возвращались стремительно.

Огляделся по сторонам. Пустые лежаки, из небольших оконцев падают косые лучи. С улицы доносится шелест листвы. И тишина. Только теперь до него дошло, что время побудки давно миновало.

– А где все?! Неужели я проспал, а дядька Стоян не стал будить?!

Любим нахмурился. Это и правда заговор. Все, как и сказал дядька Болт. Хотел уже выскочить во двор, как вдруг услышал под окном шум шагов и голоса.

– Вот урядник прилипчивый. Едва избавился от него. Любим спит?

– Дрыхнит. Со вчера почитай дрыхнит. И сегодняй побудку проспал. Послей Несмеянки так просто не встанешь.

Первый голос мужской, будто в чем-то не уверен. Интересно, в чем сомневается дядька Олег? Второй же скрипучий и женский – бабуся Яга.

– Я погляжу?

– Гляди, касатик. Глядий. Сколь влезет…

Любимка юркнул под одеяло. Дыхание сделал глубоким и медленным. Скрипнула дверь, зашелестела солома на полу. У отрока пот выступил на висках – было очень сложно улежать неподвижно и не сбить дыхание.

Солома ещё какое-то время пошелестела, скрипнула дверь.

– Ну что, унял своюй совесть? – скрипнул голос Яги.

– Я ж ему обещал, – в сердцах бросил Олег. – И собирался сдержать обещание. Да только прямой приказ князя. Эх, ничего тут не сделать!

– Ну ты жа зашёл, – голос Яги сделался мягче. – И Стоян тебе запретил.

– Со Стояна все как с гуся вода. А мне – противно!..

Голоса отдалились и затихли. Любимка так и подскочил. Мечи-калачи! Обманули! Так я и знал! Взрослым ни на грош доверия нет!

Сел на лежак и начал надевать сапоги. «Не стану я бока отлёживать, пока вы Прутика спасаете. С вами пойду. А то и вовсе опережу. Так и знайте!»

О Болте даже не вспомнил. Ему казалось, что сам очнулся таким бодрым именно в тот момент, когда к нему явился калика. Скатал одеяло с соседнего лежака и сунул под своё: «Пущай думают, что я дрыхну». Отступил на шаг и захихикал, потирая ладошки. Ни за что не догадаются, что меня нет. Ярополку надоест кочергой тыкать, прежде чем поймёт. Выскользнул за дверь. На небе хмурятся тучи. «Эх, Несмеянка. Обязательно придумаю, как тебя спасти. Но не теперь. Сейчас очередь Прутика». Встал у двери и прислушался: вокруг терема тихо, главное – не наткнуться на Ягу.

К лесу двинулся через задний двор. Здесь лежала куча навоза, вяло жужжали мухи, бродила одинокая курица.

– Бди! – сказал ей Любимка и перемахнул через забор.

С вершины дерева, стоявшего на другом конце поляны, за ним наблюдали глаза над темным платом. Через пару минут Фрол услышал:

– Надобно выступать. Кубышка заглотила приманку. Калики почти готовы к выходу.

– Ха-ха, – урядник ударил кулаком о ладонь. – Эти богатыри – как дети. Легко предугадать любое движение…

Любимка в это время стремительно скользил уже по краю полигона. Впереди росли две берёзки. «Когда миную их, меня уже никто не остановит».

– Фиють! – Его кувыркнуло по земле. – Куда это ты собрался? – звонкий девичий голос.

Любимка подскочил и замахал руками:

– Тише! Сойка! Мечи-калачи! Не шуми, не то набегут, разорутся.

Синеволосая девушка наклонила лоб и пошла на него.

– Я уже здесь, – сказала она, – и я орать не стану, а ка-ак врежу тебе промеж глаз, чтоб другой раз неповадно было. Не погляжу, что после Несмеянки чуть живой!

– Сойка. Да что я сделал-то?!

Любимка примирительно выставил перед собой ладони.

– Куда это ты собрался? И мне ничего не говоришь?