– Тебе могло показаться.
– Могло. Фонарь зажжешь?
Солдат наклонился к земле:
– Боюсь, что нет. Жир вытек.
Она схватила его за рукав и дёрнула:
– И как быть? Может, разожжём костёр? – продолжала шептать и озираться Элейн.
– Всё сырое, не загорится, – пояснил Хартен и все же вытащил меч из ножен. – Идём! Лучше двигаться, чем стоять и мёрзнуть.
– Глупая Элейн, головёшка безмозглая! И угораздило так вляпаться, – корила себя эльфийка.
Хартен держал её за руку и чувствовал, как Элейн трясёт. Видать детская ночка засела в ней глубоко. Ветер вдруг затих.
Она дёрнула солдата и кивнула в сторону:
– На что похоже?
– Изгородь? – предположил он.
– Здесь?
– Подойдём?
– Угу.
Они осторожно поднялись на холм и осмотрелись.
– Обычная землянка, – произнёс Хартен. – Идём!
– Уверен?
– Там теплее, чем здесь.
Солдат спустился в низину и толкнул дверь мечом. Та поддалась, скрипнула и ушла в сторону. Элейн бегала взглядом по нависающим холмам и чёрными остовам деревьев, а затем спиной зашла внутрь.
– Ну как? – не сводя взгляда с двери, бросила она во тьму.
– Никого, – сообщил солдат и протянул свечу и огниво. – Зажжёшь?
Дверь скрипнула ржавыми петлями и с треском врезалась в косяк.
– Закрой её! Закрой! – закричала Элейн.
Хартен бросился вперёд и задвинул засов. Он облокотился на дверь и замер:
– Знаешь, эта твоя фобия начинает передаваться и мне.
– Слышишь?
– Нет.
– Жуткий треск.
– Это ветер!
– Ветер не трещит, он завывает.
– Успокойся и зажги свечу. Тебе полегчает.
Элейн опустилась на колени и начала шарить по полу, ища выроненную палочку воска.
– Дверь держишь крепко? – спросила она.
– Засов держит, – произнёс Хартен.
– Помнишь, что торговец рассказывал?
– Не думай и ищи свечу.
– Про съеденную лошадь? – Элейн зажгла свечу и робко поставила её на край стола. – Та же тварь вспорола и Серджо, – продолжала говорить она, не отводя взгляда от пламени. – А если она где-то там? Ждёт, когда мы потеряем бдительность?
Хартен подошёл и врезал её пощёчину. Элейн мотнуло в сторону. Шлепок по синяку оказался действенней любых слов, вот только такого эффекта солдат совсем не ожидал.
Эльфийка бросилась на него, стала целовать, снимать одежду. Он ответил взаимностью. Клин клином вышибают, подумал Хартен и, дёрнув её за волосы, поцеловал.
Часть 3
Таверна приближалась с каждым шагом. Элейн остановилась за сараем и зыркнула на Хартена.
– Не смей трепаться, – угрожающе произнесла эльфийка.
– О чём? – поинтересовался солдат. – О твоей страстной натуре или фобии?
– Обо всём.
– Договорились, – улыбнулся он.
– Не лыбся! – Элейн ткнула его в грудь. – Они догадаются.
– Боишься, что кто-то узнает? Почему? Они тебе совершенно посторонние люди. Тебя не должно тревожить их мнение.
– Вы, мальчики, любите хвалиться, а мне такая слава ни к чему, – она выхватила кинжал, а затем приставила сталь к мошонке Хартена. – Если они узнают, я тебя кастрирую. Понятно объяснила?
– Весьма, – кивнул солдат.