Судьба – тени прошлого

– Я наслышан о твоём позоре. И не желаю терпеть это нытьё, товарищ полководец, – грубо начал король, истерзывающими глазами глядя на гостя. – Ты и пальцем их не тронешь! А если и тронешь, то тебе не нести головы! – перешёл на угрозы Златогривый. – Я не посмотрю на твои заслуги и авторитет. Мало того, что они не сделали ничего противоречащего моим планам, так ещё и были правы. Ты, Норберт, своими действиями ставишь под угрозу моё имя! Помни, благодаря кому ты сейчас можешь позволить себе такие ценные украшения, кои красуются у тебя на золоченом доспехе, – довершив моральное подавление, ответил Зельман.

– Что у тебя происходит там? – послышался голос мужчины, доносящийся из соседней комнаты королевских покоев.

– Это… Ты!? Поверить не могу! – замялся полководец, увидев полуголого Леонардо Эйдэнса. И в ярости заговорил: – Тогда я всё понял… Всё стало ясно… Я всё ломал голову, как ты, Зельман, перестал поддерживать меня, стал помыкать, запрещать то-сё… Вижу! Вы с Эйдэнсом сдружились. Теперь я не нужен! Сука! Да как ты мог так поступить… Сначала ненавидел брата, мечтал о мировом господстве и ценил тех, кто всегда был рядом, а затем стал прикрывать Вэйрада, мечтать об отсутствии крови и затыкать мне рот… Ничего, Зельман… Всем воздастся! – сгорячил Изельгаам и, хлопнув дверью, вылетел прочь.

– Это чучело всё-таки хочет убить твоего братца… Забавно. Но могу тебя уверить: кишка у него тонка твоей воле перечить. Знаешь, я бы даже не стал пачкать лезвие меча об его гнилую натуру… – сострил Леонардо.

– Как тяжело стало с Изельгаамом… Он теряет терпение, я чувствую. Вскоре моё слово уже не будет его останавливать… Что же с ним делать… Да ещё и эти бумаги! – вякнул Зельман, швырнув со стола какие-то документы, по видимости, государственного значения.

– Спокойно, Зел… Что опять? – озадачился Эйдэнс, поднимая скинутые листы.

– Меня выводят из себя финансовые отчёты… Как этот бестолочь Персиваль вообще был назначен моей рукой на должность Министра Казночейства… Одни расходы… После аннексии всех северных княжеств я должен был получить колоссальный оборот новых ресурсов и средств, а вновь получил убыток… Ещё и этот Вэйрад себе на зад проблемы наживает… Все будто намеренно испытывают моё терпение!

– Не стоит тратить свои нервы на каких-то там Персивалей и Вэйрадов… Кстати, как думаешь, что подумал Норберт, увидев меня? Да ещё и в таком виде.

Зельман улыбнулся. Он давно не улыбался. Заботы по правлению Невервиллем утомляли его чрезмерно. Порой он даже не находил сил не то, чтоб посмеяться, а хотя бы чтобы встать из-за рабочего места и пройтись до кровати. В этот раз Леонардо выпала возможность остаться во дворце и поддержать друга, что он и сделал.

– Возможно, этот глупый вояка подумал, что мы занимаемся мужеложством. – Улыбка сделалась шире, перерастая в смех. – Пожалуй, это для меня даже сложно назвать оскорблением.

– И то верно. А мне, впрочем, и всё равно, – довершил Эйдэнс, сняв со стойки меч и направившись к выходу.

IX.

Хроники Рыцаря.

Возобновление…

К сожалению, я на некоторое время прервал ведение этих записей… Даже не могу сказать, какова была основная причина… Многое произошло… Наверное, будет лучше постепенно рассказывать о событиях последних дней, недель. Начну я, скорее, издалека…

Перейду к тому, кем являлся для дяди легендарный воин и хранитель моста Вульф Тайлер фон Ридде младший, более известный в некоторых кругах как Белый Волчонок… История это длительная… Дядя Эверард очень часто упоминал его имя… Его личность. Я расскажу о самом первом. О самом, пожалуй, ярком таком моменте…

– И как понимать, что ты не выучил определение тактики Бэггенса? Я ведь точно давал понять, что без этого ты не в состоянии будешь понимать простейшие термины в военных стратегических документах… Не сможешь сокрушить противника, зная лишь то, что возьмёт он за основу своей тактики! – рычал на Зендея Эверард, активно тыкая указательным пальцем на старую книжную страницу с лицами, видимо, военных деятелей и ещё какими-то сложными схемами.

– Ну зачем мне нужно это все… Это же никак не поможет! В моем понимании, победит тот, кто сильнее, у кого армия больше! Так говорил и политик Радон дэ Дешра! – отбивался Леонель, слегка сторонясь грозного взгляда наставника, падающего на него.

– Во-первых! Рэйдон вэ Дешура – великий политик Игъвара! Нельзя коверкать их имена, как тебе вздумается… Во-вторых, это просто неслыханная наглость с твоей стороны… Ты и раньше-то больно не отличался великим разумом, но это… Это – перебор! Ни одна война не была окончена лишь благодаря большей военной мощи одной из сторон! Как вспомогательный фактор – да, вполне. Но не основной! Мой давний товарищ, дружбой с которым я горжусь, говорил, что нет в мире такого оружия и такого солдата, который одолеет калеку с луком и мозгами. Да, выражение более, конечно, шуточное, но не лишенное смысла! Даже калека, имея голову на плечах, может догадаться взять лук и одолеть воина хоть с арбалетом, просто подобрав лучшей момент и позицию. Это – основа тактики!

– Это – ерунда какая-то… Воин явно быстрее и ловчее… Этот ваш товарищ, видимо, не очень-то смышленый человек… – позволил себе съехидничать Зендей, прекрасно понимая, что за такие слова его ждёт новая лекция и новая изнуряющая тренировка.

– Я посмотрю, ты, малец, совсем головой тронулся… – В этот раз Эверард перешагнул даже себя в оскорблении ученика, который хоть и не прав, но, скорее, просто не желает уступить позицию. – Раз смеешь так говорить про величайшего воина Тайлера фон Ридде, который, в отличие от тебя, был воином что надо! Ты, сопляк, пока ещё не смеешь разевать пасть на его имя! Ты пока ещё вообще не можешь кидаться своими мерзкими детскими уколами в тех, кто оставил величайший след в истории нашей страны или хотя бы получил к этому прямое влияние… Если твоей глупой башки хватит понять, что это значит…

Порой высказывания дяди были чересчур суровыми и бестактными, однако, как он мне позже признался уже после удара болезни, он это делал лишь с целью воспитания сильных духом людей, «ведь в этом мире слабохарактерным тяжко бывает». И я его полностью поддерживаю. Теперь я это понимаю. Жаль, что не тогда…

– Да кто он вообще такой? Этот ваш Тайлер что-то там… – В этот момент лицо наставника сделалось невероятно грозным и нетерпеливым. Казалось, что у него в голове начался отсчёт до того момента, когда уже можно будет избить этого ребёнка. И Леонель понял, что ему уже стоит переживать насчёт того, как убежать прочь.

Но, на удивление, ничего не случилось.

– Ты, глупец, даже понятия не имеешь, чьё имя ты так унизить посмел… – такой тихий и размеренный тон насторожил ученика, но тот был приятно удивлён, что в него ничего не прилетело. (В этот момент я был поражён, что, скорее всего, в итоге и сделало этот урок таким запоминающимся). – Давным-давно, когда я ещё был молод, наши отношения с северными народами были… натянутыми… Сейчас, впрочем, король Зельман ведёт ту же агрессивную политику. Однако сейчас она оправдана тяжёлым положением обеих сторон. Сейчас понять наши действия я могу, а вот тогда… Мы лишь хотели отобрать территорию чужого государства с одной лишь целью – получить господство. Фейдих Золотой мечтал без особых потерь сровнять с землёй города и села наших ближайших соседей, однако Тзильет с Объединённым Альянсом Северных Княжеств тогда дали отпор и побили наши войска… Казалось, лучше бы отступить и подписать мирный договор… Но для безумцев, вроде Фейдиха, нет слова «отступать» – это все равно что проявление слабости, а значит, недопустимо… И второе сражение закончилось для нас позорным поражением. Я полагаю, это была кара судьбы за наши грехи… Северяне пошли атакой уже на нас… Они сожгли и уничтожили многие наши земли, отобрали у нас наши территории, шли к столице… И первой и единственной точкой, где они получили сопротивление, стал легендарный мост Вульф… – Учитель остановился, но в его глазах пылал пожар – эдакое желание рассказать эту историю во всех подробностях и максимально красочно. – Да… Мост Вульф... Хотя в те времена он не был крепостью, как сейчас. Простой мост, а за ним располагался небольшой, но гордый клан. Фон Ридде первыми встали на защиту своей земли во главе с Белым Волком, отцом Тайлера. Сражение шло долго и напряженно. Однако шансов у наших не было изначально, но они и не думали сдаваться. Они бились до последнего, не страшась гибели. Эти люди простояли настолько долго, что задержали проход северян, благодаря чему сын Белого Волка, тот самый Тайлер фон Ридде, смог прийти на защиту тех земель. Он лицезрел гибель товарищей, друзей, родных. Он собственными глазами видел голову отца, которую выкинули в его сторону. Но он не пал духом. Видя огромную армию врага, которая к тому же и убила весь его клан, Белый Волчонок принял полное командование на себя. Он прекрасно понимал, что мост – это их преимущество. Прогнать врага по ту сторону моста и уничтожить его – вот его стратегия. Хотя и численность была не на нашей стороне, но, как можешь видеть, мы сейчас не терпим гнёт Севера и не находимся в их власти. Тайлер фон Ридде – тот, кто прогнал захватчика, тем самым дав возможность всей армии Невервилля уничтожить врага, а его отец Тайлер фон Ридде старший – тот, кто стоял до последнего издыхания, чтобы наша страна была свободна. Это – легенды нашей истории. И нельзя забывать про это! Ты понял меня?! – наконец довершил свое пламенное изречение Медбер.

– Вы служили вместе? – спросил Зендей с таким лицом, словно он понял свою неправоту, но признавать этого не хотел.

Эверард томно вздохнул, поняв, что его ученик даже не впечатлился представленной историей.

– Да, было дело. Порядка двадцати лет, стало быть. Он старше даже меня на три года… И до сих пор здравствует да дышит безмятежно. Встретились мы с ним, наверное, спустя пару лет после войны с Севером. Это был один из балов у какого-то барона, на которые иногда зовут знатных солдат, ища среди них, как правило, кавалеров и мужей для своих дочерей и прочих родственниц. А иногда просто забавы ради. Да… В нашей стране таких достаточно… Богачи, любящие позволять себе всё и вся, – не редкость. Там мы и познакомились. Он был легендарным героем, а я тогда мечтал хотя бы пожать такому человеку руку. Но там и разговорились… Я ему рассказал про смерть брата, обсудили некоторые факторы войны… В целом, наши интересы и мысли совпали, и он позвал меня в свой отряд. Он на тот момент уже имел звание рода Золотых Львов, но на данный момент он отказался от него, насколько я знаю…

– Почему? – прервал своим вопросом Зендей, показав некоторую заинтересованность в истории, что обрадовало наставника.

– Понимаешь ли… Он это объяснил так: фон Ридде таким образом желал почтить память о своём роде и клане, оставив лишь свою фамилию. Твой отец, Вэйрад Леонель из рода Золотых Львов, не отказался от этой привилегии потому, что фамилия его не значима. Если же дело касается знатного рода фон Ридде, то тут уж и разговор другой. Если честно, да я и сам не знаю… Многое мы вместе прошли. Я благодарен ему, ведь только из-за него я состоялся как солдат. Он обозначил мне первую ступень карьеры в некотором смысле… Мы повидали немало событий, сражений, предательств, пройдя вместе эти годы. Не раз он спасал мне жизнь… Не раз и я… Мы были, как это сейчас принято говорить, лучшими друзьями. Но не все длится вечно… Рано или поздно каждые узы рвутся. И наши – не исключение. Такова суть человеческих отношений… – произнёс с некой грустью и скорбью Эверард, поглядев в сторону чьего-то женского портрета, стоящего в простой рамке на одной из полок его комнаты.

Это всё, что я помню с того дня. Но дядя часто рассказывал про него. Это лишь та самая малая часть, но самая ценная. Вернее, информативная…

Пожалуй, на сегодня я много рассказал… Достаточно.

X.

Всю ночь Зендея терзала одна мысль, которая ворвалась в его чертоги сознания, когда тот вспоминал о рассказах дяди Эверарда. А именно о том, кто изображён на том портрете, на который озирался старик каждый раз, когда речь заходила о его дружбе с Тайлером фон Ридде. Кто она? И почему их дружба прекратилась? По иронии судьбы мы задаёмся подобными вопросами лишь тогда, когда те люди, которые и вбили их нам в голову, уходят из нашей жизни.

– Господин Тайлер фон Ридде, могу ли я задать вам вопрос… который, впрочем-то, не сказать, что скромный… – начал Зендей.

Было утро. Все сидели за большим круглым столом и завтракали.

– Конечно, задавай… Кто я такой, чтобы отказать ребёнку… Да и звать ты меня можешь не столь уж официально… – с добрым взглядом и улыбкой ответил хранитель моста Вульф, поднимая бокал с налитым в него игристым.

– Я перефразирую, если позволите… Это не вопрос, а, скорее, просьба. – Фон Ридде утверждающе кивнул. – Расскажите о вашей дружбе с дядей Эверардом. – В этот момент Вэйрад, сидевший возле сына, подавился куском мяса, выпученными глазами поглядев на него.

– Что ж… История эта длинна… Я подозреваю, о чем рассказывал тебе твой учитель. И буду рад рассказать и другую сторону медали. Тебя интересует Гретта Левиль? – Настроение в лице Белого Волчонка изменилось, стало будто даже не доброжелательным. Все за столом обронили челюсти и приковали свои взгляды на рот Зендея, ожидая, что же он ответит.

– Да, – ответил он, подозревая, что речь зашла именно о той девушке на портрете.

В этот момент всё и вся застыло. Словно время вокруг одного человека остановилось. И этим человеком был Тайлер фон Ридде младший.

– После тяжёлого ранения, которое получил Эверард на одном из заданий, мы вернулись в столицу. Ему нужно было время, чтобы залечить ногу. И вскоре нас позвали на ужин весьма знатных господ. Это была семья Левиль. Ныне обедневший род. И была там девушка. Племянница Бора Левиля – Гретта: высокая, статная девушка с искрящимися зелёными глазами, волосами цвета пшеничного поля. Мы, два дурака, по уши влюбились в неё с первого взгляда… Так и начался конец нашего товарищества. Мы соперничали ради её внимания. Однако она не желала принимать ни чувства Медбера, ни мои. Но нас это не останавливало. Мы по очереди дарили ей подарки, каждый раз стараясь сделать свой подарок значительнее и дороже соперника. Множество раз мы бились у неё на глазах, показывая свою бестолковость и, наверное даже, заинтересованность. Но она всегда отвергла нас. Вскоре она уехала вместе со своей семьёй. Но не тяжело представить: нас это не остановило. Первым об этом узнал я. Я оставил Медберу письмо, в котором сказал, что случилось, а сам поскакал на коне вдогонку. Но я опоздал… Я увидел их карету, поваленную, уничтоженную… Увидел тело Гретты… Изорванная одежда, кровь… Её дядя и тётя не выжили тоже… Я простоял так несколько часов… Я не понимал, что произошло, я не понимал, как это произошло… Я не мог поверить своим глазам… Вскоре началась гроза, полил дождь, а я сидел в отчаянии и боли, смотря на изуродованный труп любимой девушки… Разбойники… Эверард поскакал спустя часов пять после меня. Увидев это… он впал в ярость, гнев, ненависть… Он видел уже не своего друга… Он видел во мне соперника, который восседал возле трупа его любимой. Он не желал даже меня слушать. Он вынул меч из ножен и бросился в мою сторону. Я не мог поверить, что он хочет убить меня, но не мог оставаться безоружным… Начался поединок, который и закончил нашу дружбу. Он был на голову сильнее меня… Эверард – самый могучий воин, которого я когда-либо видел в своей жизни… Противостоять ему на пике сил не способен был никто. Он легко избил меня до полусмерти, воткнув мой же меч в землю в дюйме от моего лица. В его глазах я видел презрение… В этот момент и я возненавидел его за то, что не смог и выслушать меня… Он ушёл, сказав лишь: «Ты виновен в её смерти!»

Зендей был в шоке, услышав эту правду. Он не мог поверить своим ушам. Для него дядя Эверард оставался после смерти чуть ли не святым человеком… Но на сей раз он изменился в лице.

– Мальчик, только помни: эти события произошли уже очень и очень давно. А человек, свершивший их, мёртв. Не стоит винить умерших и не стоит поминать их лихо. Это тебе мой совет, – сказал Тайлер фон Ридде, встав из-за стола и уйдя в одну из комнат этого дворца.

Вскоре они уже направлялись вновь к Сноудэрхеллю.

– Зен, да, я понимаю, что после того, что ты услышал, ты можешь изменить мнение о нашем с тобой учителе, – начал Вэйрад, – но ты пойми ту простую истину… Никто из нас не идеален, никто из нас не праведник… Таких не существует. И дядя Эверард имел свои недостатки. У каждого своя правда и каждый живёт ею, а другие не способны её принять. Ведь у каждого она своя. Я тоже виноват перед одним человеком… Но я не пойду на уступки, даже понимая это. Ведь люди не меняются. Люди остаются такими же. Меняются лишь слова, которые они произносят. Запомни это, – выдал Леонель старший, глядя любящими отцовскими глазами на Зендея.

Через некоторое время они проезжали мимо одной из небольших деревушек, находящихся в глубинке государства. И Зендей, наверное, впервые за всю свою жизнь заметил: сгнившие домишки, сараи, дохлый скот, обедневшие поля и огороды, несчастных людей, будто живых мертвецов, таких пустых и невзрачных, исхудавших. Зендей впервые заметил, какова доля простого народа во времена военно-политических конфликтов.

– Да… Времена нынче… Неурожай, да ещё и налогами обременяют… Когда уж это всё закончится… – заговорил Отсенберд, но его товарищи решили промолчать. Они прекрасно понимали, но ничего не могли сказать.

XI.

Хроники Рыцаря.